Флайхевен: Джон

      Джона разбудило громкое щебетание птиц за окном. Он открыл глаза и обнаружил себя в на удивление уютной больничной палате, густо уставленной растениями. Нараспашку открытое окно радушно приглашало внутрь прохладный бриз, который с безмятежным спокойствием соглашался войти.       — Незнакомый потолок, — подумал Джон, и эта мысль его явно повеселила.       Слабая ноющая усталость растеклась по всему телу, образовав на мышцах твердую пленку. Заключенный в этот кокон, Джон заметил чувство, которое испытал прошлой ночью, лежа в могиле. Спокойствие, умиротворение, ощущение себя живым — счастье. Он лежал в мягкой кровати и чувствовал ее мягкость, его обдувал свежий ветерок и он чувствовал его прохладу, он прислушался к задорной песне птиц и широко-широко улыбнулся, он обрадовался солнцу и заплакал. Слезы скатились по его вискам на подушку и это Джон тоже почувствовал. Паровоз мыслей и суеты, наконец, сделал остановку, позволив насладиться видом и попробовать жизнь.       Джон перевел взгляд налево — рядом на стуле, положив голову на кровать, спала Элис. Ее черные волосы красиво переливались в лучах утреннего солнца, а тонкие изящные руки были исцарапаны на вчерашней «охоте». Она мило спала, тихонько посапывая. Джон нежно погладил девушку по голове, из-за чего она проснулась. Неторопливо подняв голову, она зевнула и полуоткрытыми глазами взглянула на Джона. Осознав, что тот очнулся, она оживилась и тут же бросилась его обнимать.       — Слава Богу, Джон! — девушка не сдерживала слез и практически душила возлюбленного. — Слава Богу!       Джон почувствовал, что у него болит голова и вспомнил «нокаут», который и отправил его на больничную койку. Он осторожно отодвинул Элис и потрогал свой лоб. Пальцы нащупали огромных размеров шишку.       — Я слышал… шрамы украшают мужчину.       — И шишки тоже.       Они оба рассмеялись, после чего Элис нежно поцеловала Джона туда, куда вчера его поцеловало бревно. Им хотелось многим поделиться, но никто не решался начать. Наконец, Джон взял инициативу.       — Как вспомню вчерашнее… будто это не со мной произошло. Будто посмотрел кино и прокручиваю сцены оттуда в голове.       — А я, вообще, мало, что помню. Вот мы идем все вместе, потом какой-то ужасный шум, и я просыпаюсь одна. Повезло, что сразу нашла тебя.       — И хорошо, что нашла. Если бы не ты, думаю, меня бы уже не было в живых, — Джон закрыл глаза и попробовал вспомнить разговор с дьяволом, — Они… выглядели, как обычные люди, старик дал мне плеер, очень хотел, чтобы я что-то послушал. Я. Элис… — Джона пронзила игла вины и страха, он схватился за сердце, — Я вчера убил человека… Джон смотрел на Элис стеклянными напуганными глазами, вымаливая поддержки. Накативший приступ тошноты разъедал его изнутри, заменив собой остальные чувства.       — Джон, — Элис взяла его за руку, — Гоуди жив. Пуля попала в плечо. Сейчас он в участке, шериф Томпсон его допрашивает. Холодок прокатился по телу Джона, унося с собой тревогу. Он глупо улыбнулся, закрыл глаза и лег обратно на подушку.       — Хорошо, — облегченно протянул Джон, — тогда я хочу с ним поговорить.       — Я думаю, тебе стоит еще полежать… Элис не закончила фразу, Джон уже встал с кровати и начал поиски одежды.       — Вот бы я была такой же храброй, как ты. Джон взглянул девушке в глаза и сказал:       — Я бы тоже хотел быть таким храбрым, каким ты меня считаешь. Он едва заметно улыбнулся и подмигнул засмущавшейся Элис.       — Шериф о тебе много говорил. Он был тут, ушел всего пару часов назад. Просил передать, что гордится тобой. Джон замер. Это слово крутилось в его голове снова и снова. «Годрится»              * * *       — Джон, участок в другой стороне. Элис еле поспевала за быстрым, почти бегущим Джоном.       — А кладбище ведь в той? Насколько я помню…       — Да, но зачем нам туда? Джон остановился и попытался сформулировать фразу, чтобы не показаться сумасшедшим.       — Я знаю, в это сложно поверить, НО! Элис настороженно слушала.       — Вчера ночью я видел Дэрила, идущего по дороге. Элис, уронив челюсть, смотрела Джону в глаза, а затем перевела взгляд выше на краснеющую на лбу шишку.       — Да, все-таки я звучу как сумасшедший. Но я просто хочу убедиться кое в чем. Почувствовав небольшую обиду, Джон резко двинулся с места в сторону кладбища. Но девушка догнала его и взяла за руку.       — Джон, за последние два дня я видела столько, что в ходячий труп поверить не так уж и сложно. Тем более, если ты говоришь, что видел его, я тебе верю.       Ее нежный успокаивающий голос мог исправить любую беду.       Городское кладбище, густо усаженное деревьями, было совсем не далеко. Они прошлись по тенистым дорожкам между могил, выискивая нужную. Удача была на их стороне и поиски увенчались успехом. Свежая усеянная букетами цветов могила была видна издалека и выделялась на фоне остальных насыпанной горкой еще не осевшей земли. Пара подошла ближе — с каждым шагом напряжение нарастало.       Могила оказалась разрыта, дыра, а скорее даже нора, вела от поверхности — вниз под землю, прямо к открытому гробу. Джон изумленно смотрел на могилу, не в силах найти слов, искренне жалея, что не ошибся.       — Надо рассказать шерифу.       — Да уж. Будет, что рассказать, — добавила Элис.       Дорога к полицейскому участку хоть и оставалась прежней, но ощущалась совершенно иначе. Она была безмятежной. Счастливые дети наслаждались приятным летним днем, устраивали гонки на велосипедах, кричали и смеялись. Пожилая пара прогуливалась вдоль домов, любуясь ухоженными газонами и живыми изгородями. Золотой ретривер лежал на крыльце, нежась под солнцем — он весело мотал хвостом и ярко улыбался.       — Я тоже так хочу, — задумчиво сказал Джон.       — А?       — Мне тоже хочется так жить. Научиться этому спокойствию. Никуда не бежать, не торопиться.       — Оставайся.       Простота и легкость, с которой Элис сказала эту фразу поразили Джона. Ему всегда тяжело давались выборы, особенно те, что касались непосредственно его жизни. Всегда возникали «за» и «против», выстраивалась конструкция из трудно преодолимых препятствий, пройти через которые виделось невозможным. Намного проще было остаться там, где ты уже есть, пусть это и приносило ежедневные страдания.       — Я даже не знаю.       — А что тебя останавливает?       — Боюсь, что нельзя будет повернуть назад. То есть, я, наверное, хотел бы, но возникает чувство, что это навсегда, а за ним каждый раз один вопрос.       — Какой?       — «И что, это вся моя жизнь»? И вот это меня очень пугает. Элис нахмурилась, явно пытаясь подобрать правильные слова. Джон с нетерпением ждал ее ответа.       — Два года назад у меня умерла мама. До этого у нас было так много планов. А потом — бах! — и ничего нет. После этого мы с папой больше не строим планы. Наверное, жизнь так устроена, что надо просто… жить и делать, что хочется и кажется нужным.       — Кажется, я тебя понял. И… мне очень жаль.       — Спасибо, Джон. Я рада, что могу поделиться этим с тобой. Когда это случилось, отец стал брать больше рейсов и теперь почти все время проводит в дороге. Да и когда он бывает дома, мы с ним почти не разговариваем.       Элис немного замедлилась. Она неспешно переплетала ногами, как можно сильнее растягивая беседу, хоть и не знала, что еще можно сказать. Скрывая от Джона лицо, она говорила тихо, делая значительные паузы. Парень резко остановился и крепко прижал девушку к груди. Его сердце бешено колотилось, ему ужасно хотелось ее поддержать, но он не знал как. Девушка обхватила его обеими руками и с силой обняла в ответ. Постояв так пару секунд, Элис прошептала: «Спасибо». В ее голосе чувствовалась полная грусти, но в то же время солнечная улыбка. Ослабив объятия, девушка незаметно стряхнула слезинки и взглянула в понимающие глаза Джона. Положив гладкую ладонь ему на щеку, она приблизилась к нему и нежно поцеловала в губы.       — Пойдем, Джон, у нас много дел.       Джон уверенно кивнул и, взяв Элис за руку, поспешил на встречу с шерифом. Не прошло и пяти минут, как издалека их приветствовало здание с гордо поднятыми у дверей флагами. Подойдя ближе, Джон увидел вчерашнего «друга». На ступенях перед участком сидела черная собака. Как сфинкс, она охраняла вход, недоверчиво осматривая каждого, кто решался подойти. Увидев Джона, она встала в защитную стойку: шерсть на холке и у хвоста вздыбилась, а из пасти выглянули острые белые клыки. Парень остановился, не решаясь подойти. Он не боялся собак, но смотря на эту, внешне не опасную собачонку, страх возник сам по себе. Элис потянула парня за собой и они медленно, не совершая резких движений, обошли грозно смотрящего на них охранника и попали внутрь.       Слева от входа находилась стойка регистрации, где за толстым стеклом сидела средних лет женщина. Она сосредоточенно красила ногти.       — Кхм-кхм, — подал сигнал Джон. Ответа не последовало, женщина была настолько захвачена процессом, что внешний мир ее совершенно не интересовал.       — Я здесь, чтобы увидеть шерифа Томпсона. Женщина за стойкой неестественно сильно по-театральному перепугалась. Широко раскрыв огромных размеров глаза и рот (и ноздри), она издала короткий вопль.       — ЧТО ВЫ МЕНЯ ПУГАЕТЕ?! Она показала Джону средний палец, прижав его к стеклу. Кислотно зеленого цвета лак был неровно размазан не только по ногтю, но и по пальцу женщины:       — ВОТ! ЭТО ИЗ-ЗА ВАС!       — Простите, я не специально, — сказал Джон, прекрасно зная, что спор с такими людьми никуда не приведет.       Женщина отлепила палец от стекла, на котором осталось пятно от лака. Очередной вопль, чуть выше и чуть громче практически выбил все окна в участке. Она тут же принялась чистить стекло.       — Направо, до конца коридора, — возмущенно цокнув и вздохнув, сказала женщина, — Теперь оттирать еще из-за вас… Джон и Элис мельком переглянулись и поспешили найти нужную дверь.                              

ШЕРИФ

Хенк Томпсон

Переполненный волнением Джон нерешительно постучался.       — Войдите.       Джон и Элис медленно открыли дверь и вошли в офис. Спиной ко входу, оперевшись об огромный дубовый стол, стоял широкий мужчина в форме и пытался разобраться в документах.       — Что вы хотели? — начал было шериф в привычной манере, но обернувшись увидел Джона и расцвел.       Он радостно подошел к Джону и крепко пожал ему руку. Большая, как у медведя, лапа, покрытая огрубевшей кожей, в то же время ощущалась очень мягкой и теплой. Шериф широко улыбался, показывая белоснежные зубы. Джон подумал, что если Санта-Клаус сбрил бы бороду, а усы перекрасил в каштановый цвет, то получился бы вылитый шериф Томпсон.       — Отлично! Хорошо, что вы пришли! Вчера ночью, Джон…       — Извините, я упустил его. Шериф неожиданно серьезным взглядом посмотрел на парня.       — Ты должен гордиться собой! Как я горжусь! А, может, и больше! Ты в одиночку поймал преступника, пока остальные валялись по кустам без сознания. И, слава Богу, выжил, — Шериф положил руку Джону на плечо и слегка наклонился, чтобы быть с ним на одной высоте, — Я горжусь тобой, Джон. Джон испытал восторг, которой невозможно было скрыть. Его щеки вспыхнули огнем смущения, а улыбка стала походить скорее на идиотскую.       — Спасибо, сэр. А, сэр… Я хочу рассказать, что вчера произошло.       — Выслушаю с большим интересом, — сказал шериф и присел на стол, — Ох, что это я! Прошу, присаживайтесь… Он пододвинул паре стулья и приготовился слушать.

…

      — Они вытащили меня из могилы. Оба выглядели совершенно обычно. Я сначала подумал, что это одни из наших, просто незнакомые мне. Гоуди протянул мне плеер и очень хотел, чтобы я послушал запись. Сэр, вы нашли этот плеер?       — Там была целая куча вещей. Томас бросил свой рюкзак, когда убегал. Представь себе, рюкзак, под завязку набитый взрывчаткой! На остальное мы даже не обратили внимание. Но плеер вроде припоминаю.       — Это кассета для них ОЧЕНЬ важна. Думаю, если мы ее прослушаем, сможем понять их план, — возбужденно рассказывал Джон.       — Гениально! Шериф Томпсон поднял старый телефон, лежавший на столе, и поднес к уху.       — Эбби? Из трубки донесся знакомый вопль. Шериф немного отодвинул трубку от уха.       — НУ ЧЕГО ВЫ ПУГАЕТЕ?! Закрыв микрофон рукой, шериф прошептал Джону и Элис: «Иногда она меня пугает».       — Эбби, мне нужно, чтобы ты сходила на склад с уликами и нашла там кассетный плеер. Последовал неразборчивый ответ.       — Ну… Он как телефон, только толще. И внутри кассета.       — И наушники там оранжевые, — добавил Джон.       — И оранжевые наушники. Спасибо, Эбби, мы ждем. Шериф положил трубку и, тяжело вздохнув, потер глаза.       — Когда все это закончится, мы с женой поедем отдыхать. Она хочет в Европу! А я вот просто хочу выспаться. Шериф по-доброму улыбнулся и взглянул на Джона.       — Сэр. У меня есть просьба. Можно? — спросил Джон.       — Выкладывай, помогу, чем смогу.       — У Гоуди осталась собака, вы, наверное, знаете. Я бы хотел поговорить с ним, по поводу нее. Если это возможно… Сэр…       — Хмм. Люди, которые любят собак, обычно добрые. Хотя, мне всегда больше нравились коты, — сказал шериф, поглаживая пальцами усы, — Думаю, вреда не будет. А, может, ты сможешь его разговорить и узнать больше о Дьяволе? Даю тебе добро, Джон. Парень выпрямил спину и улыбнулся. Дверь открылась, и в кабинете появилась запыхавшаяся Эбби.       — Мистер Ти, это я.       Девушка быстро переставляла ноги на крохотные расстояния из-за излишне узкой и чересчур короткой юбки. В руках она несла прозрачный пластиковый пакет, прижав его подушечками пальцев к ладони, так, чтобы не испортить маникюр.       — Вот эту штучку вы просили? — пренебрежительно сказала девушка и положила пакет с плеером на стол, — Только, мне кажется, он сломан. И, правда, в пакете лежал тот самый кассетный плеер, состояние которого желало оставлять лучшего.       — Беда, — сказал шериф, — Видимо, кто-то наступил на него в темноте.       — Разрешите? — потянулся к плееру Джон.       — Пожалуйста. Джон осторожно извлек рассыпающийся на части плеер из пакета. Он сковырнул заевшую дверцу, случайно оторвав ее, и обнаружил внутри невредимую кассету.       — Ну теперь он точно не работает. Этот умник экран оторвал! — расстроилась Эбби. Она чуть ли не плакала из-за того, что так и не увидит «новую» технологию в действии. Джон же восторженно взглянул на шерифа.       — У вас есть магнитофон в участке?       — О, нет. Уже лет 10, как нет. Но я могу спросить жителей, наверняка у кого-то да окажется.       — Не надо. Я знаю, где можно ее послушать. Глаза Джона горели, он держал в руках ключ к тайне и к жизни, полной приключений.       — У меня в машине есть проигрыватель! Эбби вновь взвизгнула. Шериф тоже воодушевился. Телефон на столе зазвонил — Хенк Томпсон моментально поднял трубку.       — Слушаю. Да. Где? Понял, выезжаю.       — Что-то случилось?       — Человека, похожего на Томаса, заметили у заправки на Второй улице. Надо проверить. Эбби! — накидывая форменную куртку, позвал шериф, — Отведи Джона к мистеру Гоуди. Шериф наклонился к Джону и заглянул в его глаза.       — Постарайся узнать их планы. Давай, парень, я верю в тебя, — он похлопал Джона по плечу. — Если что-то узнаете, сразу звоните. А, и расскажите потом, что там на кассете. Шериф вышел из кабинета и поспешил на улицу.       — Ну чо расселись, пойдем!       Джон и Элис встали со стульев и пошли в другое крыло здания за Эбби. Небольшой коридор с мигающей лампой вмещал в себя 3 камеры — в той, что была посередине, сидел знакомый перебинтованный старик.       — А, это ты, — ехидно поприветствовал он Джона, — Что, пришел закончить начатое или выбивать из меня показания?       — Сэр, мне жаль. Я не хотел, чтобы так вышло. Но я здесь не из-за этого. Вообще, я тут из-за собаки. Раз вы здесь, за ней некому присмотреть и вот я подумал… Что я мог бы. Если позволите, сэр.       — Оу, вот ты какой, Джон. Гоуди взглянул на стоящую в дверях Эбби.       — Давай поговорим. Но говорить я буду только с тобой Джон, все остальные должны уйти. Джон кивнул Элис и Эбби, дав понять, что им стоит подождать снаружи. Старик с недоверием наблюдал, как они уходят.       — ВСЕ ДОЛЖНЫ УЙТИ! — вдруг завопил мужчина, — ВСЕ!       — Сэр, мы тут одни. Или вы еще кого-то видите? Гоуди вновь обрел контроль над собой и сел на скамейку.       — Вопрос в том, видишь ли ты кого-то Джон? Старик неприятно рассмеялся и закашлялся.       — Не люблю, когда меня обманывают, но я понимаю, таковы правила, — Гоуди ненадолго замолчал, — Ее зовут Бекки, она умная девочка, поймет, если ты объяснишь. Позаботься о ней, Джон, настолько долго, насколько сможешь.       — Позабочусь, сэр. Можете на меня рассчитывать. Старик, прикусив губу, смотрел в пол. Он спорил в голове сам с собой, так и не решаясь продолжить разговор. Когда Джон уже собрался уходить, Гоуди остановил его.       — Послушай, Джон. Все далеко не так, как кажется на первый взгляд. И ты поймешь это, но лучше пойми это рано, пока еще не поздно.       — Сэр, я…       — НЕ ПЕРЕБИВАТЬ! Ни я, ни Томми тебе не враги. Враг у тебя в голове, мальчик. Ты болен, все в городе больны.       Голова Джона затрещала. Гоуди встал со скамьи и схватился обеими рукам за стальные прутья. Старик, выпятив безумные глаза, высунул руку из клетки, пытаясь дотянуться до Джона. Парень не успел среагировать, и старик, схватив его за ворот, подтянул к себе.       Оказавшись лицом к лицу, Джон заглянул Гоуди в глаза. Подобное он уже видел, когда ему довелось повстречать Тома в дьявольском обличье. Белок стал как чернила, радужка горела огнем, а зрачок, не имея постоянной формы, то сужался, то расширялся.       — У тебя день, не больше! Найди кассету. Это твой последний шанс! Гоуди отпустил Джона и обессиленный сел обратно на скамью. Шокированный Джон, не сказав больше ни слова, бросился к выходу, где его уже ждала Элис. Взявшись за руки, они прошли к стойке регистрации.       — Ну чо там?       — Он принял обличье дьявола и сказал, что у меня остался один день.       — Ё…       — Позвони шерифу, передай, что мы с Элис послушаем кассету и сразу найдем его. Гоуди сказал, что там все ответы. Эбби с пренебрежением посмотрела на Джона и, жуя жвачку, пробубнила:       — Так точно, сэр. Раскомандовался тут, — девушка закатила глаза.       — Спасибо, Эбби. Джон вышел на улицу, потянув за собой Элис.       — Спасибо, Эбби! — крикнула Элис через плечо.       Они вышли на улицу, где их встретила не сдвинувшаяся за все это время с места собака по имени Бекки. Увидев Джона, она снова оскалилась и зарычала. Парень отпустил руку Элис и, попросив немного подождать, медленно сел недалеко от собаки. Она продолжала рычать, но Джон лишь спокойно смотрел вдаль. Постепенно рык утихал и совсем сошел на нет. Джон взглянул на собаку и тихонько похлопал рукой по земле рядом с собой. Бекки, опустив голову, недоверчиво сделала несколько шагов навстречу парню. Постоянно принюхиваясь и озираясь, она пыталась прочесть мысли парня и понять, можно ли ему доверять. Она подошла совсем близко к руке и уперлась в ладонь мокрым носом. Джон плавно поднял руку и погладил собаку по голове.       — Я не хотел, чтобы так вышло, — он гладил собаку, — Твой хозяин в безопасности, не переживай. Как только мы поймаем Тома, думаю, что его отпустят, — собака немного поскулила. — А пока я о тебе позабочусь. Идет?       Бекки, поджав хвост, свернулась и прижалась к Джону. Она положила голову ему на ногу, давая себя чесать. Не в силах сдержать слез, Джон заплакал. Он сидел на ступенях полицейского участка, гладил собаку и плакал.       — Пора, — спустя пару минут сказал Джон и встал на ноги. Элис нежно улыбнулась ему и обняла.       — Все будет хорошо, Джон.       — По-другому и быть не может.       Вместе они пошли домой, туда, где осталась машина. Джон обернулся и позвал собаку с собой, та радостно побежала следом.       Двадцатиминутная дорога домой, возможно, была лучшим моментом в жизни Джона. Ее можно было сравнить с утром субботы. Ощущение умиротворения и безграничной свободы, наполненное предвкушением счастливого будущего. Рядом красивая девушка, которая его любит, чудная собака, весело машущая хвостом, и замечательный маленький городок, искрящийся уютом и солнцем. «А может остаться?»       Подойдя к машине, Джон открыл замок, сел за водительское сидение. Элис села рядом и положила свою руку на руку Джона. Собака осталась охранять машину снаружи.       — Знаешь, я тут подумала. А, может, тебе остаться? У Джона перехватило дыхание, он смотрел на руль, боясь встретиться с Элис взглядом. Он хотел этого так же сильно, как и боялся.       — Я тоже об этом думал, — пора делать выбор. — Я бы… остался, — Джон облегченно выдохнул. — Если ты не против.       — Конечно, не против! Элис обхватила лицо Джона обеими руками и повернула к себе. В ее карих глазах проступали слезы.       — Мне кажется… — начала говорить девушка.       — Я люблю тебя, Элис. Девушка смущенно раскраснелась.       — Я тоже люблю тебя, Джон. Они слились в поцелуе и Джон почувствовал ее слезы, которые все-таки не удалось сдержать. Элис улыбнулась.       — Ну что, давай разгадаем тайну?       Джон достал из кармана кассету и вставил ее в магнитофон. Он перемотал ее на начало и приготовился слушать. Его сердце бешено колотилось в груди. Элис взяла его за руку. Выждав еще мгновение, Джон нажал кнопку «Play».       Пронизывающий белый шум, такой же, что он слышал в лесу, буквально парализовал его. Вдруг он услышал крик. Срывая горло, Элис вопила, закрывая уши руками. Боль настигла и самого Джона. С невероятной силой болели зубы, словно тысяча стоматологов всверливались в нервы без анестезии. Голову разрывало изнутри, будто она вот-вот лопнет.       У Джона потемнело в глазах. Все, что он слышал — белый шум и душераздирающие крики беспомощной девушки, которая только что призналась ему в любви.