В плену фантазии

Август скользит взглядом по женскому силуэту, что скрывается под мешковатой одеждой, до которой хочется добраться, как до начинки в шоколадной конфете. Она стоит рядом с полковником со своей напускной суровой холодностью, что должна отталкивать, хотя действует до смешного наоборот. – Good afternoon. Саша напрягается, понимая, что этот слащавый тип обращается к ней. Мужчина не переставал улыбаться, наверное, считал, что улыбка делает его неотразимым. И ошибался, по ее скромному мнению. – Я не говорю по-английски, — буркнула девушка, уставившись в бумаги, что ей всучил Прокопенко. Хольт сразу же перешел на какой-то дикий вариант русского с акцентом жителей из стран ближайшего СНГ. – Вы кого-то ждете? У вас такой сосредоточенный вид. – Нет. – Значит, ждали меня. Саша натянуто улыбнулась этой попытке закадрить ее. Мужчина ждет ее следующей реплики, блеснув глазами из под своих явно дорогих очков. – Все мы здесь собрались ради вас. Хольт довольно улыбнулся, польщенный этой репликой. – Почему вы не участвуете в этом... Показе? – интересуется мужчина. – У меня бумажная работа, – Воронова кивает на бумаги. Рассказывать о недавнем ранении она не собирается, особенно в очередной раз напоминать об этом Прокопенко, что пришел к ней в больницу с пакетом апельсинов и желанием уволить к чертовой матери. Иногда казалось, что Федор Иванович ко всем сотрудникам относится как к родным детям. Саша помнит, что в скорой он орал так же сильно, как и когда Игорь косячит. Это, конечно, приятно, но не в полуобморочном состоянии. – Женщина полицейский это... – Хольт облизывает нижнюю губу, и Саша думает, если он сейчас скажет какую-то похабную вещь, она ему врежет, не смотря на нравоучения Архиповой и с удовольствием сдаст удостоверение и табельное. – ...сильно. Уверен, что мало кто здесь может составить вам конкуренцию. – Вы мне льстите, – улыбнулась Воронова. – У нас очень много хороших полицейских. – Вы вне игры? – поинтересовался Август, поправляя пиджак. – Я не для этого приехала, — с натянутой улыбкой произносит Саша. Ее смущает этот вопрос, она бы предпочла оказаться там, рядом с Игорем и Димой, держа в руках пистолет, пусть и не с боевыми патронами, а не здесь, разговаривая с человеком, чье денежное состояние превышало стоимость их отдела вместе со всем содержимым. Наконец-то Архипова, что все это время следила за дронами, возвращается к ним с беседой. Август смиряет ее недовольным взглядом, а Саша спешит ретироваться за спину Прокопенко, показывая большой палец Дубину, который, кажется, был немного расстроен результатом. Они немного спорят о дронах, и Вороновой даже становится немного жалко Хольта, когда товарищ полицейский из Москвы оповещает о том, что не сможет закупить дронов без одобрения высших инстанций. – Расследование ведешь не ты, — хмуро произносит Игорь, когда Саша собирается выезжать на место взрыва. Воронова приподнялась со своего стула. Никто в их отделе не мог устоять перед таким Громом, который решил все проблемы в одиночку. Только там внутри, под доспехами местного рыцаря, человек, что боится. – Игорь, не лезь в это дело. Архипова... – Плевать я хотел на твою Архипову, — зло бросает майор. — Ты остаешься здесь. Теперь перед ним — недовольная девочка. Девочка, которой сегодня днем запретили играть со взрослыми и снова отослали в песочницу к малышам. Вдруг все отделение погрузилось в опасную тишину, Саша и Игорь, забыв про свой спор, уставили на дверь. Охранник Хольта, массивный мужчина, шагал между столов и нес букет цветов с таким непроницаемым лицом, словно собирался не дарить их, а сложить к памятнику. – Майор Гром, Капитан Воронова, — он остановился у ее стола, почтительно кивнув головой. – Добрый день. – Здравствуйте... Э... – Саша постаралась вспомнить его имя. – Отто Шрайбер, — представился он с легкой улыбкой и заметно уловляемым акцентом. – Чего хотел, Шварцнегер? – недовольно произнес Гром, скрестив руки на груди. Отто хмыкнул и перевел более дружелюбный взгляд на девушку, что наблюдала за их диалогом. – Это вам, — он наконец-то протягивает ей букет цветов, не розы, уже хороший знак. – Это антириум. – Ага... спасибо, — Воронова удивленно прижала к себе большой букет. – Господин Хольт приглашает вас на ужин и выражает свою надежду, что вы не откажете. – Она никуда не пойдет, — прорычал Гром, сжимая руку на ее предплечье. – Так своему боссу и передай. – Еще чего! – она дернула рукой. – Идемте, Отто, я как раз пропустила обед. Шрайбер с улыбкой смотрит, как она вскидывает голову и стремиться к выходу, бросает взгляд на Грома. Жаль, что Август не давал приказа с этим ментом разобраться и спешит за дамой. Воронова понимает, что зря согласилась, что все это было лишь чтобы доказать Грому, что она тоже чего-то стоит. Она – капитан! Между прочим, такие звания не дают просто за красивые глазки. Вышагивая по коридору в своих потертых джинсах и старых кедах, она чувствует себя немного неуютно в такой дорогой обстановке. В комнате их встречает спина Хольта, спрятанная под строгой черной рубашкой. Он оборачивается на звук открывающейся двери и расплывается в довольной улыбке. – Александра, – он развел руки в стороны. – Рад, сердечно рад, что вы приняли мое приглашение. К ней тут же подбегает китаянка в переднике, протягивая руки за цветами, да, без воды они долго не простоят. – Спасибо за цветы... И за приглашение. – О, пустяки, my darling, такая женщина как вы, заслуживает больших знаков внимания, – Август отодвинул для нее стул, приглашая к столу. – Вы хотели о чем-то поговорить? – спрашивает Саша, с надеждой, что ее не просто разводят на секс. – Разумеется, – улыбнулся Хольт, когда им разлили вино. – Вы любите кино? – Кино? – еще больше удивляется девушка. – Во всем мире женщин приглашают на свидание в кино. Я бы хотел познакомиться с вашим российским кинопрокатом, или вы предпочитаете зарубежные картины? Саша краснеет, когда он упоминает, что между ними не просто ужин, а свидание, но разговор, на удивление, идет очень дружелюбно и ненавязчиво. Внезапно они узнают друг друга, переходят на «ты» по инициативе Хольта, и с разрешения Вороновой. Приятное вино и вкусная еда желудок радует, потому что с ее работой временами приходится питаться дошираком и иногда передачами жены Прокопенко – тети Лены. Август улыбается, он знает – у него хватит сил украсть ее у закона. В своих смелых фантазиях он уже предложил ей руку, сердце, место в собрании генеральных директоров его фирмы и переезд в другую страну. Хольт уверен, если понадобится – он пойдет против закона, его желания никогда не останавливали такие мелочи, а Саша слишком хороша, чтобы оставлять ее этим мужланам. Он лично сопровождает ее к машине, когда Воронова с сожалением вспоминает, что уже поздно. Августу бы хотелось оставить ее в своих апартаментах, но он отдергивает: рано, не хочется портить о себе впечатление. – Я очень надеюсь, что это не последняя наша встреча, — улыбается Хольт, открывая для нее дверцу машины. Саша скромно кивает. Ее слишком тянет в этот темный омут, и это не может не пугать.