Гарри Слизеринец и философский камень

      — Всё-таки Вы, — с изрядной долей удивления сказал Гарри стоявшему посреди комнаты профессору Квирреллу.       — Я вижу, ты не очень сильно удивлён, — поднял брови Квиррелл. — Давно догадался?       — Это не я, — пробормотал Гарри, удивившись ещё больше тому, что профессор не заикается, не дёргается и вообще ведёт себя как совершенно нормальный человек.       За исключением дурацкого тюрбана со странным запахом и самого факта нахождения в этом месте.       — У тебя сообразительные друзья, — криво улыбнулся Квиррелл. Внезапно Гарри пронзила резкая боль — шрам загорелся огнём. Огромным усилием воли мальчик не выдал своих мучений и продолжил стоять ровно.       — Я вообще думал всё-таки на профессора Снегга.       — О да, Северус выглядит подозрительно, не так ли? — ухмыльнулся Квиррел. — Похож на огромную летучую мышь. Хватает невинных студентов. Злой и нелюдимый. Его все не любят. Ну как тут заподозрить б-б-бедного за-за-за-заикающегося п-п-профес-сора Квир-релла? — профессор явно издевался, копируя своё заикание.       — Заподозрили, — мрачно сказал Гарри.       — По-любому ваша староста. Такая умница-благоразумница... любимая ученица Снегга...       — Она моя подруга, — Гарри стиснул кулаки. — Что Вы с ней сделали?       — О, как трогательно, — захихикал Квиррелл. — Жива она, жива. Ух как сопротивлялась, как дралась. Но куда ей до меня! Да, это не школьниками командовать!       — Значит, Снегг Вам угрожал, пытаясь заставить Вас отступить от Ваших намерений...       — Верно, — кивнул Квиррелл. — Он давно меня подозревал. Хорошо, что ему в его борьбе со мной мешала ненависть к тебе, Поттер. Если бы он поговорил с тобой обо всём этом... учитывая, что вы с друзьями до всего догадались, совместными усилиями вы бы могли попытаться мне помешать добраться сюда. Хотя, конечно, безуспешно...       — Вы достаточно самонадеянны, — хмыкнул Гарри.       Квиррелл щёлкнул пальцами, и из воздуха появились верёвки, крепко опутавшие Гарри.       — Ты слишком активен, Поттер, чтобы оставлять тебя в живых — сказал профессор. — Ты мне перешёл дорогу ещё с троллем. Помог преподавателям управиться с ним... так ещё и Снеггу, пошедшему меня перехватить, псина не оттяпала хотя бы ногу...       — За что Снегг меня ненавидит? — Гарри понимал, что против Квиррелла у него мало шансов, и решил тянуть время, надеясь, что рано или поздно придёт подмога.       — О, так ты не знал? — удивился Квиррелл. — Они же учились вместе с твоим отцом. Должен сказать, неожиданный поворот — сын пошёл не по стопам отца, а на факультет его заклятого врага! Они друг друга на дух не выносили. Впрочем, это не мешает Снеггу быть верным школе... и Дамблдору, — он с отвращением словно выплюнул фамилию директора.       Гарри ошеломлённо молчал, пытаясь переварить всю свалившуюся на него информацию. И тут до него дошло... Ведь он же видел Квиррелла в Косом переулке в тот день, когда они с Хагридом были там, когда Хагрид забрал камень, а позже эта ячейка была ограблена!       — Должен сказать, я удивлён, что моими врагами оказались слизеринцы, — произнёс Квиррелл. — Казалось бы, факультет, подаривший миру Тёмного Лорда, должен относиться к таким вещам с большим пониманием...       — Мы не разделяем идей этого убийцы, — жёстко сказал Гарри.       — Да, вот и та девочка, Фарли, мне сказала то же самое, — закатил глаза профессор. — Ладно, Поттер, постой спокойно... мне надо осмотреть это зеркало.       Только сейчас Гарри заметил стоявшее напротив Квиррелла огромное красивое зеркало в золотой раме. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя».       — Что это такое? — произнёс Гарри.       — Это зеркало Еиналеж, — сказал Квиррелл. — Оно показывает самые сокровенные желания человека... ты можешь в нём увидеть то, чего жаждешь больше всего на свете.       — И Вы видите там камень? — воскликнул Гарри. — Зачем Вам? Только ради золота?       — Золота? — расхохотался Квиррелл. — Золота? Не думал, что ты так глуп, Гарри Поттер! О нет, камень мне нужен не для меня... и, кстати, в этом мы с тобой похожи. Ты же тоже сюда шёл не просто так, признайся?       — И кого же Вы хотите вернуть или спасти?       — Того... прошептал с придыханием Квиррелл. — Того, кто был и всё ещё остаётся величайшим волшебником всех времён. Того, кого ты лишил сил... но не до конца! Моего повелителя, Поттер, того, кому этот камень создаст новое тело!       — Вы сумасшедший! — крикнул Гарри. — Вы-Знаете-Кто мёртв! Зачем Вам возвращать его?       На ум пришли слова Хагрида: «Кой-кто говорит, что умер он. А я считаю, чушь все это, да! Думаю, в нем ничего человеческого не осталось уже… а ведь только человек может умереть».       — Нет... — с ужасом прошептал Гарри. — Не может быть...       — Да, — Квиррелл расплылся в страшной улыбке. — Да, Поттер. Теперь ты понимаешь, каким безумием было бросать вызов мне, тому, кого направляет и кому помогает сам Лорд Волан-де-Морт?       — Он... он всегда с Вами?       — Даже сейчас, мой юный недруг, — кивнул Квиррелл.       — И тогда... в той комнате... когда Вы плакали... я думал, это Вам угрожает Снегг...       Лицо Квиррелла побледнело, на нём появилось что-то вроде испуга.       — Снегг здесь совсем не причём, — сказал он. — Просто... мой господин... он великий волшебник... мне тяжело иногда выполнять его приказы, но он напоминает мне о моём долге.       Квиррелл повернулся к зеркалу.       — Загадка Дамблдора, — задумчиво сказал он. — Я вижу камень... вижу, как подношу его моему господину... но как достать оттуда камень?       — Значит, Ваше самое сокровенное желание — всего лишь отдать камень хозяину? — сказал Гарри с неожиданным презрением в голосе.       — Не мели чушь, мальчик, — холодно произнёс Квиррелл. — Нет большей чести...       — Вы всего лишь холуй у убийцы, — яростно сказал Гарри, которого теперь душила злоба и ненависть. — И Вы что-то говорили о лояльности Слизерина? Мы, слизеринцы, хотим величия, профессор Квиррелл. Великих дел. А не пресмыкаться перед кем-то. Если бы я заполучил камень, мне бы и в голову не пришло отдать его кому-то.       Лицо Квиррелла потемнело от ярости. Он замахнулся на Гарри, но неожиданно его остановил жуткий ледяной голос, идущий, казалось, прямо из головы профессора.       — Остановись... мальчишка может быть ключом. Используй его...       Квиррелл с трудом взял себя в руки. Он медленно обвёл взглядом комнату, посмотрел на зеркало и затем вновь повернулся к Гарри.       — Когда я встретил лорда Волан-де-Морта, Поттер, я был молод и глуп. Я был полон нелепых представлений. Добро, зло, гордость, величие... Лорд Волан-де-Морт показал мне, как сильно я ошибался. Добра и зла нет. Нет и гордости. Есть сила и власть. Есть те, кто могут к ней стремиться... и те, кому хватает ума быть рядом и быть причастными. Я стал правой рукой величайшего волшебника всех времён, Поттер. А чего хочешь добиться ты? Зачем философский камень тебе?       Гарри молчал. Квиррелл хлопнул в ладоши, и верёвки упали.       — Подойди-ка к зеркалу, Гарри.       Гарри осторожно шагнул вперёд и заглянул в зеркало. Сначала он увидел там своё отражение... но затем в руках отражения появился в руках кроваво-красный камень. Отражение повернуло камень — и оттуда потекла изумрудная жидкость. Камень растаял... но теперь рядом с Гарри стояли два человека, которых он очень хорошо знал по фотографиям.       — Мама? Папа? — прошептал Гарри.       Потрясение было велико, но Гарри всё же не потерял голову — он уже видел своих родителей в фотоальбоме, спасибо мистеру Фарли. Да, Квиррелл не соврал... зеркало показывало мечту. Самую главную мечту. Против своей воли Гарри почувствовал влагу в глазах.       — Так вот чего ты хочешь... — Квиррелл уже хотел было расхохотаться, но его снова прервал страшный голос.       — Замолчи, Квиррелл... дай мне говорить с ним самому.       — Мой повелитель! — запротестовал профессор. — Вы ещё слишком слабы!       — У меня достаточно сил, — произнёс голос. — Для этого достаточно...       Квиррелл начал разматывать тюрбан. Без него голова профессора выглядела как-то странно. Медленно Квиррелл повернулся к Гарри спиной. Шрам взорвался болью с новой силой, но Гарри закричал не от боли, а от увиденного. Там, где у нормальных людей был затылок, у Квиррелла находилось лицо — и это было самое ужасное лицо, которое он только видел. Бледное, как мел, с узкими красными глазами-щёлочками, жутким безгубым ртом и двумя отверстиями вместо отсутствующего на лице носа.       — Гарри Поттер, — прошептало лицо.       Гарри потрясённо молчал, понимая, что видит самого страшного волшебника всех времён. Убийцу его родителей. И ещё многих...       — Видишь, кем я стал? — сказал Волан-де-Морт. — Всего лишь тень, химера... Только вселяясь в чужое тело, я обретаю способность ходить. Верный Квиррелл помог мне и будет вознаграждён... Подумай хорошенько, Поттер. Вместе мы могли бы совершить многое...       — Даже если бы я хотел тебе помочь, — выдавил из себя Гарри, отчаянно сопротивляясь боли, всё сильнее охватывавшей его голову, — не понимаю, зачем я тебе нужен. Я пришёл за камнем так же, как и твой раб. И так же я не могу его заполучить.       — А ведь хотел бы, — усмехнулось лицо. — Хотел бы, Поттер... Мы с тобой похожи. Более похожи, чем ты думаешь. Мы оба хотим заполучить камень. И оба хотим это сделать не ради жалкого золота, — Волан-де-Морт презрительно захохотал леденящим душу смехом.       — Между мной и тобой нет и не может быть ничего общего! — яростно выкрикнул Гарри. — Ты убил моих родителей! Ты сделал меня сиротой! Тебя ненавидят все. Даже те, на чьём факультете ты учился, вспоминают о тебе с содроганием!       — Жалкие черви, недостойные называться слизеринцами! — загремел Волан-де-Морт с перекошенным от ярости лицом. — Слизерин давно нуждается в чистке! Но ты, ты из другого теста. Подумай, Поттер. Попробуй найти способ мне помочь. Ты иначе не выйдешь отсюда живым — ты это понимаешь? — голос колдуна стал вкрадчивым. — Но помоги мне. Помоги лорду Волан-де-Морту. А он поможет тебе. Я всегда держу своё слово, Поттер, что бы обо мне ни говорили. Мы вернём моё тело. А потом мы сделаем то, чего ты хочешь. Мы вернём с помощью камня твоих родителей. Мы вместе исправим то, что было содеяно.       «Это ловушка!» — вопил голос в голове Гарри. — «Он лжёт! Ему нельзя верить!»       Но Гарри не мог ни на что решиться. Вдруг... вдруг всё-таки это правда? Вдруг есть способ? Вдруг этот чудовищный волшебник и впрямь поможет?..       — Тебе сказали, наверное, что камень не вернёт мёртвых, — прошипел Волан-де-Морт. — Подумай, Гарри Поттер. Зачем тогда этот крючконосый маглолюбец Дамблдор держит его за семью замками? Почему он так боится, что до камня доберутся? Всё это козни Дамблдора, — ноздри Волан-де-Морта раздулись от ненависти. — Он тебе не друг и не покровитель. Это он сбагрил тебя маглам... отвратительным, жутким маглам, которые обращались с тобой как со скотиной. Хочешь, мы с тобой расправимся с ними? Хочешь, твой дядя Вернон будет умолять тебя о пощаде? Целовать твои ботинки? — глаза тёмного мага горели злобным огнём.       — Просто помоги мне, Гарри Поттер. Я точно знаю, Дамблдор сделал так, что камень в этом зеркале, и достать его сможешь только ты.       Волан-де-Морт жадно всматривался в Гарри. Шрам просто пылал огнём. И тут Гарри понял. Он прочёл это во взгляде чудовищного мага. Прочёл правду. Прочёл свой приговор.       Тёмный Лорд лгал. Нет никакого способа воскрешать людей с помощью камня. Нет и не может быть. Да он и не собирался. Как только он получит тело, он убьёт Гарри. Закончит начатое.       Теперь Гарри уже точно знал, что камень ему бесполезен. И Дафне, наверное, тоже. Камень ему больше не был нужен. Разве что чтобы опередить Волан-де-Морта... чтобы забрать камень и убежать с ним. И постараться, наверное, уничтожить.       Его взгляд упал на зеркало. Теперь в нём не было родителей Гарри. Только он сам. Отражение достало из кармана кроваво-красный камень, подмигнуло и положило камень обратно. Внезапно Гарри ощутил тяжесть в кармане. Неведомым образом камень оказался у него!       Должно быть, от Волан-де-Морта не укрылось изменившееся выражение лица мальчика. Тёмный Лорд расплылся в жуткой змеиной улыбке.       — Так, Поттер... я знаю, ты смог перехитрить Дамблдора и заполучить камень. Я знаю, не пытайся мне лгать... давай же, Гарри. Отдай камень мне. Ты увидишь настоящие чудеса. Я непревзойдённый волшебник... и я смогу многое... а ты получишь своих родителей, как я тебе обещал...       — ЛЖЕЦ! — закричал Гарри, делая шаг назад.       — Отдай мне камень! — загремел Волан-де-Морт, и от вкрадчивости в его холодном высоком голосе не осталось и следа. — Отдай, Поттер, или умрёшь! Умрёшь, как это сделали твои родители... умоляя о пощаде...       — Ты лжёшь!       — А, так ты храбрец, — Волан-де-Морт улыбнулся чудовищной улыбкой. — Безумная храбрость, более свойственная какому-нибудь гриффиндорцу... но, скажу честно, я уважаю храбрость. Да, сначала я убил твоего отца... он пытался сражаться. А твоя мать... я вообще не собирался её убивать. Но она мешала мне покончить с тобой... умерла, пытаясь остановить меня. Видишь, твои родители отдали свои жизни за тебя. А теперь почему бы тебе не отдать мне камень, чтобы их жертва не оказалась напрасной?       — Никогда, — с ненавистью прошипел Гарри, делая шаг назад.       — Убей его! — крикнул Волан-де-Морт. Квиррелл развернулся к Гарри лицом.       — Даже не думай удрать, Поттер, — улыбнулся он, поднимая руки.       Гарри понял, что сейчас его либо снова свяжут, либо сразу убьют каким-нибудь проклятием. Боевых заклинаний он пока не знал, да и глупо было рассчитывать справиться с волшебником, легко уложившим такую сильную ведьму, как Фарли, поэтому Гарри неожиданно метнулся в сторону и ударил Квиррелла по руке, которой тот уже выполнял было заклинание...       — Ааааа!       Квиррелл охнул от боли и опустил руки, но и Гарри почувствовал, что в его голове словно взорвался котёл. Он охнул и упал на пол. Квиррелл достал палочку и снова поднял руку.       — Авада...       Гарри не знал, что за заклинание хочет выполнить профессор, но догадывался, что оно не сулит ему ничего хорошего, и, собрав волю в кулак, вскочил и вцепился в руку Квирреллу.       — Нееееет!       Квиррелл завопил, и Гарри сквозь пелену невыносимой боли с удивлением увидел, что рука профессора покрылась ожогами. Выходит, Квиррелл не мог выносить прикосновений к Гарри. Это был шанс.       — Убей мальчишку!       — Повелитель... мои руки!       — УБЕЙ!       Гарри чувствовал, что от боли теряет последние силы, и обхватил профессора правой рукой, отпустив руку Квиррелла. Тот завизжал, и Гарри повис на нём, яростно прижимаясь и думая только о том, как бы продержаться ещё немного... как больно...       — Убей!       — Повелитель...       Гарри уже не видел ничего происходящего и не мог разобрать слов. Он понимал краем сознания, что Волан-де-Морт требует убить его, что Квирреллу очень больно... и что надо держаться, потому что иначе камень точно достанется самому злому волшебнику всех времён.       Как будто он услышал чьи-то голоса. Показалось, наверное, решил Гарри и потерял сознание, падая прямо на обожжённого, обмякшего, жалобно скулящего, но всё же потихоньку выбирающегося из его объятий Квиррелла. Похоже, это конец...              — Добрый день, Гарри.       Гарри медленно открыл глаза. С удивлением он увидел, что лежит на кровати в больничном крыле, а рядом с ним сидит профессор Дамблдор.       — Профессор... — пробормотал Гарри и тут же вспомнил, что именно предшествовало его появлению здесь. — Профессор Дамблдор, сэр! Камень! Он у Квиррелла! С ним Вы-Знаете-Кто! Он хочет возродиться...       — Гарри, пожалуйста, успокойся и ляг на кровать, — сказал Дамблдор, добродушно глядя на мальчика через свои очки-половинки. — Иначе мадам Помфри выгонит меня отсюда. Тебе надо отдыхать.       — Но профессор... как же...       — Не переживай, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Камень не у Квиррелла.       Гарри откинулся на подушку.       — Сэр... а как... что с ним...       — Боюсь, место профессора Защиты от Тёмных искусств снова вакантно, — вздохнул директор. — Профессор Квиррелл не выдержал борьбы с тобой.       — А как же Вы-Знаете-Кто...       — Волан-де-Морт, Гарри. Называй его по имени. Страх перед именем только усиливает страх перед его носителем.       — Да, сэр, — кивнул Гарри, которому и самому казалось странным называть даже самого злого врага намёком «Вы-Знаете-Кто». — Так что же... Волан-де-Морт?       — О, это отдельный и очень долгий вопрос, — обычно жизнерадостный и мерцающий взгляд голубых глаз Дамблдора затуманился. — И ответ на него будет ещё более сложным и долгим... Не знаю, Гарри. Я не готов тебе сказать сейчас, где он и что с ним. И жив ли он вообще... Но ты, вне всякого сомнения, предотвратил его возвращение.       — Я...       — Ты очень храбрый молодой человек, Гарри, — сказал Дамблдор. — К сожалению, твои силы после борьбы с Квирреллом тоже были на исходе. Я боялся, что ты погибнешь... и когда мы с профессором Снеггом появились в комнате, мне показалось, что худшее уже произошло.       — П... профессором Снеггом? — Гарри было удивился, но осёкся. Ведь теперь было ясно, что Снегг никогда и не хотел красть никакой камень.       — Да, профессор Снегг встретил мисс Гринграсс, пытавшуюся меня найти. Он сразу же воспринял её слова всерьёз и вызвал меня, а заодно позвал мадам Помфри помочь мисс Фарли. Если бы не профессор Снегг, вполне возможно, что мы бы с тобой сейчас здесь не разговаривали.       Гарри смутился. Ему стало стыдно за подозрения в адрес Снегга. Да, он недолюбливал Гарри, да, он враждовал с его отцом... но всё же Снегг был его профессором и деканом его факультета и честно исполнял свой долг. Гарри, чувствуя благодарность, твёрдо для себя решил поблагодарить профессора и даже, возможно, попробовать извиниться перед ним.       — Да, должен сказать, профессору Снеггу повезло, что ты на его факультете, Гарри, — заметил Дамблдор. — Так за тобой даже легче присматривать.       — Он и мой отец были врагами, — сказал Гарри.       — Да, они довольно сильно недолюбливали друг друга в школе, — кивнул директор. — А потом... потом твой отец сделал кое-что, чего профессор Снегг так и не простил ему. Он спас ему жизнь.       — Что? — подскочил Гарри.       — Да... — задумчиво произнёс Дамблдор. — Подумать только, Гарри. Как интересно устроены человеческие мысли и чувства. Профессор Снегг был в долгу перед твоим отцом. И он, спасая тебя, мог почувствовать, что возвращает этот долг. И спокойно продолжать ненавидеть память о нём... С другой стороны, скажу тебе по очень большому секрету: профессору Снеггу даже польстило, что сын Джеймса и Лили Поттеров пришёл на его факультет. В этом даже есть... некий символизм. — Дамблдор загадочно взглянул в сторону, но не стал развивать тему.       — Примирение? — непонимающе спросил Гарри.       — И это тоже, Гарри, — одобряюще кивнул Дамблдор. — Слизерин дал миру большое количество замечательных магов. Да что там, даже наш министр магии Корнелиус Фадж — слизеринец. Соперничество факультетов — это часть духа Хогвартса... но иногда мне кажется, что иные слишком перебарщивают с ненавистью.       — Вы-Зна... Волан-де-Морт сказал, что Слизерин не тот. Что ему нужна чистка. Мне кажется, он и свой факультет-то не любит, — задумчиво сказал Гарри.       — Конечно, он зол и разочарован. Те, кого он видел своей опорой, не поддержали его, а сейчас проклинают, — развёл руками директор. — Ты сказал хорошее слово... Не любит. Как тебе кажется, а может ли вообще Волан-де-Морт любить?       — Не думаю, сэр, — ответил Гарри, глядя профессору в глаза. — Он всех ненавидит.       — Вот, — торжественно сказал Дамблдор, поднимая вверх палец. — Вот, Гарри. Волан-де-Морт упивался своей мощью, унижениями людей, убийствами... Но ему ничего не ведомо о любви. Твоя мать, Гарри, пожертвовала жизнью ради тебя. Она тебя любила.       — Он сказал мне... сказал, что он вообще не хотел убивать мою мать, — голос Гарри дрогнул. — Но она ему мешала... мешала убить меня.       — И поэтому ты здесь, Гарри. Поэтому ты жив. Кровь твоей матери, защита твоей матери, любовь твоей матери течёт в твоих венах. Поэтому всё, что с этим связано, невыносимо для Волан-де-Морта. Поэтому он не может прикоснуться к тебе.       — Он обещал мне вернуть родителей с помощью философского камня, — выдохнул Гарри. — Он лгал, — Гарри не спрашивал, а утверждал.       — Нет способа вернуть к жизни умерших, — покачал головой Дамблдор. — Философский камень может продлить жизнь, но он не воскрешает мёртвых... не снимает проклятия, как надеялась мисс Гринграсс... и не создаёт новое тело тому, кто был лишён своего.       — То есть камень бы не помог ему? — потрясённо прошептал Гарри.       — Я точно не знаю — ведь никто и никогда не был в таком положении, как Волан-де-Морт, — задумчиво сказал Дамблдор. — Но Волан-де-Морт, будучи могущественным тёмным волшебником, демонстрировал поразительное невежество в других вопросах. Он был ослеплён силой и мощью... Не думаю, что он бы получил желаемое. Но, конечно, камень не должен был быть в его руках.       — А где же сейчас камень?       — О, не волнуйся, — улыбнулся директор. — Камень уничтожен. Всё-таки он слишком опасен.       Гарри ошеломлённо смотрел сквозь Дамблдора. Вот так легко и просто... Теперь этот чудо-камень, который не такой уж и чудесный, не существует. И зачем? Ради чего было всё?       — Ты показал себя с лучшей стороны, Гарри, — сказал Дамблдор, увидев смятение мальчика. — Ты встретил лицом к лицу Волан-де-Морта. Ты поборол искушение заполучить камень для себя. Научился отличать правду от лжи. И победил злого волшебника, который плёл козни в школе весь этот год.       — Наверное... сэр, — Гарри был всё ещё растерян, но решил обдумать это позже. — А как...       — Должен тебя обрадовать — твои друзья в порядке, — улыбнулся Дамблдор. — Мистер Забини и мисс Дэвис отделались ушибами и царапинами. Мисс Фарли пришлось немного подлечиться, но сейчас она здорова. А тебе пришлось задержаться вот уже на три дня... Кстати, твои друзья тебе оставили много сладостей, — профессор улыбнулся, показывая на столик рядом с кроватью.       — Сэр... — задумчиво сказал Гарри. — Если он не умер... Волан-де-Морт... он попытается вернуться?       — Возможно, — сказал Дамблдор. — Но ты помог помешать ему в этот раз. А в следующий раз помешает кто-то ещё. И если так будет каждый раз, кто знает, быть может, его возвращение никогда не состоится.       — Вот ещё, — вспомнил Гарри. — Волан-де-Морт убил моих родителей, пытаясь убить меня... А зачем? Почему он хотел меня убить?       Дамблдор медленно посмотрел на Гарри.       — Прости, Гарри. Не сейчас. Я пока не могу сказать тебе, почему он пытался тебя убить. Не сейчас. Пройдёт время, и ты всё поймёшь.       — Сэр... — Гарри хотел засыпать Дамблдора вопросами, чувствуя, что тот может ответить почти на всё. — А кто мне мог прислать мантию-невидимку?       — Это была старая мантия твоего отца, — улыбнулся директор. — Я её взял у него незадолго до его гибели... и вот теперь вернул уже тебе. Твой отец использовал её, чтобы таскать еду с кухни.       — Спасибо, сэр, — улыбнулся Гарри. — Можно ещё вопрос?       — Всего один? — Дамблдор не то спрашивал, не то утверждал.       — Да... сэр, а как я смог достать камень из зеркала?       — О, это была моя величайшая задумка, — улыбнулся Дамблдор. — Я сделал так, что только тот, кто хочет достать камень, но не для того чтобы воспользоваться им, сможет это сделать. А все остальные смогут только видеть, как они получают золото и эликсир жизни...       — Я знаю, — выпалил Гарри. — Я видел.       — Но всё же понял, что это химера, — одобрительно сказал Дамблдор. — Ты выучил этот урок, Гарри. Я горжусь тобой. А теперь довольно вопросов. Тебе надо отдохнуть. О, драже с разными вкусами! В детстве мне не очень повезло — я попробовал конфетку со вкусом рвоты. Боюсь, с тех пор я несколько утратил к ним интерес... Но вот эта конфетка кажется безобидной, как думаешь?       Он развернул обёртку и положил конфетку в рот, чтобы сразу закашляться.       — Вкус ушной серы! — воскликнул Дамблдор. — Не самый приятный, ты не находишь?