Как завоевать Гермиону Грейнджер?

      «Дорогая Гермиона,       Недавно я вспоминала наши школьные годы и вдруг поняла, что давненько не виделась со своей гриффиндорской соседкой по комнате. Уверена, ты очень занятой человек, но, если сможешь выкроить свободный денёк, я бы с удовольствием наверстала упущенное в нашем общении. Может, встретимся за обедом в «Дырявом Котле» в полдень во вторник? Я бы с удовольствием узнала, как протекает твоя жизнь после окончания школы.       С уважением,       Парвати Патил»       Прочитав письмо, Гермиона Грейнджер аккуратно его сложила и вернула обратно в сумочку. Взгляд зацепился за мерно движущуюся стрелку тикающих часов в углу комнаты; было без пяти двенадцать — Парвати должна была прийти в любой момент. Гермиона очень удивилась, когда обнаружила её письмо на своём рабочем столе вперемешку с министерской почтой. С Парвати она не виделась уже несколько лет; в последний раз они встречались на годовщине в честь битвы за Хогвартс, повод печальный, но подходящий, чтобы помянуть все сломленные и утраченные жизни.       Новая владелица «Дырявого Котла», Ханна Аббот, вышла из-за барной стойки, чтобы поприветствовать Гермиону. Ханна восстанавливала паб своими собственными силами; ранее грязный и обшарпанный «Дырявый Котёл» под её чутким руководством обрёл новую жизнь. Теперь бар процветал, наполненный смехом и приятными разговорами, иногда здесь даже было не протолкнуться. Гермиона была рада, что её старая подруга добилась такого успеха в своём бизнесе.       — О, Гермиона! Не знала, что ты сегодня придёшь, — поздоровалась с ней Ханна, коротко целуя в обе щеки.       — Я и не планировала приходить, но мы с Парвати Патил договорились встретиться здесь за обедом, — ответила она, искоса поглядывая на пустой дверной проём. — Причём приглашение она мне прислала почти в последний момент.       — Тогда давай-ка я посажу вас в отдельную комнату, чтобы у вас было больше личного пространства. В последнее время здесь так людно, даже не верится! — воскликнула Ханна, ведя Гермиону в комнатку на первом этаже паба.       Само помещение было довольно уютным, обклеенным бледно-жёлтыми обоями в белый цветочек; в самой середине комнаты был маленький круглый столик, накрытый на двоих.       — Я угощу вас стейками, пирогами с почками и сливочным пивом — за счёт заведения. Как же я рада тебя видеть! Мне пора возвращаться к гостям, но мы просто обязаны поскорее встретиться. — Ханна вылетела из комнаты так быстро, что Гермиона даже не успела поблагодарить её за такую щедрость.       Теребя пальцами ремешок сумки, Гермиона ждала знакомую в полной тишине, надеясь, что Парвати сможет её найти. Но уже через пару секунд она вошла в комнату с широкой улыбкой на губах.       — Гермиона Грейнджер, я тебя едва узнаю! — Парвати подбежала к ней, Гермиона только-только успела встать со стула.       Парвати провела пальцами по волосам Гермионы и с всё той же улыбкой покачала головой.       — Ты выглядишь просто великолепно! Как тебе удалось усмирить свои кудри? Кстати! Помнишь, как мы на пятом курсе попробовали четыре баночки «Простоблеска» и не смогли остановиться? У Джинни тогда волосы стали фиолетовыми!       Еле сдерживая смех, Гермиона зажмурилась от смущения.       — Я просто подобрала правильную комбинацию нужных заклинаний и зелий, хотя если с погодой не повезёт, то и это не поможет.       — Хватит об этом. Как ты поживаешь? Сто лет не виделись, — выпалила Парвати, взяв ладони Гермионы в свои и слегка сжав, потом отпустила их и села на своё место.       — И правда, даже не верится. В прошлом месяце я обедала вместе с семьёй Уизли, и мы только тогда поняли, что с нашего выпуска со школы прошло целых пять лет. Такое чувство, будто только в прошлом месяце я доставала Гарри и Рона по поводу домашней работы, а теперь они уже старшие авроры! — Гермиона выдвинула свой стул и присоединилась к Парвати за маленьким столом.       В комнатку вновь вошла Ханна, ставя на столик две тарелки со стейками, пирог с почками и два огромных стакана со сливочным пивом.       — Приятного аппетита вам обеим. — Она подмигнула и ушла, закрыв за собой дверь.       — Надеюсь, тебе нравятся пироги, Ханна настояла, чтобы мы его попробовали, — объяснила Гермиона, слегка пожав плечами и глядя вниз на тарелки перед собой.       — О, я только «за» пирог. — Парвати пренебрежительно махнула рукой. — Давай, рассказывай, чем занимаешься после школы, я тебя почти не видела в газетах, что довольно странно, потому что Гарри и Рон постоянно там мелькают. В прошлом месяце я видела статью о перчатках, которые Гарри покупает в «Всё для квиддича», и на следующий день их все раскупили. Я и представить не могу, на что журналисты готовы пойти, чтобы заполучить любую информацию о тебе.       Гермиона почувствовала, что от такого к ней внимания заалели щёки; она смахнула мешающие пряди с глаз и заправила их за уши.       — Да, я ещё после войны поняла, что мы стали своего рода знаменитостями, и я стараюсь как можно меньше попадаться в объективы камер. Я арендовала квартиру в маггловском Лондоне, а в магазины хожу, когда людей на улицах поменьше, я пользуюсь улучшенным дезиллюминационным заклинанием, оно просто творит чудеса. Работаю в Министерстве, в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними.       Парвати в интересе склонила голову набок, откусывая кусочек пирога.       — И чем ты там занимаешься?       — Сейчас в основном бумажной волокитой, но в планах разработать новое законодательство для домашних эльфов, оборотней, кентавров и многих других. Ты не поверишь, сколько разумных существ сейчас нуждается в доступной правовой защите! Мой план рассчитан на следующие десять лет, — ответила Гермиона, поднимая бокал со сливочным пивом, но останавливаясь, так и не донеся его до губ, чтобы уточнить: — И я занимаюсь этим всего несколько лет.       Парвати кивнула и промокнула губы салфеткой.       — Если честно, я здесь, не для того, чтобы говорить о себе. Поверить не могу, что мы все эти годы не встречались. А ты чем занималась по работе? Я знаю, что тебе всегда нравились занятия по прорицанию, ты случайно не профессором устроилась? Или провидицей стала? — поинтересовалась Гермиона, вонзая вилку в пирог и откусывая ещё кусочек.       — Я… своего рода поставщик, — неопределённо заявила Парвати, делая большой глоток сливочного пива.       Гермиона нахмурилась, брови в недоумении выгнулись.       — То есть твоя работа — поставлять товары?       — Да. У меня есть несколько богатых клиентов, у которых есть какие-то запросы или потребности, в вопросе удовлетворения которых нужна особая осторожность. И вот тут-то я и вступаю в игру. — Она сделала неопределённый жест рукой.       — Не хочешь ли ты сказать, что ты продавец на чёрном рынке? — уточнила Гермиона, которой вдруг стало неуютно, она начала ёрзать на стуле.       Парвати громко рассмеялась, будто бы Гермиона рассказала какую-то шутку.       — Да нет! Я всё делаю законно, работаю на белом рынке — ну, максимум на сером. Мне платят не за то, чтобы я задавала лишние вопросы.       Отложив вилку, Гермиона с особой предосторожностью посмотрела на Парвати.       — Парвати, зачем ты пригласила меня сегодня на обед?       — А ты всегда была умной, да ведь? — Парвати слегка покачала головой, глядя на Гермиону. — Я здесь, чтобы предложить тебе заключить сделку.       — Сделку? — с опаской переспросила Гермиона. — Какую ещё сделку?       — Не бойся так, Гермиона, я не кусаюсь. — Парвати рассмеялась своей собственной шутке, ногти с цветным лаком на них отстукивали ритм по столу. — У меня есть покупатель — очень важный, — и он в тебе заинтересован. Если говорить конкретнее, он хотел бы купить прядь твоих волос.       Гермиона инстинктивно потянулась к своим кудрям.       — Он никогда раньше не обращался ко мне за помощью, и я крайне заинтересована сохранить его в качестве своего клиента. В обмен на локон твоих волос я обещаю тебе пятьдесят процентов от моего гонорара, а именно двадцать тысяч галеонов.       Не сумев сдержать изумлённого вздоха, Гермиона в шоке прикрыла рот ладошкой.       — Кто-то готов заплатить тебе сумму, вдвое большую, чем ежегодная зарплата министерского сотрудника, просто за прядь моих волос?!       Парвати согласно кивнула, понимающе на неё взглянув.       — Как я уже сказала, он очень заинтересован в этой покупке. Раньше я выполняла подобные заказы менее… этичными способами, но, учитывая долгую историю нашего с тобой знакомства, я хочу предложить тебе сделку. Твои волосы за половину предложенной мне суммы.       Поражённая таким предложением, Гермиона откинулась на спинку стула — у неё вдруг закружилась голова.       — Парвати, нет! Поверить не могу, что ты думала, что я соглашусь на такую сделку. Да, это немыслимые деньги, и, да, эти средства я могла бы потратить на продвижение своих проектов, но я никогда не опущусь до продажи себя.       — Не драматизируй. — Парвати закатила глаза, начав разглядывать свои ногти. — Не будешь ты себя продавать. Да любой незнакомец с улицы мог бы заполучить твой выпавший волос, а тут тебе за это ещё и платят.       — Нет. — Гермиона резко встала, ножки стула проскрипели по полу. — Нет, нет и ещё раз нет. Прости, Парвати, но кто знает, что этот человек может сделать с моими волосами? Я не могу на это согласиться, не буду.       Парвати достала из кармана мантии карточку.       — Я полагала, что такой твоя первая реакция и будет, но, пожалуйста, подумай ещё. — Она положила визитку на стол перед Гермионой, слегка ухмыляясь. — Честно говоря, думаю, что, если бы ты знала, кто этот покупатель, не стала бы отказываться.       После ухода Парвати Гермиона ещё с мгновение сидела в ступоре. Секунду спустя она решила рассмотреть карточку, но была озадачена тем фактом, что она с обеих сторон оказалась пустой. Достав из кармана палочку, она коснулась карточки, и на ней появился адрес. Она узнала название улицы и примерное месторасположение офиса, по-видимому; это было недалеко от Косой Аллеи.       Гермиона вышла из комнатки, с каждой минутой волнуясь всё больше и больше. Как Парвати посмела обращаться к ней с подобной просьбой? И каким же это человеком выросла Парвати? И каким, по её мнению, человеком была Гермиона? Нет, она не собирается оставлять эту визитку себе. Вообще, её невероятно расстроил тот факт, что Парвати думала, что Гермиона оставит эту карточку себе, будто бы она и правда будет всерьёз обдумывать это предложение.       Сжав карточку в руке настолько сильно, что та чуть не порвалась, Гермиона была полна решимости вернуть её Парвати и высказать той всё то, что было у неё на уме по поводу сложившейся ситуации. Из всех возможных предложений, что у неё могли возникнуть, возникло, конечно же, именно это. Гермиона кипела от злости, пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей. Достав из сумки пару галеонов, она положила их в центр стола, как бы в благодарность Ханне за отдельную комнату, и вышла из «Дырявого Котла» через заднюю дверь.       Вновь прочитав адрес, Гермиона направилась по переулку Косой Аллеи на поиски офиса Парвати. Остановилась она у непримечательного здания, которое было настолько маленьким, что по размерам напоминало комнатку, из которой они только что вышли. Быстро заглянув внутрь, Гермиона открыла дверь и сама вошла. В офисе никого не было, видимо, после их встречи Парвати пошла куда-то в другое место.       Гермиона не могла устоять перед такой возможностью — начала искать в помещении хоть какие-то подсказки. «Ревелио!» Она сделала нужный взмах рукой, но ничего не изменилось. Вновь оглядевшись, она начала простукивать доски пола и стены в поисках полого пространства за ними. Прямо под передней ножкой рабочего стола не хватало доски, и Гермиона отодвинула стол в сторону, с трудом убрав половицу.       Там был контейнер, доверху заполненный бумагами с записями, она пролистала эту стопку, пока не наткнулась на своё имя. Вытянув нужный документ в конверте, она пробежалась по нему взглядом, ничего нового она не узнала — Парвати всё это озвучила при их встрече. Запрос на волосы Гермионы Грейнджер, оплата — сорок тысяч галеонов. Имя покупателя было зашифровано — Тифон. Гермиона зацепилась взглядом за греческое слово, пытаясь вспомнить, где она его раньше видела.       Вместе с документами там лежала и обёртка от жвачки, Гермиона достала её из конверта, намереваясь рассмотреть повнимательнее. И вдруг желудок знакомо скрутило в петлю, и комната начала вращаться перед глазами. Гермиона уронила документы, как раз когда портключ куда-то её унёс.       Гермиона пошатнулась, пытаясь устоять на ногах, — ещё со времён Чемпионата Мира по Квиддичу она ненавидела портключи. После них постоянно кружилась голова. Она наклонилась, глубоко вдыхая носом и выдыхая через рот. Где она? Гермиона выпрямилась, оглядывая комнату, в которой оказалась.       Она находилась в квартире — это было вполне очевидно. Она была просторной и по-минимуму обставлена мебелью: полы в комнате были уложены тёмным паркетом, в центре стояли белые диванчики и мраморный кофейный столик между ними. Стены были полностью выполнены панорамными окнами, из которых открывался вид на Лондон. Кухня была полностью оборудована, столешницы были выполнены в едином стиле, чёрные барные стулья и множество картин на стенах.       Просунув руку в карман юбки, Гермиона достала палочку, готовясь к нападению при необходимости. Неважно, сколько лет прошло после войны, привычки остались неизменны. Сердцебиение ускорилось, она огляделась в поисках выхода. Было ясно, что этот портключ Парвати предназначался для самой Парвати, которая должна была доставить заказчику прядь волос Гермионы. Квартира выглядела так, будто в ней жил тот, кто вполне мог позволить себе заплатить сорок тысяч галеонов за какие-то волосы. По картинам на стенах было не понять, кто же является хозяином квартиры, личных фотографий тоже не наблюдалось.       От внезапно раздавшегося звука шагов она даже подпрыгнула.       — А ты рано, — протянул чей-то голос.       И Гермиона удивлённо приоткрыла рот, узнав его.       Тифон — дракон.       Обернувшись, она лицом к лицу столкнулась с Драко Малфоем.       Драко Малфой был консультантом по работе с компанией «Малфой Индастрис» в Министерстве. Пусть лично с ним Гермиона и не работала, потому что их области никак не соприкасались, она видела его в Министерстве. Теперь, когда Гермиона об этом задумалась, начало казаться, что они пересекались куда чаще, чем должны были. Они работали в разных отделах, на разных этажах, но встречались они почти каждую неделю.       Расстегнув пуговицы на манжетах рубашки, Драко закатал рукава, обнажая предплечья. Гермиона оглядела его — на нём была рубашка, верхние пуговицы которой были расстёгнуты, а тёмная ткань брюк красиво обтягивала бёдра. Светлые волосы были слегка растрёпаны после долгого рабочего дня, на щёки и линию подбородка падала тень. Гермиона почувствовала, как к лицу прилил жар — вот так, значит, выглядел Драко Малфой вне Министерства?       — А ты меня ждал? — пропищала она, тон голоса был чуть выше, чем её обычный; она стояла в его гостиной, молча на него уставившись, разглядывая.       — Не в ближайшие несколько часов, но уже без разницы, я закончил всю работу на сегодня. Не хочешь выпить? Я могу открыть бутылочку Огдена. — Не став ждать ответа, он жестом указал ей следовать за ним и направился в соседнюю комнату.       На короткое мгновение Гермиона забыла, как передвигать ногами, взгляд был сосредоточен на ягодицах Малфоя, уходящего в противоположную сторону. Пусть они и регулярно виделись на работе, они не говорили друг другу больше пары вежливых слов в год. Почему он так легко отнёся к её нахождению в его квартире? Может, он думал, что она сама принесёт ему свои волосы? А если и так, то зачем ему её волосы? Как он планировал их использовать?       Мысли вернулись к настоящему моменту, Гермиона вошла за Малфоем в его кабинет. Вот в этой комнате были стены вместо окон, декора так же по минимуму, зато всё чисто и аккуратно. Всё, кроме рабочего стола, который был завален документами. Рядом со столом было огромное растение в горшке, пару кресел и маленький столик с вазой цветов. В комнате Гермиона опять же не приметила личных фотографий.       Драко достал из шкафчика два стакана и заполнил их огневиски. Протянув стакан Гермионе — которая с благодарностью его взяла, — он немного отпил, Гермиона сделала глоток побольше, скривившись от вкуса напитка, обжёгшего горло.       Он выгнул брови, совсем не удивившись тому, что она закашлялась.       — Огневиски нужно пить неспешно.       Жар на и без этого раскрасневшихся щёках усилился от его слов. Гермиона попыталась набраться смелости спросить его, почему она здесь. Но как вообще можно спросить врага детства, теперь ставшего коллегой, с которым она не то чтобы общается, о том, почему он хочет купить её волосы?       Взгляд серых глаз переместился с её лица на одежду.       — Что это на тебе? — поинтересовался он, будто впервые её увидел.       Гермиона опустила голову вниз, нахмурившись и оглядывая свой внешний вид. Обычная одежда, подходящая для случая — она ушла с работы на обед с Парвати. Утром она выбрала на сегодня зелёную рубашку и серую юбку в сочетании с практичными зелёными балетками.       — А что не так? — с обидой в голосе уточнила она, у неё ведь даже юбка была с карманами — с карманами!       — Да забудь. — Он вновь отпил огневиски, не сводя взгляда с её юбки. — Через несколько минут это будет уже неважно.       И что это значит?       Мозг отключился, когда он медленно подошёл ближе к ней, шаг за шагом подкрадываясь, как хищник на охоте. Когда между ними осталось расстояние всего в шаг, у Гермионы закружилась голова и перехватило дыхание, воздух был заполнен напряжённым ожиданием. Он протянул руку к её лицу, заправляя упрямый локон обратно ей за ухо.       — Красивая, — еле слышно прошептал он, большим пальцем приподнимая её подбородок, а Гермиона глядела на него широко распахнутыми глазами, слова застряли в горле.       В мыслях всплыли слова Парвати: «Честно говоря, думаю, что, если бы ты знала, кто этот покупатель, не стала бы отказываться». Под его взглядом дыхание перехватывало. В сознании всплыли воспоминания о тех ночах, которые она проводила в своей кровати за балдахином, на ней были тонкие пижамные штаны, под пояс которых забралась ладонь, и на месте своих собственных пальцев она представляла пальцы Малфоя.       — Ты считаешь… ты считаешь меня красивой? — слова сорвались с губ, не успела она остановить этот мимолётный порыв.       Взгляд горящих глаз пробежался по чертам её лица, а голова после вопроса склонилась набок.       — Да. Всегда считал.       Гермиона провела языком по губам, смачивая их слюной, во рту резко пересохло, а ей самой стало интересно, поцелует ли он её первым или эта возможность достанется ей. Он был так близко. Если она сейчас чуть-чуть подастся вперёд, их губы соприкоснутся.       Закусив нижнюю губу зубами, она поймала его взгляд, проследивший за этим движением.       — О Грейнджер, — голос был хриплым и рокотом отдавался в груди, — и что мне с тобой делать, когда ты выглядишь вот так?       Она сглотнула.       Большой палец прошёлся вдоль линии подбородка, Гермиона вздрогнула от такого касания, а Драко притянул её лицо ближе к себе за подбородок. Она приоткрыла рот, чтобы что-нибудь сказать — хоть что-нибудь, — но слова так и не были озвучены, потому что он прихватил её губы своими. Его губы были мягкими, но двигались уверенно, разжигая внутри неё огонь. На вкус он был как огневиски и желание, в нём хотелось утонуть.       Отдавшись поцелую, она совсем пропала, Драко действовал уверенно — разомкнул её губы языком, углубляя поцелуй и продолжая их терзать. Прерывисто выдохнув, Гермиона запустила пальцы в его светлые волосы и потянула за кончики, притягивая его ближе к себе.       У неё так давно подобного не было — она не была из тех, кто ищет партнёра на одну ночь, а за последний год с парнями у неё не заходило дальше первого свидания. Сильные руки обхватили её за талию, но лишь на мгновение, потому что в следующий же момент заползли под блузку, обжигая кожу прикосновениями и заставляя желать большего.       — Чувствуешь, насколько сильно ты мне нужна? — пробормотал он куда-то ей в шею, прижимаясь затвердевшим членом ей к животу, и оставил дорожку из поцелуев от шеи к ключице, посасывая и покусывая горящую кожу.       Гермиона услышала стон наслаждения и только через мгновение поняла, что он сорвался с её языка.       — А ты, Грейнджер, ты меня хочешь? — спросил он, проникая ладонью уже под край её юбки и белья, с силой сжимая ягодицы. Она всхлипнула, в ответ подаваясь бёдрами вперёд. Откинув голову назад, он одобряюще и низко зарычал. — Сука, Грейнджер, твоя задница сведёт меня с ума.       Драко снова в подтверждение сжал пальцами ягодицы, а затем переместился к промежности, поглаживая её через ткань белья. Жаждая большего, она двинула тазом, подставляясь под его касания.       Драко мрачно усмехнулся.       — Ты хочешь меня, Грейнджер? — Он проник пальцем под уже влажную ткань, прижимаясь подушечкой пальца к клитору, от этого касания веки Гермионы затрепетали. Прижимаясь губами к ушной раковине, он прошептал: — Потому что я тебя хочу.       — Пожалуйста.       Не успела она договорить, как он вошёл в неё одним пальцем, сразу же испуская дрожащий выдох.       — Чёрт, ты уже готовая для меня.       Последней её связанной мыслью было — «это правда происходит». После нескольких лет работы допоздна в Министерстве, после каждого неудавшегося свидания, за которым следовало точно такое же, Гермиона заслуживала быть соблазнённой сексуальным холостяком. Сознание помутнело, когда он согнул палец и нашёл ту точку, при соприкосновении с которой перед глазами всё белело.       Следя за её реакцией, он добавил второй палец и начал совершать поступательные движения, снова и снова. Гермиона откинула голову назад, дрожа под его касаниями и подмахивая его движениям с безрассудной самозабвенностью. Драко вырисовывал круги на её клиторе, погружаясь в неё пальцами и выходя, ни на секунду не отрывая взгляда от её лица. Бёдра пробило дрожью, он каждым своим действием срывал с её губ тихие сбитые вздохи и постанывания.       — Ты хоть знаешь, сколько ночей я провёл, мечтая об этом, Грейнджер? — раздался хриплый голос прямо рядом с ухом, посылая волну мурашек, разносящих удовольствие прямо по всему телу. — Я хочу почувствовать, как ты будешь кончать мне на пальцы, хочу, чтобы потом ты кончила и на моём члене, пока я буду трахать тебя до беспамятства, пока ты не забудешь всё, кроме моего имени. Я хочу видеть, как ты кончаешь так много раз, как только сможешь, чтобы ты понимала, что никто не может сделать с тобой того, что могу я.       — Малфой, — простонала Гермиона между кроткими вдохами, всё тело буквально пело от его прикосновений.       Он низко застонал при упоминании собственной фамилии и убрал руку; она захныкала от потери контакта, но Драко быстро это оборвал, удивив её тем, что поднял её на руки. Смахнув документы с рабочего стола, он уложил её на него, спина её теперь прижималась к столешнице.       — Я не собирался… я просто не могу остановиться теперь, когда ты здесь, не когда ты так пиздецки прекрасна. — Он крепко зажмурился, будто от боли, а затем вновь открыл глаза, с голодом во взгляде взирая на неё. — Прямо как в старые-добрые школьные времена, да, Грейнджер? Только тогда я и представить не мог, как ты выглядишь, извиваясь подо мной на моём рабочем столе.       Не успела она задать хоть один интересующий её вопрос, он осторожно снял с неё туфли на плоской подошве, а затем провёл ладонями вверх по её ногам и потянул вниз бельё, снимая его с концами. Он спрятал их в карман, подмигнув Гермионе, а затем поднял её ногу, покрывая жаркими поцелуями от икры до внутренней стороны бедра.       — Малфой, что ты… — Она резко выдохнула, когда он склонился между её ног, ладонями собственнически сжимая её бёдра и проводя языком по промежности. — О боже!       Гермиона выгнула спину, отрывая лопатки от столешницы; грудь тяжело опускалась и поднималась в такт глубоким вдохам. Она елозила тазом, стараясь подстроиться под движения его языка, отчаянно желая большего.       — Давай, Грейнджер, — подначивал он. — Я же знаю, что ты близко, у тебя такое выражение лица, будто ты сейчас в школе и решаешь какую-то сложную задачку. Пиздец, как же охуенно ты выглядишь.       В его голосе слышалась усмешка, но уж было готовый сорваться с языка ответ Гермионы растаял на губах, как только он вновь коснулся той точки, подводя её к краю, продолжая двигать в ней пальцами и посасывая чувствительный клитор. Драко раздвинул её ноги в стороны, когда она сжала ими его голову. Глаза закатились, она сжала в себе его пальцы, волна удовольствия прокатилась по телу, когда оргазм накрыл с головой. Он продолжал ласкать её языком, пока она наслаждалась послеоргазменной негой.       Она откинула голову на стол, а тело обмякло в изнеможении.       — О боже, — вновь повторила она, медленно моргая.       Подхватив её одной рукой под колени, а второй — под спину, Драко без особых усилий поднял её и вынес из своего кабинета. Подняв на него вопросительный взгляд и встретившись со взглядом, наполненным желанием, она получила в ответ:       — Спальня.       Гермиона коротко согласно кивнула.       Комната представляла из себя огромное помещение, по размерам напоминающее гостиную. Он осторожно уложил её на кровать, которая способна была уместить на себе несколько человек, и Гермиона буквально утонула в мягких простынях. Не сводя взгляда с её блузки, он принялся расстегивать каждую пуговку, прокладывая себе путь поцелуями по её груди. Когда он дошёл до последней пуговки, резко дёрнул, и та упала на пол.       Сердце нещадно колотилось в груди, пока Гермиона лежала перед ним, полностью обнажённая, а он так и оставался одетым. Волосы его были в полном беспорядке из-за перебиравших их пальцев Гермионы, а губы распухли и покраснели от поцелуев. Один вид Драко Малфоя, не закрывающегося от неё, со взглядом, полным желания, наполнял низ живота жаром. Он смотрел на неё так, будто хотел терзать её тело часами, и, чёрт возьми, она готова была ему это позволить.       В школьные годы Гермиона всегда представляла себе, как выглядит его тело под квиддичной формой, как выглядит он, когда стоит в душе после тренировки. И она даже не рассчитывала, что у неё будет шанс увидеть это своими глазами. Скопировав его движения, она принялась расстёгивать пуговицы его рубашки, сопровождая это поцелуями, а через секунду она уже несдержанно дёрнула полы рубашки, стягивая её с него. Пуговицы посыпались на деревянный паркет.       — Боги, это было весело. Надо было сделать это раньше.       Драко уставился на неё с явным непониманием во взгляде.       — Ладно, признаюсь: я нередко подумывала о том, что ты бы сделал, если бы я подошла к тебе в каком-нибудь укромном уголке библиотеки и попыталась бы сделать что-то подобное, — призналась она, приподняв уголки губ в улыбке.       Драко в неверии замер, прежде чем спросить:       — А что было бы потом?       — Потом ты бы подхватил меня на руки и прижал бы к книжной полке, сорвал бы с меня бельё и трахнул прямо там. Ты бы сказал мне быть тише, чтобы нас не поймали, но я бы не смогла себя сдерживать, когда ты оказался бы во мне.       Драко шумно и долго выдохнул.       — Не один ты фантазировал поздно по ночам, плотно запахнув балдахин на кровати, — поддразнила Гермиона, наблюдая, как меняется выражение его лица, когда она расстегнула ремень на его брюках и спустила их вниз.       Драко крепко стиснул зубы, пытаясь держать себя в руках, а глаза его ещё сильнее потемнели.       Гермиона продолжила, ободрённая такой реакцией на свои слова:       — Я ждала, пока все уснут, а потом накладывала заглушающее на свою кровать. — Она улыбнулась, заметив, что он облизнул губы. — Я касалась себя и притворялась, что это твои пальцы ласкают меня между ног.       Опустившись на колени, Гермиона оказалась теперь лицом прямо напротив его паха; она нетерпеливо потирала бёдрами друг о друга, желая получить хоть какую-нибудь стимуляцию. Его член был больше, чем у других партнёров, что были у неё до этого момента, и она хотела, чтобы Драко трахал её, пока ноги не начнут дрожать. Пока она не забудет всё, кроме его имени. Стягивая с него бельё, она видела, как твёрдый член высвобождается из этих «оков».       Теперь была очередь Гермионы облизывать губы. Пусть член и был большим, она поняла, что большую его часть сможет взять в рот.       Драко тяжело сглотнул, понимая её намерения.       — Блять. Ты не должна…       — Я хочу… хочу попробовать тебя на вкус, — призналась Гермиона, глядя на крепкий член.       Не успел он ответить, как она обхватила пальцами основание и осторожно провела языком по головке. Переместившись на нижнюю часть, она впитывала в себя звуки его участившегося дыхания. Драко низко зашипел, когда она обхватила член губами и опустилась ниже. Зрачки расширились от желания, он наблюдал за ней поплывшим взглядом, сосредоточенном на её губах, движущихся вверх-вниз по его члену.       — Боги, — прорычал он. — Какая ты красивая, когда стоишь передо мной на коленях.       Ответом послужил невнятный стон, и веки Драко затрепетали от этой вибрации.       Гермиона провела языком вдоль всей длины, а затем взяла в рот столько, сколько вообще могла, не закашлявшись при этом. Она опустилась ниже, но, почувствовав, как головка коснулась задней стенки горла, слегка отстранилась, проводя по ней языком.       Драко крепко стиснул зубы, а дыхание стало прерывистым.       Пытаясь сохранить контроль над собой, он слегка дёрнул бёдрами, будто бы борясь с самим собой, чтобы не начать вбиваться в её рот. Он запустил пальцы в её кудри, застонав. Ободрённая этим, Гермиона расслабила горло и взяла глубже.       Но внезапно Драко отстранился, тихо дыша.       — Грейнджер… если не остановишься, то я не…       Она подняла на него глаза, встречаясь с ним взглядом, и опустилась ниже, беря в рот так много, как она только может.       Драко застонал, звук тяжестью повис в воздухе.       — Блять, ох, Грейнджер. У тебя так хорошо получается, м-м-м…       Бёдра пробила дрожь, он сильнее сжал её волосы пальцами.       Дыхание стало прерывистым, Драко начал короткими толчками подаваться бёдрами вперёд, потерявшись в ощущении и потеряв вместе с этим контроль.       — Я…       Глаза закатились за веки, живот напрягся, он излился ей прямо в рот. Гермиона всё проглотила, и в следующую же секунду он потянул её к себе, прижавшись к её губам в страстном поцелуе.       — Твои губы сведут меня с ума, — пробормотал он, прикусывая её нижнюю губу. — Каждую неделю на работе я видел, как ты посасывала кончики перьев, покусывала губы, а теперь они ласкали мой член.       Раздвинув её ноги коленом, он придвинулся ближе. Наклонив голову, Драко запечатлел поцелуй на груди, языком обводя сосок и языком же по нему пощёлкивая. От прохладного воздуха соски потвердели. Обеими ладонями лаская грудь, он попеременно касался их губами.       Выгнувшись дугой, она что-то невнятно бормотала, тихо всхлипывая.       — Какие сладкие звуки ты издаёшь, Грейнджер, самые сладкие. — Он продолжил свои манипуляции, пощипывая и посасывая соски извивающейся под ним девушки.       Руки Драко переместились ей на талию, сам он приставил член к её входу, дразнил, подаваясь бёдрами вперёд и проходясь по влажным складкам, и едва входил. Гермиона поймала ухмылку на его губах, нетерпеливо застонав и придвинувшись ближе к нему. Драко вошёл глубже, и Гермиона почувствовала, как стенки влагалища обхватывают его член, пока тот полностью не погрузился в неё.       Он поднял её ногу, разместив ту себе на плече, снова двинулся вперёд, проникнув уже под другим углом; с губ сорвался стон, когда тот вновь вошёл полностью. Драко выждал мучительно долгое мгновение, а затем вновь подался тазом назад, пройдясь головкой члена по внутренним стенкам. И когда Гермиона уж хотела его поторопить, он снова двинулся вперёд, входя до самого основания.       Извиваясь под ним, она встречала каждый толчок собственными движениями тазом вверх, что продолжалось в довольно приятном ритме. Гермиона опустила ногу, и их бёдра соприкасались, когда он растягивал её и заполнял собой снова и снова. Она сжимала пальцами простыни; Драко придерживал её, переплетя их пальцы и зафиксировав её руки над головой.       Он застонал ей на ухо, уткнувшись носом в её шею и волосы. Гермиона обвила ногами его бёдра, скрестив их в лодыжках и прижимаясь к нему ближе, подаваясь навстречу толчкам. Он повернул её голову к себе, заглядывая в глаза взглядом с горящим в нём собственническим огнём.       — Хочу видеть, как ты будешь кончать на моём члене, — пробормотал он себе под нос и увеличил темп, опуская одну руку и поглаживая набухший клитор, а второй так и удерживая её руки над головой. — Никогда не хочу забывать этот момент, ты такая… о чёрт, как же…       Гермиона выгнулась, чувствуя, как мышцы дрожат от напряжения, она сжала его плечи, впиваясь ногтями в спину. Драко сорвался на уже беспорядочный темп, она сжала в себе его член, подводя его ближе и ближе к краю. И в следующую же секунду сама с него сорвалась, глядя ему прямо в глаза и сгорая под ним в невероятной агонии. Он простонал что-то ей в шею, входя в неё с такой же невероятной скоростью.       — Малфой, ты невозможный. Не останавливайся, — умоляла Гермиона, сама того не понимая.       Она дёрнулась под ним, плывя по волнам собственного удовольствия, а Драко, похоже, был переполнен тем ощущением, как она сжимает в себе его член. Он переместил руки ей на бёдра, сжимая и сам напрягаясь. Он откинул голову назад, кончая с дрожащим выдохом; член пульсировал внутри.       Рухнув рядом, Драко потянулся и оставил на её губах ленивый поцелуй, поглаживая щёку большим пальцем.       — Это было в разы лучше, чем я когда-либо себе представляла, а у нас ведь есть ещё десятки фантазий, которые непременно нужно воплотить в жизнь.       Она усмехнулась и наморщила нос, пытаясь отдышаться и чувствуя себя полностью удовлетворённой.       Драко опустил взгляд на её губы, а потом вновь посмотрел ей в глаза.       — Поверить не могу, ты ведёшь себя, прямо как она, — восхитился он, проводя пальцем по её веснушкам.       Гермиона с интересом заглянула ему в глаза, чувствуя неприятное ощущение где-то в районе живота.       — Как кто?       — Как Гермиона Грейнджер, — ответил он, будто бы это было само собой разумеющееся.       Уши заполнил белый шум, его слова звенели в голове.       — Но… я и есть Гермиона Грейнджер, — возразила она, широко распахнув глаза.       — А ты прямо до конца отыгрываешь роль, — удивился он, пожав плечом. — Похвально, похвально.       Резко сев в кровати, Гермиона непонимающе на него посмотрела, пустота в груди как будто стала больше.       — Подожди. Кто я, по-твоему? — спросила она подтягивая одеяло, чтобы прикрыться, сердце бешено колотилось в груди.       Драко выглядел озадаченным, при иных обстоятельствах это бы её рассмешило.       — А я откуда знаю? Парвати сказала, что отправит какую-нибудь девушку после ужина с Грейн… — он так и не договорил, широко распахнув рот. — Вот дерьмо.       Гермиона так же удивлённо уставилась на него в ответ, не в силах и слова вымолвить.       — Хочешь сказать, ты не та девушка, которую ко мне должна была отправить Парвати? — голос Драко был опасно низким, во взгляде чистая паника.       — Мы… мы пообедали, и я сказала ей, что не стану давать кому-то свои волосы. Она оставила мне визитку, я пыталась её ей вернуть, а потом меня сюда перенёс портключ, — бессвязно пробормотала Гермиона, сильнее натягивая на себя одеяло. — Ты звал меня Грейнджер, — продолжила она, — ты разве не знал, что это я?       — Это была часть игры, — возразил он. — О чёрт. Сука! — Он провёл обеими руками по лицу.       Драко вновь посмотрел на неё, внезапно посерьезнев.       — Всё, что ты сказала, всё, что ты делала, — это всё было по-настоящему? Со мной?       Гермиона покраснела, в голове прокручивая всё то, что сказала за последний час.       Драко притянул её ближе к себе, целуя так, будто она была воздухом, а он — тонущим человеком.       — И как долго? — прохрипел он, держа её лицо обеими ладонями.       — Эм… — Она металась взглядом по его лицу, обдумывая ответ на вопрос. — С пятого курса, наверное. Сложно припомнить, всё как в тумане.       Драко будто обезумел и крепко зажмурился.       — Хочешь сказать… это всё с пятого курса? Чёрт, Грейнджер, у меня всё началось с четвёртого.       Живот приятно скрутило от его слов.       — О боже.       — Поверить не могу, — выдавил он, качая головой и мечась по ней взглядом, впитывая её слова. — Никогда не думал… я несколько лет пытался понять, как же мне с тобой завести разговор. Я назначал все совещания и встречи, какие только мог, на четвёртом этаже, просто чтобы встретить тебя. Я финансировал твой отдел, потратил на это тысячи галеонов, надеясь, что так ты со мной поговоришь. Если бы я знал. — Он был будто бы в ужасе. — Чёрт возьми, мне так жаль, Грейнджер.       — Так вот что ты хотел сделать с моими волосами? Сварить оборотное, напоить им какую-то девушку и притвориться, что занимаешься сексом со мной? — прошипела Гермиона, выбираясь из кровати и забирая одеяло с собой.       — Я думал… о Мерлин… я хотел тебя несколько лет, Грейнджер, я даже не мог заставить себя зайти с девушками дальше первого свидания, потому что они — не ты. Я каждый день видел тебя на работе и ненавидел себя, потому что знал, что никогда не был достаточно для тебя хорошим. Даже если бы я смог как-то убедить тебя пойти со мной на свидание, я понимал, что испорчу его, как портил всё. Я пытался ходить на свидания, но они все были просто ужасными. Я каждый раз возвращался к Блейзу со словами: «Её волосы не те — слишком скучные и прямые», «Можешь себе представить, эта представления не имеет, что такое «Хогвартс: История»?», «Эта даже не начинала со мной спорить, когда у нас возникали разногласия, она просто меняла своё мнение, чтобы мне угодить».       Гермиона боролась с желанием улыбнуться в ответ на его цитирование собственных слов, пытаясь сосредоточиться на том, что она сейчас должна быть на него зла.       А Драко, судя по его голосу, начал паниковать, пытаясь объясниться:       — А Блейз… Блейз рассказал мне о Парвати и её услугах, он сказал, что я смогу избавиться от мыслей о тебе, если смогу переспать с тобой, а потом смогу двигаться дальше. Это было глупо, так глупо, понятия не имею, почему я решил, что это сработает.       — То есть как? Ты разве не получил, что хотел? — тихо спросила она, отводя от него взгляд.       — Нет. — Драко в отчаянии потёр виски. — Потому что я хотел тебя, Грейнджер. Всю тебя. Не ненастоящую тебя под действием оборотного. Я хочу каждое утро просыпаться рядом с тобой, путаясь в твоих растрёпанных кудрях; хочу заваривать тебе чай, потому что только я знаю, какой чай ты любишь; хочу не спать всю ночь, споря с тобой на разные темы; хочу целовать то местечко на твоей шее, от которого, как я знаю, у тебя поджимаются пальцы на ногах, — протянул он низким голосом, из-за чего вниз по спине пробежала дрожь. — И этого никогда не было бы достаточно, — продолжал он. — Не тогда, когда у меня не было всей тебя.       Гермиона будто на подсознательном уровне ступила ближе к нему; босые ноги холодил голый пол.       — Я даже… даже подумать не мог, что ты меня захочешь. — Он отвёл взгляд, проводя рукой по растрёпанным волосам. — Если б я знал… Мерлин. — Он медленно покачал головой, вновь смотря на неё, во взгляде искренность. — Я дам тебе всё, что угодно.       В комнате повисло мёртвое молчание.       — Ты останешься? — спросил он, такого умоляющего голоса она у него ещё не слышала. — Пожалуйста, останься, — продолжал он. — Не думаю, что выдержу, если ты уйдёшь.       Гермиона обдумывала его слова, не сводя взгляда с Драко, задержавшего дыхание и ожидающего её ответа.       Она отпустила одеяло, и взгляд Драко на мгновение пробежался по её обнажённому телу, а затем вернулся к её лицу.       — Я останусь, — прошептала она, вновь забираясь к нему на кровать. — К твоему сведению, ты мог просто пригласить меня на чай. Я бы не отказалась.       Он притянул её в свои объятия, поглаживая волосы и целуя в висок.       — Грейнджер, если ты дашь мне шанс, я подарю тебе весь мир, всё, что захочешь — только скажи.       Она обернулась на него, глядя в серые, как грозовое небо, глаза.       — Давай начнём с тебя. Я хочу тебя.       — Без проблем, — прошептал он ей в губы, целуя до нехватки дыхания.       — И что теперь?       — Какие планы на завтра? Я хочу сводить тебя на настоящее свидание, я знаю здесь недалеко небольшой книжный магазинчик, где мы можем и пообедать. Мы можем купить все книги, что ты только захочешь, и обсудить их; можем выпить чай не самого высокого качества, а потом, в конце нашего свидания, я провожу тебя домой.       Одарив его застенчивой улыбкой, Гермиона переплела с ним пальцы.       — Мне нравится твой план.

***

      — Надо признать, Блейз, из всех странных заказов, что ты у меня делал за последние годы, этот — самый странный, — вздохнула Парвати, глядя на свои ногти.       — Но сработало же? — спросил Блейз, наклоняясь ближе к Парвати, которая сидела напротив него, попивая чай.       — Определённо сработало, — хитро улыбнулась она. — Я же не просто так лучшая в своём деле. Нельзя прожить с девочкой в одной комнате семь лет и так ничего нового о ней и не узнать. Ничего не расстроит Гермиону Грейнджер больше, чем факт того, что кто-то может подумать, что она могла бы продать часть себя ради финансовой выгоды. У неё же «моральные принципы», как скучно и предсказуемо. Она активировала портключ в моём кабинете сразу после нашей встречи.       Блейз заинтересованно выпучил глаза.       — И?       — И это было четыре часа назад, — ухмыльнулась Парвати своему сообщнику, — и она до сих пор не вернулась.