Мечты Смирновой Кати.

Я подвязала отцовскую ушанку с якорем на золотой кокарде под самый подбородок и крикнув матери что иду гулять, выскочила из квартиры. На улице уже совсем темно и хлопьями идет снег, а у подъезда в свете фонаря меня ждет он. Еще пару недель назад, сидя на скучном уроке, я и мечтать не могла о том, что в поздний час под окном меня покорно будет дожидаться не чуждый мне человек. Он оборачивается на скрип петель сверкнув очками в оранжевом свете фонаря, тепло улыбается, узнав меня закутанную в мех шапки и вежливо предлагает мне локоть, который я не замедляю принять. Я ощущаю себя более чем хорошо каждый раз когда мы вместе идем со школы или как сейчас, вырываемся из дома и беззаботно прогуливаемся по сельским улицам и близлежащим лескам и полянам. За последние 7 дней мы провернули это уже трижды. Под ногами хрустит снег и холод обволакивает нас со всех сторон, но я не трясусь и зубы не стучат. Даже не прямого контакта с ним достаточно чтобы успокоить дрожь и согреть меня. Мы приобрели привычку приходить и уходить из школы вместе чтобы продлить наши прогулки. Во время них мы много говорим, Антон рассказывает о городе и своей жизни до переезда, а я ему про поселок и местные легенды. На наше «полное» хоть и неторопливое знакомство ушла вся прошлая неделя. С каждым днем мы понемногу открывались друг другу все больше, адаптировались друг под друга с каждой встречей. Даже ничего такого не сделав, Антон определенно стал влиять на меня. Его стараниями мне стало много проще ужиться со школьным образом, я стала меньше времени уделять компании едких одноклассниц. По его инициативе мы стали выходить на променады, на которых я перестала бояться что меня узнают местные, ведь в порыве чувств просто забывала об этом. Остается лишь надеяться что мое на него влияние хотя бы в четверть такое же положительное какое его на меня. Мне нравится чувство, или даже просто идея, что я могу что то привнести, как-то улучшить что либо. Это непривычно, это будоражит сознание и греет душу. Все это и даже больше подарил мне Антон, и уже только поэтому он мне нравится. Мне нравится он, быть с ним рядом, вместе гулять и свободно касаться друг друга. Мне нравится как он, несмотря ни на что покорно ждет меня у подъезда, как бережно ведет под руку, и как иногда уверенно кладет ладонь мне на поясницу. Нравится как ускоряется сердечный ритм когда укрывшись от мира в густом леске мы стоим заключив друг друга в объятия, а он шепчет мне на ухо всякие заставляющие мои щеки пылать глупости из своих заумных книжек. — Кать… — нарушает тишину голос Петрова пока мы останавливаемся под фонарем и встаем друг напротив друга. Оранжевый свет лампы бросает на снег ровный круг от которого в даль протягиваются наши черные тени. Снежинки мерно пикируют вниз, танцуя и искря на свету цепляются за одежду и оседают на незащищенных участках кожи застывая на них морозными поцелуями. — Да? — коротко спрашиваю я смотря мальчику в глаза. Он берет мои ладони в свои и робко улыбается. — Я люблю тебя, Катя. Сердце пропускает удар, краска бросается к лицу, а картинка в глазах на мгновение становится четче. Губы сами растягиваются в искренней улыбке. Я встаю на цыпочки и легко касаюсь его нижней губы своими. Все тело бьет электричеством, проникая в самые потаенные места от макушки до кончиков пальцев. Его руки сжимают меня в объятия когда я отстраняюсь. — Я тебя тоже, Тоша… Мы стоим прижимаясь к друг другу как можно сильнее, стараясь уловить каждый отзвук бешено стучащего внутри нас счастья. Мне больше не нужно мечтать, ведь самая потаенная мечта и близко не встанет с тем, что я уже имею.