Так будет лучше

      Отлепить Пашу от Оли не представлялось возможным, поэтому скрепя сердце Кирилл позволил ему ехать вместе с ними в машине. Назвать то, что он чувствовал жалостью не поворачивался язык, потому что мальчик выглядел уже совершенно отчаявшимся. Оля никак не могла вытянуть из него в чем дело и в конце концов злобно зыркнула на отца, после разговора с которым все и началось. -Папа...что ты ему сказал? Сейчас же...- этот командный голос впоследствии станет для Оли одним из лучших инструментов управления людьми, а сейчас...Кирилл втянул голову в плечи, глянул на жену и, получив одобрительный кивок принялся объяснять. -Ну это уже ни в какие ворота, папа, я останусь тут, если угодно, буду жить одна или у тёти Марины, но без Паши ты меня сможешь увезти только через мой труп, - Судя по всему последнее было явно лишним, потому что руки, которые её обнимали сжались сильнее. Погладив по волосам, прижалась щекой к влажному лбу -Ну ничего, будем вместе жить в подъезде, ещё посмотрим кто кого.       Один бунтующий подросток - это куда ни шло, а двое пиши пропало. Благо Марина радушно приняла, сбежавшую из дома Олю. И родители оной могли в случае чего найти ее, но тот факт, что дочь наотрез отказывалась возвращаться домой волновал несказанно. Да и жить с мальчиком в четырнадцать лет, ну, откровенно говоря очень рано, мало ли что. Просьбы о содействии со стороны Марины тоже эффекта не возымели, стоило ей заикнуться, как оба подростка начинали собирать вещи. Откровенно говоря у них они были собраны, два мешка с самым необходимым. Там все ходили на грани.       Воздействовать пытались разными путями. Осталось только задействовать милицию, но это бы окончательно отдалило родителей с девочкой. Марина со своей стороны всеми силами пыталась втолковать, что жизнь иногда несправедлива, что не всегда все происходит так, как тебе хочется, но для Паши и Оли все было просто. Они жили вместе, делили еду и иногда одежду, оказывается футболка с прилично подросшего Паши на Оле смотрелась шикарно. Учили вместе уроки. Успеваемость ничуть не уменьшилась, время вместе лишь сблизило их. Одна на двоих кровать привнесла в жизнь то новое, о чем дети их возраста совершенно не подозревают. Но дело не в том, о чем мог бы подумать взрослый. Просто вместе было очень хорошо спать. Обниматься, просыпаться целуясь. Марина провела добротный разговор на тему секса с каждым в отдельности и потом вместе и Паша решил, что не притронется к Оле, пока она сама этого не захочет. И если захочет, то они подготовятся в нужном смысле. -Оль, а правда, что вы с Пашкой Рыковым вместе живёте? - информация просочилась довольно быстро. В тот же миг за обоими закрепился статус распутников, учителя смотрели с осуждением, мальчишки с завистью, девочки поделились на две противоборствующие стороны, а школьная жизнь превратилась в ад на земле. Теперь уже ничего не могло просто взять и спасти их и вместо бунта в этот раз они выбрали смирение. Везде ходили вместе, игнорируя устроеные бойкоты. Марине, равно, как и Кириллу с Анной пришлось не сладко. В дом зачастили милиционеры, пошла речь о том, чтобы забрать Пашу в военный интернат... -Оля, твой бунт делает только хуже, что хорошего в том, чтобы продолжать это? Пашу считают совершенно отбившимся от рук ребёнком, наравне с малолетними убийцами и ворами. Ты понимаешь? Сейчас у нас ещё есть возможность все исправить, возвращайся домой, до конца года вы еще сможете побыть вместе, - она сидела в гостиной у Паши, в его огромной пижамной футболке, с небрежно собранными в пучок волосами, которые следовало бы помыть. Пашу выперли в подъезд, а точнее его туда силком утащил Олег, почти на руках вынес. И как ему это удалось не понятно. Если бы могла вытащить когти и расцарать кому-нибудь одежду так бы и сделала. Ибо настроение было очень подходящее, но слова отца она понимала. Но принять была не готова. Ничуть, ни секунды, ни даже самого маленького мгновения. Паша либо едет с ней, либо она не едет никуда. Им нужно было быть самую чуточку старше чтобы просто поженится и больше никто бы не смог их разлучить, но они слишком молоды. Слишком...дурацкая жизнь, дурацкая система. Если она, как и он продолжит сопротивляться, то все лишь ухудшится. До невозможности. Нельзя...этого нельзя допустить. Стиснув зубы, настолько что казалось, будто они сейчас превратятся в зубную пыль кивнула. Она делает это ради него. Он поймёт, но не примет.       Когда она уходила в его глазах уже была горечь потери. У них был маленький шанс победить, но битва проиграна, слишком быстро и не справедливо. Им, словно, ее уводят в тюрьму, дали пять минут проститься и все эти пять минут он держал ее в своих руках, понимая, что придёт время прощаться навсегда. Никаких иллюзий. Она уедет, будет учиться, найдёт кого-то или ей найдут, более умного, надёжного. Он не сможет приехать к ней туда, ехать некуда, все тут, даже отец лежит тут. -Я зайду за тобой завтра, пойдём вместе в школу, хорошо? - только он знал, каких титанических усилий стоил ему этот спокойный тон, чтобы не расстраивать ее ещё больше. -Буду ждать.       Каждый день был, как последний. Вместе везде. На каток, прогуляться, кричать на всю пустую зимнюю улицу, что любишь его, что сходишь по ней сума. Готовится и сдавать экзамены взяв за амулет что-то из вещей другого. Всюду виделся смысл. Год, каким бы долгим он ни был пролетел. Они оба успешные ученики с клеймом в своей школе, но это их ничуть не заботило. Для неё уже готово место в хорошей школе, с уклоном в биологию и химию. Отец съездил и договорился о мебели в квартиру. Увёз многие вещи. Все ближе пора разлуки. -Ты не забудешь обо мне, в этой своей Москве? - она хмурится так, будто он говорит что-то оскорбительное. -Я буду звонить, писать, но если вдруг что лучше скажи мне сразу, чтобы я не питал ложных надежд. -Дурак, - по лбу легко прилетает раскрытой ладошкой. -Я дождусь тебя, выпускайся и приезжай поскорее, мы обязательно будем учиться вместе.       А впереди ещё два года, два года разлуки и метаний. -Господи, он такой маленький, надо же, - Олег хотел было погладить сына по голове, но от предостерегающего взгляда жены стушевался. -Только осторожно, - он кивнул и провел большим пальцем по тоненьким тёмным волосам. -Похож на меня? - Паша прыснул, и замотал головой. Катя в целом была согласна. Сын получился ни дать, ни взять она. -Эй, ну чего вы, почему он не может на меня походить? -Если только твоим сумасшедшим характером, но мы это узнаем чуть-чуть попозже, а сейчас, можно? - Катя кивнула и медленно передала сына в руки Паше. Олег насупился, ему даже погладить толком не дали, а этому видите ли ещё и подержать можно. Паша поднялся, слегка покачивая племянника в больших руках и пустился в небольшое путешествие по палате. Пользуясь возможностью Катя притянула мужа к себе и поцеловала. Все-таки он был тем, кто подарил ей Прохора. -Спасибо, - тот замурчал что-то и снова полез целоваться. -А вот и я, - в дверях показалась Ольга, улыбаясь от уха до уха. -Ах, я смотрю молодые родители очень заняты, - Катя легко отпихнула мужа и радостно воззрилась на свекровь. -Все нормально, как вы? - Паша подошёл к кровати и уложил задремавшего мальчишку в кювез. -А теперь тихо, ребёнку нужен сон, чтобы расти. -Ну, наследственность у него, что надо, - Олег показал на себя, а потом на Пашу, который за прошедшие два года догнал его по росту и теперь легко мог побороться за звание самого завидного жениха, правда пара у него уже была и эта пара... -Иди, она итак ждала слишком долго, - Паша кивнул, бережно обнял невестку. Потрепал брата за щеку и, наконец, оказался в объятиях матери. Она рассказала. Он спросил, она не смогла промолчать. Но для него все же настоящей мамой навсегда останется Марина, а отцом Дмитрий. На улице уже стояло такси, впереди аэропорт, два больших чемодана и Москва. Что ждёт их там? Будут ли они счастливы? Родят ли детей? Все может быть.       По громкой связи объявили посадку самолёта. С каждой секундой ожидания становилось все более невыносимо. И вот он выходит. Такой огромный. Короткие волосы ёжиком, широкая улыбка. Она теряется в этих огромных лапах, забывая как дышать, как думать и жить. Поцелуй длящийся миллиарды лет и одновременно секунды. -Снова вместе. -Навсегда? -Навсегда.