из книги «Воссиявшая звезда», первая глава
С чего стоит начать? Никогда не делала подобных вещей, но думаю, мне стоит начать с признания. У каждого есть своя тайна, верно? То, что порой мешает заснуть. Сокровенная тема для размышлений. Я не исключение, вот только мой секрет звучал фантастически, если бы только я сама не являлась доказательством его существования. «Я — попаданка». Звучит так, словно это признание на собрании кружка анонимных алкоголиков, согласны? Хотя, признание проблемы — это уже половина пути к принятию её существования. И знаете, после долгих рассуждений и сравнений, я вывела некую закономерность. Как по мне, то существует несколько типов попаданцев. Для начала, есть те, кто попадают в другое тело. Они чувствуют себя чужими в мире, где оказались и зачастую просто хотят либо вернуться домой, либо воспринимают мир вокруг, как увлекательную игру. Плацдарм для собственного возвышения или просто способ потешить своё умудрённое «опытом цивилизации» эго. Они очень похожи на тех, кто попадает в другой мир в собственном теле. Цели и тех, и других, как, впрочем, и мотивация, зачастую одинаковы. А ещё есть те, кто реинкарнировал. Они рождаются в новом мире и являются единственными «хозяевами» тела. Если память о прошлой жизни находится с ними с рождения, то приспособляются они тяжелее. Новые родители не становятся им настолько близки, как те, кого они оставили «дома». Тоска по миру, где они жили до этого, покидает их медленно, заставляя мучится. И, напоследок, есть своеобразные счастливчики. Вернее, я думаю, что им повезло сильнее всего. Они рождаются в новом теле, но вспоминают о том, что были когда-то другим человеком, лишь по прошествии несколько лет. Не важно, пять или пятнадцать, в любом случае память о прошлом не причиняет им сильной боли и воспринимается чем-то, что было когда-то давно. Себя я отношу именно к группе счастливчиков. Не знаю, что бы делала, если бы помнила свою жизнь с самого рождения. Скорее всего, детское сознание вообще не смогло бы полноценно сохранить рассудок из-за слишком юного возраста. Мозг младенца попросту не способен обрабатывать огромные массивы информации и деградация была бы гарантирована. Тем не менее, я получила обратно свои воспоминания о предыдущей жизни в восемь лет, всего спустя пару дней, после того, как отец привёл в дом своё нагулянное с дочерью какого-то мелкого южного аристократа дитя. Девочка имела присущие южанам черты лица и оттенок волос, но вот глаза выдавали в ней полноправного члена семьи герцога Запада. Расплавленное золото, если обращаться к красивым описаниям. Подобным оттенок становился из-за цвета магии, что буквально кипела в жилах первого герцога Запада и всех его прямых потомков. — Это Айрис, моя дочь, — произнёс спокойно отец, смотря на нас, замерших в недоумении, — Её мать вышла за аристократа из другого королевства и больше не может воспитывать её. Дети, она ваша сестра и я рассчитываю, что вы будете относиться к ней с уважением. Сказать, что матушка была в шоке — ничего не сказать. Браки в семьях всех четырёх герцогов Империи всегда были договорными. Этому была определённая причина о которой знала лишь верхушка знати. Ни для кого не было секретом, что сильнейшими потомственными магами были именно представители герцогских семей. Их мощный дар с самого детства и до магического совершеннолетия контролировался извне, чтобы под воздействием эмоций детишки не разнесли вокруг всё, включая себя самих. Решение проблемы было найдено не сразу, но вскоре одним из герцогов Севера был замечен целый ряд любопытных совпадений. Появившийся на свет с помощью определённого, выбранного путём долгих вычислений, человека ребёнок обладал таким же сильным, но более покладистым даром. Так, тщательный подбор партнёра помог решить проблему с гиперактивным даром у отпрысков герцогских семей. Моя мать была одной из первых красавиц Империи. Светлые, почти белые волосы изящно вились до узкой талии, которую не испортили три беременности, а синие глаза еле заметно отливали серебром, что выдавало родство её семьи с герцогами Севера. Она с детства знала, что станет герцогиней Запада и родит следующего герцога Запада. Это был её долг и обязанность перед Империей. Поэтому столь явное пренебрежение своим долгом в исполнении отца выбило её из колеи. Среди детей герцогов уже несколько поколений не было бастардов. Неподходящий партнёр гарантировал нестабильный дар у ребёнка. Матушка отлично знала это и поэтому смотрела на десятилетнюю Айрис, как на тикающую бомбу. Я тогда не понимала, почему нам с братьями тем же вечером запретили даже приближаться к Айрис. Мне показалось это несправедливым и спустя несколько дней, естественно тайком, я прокралась к сводной сестре. Айрис сидела на подоконнике в своей скромно обставленной комнате и смотрела на синее небо — Здравствуй, — я широко улыбнулась, радуясь своей новообретённой сестре. — Привет, — немного смущённо ответила та и мне показалось это отличным началом долгой дружбы. — Ты любишь клубничные пирожные? — Да! — просияла Айрис. — Я очень люблю клубнику! И яблочный лимонад! Пускай мне было всего восемь лет, но Айрис была первой девочкой моего круга с которой я общалась на территории родового гнезда. Для меня это значило многое. Разговорившись, мы провели прекрасный день вместе, играя в парке у дома, но потом, испугавшись выскочившей из травы мыши-полевки, Айрис ударила по площади магией. На грохот большого взрыва прибежали все, кто был поблизости. Айрис нашли сразу: обессилев, она упала в обморок, ударившись головой. Меня же нашли гораздо позже, когда разбирали завал из упавших деревьев, в которые я улетела из-за взрывной волны. Как мне потом рассказывал мальчишка-конюх, матушка закатила громкий скандал, требуя изолировать Айрис, но отец был непреклонен. Именно из-за того случая отношения родителей окончательно остыли. Матушка демонстративно не замечала бастарда своего мужа и это отношение копировали мои братья. Сама Айрис, очнувшись, ничего не помнила о случившемся, и, естественно, не могла понять, почему отношение к ней стало ещё хуже. Я же, очнувшись спустя четыре дня, потом ещё две недели лечилась под пристальным наблюдением приехавшего из столицы священника. Ах да, в добавок я ещё вспомнила то, чего совсем не должна была помнить. Мир несколько раз стремительно перевернулся, чтобы выкрутиться наизнанку показавшись мне с совсем уж неприглядной стороны и заставив быстро повзрослеть. Во многих историях, вспомнив свою предыдущую жизнь, человек сразу может точно сказать, что знает, куда именно попал. Может это и так, но только не в моём случае. Скорее всего причиной этого было то, что в прошлой жизни я слишком много читала или же то, что обычно это были фанфики про мальчика-волшебника. Так получилось, что историю о красавице Айрис, которая, желая сбежать от не любящей её семьи, заключила сделку с герцогом Юга, вышла за него замуж и, в итоге, обрела счастье, я вспомнила не сразу. Я подозреваю, что вообще бы не вспомнила ничего, если бы не одно «но». Имя сестры Айрис не раз склоняли в комментариях к роману. Бедная Калетта, как её только не называли. И, хочу заметить, слово «котлета» в этом списке было самым безобидным. Калетта из истории была показана злобной и завистливой девчонкой, которая боялась и ненавидела главную героиню. Она была той, кто искренне радовался горестям Айрис, а ещё, в качестве добивающего удара, не меньше, она была невестой тогда ещё всего лишь наследника герцога Юга. Осознание прошибло меня лишь спустя несколько месяцев, когда я ещё только пыталась до конца осмыслить сам факт своего перерождения. Калетта была на редкость шаблонным персонажем, верно? Но самое ужасное заключалось в том, что я искренне понимала причины её поведения. Видимо Калетте тоже доставалось из-за нестабильного дара Айрис, а удачная попытка испортить династический брак между герцогством Запада и герцогством Юга была сродни плевку в сторону законнорожденной принцессы Запада. Всё же один из детей, что должны были родиться в результате связи двух из четырёх семей, был ещё до рождения Калетты обещан Демонической Империи. Тут появляются некие вопросы относительно точности фактов договора о мире, но кого в романтической книге волнуют подобные мелочи? Калетта была создана автором, чтобы на её фоне Айрис казалась лучше. Так оно, впрочем, и было. Айрис нельзя было назвать красивой глупышкой. В некоторых вопросах она была на удивление ловкой и умной девушкой. Вот только её «комплекс жертвы» был сопоставим разве что с её уровнем магического дара. Из-за факторов её рождения, она не могла полноценно контролировать себя, и именно поэтому её держали отдельно и тщательно контролировали любой шаг. Да, так предугадывать новые всплески дара стало легче, но сколько слуг уволились из-за травм, сосчитать было трудно. Естественно, отношение прислуги к Айрис стало соответствующим и она это чувствовала, но, по какой-то не ясной причине записала это не на счёт себя, а в вину моей матушке. Полностью поправившись и осознав своё место в изменившемся для меня мире, я решила ничего не менять. По сюжету Калетта оставалась в живых, при деньгах и вне стен монастыря, что определённо радовало, слишком уж много я читала в своё время новелл и манхв, где попаданка оказывалась в теле злодейки, которую обязательно зачем-то убивали, ссылали или лишали имущества. Иногда это было все вместе. Сослать без денег и убить в лесу. Спасибо Автору, тот решил не мучить Калетту таким образом. Правда, стоит отметить, у него в истории изначально было много провалов. Именно поэтому я решила придерживаться тактики под кодовым названием «Нейтрал». Я игнорировала само существование Айрис и, по мере возможного, оберегала своих горничных от всплесков буйной силушки моей сводной сестры. Благо, к моим двенадцати годам матушка решила, что может спокойно свалить на любимую дочь дела по управлению штатом слуг, прикрывая это обучением будущей герцогини Юга. Я прилежно «училась». Разочаровывать матушку картинами будущего, в котором титул герцогини Юга мне не светит, я не стала. А тем временем, уже спустя год после трагичного случая с моим участием, Айрис окончательно уверилась, что в доме отца её никто не любит и каждый так и норовит принизить. На её месте я бы поступила иначе, но стоит ли это вообще упоминания? Осознав всю «тяжесть» своего положения, Айрис начала страдать. Чаще всего от жалости к самой себе. Каждый новичок в родовом гнезде Запада, не важно учитель или прислуга, поначалу покупался на кукольную внешность Айрис, но очень быстро сталкивался с суровой реальностью и начинал либо сторониться, либо пытаться вразумить «прелестное создание». Последнее воспринималось Айрис в штыки, провоцируя на агрессию и очередной всплеск магического дара. Так, желающие помочь «бедняжке» исчезали. Вот только вместо того, чтобы начать искать причину изменений в поведении окружающих, моя дорогая сестричка просто вычёркивала из своей жизни очередного человека. Категоричность суждений, которая была присуща, в основном, именно южанам, отлично характеризовала Айрис. Она не умела и не хотела меняться. Это должны были делать окружающие её люди. Наверное именно тогда, когда я это поняла, мне и стало легче. Нужно было всего лишь дождаться, когда Айрис уйдёт из дома, уведёт моего жениха, который ничем не отличается от неё, и зажить в своё удовольствие. План был идеальный и он исполнился ровно так, как я и рассчитывала. Айрис сбежала спустя два дня, после того, как встретила на балу в летний сезон молодого герцога Юга, а уже через неделю тот встретился с отцом. Результатом этой встречи оказалась разорванная со мной помолвка. Все события книги прошли успешно. Как брошенная невеста, я в том сезоне ещё несколько раз появлялась в обществе, а потом уехала обратно на земли родного герцогства, откуда никуда не выезжала уже больше двух лет. Тем, чего я не учла в своём плане, оказались сальные взгляды аристократов, которыми те смотрели на меня. В их глазах я была порченным товаром. Отчего-то многие были уверены, что между мной и герцогом Юга что-то было. Да, такое часто практиковалось, ведь династические браки, заключенные герцогскими семьями, разрывали лишь в крайнем случае. Вот только наш с герцогом Юга вариант был совершенно иным. Мы виделись всего один раз, всё остальное время стараясь игнорировать существование друг друга. Именно в тот момент, когда я стояла на последнем своём балу, уверенно игнорируя взгляды и шепот аристократов, у меня появилось несколько вопросов. Я знала, что герцог Юга пошёл на шантаж, чтобы заполучить Айрис, но почему мой отец, один из самых непреклонных людей, которых я знала, согласился? Он ведь всё прекрасно понимал, знал, какой скандал разгорится в обществе. Его влияния и возможностей с лихвой хватало, чтобы просто послать молодого и наглого герцога Юга, а он взял и согласился. Я подозревала, что знаю ответ на этот вопрос и он вызывал во мне боль. Любовь. Отец слишком любил мать Айрис, а дочь, за исключением цвета глаз, видимо очень напоминала ему её. Суровый герцог Запада хотел дать своей незаконной дочери от любимой женщины всё. И в этот момент я понимала холод моей матери по отношению к этому человеку. Да, он любил Айрис и дал ей лучшее. Но… только почему он не подумал о своей второй дочери?Глава 1
23 июня 2023 г. в 08:14
…Айрис с детства чувствовала себя изгоем. Статус незаконнорождённой дочери герцога Запада давил на грудь, мешая дышать. Когда герцог привел её в свой дом, его законная супруга пришла в ужас. Айрис видела это в её глазах. Ужас и отвращение. Её ещё не знали, но уже ненавидели. И эту ненависть герцогиня Запада передала своим детям, делая жизнь Айрис невыносимой…