Моменты нежности/A moment of softness

— Я не знаю, как я позволил тебе уговорить меня на эту авантюру, — жаловался он. Мэг фыркнула, бросив сердитый взгляд через плечо, пока шла по одному из многочисленных залов оперного театра. — Потому что ты никогда не покидаешь свою студию, потому что мама и папа беспокоятся о тебе, и, видит бог, потому что тебе не помешало бы подышать свежим воздухом! Он драматично застонал, но слегка улыбнулся, когда Мэг потащила его в гримерную. Когда она подошла к зеркалу, он закрыл за ними дверь, со щелчком заперев ее. — Давай, Эрик, скорей же! — Мэг заскулила, нетерпеливо махая рукой. — Ты ужасно нетерпелива, — прокомментировал он, снимая маску, аккуратно кладя ее на банкетку у двери и моргая, пока его глаза привыкали к тусклому свету. — Я твоя младшая сестра, поэтому, будь добр. — сказала Мэг со своего места перед зеркалом, передавая ему расческу через плечо, когда он встал позади нее. — Ты моя единственная сестра, и, по совместительству, единственная угроза. — Это мой долг, как младшей сестры! — Она хихикнула, когда он начал расчесывать спутанные волосы, — и, кроме того, тебе же самому нравится их расчесывать. — Только потому, что ты ужасно ухаживаешь за своими волосами. Правда, Мэг, нужен такой талант, чтобы превратить изящную косу в птичье гнездо. Она снова хихикнула, слегка толкнув его, когда он поднял особенно большой клубок волос, словно рассматривая его, приподняв одну бровь. — Может быть, нам просто отрезать все это, и ты будешь носить парик, — предложил он. — Это, несомненно, сэкономило бы мне часы тяжелого труда. Мэг смеялась, видя его в зеркале, совершенно не беспокоясь о лице, которое он показывал только своей семье. Уродливые черты его лица стали только более суровыми, когда он достиг совершеннолетия, что привело к искривлению кожи, которая покрывала его лицо чуть ниже щек, превращая то, что могло бы быть красивым, в гротескный череп. Большая часть его носа отсутствовала, полосы рубцовой ткани и сухожилий на скулах только преувеличивали его уродство. Его глаза, светящиеся из запавших и затененных глазниц, только делали эффект еще более шокирующим. Маски, которые он носил на публике, скрывали как его лицо, так и его истинную сущность и помогали создать ему новую личность, которую он являл людям. Более того, драматический образ, вызванный ношением маски, отвлекал внимание от более острых вопросов о том, что же под ней можно увидеть. Его открытые глаза больше всего укрепили его репутацию, и о них было несколько газетных вырезок, сравнивающих его взгляд с различными хищниками, затаившимися в ожидании добычи. Его любимым до сих пор было точное сравнение с ястребом, от которого он ходил довольным несколько дней. Аура таинственности, которую придавала ему маска, была весьма приятной. Но Мэг было все равно, и он отчаянно любил ее и за это, и за многое, многое другое. Он неодобрительно осмотрел клубок — как она так быстро могла все это запутать? Еще утром все было идеально. — Держу пари, я смогла бы уничтожить парик даже быстрее, чем косичку, — шутливо отозвалась Мэг, беря заколку со столика. — Хм. Вероятно, ты права, — сказал он, продолжая распутывать. Ее волосы были очень похожи на волосы ее матери: черные, как чернила, но более объемные, они волнами спадали на спину и путались, когда она отказывалась их стричь. Они выглядели бы чудесно, если бы она за ними заботилась, и это было невероятно расслабляюще, когда она заставляла его помогать ей. Он провел гребнем еще несколько раз, убедившись, что все спутанные волосы исчезли, прежде чем осторожно начал поднимать их, аккуратно скручивая их у затылка. Она протянула ему заколку. — Однажды тебе действительно нужно будет научиться делать это самой. — сказал он, осторожно удерживая прядь на месте, когда она резко опустила плечи, стараясь не двигать головой. — У меня нет таланта заплетать волосы, Эрик. Ты же знаешь, что наша семья обладает даром только из запутывать. Он раздраженно фыркнул, придерживая следующую прядь. — Только у тебя и у папы такой «талант», ты знаешь, — сказал он, на мгновение встретившись с ее глазами в отражении зеркала. -Господь свидетель, у отца было бы гнездо на голове, если бы он их не стриг. Я, однако, прекрасно умею ухаживать за своими волосами, и мама тоже, и на том спасибо! Мэг показала ему язык. — Это потому, что мама великолепна во всем, а твои волосы хороши только потому, что ты используешь так много этого масла. Он закатил глаза, но признал ее точку зрения. Кроме того, его волосы были более тонкими, и ему приходилось меньше возиться с ними. В зеркале задумчивое выражение лица Мэг превратилось в вызывающую беспокойство ухмылку. — Может быть, нам с отцом следует основать клуб — «Комитет Жири против ухода за волосами»? Я куплю пару воробьев для нас, и мы вплетем палочки в наши волосы, чтобы превратить их в настоящее гнездо, похожее на те самые увесистые оперные парики. Эрик фыркнул от этой идеи, не потрудившись даже подавить собственную усмешку, пока он закреплял следующую прядку. — Я заберусь к вам в комнаты ночью и сбрею все волосы, и воробьи на вас злиться будут. Мэг ахнула в притворном оскорблении. — Если бы ты это сделал, я бы заменила все твои плащи на самый ужасный фиолетовый оттенок, который я только смогла найти — как те ужасные бархатные шторы во второй кладовке на пятом этаже! Он их видел, и они действительно были ужасны, и на них был узор пейсли. Но его так легко не победить. — Да будет тебе известно, — сказал он с бравадой, — что я великолепно выгляжу в пурпурном, я был бы великолепен назло тебе, а ты была бы такой лысой, что тебе пришлось бы носить ужасный парик, как у Карлотты! Мэг захлопала в ладоши, хихикая, темные глаза озорно блеснули, когда она встретилась с его взглядом в зеркале. — Ты видел новое платье Карлотты? То, со всеми этими оборками и рюшечками? Он издал стон, когда накрутил еще одну прядь темных волос. — Я действительно не знаю, как она нашла платье хуже, чем платье «С эффектом морской пены» с прошлой осени, но она действительно превзошла саму себя. Шпильку, пожалуйста. Она передала ему следующую. — Я чувствую, что однажды на ней будет слишком много ткани, и она вспыхнет во время своего соло. — Это было бы великолепно, — мстительно заявил он. «Она продолжает импровизировать, это… -…Преступление против музыки, да, я слишком много раз слышала, как ты разглагольствовал об этом, Эрик. — Потому что это становится все ужаснее каждый раз, когда я это слышу! — Да ладно, она не так уж плоха, тебе просто не нравится, как она вертится вокруг твоей драгоценной оперы, ты дуешься, как какая-то мелодраматическая гигантская летучая мышь! — Это… Я… — Он осекся, пытаясь придумать ответ, но так и не смог. — Я так себя не веду! Мэг бросила на него взгляд, ухмыляясь, как кошка. — Ну конечно же, надев свой огромный плащ и крадущийся повсюду — я видела, как ты смотрела на рабочего сцены, который потерял ту часть декорации, и ты разглагольствовал потом о том, что шторы «висели неправильно» в течение недели, прежде чем мы их починили, и… — Ладно, все, я понял, ты высказала свою точку зрения! — Он засмеялся, закрывая ей рот рукой, отпуская ее волосы, чтобы заставить ее замолчать. Она отмахнулась от него, все еще ухмыляясь. — Ты почти закончил? Мне еще платье нужно надеть! — Наберись терпения, маленькая угроза. Я почти закончил.