Источник силы

      Вран не рискнул переспрашивать и послушно вышмыгнул из логова. Наверху, в гараже, мотоцикла снова не оказалось. Парень ещё ни разу его здесь не видел, что-то подсказывало, что настоящей машины здесь никогда и не было, а он в своё время просто повёлся на иллюзию.       − Куда это мы? – спросил парень у спины Салазара, что гордо устремилась вперёд, игнорируя препятствие в виде нерасторопного ученика, мнущегося на пороге.       − На прогулку.       Это Врана совсем не успокоило. Зеленоглазый демон казался слишком уж беспечным, и это заставляло насторожиться. На улице собиралось дождить, а наставник облачился в лёгкое кремовое – явно не по погоде – пальто, щёгольское, с иголочки, и главное, без единой лишней складки. Как он смог откопать такое в своём бедламе, Вран решительно не понимал. Надо полагать, это тоже достигалось с помощью пресловутой демонической магии.       Что ж, если ему охота мёрзнуть, пускай, но Вран уж точно не рассчитывал на продолжительные прогулки под скверным октябрьским дождём.       Салазар шагал, молча и с явным удовольствием вдыхая влажный ночной воздух. Несмотря на то, что Вран давно успел облазить здесь всю округу, дорога, которой вёл его белый колдун, показалась ему совсем незнакомой.       Наконец, они вышли на просторную мощёную булыжником площадку, с которой открывался великолепный вид на Дарру. Врану никогда ещё не доводилось видеть столицу всю, как на ладони, с высоты, которой в этом городе, казалось бы, и места не было. Такой многоликий, сейчас этот зверь спал, но спал очень чутко. Тёмную шкуру его рассекали яркие полосы улиц, пестрели беспорядочные жёлтые пятна окон. На минуту Врану вспомнился догорающий костёр, в глубине которого то вспыхивали, то исчезали искры, он даже почти физически чувствовал внутреннее дыхание огня под чёрными углями ночных зданий.       − Видишь эти огни? – наконец подал голос Салазар, раскуривая свою невесть откуда взявшуюся трубку. – У нас на родине есть поверье, что огней в городе должно быть по числу свободных душ.       Врану эти рассуждения показались ещё более странными, чем его заминка на слове «родина».       − Все же спят – значит, и окон горит совсем мало. Кроме того, как насчёт того, что в одной квартире живёт несколько человек? А вот это вообще уличные фонари…       − Я просил тебя спорить со мной? Со слухом проблемы? Или ты не знаешь слова «поверье»? Вроде бы, уже экспертом по фольклору должен быть!       − А, так это поэтический образ?       − Вообще-то, нет. В отличие от Дарры, там никто никогда не спит. И жить в однушке толпой там тоже не принято.       − Ага, а ещё ходят вверх ногами и с возрастом только молодеют! – В атмосфере клубящегося вокруг него безумия парень был только рад возможности пристроить свою абсурдную теорию в хорошие руки. – И разговаривают только на «исходнике».       − Кстати, об этом. Как успехи?       − Тебе не понравится, конечно, но справляюсь кое-как.       Вран договорил – и лишь тогда спохватился, что не помнит, в какой момент разговора Салазар перешёл на «исходник». Ответить наставнику тем же не составило большого труда – но вместо логичного удовлетворения от хорошо проделанной работы парня накрыло волной стихийного ужаса. Он знаком с этим – мягко скажем, не самым простым в освоении – языком всего две недели – вжиться в него настолько, чтобы свободно разговаривать, он никак не мог, если только Салазар не применял в процессе обучения каких-нибудь демонических хитростей.       − Я же… Я же не говорил на нём в универе? В общаге? – Его знакомые однозначно удивились бы, перейди Вран в один прекрасный момент на неведомый язык. Раз ничего такого не произошло, значит, он держал себя в руках, правда же?       − Откуда бы мне знать, что происходит в твоём универе? Ты привык к «исходнику», потому что есть предрасположенность – вот и всё. Думаешь, я просто так, наугад учеников выбираю?       − А, ага. – Признаться, именно так Вран и думал, потому что поверить в большее означало льстить себе слишком сильно. Сам Салазар крайне редко баловал его такими откровениями. От осознания, что к науке белокосого демона тоже нужна особая предрасположенность – как и к полётной магии, - у парня начала кружиться голова.       − Но ты губу-то сильно не раскатывай, - тут же поспешил исправиться Салазар. – Подумаешь, две недели. Я рассчитывал, что уж за одну ты всяко уложишься – но куда там.       − Эй, я, вообще-то ещё и в универ хожу, - напомнил Вран.       − Это в ДМУ-то? И как, тебе ещё не надоело?       − ДМУ предоставляет общагу на пять лет и диплом специалиста после выпуска, - отрезал студент. У него были и другие причины не бросать университет, но обсуждать их с демоном он не собирался. – У тебя есть предложение получше?       − Можешь ещё на работу устроиться, - выдал демон ехидно. – Ну, чтоб прям на полную катушку жить, а то скучно как-то, не правда ли? Или женись – это вообще беспроигрышный вариант. Тогда тебе ещё и квартиру снимать придётся.       Впервые на памяти Врана наставник говорил правильные вещи, но делал это таким тоном, что в ответ хотелось молча врезать по зубам.       − Ладно, я тебя понял, - отмахнулся парень раздражённо. – Нагрузи меня ещё больше, если угодно. Когда там, кстати, нормальная учёба начнётся? Не помню, чтобы я чисто на языковую школу подписывался.       − Не прикидывайся совсем уж последним олухом, и так умом не блещешь. Если ты думаешь, что «исходник» - это всего лишь шифр для записи формул, но всё немного не так. Это древнейший из языков мира. Его возраст измеряется так же, как и нынешнее летоисчисление: пять с лишним тысяч лет. Без него в наших кругах ты будешь похож на глупого жизнерадостного интуриста, которого любой торговец посчитает своим долгом обобрать. Хотя пока что с тебя и взять-то нечего, кроме одной бесполезной энергоединицы…       − Так вот, к чему ты клонишь. Следующим номером будем захватывать деревню?       − А тебе уже не терпится, да? Брось эту миртанскую чушь, пожалуйста. Таким разбоем, как в Тихом Омуте, уже давно никто не занимается.       − Потому что всех желающих храбрые миртанцы пустили на дрова для костров?       − Не умничай. Всё потому что миртанцы – бестолковые и упёртые пеньки. С ними вообще не договоришься.       − Не такие уж и бестолковые, раз нашли способ дать вам отпор.       − Просто хочу предупредить, что это не наша клиентура.       − Слушай, тебе не кажется, что если бы я хотел работать с клиентами, то пошёл бы учиться на Бытовой факультет?       − Стало быть, теперь ты признаёшь свой нынешний факультет как собственный выбор?       На это Врану возразить было нечего.       − Скажи мне, воронёнок, − проговорил демон, едва потрудившись вынуть трубку изо рта. Парень чуть было не взбрыкнул: он и не думал, что слышать это прозвище от наставника будет настолько мерзко. – Ты жаждешь силы. Но зачем она тебе?       Готового ответа у Врана не было, и он подумал, что стоит уже завести себе что-нибудь короткое, понятное и логичное, но совсем не обязательно честное.       Но если подумать. Сила – для того, чтобы выжить в стае своего собственного факультета? В последнее время быки залегли на дно, и проблема сама собой отошла на второй план. Угроза от Баташа Варуна всё ещё чувствовалась, но уже не так остро, как раньше – а с приходом в жизнь Врана белого демона это и вовсе перестало казаться такой уж большой бедой.       Сила – для того, чтобы уметь отстоять границы свободы своей воли? Но ведь если с Гиларом он как-то сумел справиться сам, то чем, позвольте спросить, он занимается сейчас – с Салазаром? Неужели защитой от чужого влияния? Ха, как бы не так.       Сила – для того, чтобы удержать Айю? Куда как теплее. Он действительно верил, что сможет понять её лучше, если начнёт смотреть на мир с позиций не пассивно-агрессивной жертвы, но охотника. Если сумеет докопаться до корня того, что сделало её такой неприступной, выяснить, что ею движет… А что потом? Как воспользоваться этим знанием в своих целях? Гарантирует ли это её любовь? У Врана дико заломило в висках. Нет, он совсем не был уверен в исходе, поэтому едва ли мог считать Айю своим главным мотиватором. А тем более – причиной, которую можно было озвучивать наставнику вслух.       −Нет, на деревню в ближайшее время мы не пойдём – как бы тебе ни хотелось, - заявил Салазар, не дожидаясь внятного ответа. - Ты ещё и близко не готов к такому. Однако пищу для размышлений я тебе дам.       На ладони демона возник массивный перстень. Серебряная оправа поддерживала квадратный камень такого чёрного цвета, что рядом с ним ночь делалась яркой и очень даже светлой. Чернота эта приковывала к себе взгляд и не желала отпускать. Вран сразу же почувствовал, что в целом мире едва ли нашлось что-то более подходящее ему… Заворожённый глубоким блеском граней, Вран протянул к сокровищу руку, но Салазар и не думал поощрять хватательные рефлексы ученика, снова спрятав перстень в нутрях своего пальто.       − Это лит, – объявил демон ещё более торжественно.       − Нет, − возразил Вран, с трудом выходя из транса. – Это нихилит. – Словно сама душа шепнула ему имя перстня: нихилит, Отрицающий.       − Ну, тебе виднее. Исключительная получилась вещица. Когда ковал её, вместо камня вышло чёрт знает что, а ведь хроматическая реакция обычно идёт на цвет глаз… Впрочем, неважно. Лит, как ты, вероятно, понял, − это и есть сосуд для энергозапаса. К нему привязывается добыча сразу же после выполнения сделки… И не строй мне тут жалкое лицо – тебе не так плохо, как кажется, раз в нём ещё нет ни одной твоей души. Отдам, когда придёт время.       Врану действительно неведомым образом поплохело, стоило взгляду расстаться с загадочным перстнем. Откуда в душе взялась такая пустота после встречи и, главное, расставания с ним, парень очень хотел бы знать, но Салазар и не думал посвящать его в секрет сущности этого «сосуда». Во всяком случае, сегодня.       В попытке отвлечься от назойливых мыслей о нихилите, парень поднял глаза к небу. Небо совсем не походило на осеннее. Маслянисто-чёрные грозовые тучи клубились, словно дым наоборот. Как будто неизвестный бог сложил костёр на обратной стороне небесного купола и теперь сидит возле него и греет руки, а дым тянется вниз, к земле. Таким небо бывало во время летних гроз, а никак не на склоне осени. Юноша впервые видел, как стремительно «дым» облаков приближается к земле, − от этого казалось, что небо буквально падает на землю.       Сморгнул вспышку. Она показалась чем-то воображаемым, пока не грянул гром и не доказал, что это и вправду была молния. Тяжёлый ливень ударил следом, и на минуту Вран зажмурился от восторга. В эту минуту ему казалось, что ни Салазар, ни весь преподавательский состав университетских магов ничего не понимают в силе, а истину понял только он один и только сейчас: не в формулах и не в «энергоединицах» сила. Истинная сила – вот она: ничем не сдерживаемая мощь стихии.       Рядом Салазар тихонько посмеивался над его мыслями. Обернувшись, Вран заметил, что ливень демона не задевает − он стоял в своем щёгольском пальто совершенно сухой. Прикинул, что проще заколдовать: дождь или пальто, и пока студент склонялся ко второму варианту, наставник достал трубку и снова невозмутимо затянулся.       Дождь не переставал хлестать. Ветер усилился, и иногда о брусчатку бились целые волны ливня. Впрочем, всю романтику момента смыло уже давно, Вран отчаянно мёрз, хлюпая водой в ботинках. Спрашивать об отгоняющем дождь заклинании было уже поздно, ибо парень промок до нитки, но как укрыться хотя бы от ледяного ветра?.. Он подозревал, что как только дождь закончится, коварный демон спокойно отправится в свое логово, а самому студенту ещё предстоит не заболеть назавтра. И верно: как только тучи уронили последние капли последнего в этом году ливня, у белокосого, кажется, кончился табак, так что он спрятал свою трубку и попросту исчез.