Возрождение

      Накануне торжества Зип страдал. Кэрри, как и полагалось, устроила девичник, уединившись в комнате Гаммы вместе с Джанго и, как это ни странно, своими сослуживицами Карлой и Лусией, к которым по понятным причинам могла не испытывать никаких дружеских чувств. Зипу полагался мальчишник, но отчего-то в понимании мужской части Убежища это должно было быть невероятным испытанием для его персоны. Никто это так не называл, конечно, но именно к этому всё и сводилось.       Страйк предлагал поблядовать напоследок, потом забыл, ради чего всё затевалось, и затерялся в своей комнате с приглашёнными девушками. В комнате Дрэда шла шумная пьянка, устроенная Третьими ради командира. Пить перед ответственным событием Зип отказался, и в итоге его вытеснили из комнаты и продолжили веселье без него. Альп пытался для чего-то развлечь Зипа, выбрав довольно странную тему и разболтав, что Кэрри на девичник оделась в брючный костюм мятного цвета, который когда-то принадлежал Песчаной Буре. Как это должно было поднять настроение Зипу, осталось непонятно, но Альп идею Кэрри одобрял, уверяя, что их погибшая соседка как будто бы тоже сможет присутствовать в важный для её подруги день. А когда начало смеркаться, случилась неприятность с Узи, и несчастного кота пробрал понос. «Не иначе происки Судьбы», — думал Зип, убирая в пятый раз его лоток.       Уверенность в том, что всё не может пройти гладко, укрепилась намертво, поэтому Зип не смог нормально выспаться и в самый важный в своей жизни день проснулся с мешками под глазами. Зная его склонность к отёкам, Кэрри предусмотрительно оставила в холодильнике парочку из своих патчей. Розовых. Она была уверена, что Зип на мальчишнике напьётся и с утра они ему очень пригодятся. Он же, глядя на их цвет, решил, что не возьмёт в рот ни капли, однако не помогло. Сначала хотел их просто выкинуть, но потом передумал, решив, что лучше соврёт про то, что просто забыл про них, если Кэрри начнёт допрос.       Через час при полном параде нужно было быть в отведённой для ожидания комнате, но пришлось выходить раньше, чтобы успеть проставиться перед Пульсаром и Хайто. Командиры настояли, что им полагается персонально проводить Зипа в последний путь. Похоже, только Айк не прикалывался над предстоящим событием, а относился к нему со всей серьёзностью, правда очень переживал, что может потерять кольца, и заработал себе из-за этого нервный дерматит.       За одеванием и причёсыванием Зип успокоился и шёл к товарищам, ни о чём не беспокоясь, но, взглянув на их торжественный вид, опять начал переживать. Он от строгого костюма отказался, выбрав белую рубашку и серые классические брюки, а вот другие командиры были при полном параде. Хайто отдал предпочтение чёрному смокингу с бабочкой, а Пульсар оделся в синий костюм с галстуком и, кажется, подровнял усы и бороду.       Зип выставил на стол бутылку коньяка, надеясь, что никто не станет акцентировать внимание на том, что он не то что без пиджака, но даже без галстука. Пульсар принялся разливать по стаканам.       — Ты чего по-простецки? — разумеется, Хайто и не подумал о том, чтобы промолчать.       Зип расстроился и сразу же принялся расстроенно вздыхать. Он с чего-то решил, что если празднуют в Убежище, то и формат допустим расслабленный.       — Это не выглядит так, словно мне плевать на происходящее? — обеспокоенно спросил он у товарищей.       — Ну, может, Фурия брюки напялит или ещё чего выкинет, — бросился утешать приятеля Пульсар, но, увидев, что Зип ещё больше поник, перешёл на агрессивные подбадривания. — Мало ли, что она там подумает. Ты же знаешь, женщинам не нужен повод, чтобы придраться, если захотят из тебя вытрясти душу, то завиноватят и без всякой вины.       — Всем известно, что Зип у нас подкаблучник, — фыркнул Хайто. — Боится небось, что она дуться начнёт. Она капризничает, а он ей потакает вместо того, чтобы выпороть.       — Нашёл чем попрекнуть, — не смутился Зип. — Для чего мне жену строить? Если надо самоутвердиться, то вон тебе вылеты или, на худой конец, спарринги. А если тебе вдруг перед женщиной надо доказывать свою состоятельность и твердить, что ты мужик, то тут либо с тобой что-то не то, либо с ней. Зачем тогда вместе быть?       — Избалуешь её окончательно, — не сдался Хайто. — Помяни моё слово, она ещё седло прикупит, чтобы на твоей шее удобнее ездить было.       — Подлей-ка ему ещё, дровосек, — попросил Пульсара Зип, — чтобы он не сильно о моей тяжкой доле горевал.       — А я люблю свадьбы, — Пульсар растроганно вздохнул и поправил усы, прежде чем наполнить ещё раз стаканы. — Дамы красиво наряжаются, все весёлые, а от выпивки не гоняют, а наоборот, настаивают, чтобы ты приобщился. И за девочку нашу рад, боялся, что пропадёт она, как вспомню порой её пустые глаза, так душа переворачивается.       — А вот тут даже спорить не стану, — благодушно махнул рукой Хайто, забирая свой стакан, — давно надо было её пристроить. Глядишь, забеременеет, успокоится и перестанет в истории влипать, когда младенец на сиське повиснет.       — Тьфу на тебя, — возмутился Пульсар. — Вот умеешь ты даже хорошие вещи так произносить, что сплюнуть и перекреститься охота. Допивай давай и иди за невестой! Пора уже.       Зип посмотрел на часы и начал испуганно моргать. Хайто хохотал над ним от души, когда уходил. Пульсар оказался подобрее и предлагал нервничающему жениху свой галстук и пиджак.       По дороге, когда его больше никто не видел, Хайто немного повздыхал. Уж больно стремительно развивались отношения командиров Третьей и Пятой, он не успел ни привыкнуть к ним, ни определиться, одобряет такую связь или нет. С Зипом давно уже сработались и сдружились, но он никогда не оценивал его с иной стороны, нежели бойца и коллегу. Кэрри в его представлении и вовсе должна была ходить в девках до старости, но его позицию никто не поддерживал. Даже его собственная команда, когда слухи о предстоящей свадьбе дошли и до них, почему-то сочли Зипа счастливчиком.       — Ну где вы ходите, командир?       Хайто ойкнул от испуга и сердито посмотрел на подкравшуюся к нему Гамму. На ней было розовое, почти детское платье.       — Разве можно в такой день заставлять всех волноваться и ждать? — она ухватила его под руку и начала тянуть.       — Хочешь на каблуках кружок пробежать? — огрызнулся Хайто.       — И зачем она вас в шаферы взяла? — закатила глаза Гамма, подталкивая его к дверям в комнату невесты. — Дженкс прекрасно себя зарекомендовал, так нет же, заладила, что из тех, кого можно считать кровной роднёй, у неё только вы.       Хайто уже собирался поддать Гамме ножнами за болтовню и бестактность, но от её заявления растерялся и чуть не выронил меч. Он как-то не задавался вопросом, почему именно его Кэрри попросила вести её к алтарю. Отчего-то в момент приглашения думалось, что никто не захотел, и просто не хотелось её расстраивать, поэтому и согласился.       Он остался смущён неожиданным заявлением, поправил бабочку и проскользнул внутрь комнаты. Гамма сразу же захлопнула за ним дверь, как будто он собирался сбежать. На Хайто снова напало раздражение. Терпеть не мог все эти ванильные торжества, ещё и ворот рубашки тёр шею. Он потрогал зудящую кожу, и бабочка снова сползла набок.       — Да чтоб тебя!       — Ты неправильно завязал, сейчас поправлю как надо.       Хайто не сразу понял, что светлая женщина, словно подплывшая к нему по воздуху, является, собственно, той самой Кэрри, которую он знал. Он с подозрением склонил голову и принялся её разглядывать, пока её пальцы колдовали с треклятой бабочкой. Светлая копна волос была убрана в какую-то пышную причёску и украшена белыми цветами. Глаза казались ещё более большими, чем обычно, опять какие-то женские хитрости с макияжем, по всей видимости. Под длинным подолом мерцающего платья точно прятались туфли на высоком каблуке, потому что она была выше его почти на две головы. Паршивка! Кэрри как-то уловила его мысль и чуть присела, так что их рост сравнялся.       — Ну вот, готово! — резюмировала она и очаровательно улыбнулась.       «Зип точно грохнется в обморок, — подумал Хайто, — надо успеть заключить пари с Фокстротом».       — Пойдём.       — Нет, давай под правую возьму, — Кэрри уклонилась от предложенного локтя, — а то твой Секущий на платье намотается.       — Хочешь, здесь оставлю? — в порыве внезапного благодушия Хайто решил сделать ей уступку.       — Ни в коем случае, — хихикнула Кэрри. — Я скорее могу представить тебя без штанов, чем без меча.       — Ну тебя, язык как помело, — возмутился Хайто. — И что в тебе только Зип нашёл!       — Считаешь, я безнадëжна?       Перед ней тут же стало неловко. На его резкое высказывание она не обиделась, но сильно расстроилась — сразу наметилась морщинка между бровей, а взгляд устремился в пол.       — Нет, — буркнул Хайто. — Ты же не за меня замуж выходишь, вот где был бы ад для обоих. Ты ведь счастлива с ним?       Вместо ответа Хайто почувствовал её отклик: тёплый, спокойный, расслабляющий. Что-то похожее он испытывал во время медитаций на родине — гармония, единение с природой и невероятная лёгкость. Она определённо была счастлива.       В дверь постучали. Условный сигнал, что пора выдвигаться, а у Хайто как назло все инструкции из головы вылетели. Сам на себя разозлился, поэтому до алтаря в итоге не дошли, а практически добежали. Кэрри пришлось поднимать подол платья, чтобы не запутаться и не упасть, и когда они были на месте, в её глазах плясали смешинки.       — Ему не терпится меня сбагрить, — прошептала она Зипу.       Хайто рассерженно фыркнул и занял место на скамейках среди зрителей. Настроился на то, чтобы держать себя в руках и не зевать, но прошло всё на удивление быстро. Совместные клятвы жених и невеста не подготовили, только таинственно поулыбались. Когда обменялись кольцами, Хайто пропустил, только моргнул разок, а вокруг уже шумели и аплодировали, пока молодожёны целовались на публику. Потом его потащили поздравлять, фотографироваться и пить, всё будто в один заход смешалось. Опомнился с бокалом в руке, стоя у стенки, а тут ещё удачно на глаза Фокстрот попался. Паршивец точно что-то учудил, судя по довольной роже.       — Поди-ка сюда, — поманил его пальцем Хайто.       — Я ничего не делал.       Визг около женского туалета возвестил о том, что он соврал. Хайто покосился на источник шума, увидел гостей, покрытых с ног до головы розовыми блёстками, и повернулся обратно к Фокстроту.       — Вы ничего не докажете! — его спина уже мелькала у выхода.       Хайто издал фырчок и отметил на смарт-часах наказание в три круга, велев бегать немедленно и прямо в костюме. Когда это ему требовалось что-то доказывать.

***

      Кэрри, едва сдерживая смех, вытирала платком лицо Зипу.       — Я прибью этого поганца, — ворчал мужчина, — шутки у него на уровне третьего класса.       — Это всё же лучше, чем его выходка с голубями, — Кэрри помахала платком, стряхивая налипшие блёстки. — Хотя остаётся небольшая вероятность, что их прикончила всё-таки я.       — Я не хочу в первую брачную ночь предстать перед тобой с розовой пыльцой на морде.       — Я не буду смотреть на лицо, честное слово, — Кэрри опять залилась смехом.       Зип забрал у неё платок, скомкал и запихал себе в нагрудный карман.       — Пойдём, пока про нас все забыли, — сказал он, подхватывая её на руки. — Только подол придержи, чтобы я не запнулся.       Кэрри охотно исполнила его просьбу, некоторые свадебные традиции ей нравились.       Первый кампус пустовал, только по террасе третьего этажа с гордым видом гулял Узи, задрав хвост трубой и распушив его. На его шее красовалась миниатюрная чёрная бабочка.       — Альп настоял, — прокомментировал Зип. — Удивительно, но кошак даже не сопротивлялся.       — Только не пускай его в комнату, — попросила Кэрри, — он опять будет пялиться, а мне жутко не по себе от этого.       — Извини, приятель, — Зип отодвинул кота от двери ногой.       Узи не растерялся, запрыгнул на стул возле окна и, задрав лапу, принялся вылизывать у хвоста.       — Шёл бы ты со своими намёками, — проворчал на него Зип.       В комнате царил полумрак, но свет включать не стали и добрались до кровати по памяти. Кэрри хихикала, пока Зип пытался вслепую разобраться в шуршащей юбке платья.       — Ай, подожди, я обо что-то укололся.       — Это инъектор. Извини, я нервничала, что что-то может пойти не так, и подстраховалась.       — Как ты его на ноге закрепила? Ничего нащупать не могу, дай свет включу!       — Не надо, — жалобно пискнула Кэрри.       — Та-ак, — Зип включил бра у кровати и с подозрением прищурил глаза. — Выкладывай, что ещё ты запихала себе под юбку? Я не хочу случайно сорвать чеку у гранаты.       Кэрри густо покраснела и стыдливо закатала подол. К её правой ноге изолентой был примотан инъектор с заряженной ампулой мёда, а на левой закреплен чехол с револьвером.       — Знаешь, обычно на свадьбу невесты покупают подвязочки и прочие милые никчёмные штуки с кружавчиками, — ворчал Зип, пытаясь поддеть краешек изоленты.       — Погоди, а у тебя что там за ремнём, — присмотрелась Кэрри.       — Нож. Не переживай, я в тон брюк подбирал, на снимках не видно будет.       — Ага, меня отчитывает, а у самого тоже рыльце в пушку! — радостно выпалила Кэрри.       Зип скорчил ей рожу и принялся разматывать изоленту. Нож, инъектор и пистолет отправились на прикроватную тумбочку.       — Погоди ещё секунду, — Кэрри засунула руку в декольте платья и начала поиски.       — А там-то у тебя что?       — В одной чашечке рассеиватель телепатии, а во второй исказитель телепортов.       — Кэрри, на тебя не действует телепатия!       — Ну так исказитель нужно было уравновесить, чтобы грудь смотрелась симметрично.       Зип только головой покачал, когда оба прибора присоединились к оружию на тумбочке.       — Наша семья определённо странная, — смутилась Кэрри, глядя на боевой арсенал. — Я хотела бы пообещать тебе, что буду хорошей женой и стану уделять больше внимания нашему дому, чем приключениям и оружию, но мы оба знаем, что это будет чудовищное враньё.       — Тогда даже хорошо, что мы ни в чём друг другу не клялись, — улыбнулся Зип, — ведь, как правило, произносят не то, что хотят, а то, что от них ожидают. А я не хотел бы тебя в чём-то ограничивать, просто хочу быть рядом с тобой настолько долго, насколько это возможно.       Он собирался много чего ещё добавить, но поймал на себе её взгляд и замолчал. В нём читалась только нежность, но пробирало до самых костей, замораживая на месте. Казалось, пошевелишься, и наваждение пропадёт, а это всё же не те силки, из которых торопишься выбраться.       Кэрри тянулась к нему за поцелуем, а он старался запечатлеть этот момент в своей памяти, чтобы вспоминать его в красках всегда, когда в этом будет необходимость.