Вернуть ее

Югито – дочь Орочимару! Кто бы мог подумать? Интересно, знала ли сама Югито? Нет, конечно же она ничего не знала... Я вдруг вспомнил ее уставшее лицо, обреченное, потерявшее веру в лучшее. Затем взору предстали ее глаза, светло-карие, словно утреннее солнце, полные надежды. Надежды, которую я в нее вселил. И от этого мне было не по себе. - Думаешь, Хидан хотел убить тебя? – спросила Асэми, поворачивая в сторону Центрального парка. - Если бы хотел, то я был бы мертв еще в баре, - угрюмо ответил я. Удивительно, но я только сейчас, спустя какое-то время после своего похищения вдруг начал осознавать, что мог бы запросто погибнуть. И никогда не увидеть Итачи...Хинату. В последний момент мы расстались так глупо, так нелепо. И если бы не Асэми... Я украдкой глянул на блондинку у руля. Интересно, зачем она меня спасла? Какая ей выгода? - Здесь на право, - указал я, пытаясь между прочим найти ответ на свой вопрос. Может ей нужны деньги? Да, она так и сказала , «я знаю, что ты Учиха и твой отец богат», но здесь было что-то не то, я нутром чуял. Ладно, мы подъезжаем к моему дому, посмотрим, что из этого выйдет. - Приехали, - сказал я, собираясь выходить. - Саске, - тихо произнесла она, - я...яя - Ты ошиблась, - я решил попробовать с этой стороны, - я давно не общаюсь со своим отцом, поэтому его деньги ко мне не относятся никаким образом. - Нет, ты не понял, - грустно улыбнулась она, - если Югито оправдают, - ее длинные нарощенные ресницы задрожали, словно живые, - Хидана ведь посадят за решетку? Вот оно в чем дело. Тяжелый груз снова вдруг свалился мне на плечи. - Его, и всю его шайку, - уверенно ответил я, чувствуя, как гнев закипает в глубине. - Обещаешь? – выпалила Асэми, словно боясь, что я возьму свои слова назад. Как много обещаний. Освободить Югито, посадить Хидана, помочь Итачи, исправиться, вернуть ее - Обещаю, - сказал я всем своим обещаниям и зашагал прочь. Меня всего колотило от ярости, холодный душ должен меня остудить. Думали, что просто так смогут свалить Саске на лопатки? И как я мог так опростоволоситься? Пью с незнакомцами, стал рассеянным...и неосторожным. Не похоже на меня. С тех пор, как Хината появилась в моей жизни, я сам не свой. И это меня чертовски радует! Ну не сумасшедший ли я? Ну не сумасшедший ли я? Иду к ее домику, просить прощения... от одного слова просить мой организм в ужасе передернулся. Учиха Саске ничего не просит, Учиха Саске берет то, что ему полагается, Учиха Саске волк..хищник вроде...что там еще? Весь мой аутотренинг на том и закончился. Я на всякий случай оглянулся, не видит ли меня кто. Имидж-то надо поддерживать. Я бы запросто мог остаться с Шикой, балдеть под музыку, пить пиво, и даже не вспоминать о Хинате. Но она убежала, вся в слезах, и сбегая, забрала частичку себя. Вкусно пахнущую, сладкоговорящую, сумасводящую, нежную, чувственную частичку. Вот таким вот образом парни теряют свои головы. Марс, встретивший свою Венеру. Нашедший свою половину, ни за что ее не отпустит. Его всегда будет тянуть к ней, подсознательно, осознанно, ночью и днем, всегда. Вот и меня потянуло, да так, что я почувствовал легкое покалывание на кончиках пальцев, чертово сердце прыгало в груди, и вообще по телу прокатилась волна эйфории, как если бы моя любимая команда по футболу выйграла Лигу Чемпионов. Но чувство, которое я испытывал, не шло ни в какое сравнение с футболом. Я был неуверен! Чем дольше я шел, тем больше росла моя неуверенность, я вдруг осознал, что умею нервничать. Да еще как! Я остановился, чтобы перевести дух. Мой мозг начал лихорадочно соображать, чтобы такого сказать в свое оправдание... Оправдание, еще одно запретное слово. Все мое естество противилось новым реформам в области межличностных отношений, декламируя протесты и жалобы моему разуму. Но, увы, разум ушел в отставку, кажется, я начал влюбляться и, что самое главное, осозновать это чувство. Пока я собирался с мыслями, прислонясь к дурнопахнущей сосне, свет в деревянном домике Хинаты загорелся, словно маяк к действию. Но я не спешил. Вместо этого, словно воришка, я подкрался ближе к источнику света. Удивившись собственной прыти и маневренности, я нащупал небольшой деревянный выступ прямо под распахнутым окном и, устроившись должным образом, заглянул внутрь. Сам себя проклиная за трусость и...любопытство, коварное, лукавое любопытство. Хината сидела на диванчике в своей пижаме, на этот раз с кроликами. Я на миг представил ее шкаф, доверху набитый тряпичным зоопарком и зонтиками. И вдруг я вспомнил наш первый поцелуй, ее аметистовые глаза. Боже, никогда я не видел глаз прекраснее. И не увижу. И знаете, на какую-то долю секунды я забылся, всего лишь долю секунду мой разум потерял бдительность. Я неожиданно для себя подумал, какими красивыми могут быть наши дети, если им достанутся лиловые, словно утренняя заря, глаза Хинаты. Я так опешил и удивился ходу собственных мыслей, что, если бы это не было верхом идиотизма, шлепнул бы себя по лицу. Она опять нацепила эти свои громадные очки. Мозг снова перестал меня слушать, мне захотелось подойти и снять их, во мне предательски просыпалось чувство собственничества. Я внезапно жутко возмутился, что Хината скрывает ото всех свои прекрасные глаза, не справедливо. Мне вдруг захотелось стать частью ее жизни, но я снова посмотрел на нее. Разве я могу стать частью ее невинного мира? Я, черствое, самовлюбленное, озлобленное на весь мир существо, в свои молодые годы потерявшее веру в искреннюю любовь. Я разрушу ее жизнь, причиню ей боль, таков мой удел. Не лучше ли оставить бедняжку в покое? Усмирить свою гордыню и оставить ее в мире рыцарей и героев? Лучше бы...но я остался. Пока я гипнотизировал силуэт Хинаты в окне, читающий свои юридические книжки, мысли бешено метались в моей распухшей голове. Обычно, рядом с любимыми, мужчины чувствуют себя героями, спасителями, кем угодно. Но я ощущал совсем другое, рядом с ней я почему-то чувствовал себя жалким, неуверенным мальчуганом, у которого не то что молоко, сопли на губах не обсохли. Разве так чувствуют себя влюбленные? Если это, конечно, была любовь... Да, что я вообще знаю про эту любовь? Кроме того, что от нее только боль и несчастья. Вдруг правда обманным маневром залепила в самую челюсть, напрочь выбив из меня дух. Ты ее не достоин, - пришел я к неожиданному выводу. Я гневно воззрился на ни в чем не повинную Хинату, разве что, с ней обнажалась та часть меня, которую я усиленно прятал. И видит бог, этого я желал меньше всего. Пропади оно все пропадом! Я решительно направился в сторону двери, намереваясь поставить Хинату на место, а заодно и свой внутренний мир. Но этому не суждено было сбыться, меня опередил Наруто. Я резко спрятался за углом. Признаться честно, я испытал некоторое облегчение, что все-таки не вошел туда. Ну, знаете, я бы непременно захотел ее поцеловать, или разозлился и окончательно с ней порвал, что еще хуже... Докатился, теперь я не только подглядывал за окном, но еще и подслушивал. - Что ты здесь делаешь? Зачем пришел? – гневно спросила Хината, к моему ликованию. - Просто хотел проведать тебя, - услышал я мерзкий голос. - Утешить? – холодно съязвила Хината. В эту минуту я перестал ликовать, что-то мерзкое прокралось мне в душу. - Нет, - замялся Наруто, стыдясь за нас двоих, - ты в порядке? - Я в норме, а теперь уходи - Я хотел извиниться, за все, за то, что так вышло и... - Ты ни в чем не виноват - Я просто хочу, чтобы ты знала, ты прекрасная девушка, Хината, и я тебя очень уважаю, - мои зубы буквально скрипели от досады, - если ты не захочешь больше репетировать со мной, я не обижусь. И вдруг я услышал, нет, почувствовал, как она улыбнулась. - Забудь, Саске есть Саске, может, чаю? Чаю? Чаю? Может сразу предложишь ему запрыгнуть в постель? Я усилием воли заставил себя успокоиться. Все это походило на бред ревнивца. И что это за «Саске есть Саске?». Прошло добрых полчаса, прежде чем этот засранец, наконец, вышел из домика. Пока они там репетировали, и Наруто признавался ей в любви, хоть и понарошку я надеюсь, я тысячу раз успел перемолоть его кости и раскрошить в белый порошок, который с удовольствием слил бы в унитаз. - А ты не теряешь время, Узумаки, - Наруто резко развернулся, не ожидая увидеть меня за своей спиной. Мы были на приличном расстоянии от домика Хинаты. - Саске, - растерянно заморгал он своими гейскими глазищами, - не ожидал тебя..ты все это время... - Да, Узумаки, - процедил я, - я все слышал про то, как ты ее уважаешь, и восхищаешься..., - я не успел договорить. - Неплохо, правда? – вдруг улыбнулся он. Меня словно ледяной водой окатили. А он все продолжал. - Я понял твой намек и решил, что пора действовать, - он тараторил как заведенная белка, а я стоял, словно вросший в землю старый пень, - подумал, если приду и буду с ней милым, то завоюю ее симпатию. Ну, сначала стану другом, а потом, по плану, - он так искренне радовался своей изобретательности, - ты знаешь, я думаю, что она мне уже доверяет. Мне захотелось ударить его, но рука не слушалась. Ведь это я во всем виноват. Я создал монстра по своему образу и подобию. Так чего же я теперь жду? Что все обернется в мою пользу? Как бы не так. Его слепая уверенность в наш так называемый план, в нашу жестокую игру, забрала ее божественную частичку. Искреннюю, светлую, добрую, любимую частичку. - Ну, если все получится, - Наруто наивно заглянул мне в глаза, - ты поможешь мне с Сакурой? Приступ внезапной тошноты подступил к моему горлу. Как будто они, Хината, Сакура, Наруто, Шикамару – все они были иггрушками в руках капризного сумасбродного ребенка, в мои руках! Я мерзкий кукловод, без души и сожалений. - Конечно помогу, - улыбнулся я ледяной снисходительной улыбкой, - я ведь обещал. - О, спасибо, Саске, спасибо, - закивал бедный Наруто. Теперь вы понимаете, почему я ненавижу Узумаки. Не за то, что он увел у меня Хинату, не за то, что Хината выбрала его, а за то, что он – ходячее напоминание моего малодушия. Будто в нем скопилось все самое мерзкое и нехорошое, на что я только был способен. Наруто это мой убийца, и я чувствую это. Я его боюсь. Я боюсь себя. Если бы только я вошел в эту дверь, все могло бы обернуться иначе. Возможно в нахлунывших эмоциях, я признался бы Хинате в любви, она бы простила и... Черт! Лезвие бритвы оставило ранку, словно наказывая за пустые мечтания. Нужно быть сосредоточенным! Я вытер полотенцем оставшуюся пену, прокручивая в голове дальнейший план действий, когда в дверь неожиданно позвонили. Я весь напрягся, словно струна. Схватив бритву в правую руку, я бесшумно двинулся к двери. Это вполне могут оказаться вчерашние гости, я покинул вечеринку слишком рано. Теперь они требуют продолжения банкета, но теперь я окажу сопротивление, я вооружен...бритвой. Черт с ней! Мои ладони вспотели, некстати начало звенеть в ушах от дикого напряжения. Покрепче схватив рукоять своего оружия, я глянул в глазок. Святые горгульи! Какое облегчение! - Асэми, ты что тут делаешь? – она стояла на пороге моей квартиры с какими-то бумажными пакетами. - Да вот решила заскочить, - она быстрыми движениями принялась осматривать ту часть квартиры, которую не скрывал мой силуэт. - Ты что-то хотела? – спросил я, пытаясь максимально заслонить собой проход. - А, да, - недовольно выдохнула она, - ты что-то говорил насчет завтрака - Дддаа, - замялся я, - я просто был не в себе, знаешь ли, и... - Что за чепуха, - воскликнула блондинка, силой отпихнув меня в сторону, - завтрак – это самый важный прием пищи за день, так говорила моя мама, - она принюхалась, словно гончая, - ну, или по крайней мере, говорила бы, если бы она у меня была. Вдруг она посмотрела на меня так странно. - У тебя здесь, что рыба сдохла? Ну все, это последняя капля. - Асэми, время немного не подходящее, понимаешь, я.. - Слушай, без обид, но ты давно здесь убирался? – она по-хозяйски оглядела мой творческий беспорядок, - я все понимаю, холостяцкая жизнь, но не до такой же степени. - Асэми, - прервал я, устало поглядев в ее глаза, - мы не будем завтракать. Тебе лучше уйти. - Мне некуда идти, Саске, - решительно заявила она, - меня могут убить за то, что я спасла тебя. И вместо бесполезного трупа очередной проститутки и гнетущего чувства вины из-за этого, ты можешь обрести помощника, которому нечего терять. А совсем не плохая речь. Я пригляделся, в этой блондинке было больше храбрости и ума, чем я предполагал. Ее появление все усложнит, но, черт возьми, помощник мне сейчас не помешал бы. - Доставай, что ты там принесла, - нехотя проговорил я, закрывая тяжелую дверь.