***
- Онни, я могу задать вопрос? - утро субботы не было популярным среди гостей, в зале сидела лишь парочка постоянных аджумм. Я даже думала о том, чтобы на смену в это время выходил один только сотрудник, но никак не могла определиться, кто это должен быть. Делать этой самой, тогда девочки будут получать меньшую зарплату. Оставлять только кого-то из них - им же будет скучно, даже с учетом мобильного телефона и безлимитного интернета. Поэтому я пока ничего не меняла. - Угу, - сонно ответила я. - Тебя не задела та ситуация с фото в ресторане? - Сойе чувствовала себя неловко, она нервно теребила фартук и кусала губы, глядя на меня виноватым олененком. Я же не понимала, о чем идет речь. Неужели Юнги был в ресторане с какой-то девушкой? Сердце тревожно кольнуло, но я попыталась не спешить с выводами. - Каким фото? - голос прозвучал ровно, хоть в душе метались ураганы чувств. - Ты не в курсе? - растерялась Сойе. По глазам сотрудницы было видно, что она пожалела, что вообще влезла в ситуацию со своим любопытством. Я убедилась, что посетительницы увлечены своими кремовыми пирожными и болтовней, и приступила к допросу девушки. - Нет, не понимаю, о чем ты. Расскажешь? - зная Юнги, я была уверена, что он не изменял, не изменяет и не будет изменять. И все же мне хотелось знать, что же такое случилось. - Почему я?! Я так не хочу тебя расстраивать, - глаза Сойе были настолько несчастными, что мне стало безумно жаль девушку. Вздохнув, я обняла ее. - Ладно, я сама найду все, не тревожься. - Спасибо, Хёджин-онни, - я все еще пыталась приручить Сойе не обращаться ко мне “онни”, так, как живя в Австралии, к такому не привыкла совершенно. И девушка воспринимала это как что-то особенное, из-за чего излишне трепетно дорожила моим к ней отношением. Это было мило, но порой мне становилось неловко - ничего же особенного не сделала, чтобы эта трепетная малышка была так чувствительна к нашему общению. Тем более что Сойе так и продолжала обращаться ко мне “онни”. Оставив кофейню на сотрудницу, я скрылась в подсобке. Помещение было микроскопическим, туда влез только небольшой стол с ноутбуком и принтером на нем, стул и вешалка. Включив компьютер, залезла в поисковик и довольно быстро нашла разразившийся пару месяцев назад скандал. Нас с Юнги сфотографировали в ресторане, когда мы первый и последний раз обедали где-то в общественном месте. Но фото сделали под кривым углом, получилось сильно нечетким и зернистым, так что узнать кого-то из нас можно было только если знать наверняка, кто был запечатлен. Об этом снимке были написаны полноценные статьи с огромными лентами комментариев под ними. В Твиттере разгорелись целые треды, ТикТок был забит видео по теме, Фэйсбук не остался в стороне. Кто-то настаивал, что Юнги имеет право на личную жизнь. Кто-то был возмущен, говорил, что его или ее предали и обманули, как Шуга посмел так поступить со своими фанатами. Кто-то разобрал мое изображение на пиксели, придя к выводу, что я страшная и не заслужила такого прекрасного айдола. Некоторые успокаивали разбушевавшихся фанатов, что наверняка это ошибка. Те, кто поддерживал нас как пару, схлестнулись в какой-то нездоровой войне с противниками. У меня мозг и сознание готовы были взорваться от шока и ужаса. С одной стороны, хорошо, что в интернете я интересовалась в основном видео с пандами и котиками, а не вот этим всем, так что скандал прошел мимо моего внимания. С другой - я все же о нем узнала. И даже была невольным участником, ничего толком для этого не предприняв. Вскоре после этого компания Юнги выпустила заявление, что это был вовсе не он, а похожий на него молодой человек. И с этого момента началась вторая волна ажиотажа верующих против скептиков. Очнулась я внезапно от чересчур громкого хлопка из зала кофейни. По щекам струились слезы, которые текли просто сами по себе. Я чувствовала, как пустота во взгляде меняется осознанностью, и постепенно проступают контуры, складываясь в привычные предметы вокруг меня. Пальцы, сцепленные в замок, мелко подрагивали. Я не знала, от чего было больнее и противнее. От того, что посторонние люди говорили, могу я быть с Юнги или нет? Что нашлось достаточное количество людей, назвавших меня уродиной? Что HYBE заявил, будто это вовсе не мы? Или что Юнги мне об этом не рассказал? Мы просто больше ни разу никуда не ходили. Я хотела написать ему с вопросом. Уже даже взяла телефон. Но убрала его, поняв, что в этом нет смысла. Юнги предупреждал меня с самого начала, что это будет непросто, что поклонники разные, что в наших отношениях будет много ограничений. Я все это знала. И я осознанно на это пошла. Так на что теперь жаловаться? Но в душе свербело от боли и разочарования. Знала, на что шла, но не подозревала масштаба.***
Юнги начал трансляцию, и я присоединилась к ней. До сих пор не могла определиться, нормально ли смотреть прямой эфир своего молодого человека. С одной стороны - он тот, кого я любила и чьей жизнью интересовалась. С другой - как-то странно было присутствовать на его работе. Каждый его концерт, на котором мне удалось побывать, вызывал смешанные чувства. Это был восторг от того, насколько он талантлив, и растерянность, ведь это же мой Юнги. Тот самый, который может проспать весь день, если ему никуда не надо, подгребая меня под себя. Который носит дома пижаму с пандами (“Она напоминает о тебе”) и распихивает мандарины по всей квартире (я парочку нашла даже в ванной!). Это был его день рождения, так что он обязан был провести пару часов вместе с поклонниками, сидя в своей студии. Я же заранее подготовила все к праздничному ужину, чтобы иметь возможность посмотреть этот эфир, а потом просто встретить любимого дома, не носясь как сумасшедшая с подготовкой. Мы решили, что сам день рождения проведем вдвоем, а на ближайшие выходные пригласим его близких и друзей. Забравшись с ногами на диван, запустила Weverse - Юнги как раз начал. Сердце затопила нежность от того, насколько он красивый и даже немного нереальный, словно однажды боги подслушали мои мысли и создали идеального мужчину. Невольно запищав от переполняющего меня восторга, принялась слушать, как парни уже поздравили его. - “Юнги-оппа, кто поздравил тебя первым”. Ммм… - замялся он. - Это был J-Hope. Он написал очень трогательное сообщение, - деликатно улыбнулся Юнги. Нежность растаяла, оставив вместо себя растерянность, боль и попытку отнестись с пониманием. Конечно, Юнги не мог сказать на всю фанбазу, что первой его поздравила я, а Хоби был лишь вторым. Я знала, на что соглашаюсь. Я знала, кто он. Я понимала, что ему нельзя рассказывать об отношениях. Это чтобы он мог и дальше выступать с BTS. Это ради нашего благополучия. Ради моей безопасности. Тот отвратительный скандал с фото до сих пор эхом отдавался в моей голове. Я повторяла это вновь и вновь как мантру, пока давление не стало меньше. К сожалению, оно не ушло полностью. Очертания комнаты чуть плыли, и любое излишне резкое движение приводило к потере ощущения пространства. Пришлось замереть, чтобы не тревожить себя и свое состояние. Когда я смогла снова сосредоточиться на словах Юнги, он уже рассказывал, как провел день и какие у него планы на праздник. - Я обязательно встречусь с родителями и друзьями, в остальном ничего особенного не планирую. Только работа, работа и много-много работы. Мы готовимся к поездке в Россию, которая состоится через месяц, поэтому у нас сейчас очень плотное расписание. Я не буду грустить. Не в день рождения Юнги. Не из-за того, что попала в категорию друзей. И уж тем более не из-за его поездки на месяц. Буду считать это подготовкой к мировому туру, который обычно длится дольше. Мы договаривались обо всем на берегу. Он меня предупреждал. Я знала, на что шла. Слова прилипчивой мантрой крутились в голове, приводя меня в чувства. Только, когда я на все это шла, даже не подозревала, насколько сложно и неприятно будет. Юнги, мой Юнги прекрасен. Но условия, сложившиеся вокруг нас, словно выпивали из меня все силы и радость. Юнги рассказывал про планы на время до отлета, а я усилием воли переключила свое внимание на чат. Среди множества сообщений с восхищением и поздравлениями, то и дело мелькало “Yoongi marry me”. Вот еще одно. И еще. И снова. Я закрыла приложение, не став досматривать трансляцию. Почему-то стало тяжело дышать, хотя я же просто сидела на диване, ничего особенного не делала. Ничего особенного. “Юнги, выходи за меня”. Но он же в отношениях! Со мной! Только об этом никто не знает, и вряд ли узнает. Я словно тень, невидимка, преступница, вынужденная скрываться от глаз общественности. И непонятно, что хуже. Словно не существовать, или подвергаться такому шквалу критики, чтобы каждая твоя черта лица была противна тысячам людей по всему миру. Вспомнился другой скандал, когда неожиданно выяснилось, что один из айдолов уже женат и имеет ребенка, тогда вопли донеслись даже до Австралии. В тот момент я только удивилась ситуации и совершенно не поняла, как девушка согласилась на то, чтобы тайно стать женой, а затем матерью. Теперь же меня ждало что-то подобное. Если мы с Юнги останемся вместе, если у нас все будет хорошо - я окажусь точно в такой же ситуации. Захотелось срочно позвонить маме, чтобы она сказала нечто мудрое и поддерживающее, иначе я могла разреветься.***
Нам удалось вырваться к морю на дикий пляж так, чтобы никого поблизости не было. Юнги выделил на поездку весь день, я оставила кафе на Сойе с Миён, и мы устроили себе мини-отдых перед предстоящей разлукой. Я была несколько измучена навалившимися переживаниями из-за работы своего любимого мужчины, и поездке радовалась как никогда прежде. Хотелось сбежать от его славы, от необходимости быть постоянно начеку, от караулящих под домом сасэнов. Я с болью вспоминала слова, что Юнги хотелось побыть просто самим собой. Сейчас мне это было понятно как ничто и никогда до этого момента. Мне тоже захотелось просто побыть собой, и это при том, что в свете софитов сияла не я. Мы, не торопясь, шли вдоль линии моря, наслаждаясь разворачивающейся весной и даже промозглым ветром. На Юнги, в кои-то веки, не было никакого головного убора или капюшона, а также маски. Я, правда, пыталась закутать его в шапку, чтобы не простыл, но он отмахивался и, смеясь, уворачивался от моей заботы. Я недовольно бегала за ним в попытке поймать и все же спрятать его уши в тепле шерстяной вязки. Отбежав от меня на пару метров, Юнги засунул руки в карманы толстовки и подался вперед, дразнясь, показывая язык и весело хохоча при взгляде на мое недовольное лицо. Ветер с моря красиво трепал его чуть длинные волосы, бросал отдельные прядки в глаза, переплетая их с лучами холодного солнца, согревающегося от соприкосновения с таким теплым и уютным Юнги. Я замедлилась, любуясь им. Хотелось навсегда остаться в этом моменте. Но, мечты на то и мечты, чтобы не быть реальностью. У Юнги зазвонил телефон, и он, приложив палец к губам, взял трубку. - Добрый день, Седжин, слушаю. Менеджер, а, значит, это по работе. Выходные у BTS были вещью условной, в любой момент им могли позвонить и начать срочно решать какие-то вопросы. Я неоднократно с этим сталкивалась, когда мы были вдвоем с Юнги, либо собирались вместе с ребятами у кого-то в гостях или их общаге. В последний раз меня познакомили с Кёнхи, и та на такой вот звонок закатила глаза и буркнула, чтобы Чонгук больше не смел ей что-то говорить про трудоголизм, потому что сам не лучше. Я была с ней солидарна. - Конечно, я с ней не встречаюсь! Я же с Хёджин... Нет, это был не я. Нет, - Юнги злился с каждой секундой все сильнее, а я чувствовала, как замираю в тревоге. Что опять? Что случилось? - Не знаю, с кем она там гуляла, но это точно не я. Мало ли таких курток по всему миру?! Юнги ходил по пляжу туда-сюда, протаптывая дорожку по одному и тому же месту, злился и ругался, а я наблюдала за ним и с ужасом понимала, что не хочу во всем этом участвовать. С того скандала я стала невольно мониторить все новости про любимого, из-за чего все рекомендации в соцсетях перестроились и начали постоянно подкидывать видео, посты, статьи про BTS в целом и Юнги в частности. И, кажется, меня сейчас завалит волной обсуждений отношений моего... моего!.. мужчины с другой. Нет, я не стану это делать. Не стану. Руки против воли достали из кармана телефон, и я запустила несколько приложений. Ким Сохён видели гуляющей за руку с неизвестным мужчиной. Нетизены предположили, что это Юнги. В сети всплыли кадры их взаимодействия на MAMA. Они одновременно были в Риме. Они были в одном и том же кафе на западе Сеула, вот фото Сохён оттуда, а вот - Юнги. Может, это она тогда была с ним в ресторане? Да нет, точно не она. Сохён красивая, а там была какая-то страшная девчонка. Наверное, кто-то из стаффа. Тогда зачем Хайб открестились от тех фото? Да они и сейчас открестятся. Я подняла глаза на Юнги. Ветер все так же трепал его волосы, лучи солнца все так же переплетались с прядями, создавая светящуюся ауру. Но на сердце все было иначе. Там практически не осталось света. Я смотрела на Юнги, впитывала каждую черточку его лица, удерживая себя на плаву, но темные мысли поглощали с головой, подкидывая все новые и новые воспоминания. Как мы никуда практически не ходили, а после того скандала вообще закрылись дома. Как я сама начала носить кофты с капюшоном и панамы, чтобы не сильно мелькать лицом перед караулящими под домом фанатками. Как наши графики постоянно не совпадали, и чем ближе была его поездка в Россию, тем меньше мы виделись. Пересекались по ночам, когда он приезжал домой, из-за чего в последнее время я ходила с постоянным недосыпом, так как работу в кофейне никто не отменял, тем более что обе мои сотрудницы - студентки, которым утром в будние дни надо на учебу. Как я постоянно натыкалась на видео, кому Юнги подходит в качестве бойфренда по знаку зодиака, дате рождения и куче других признаков. Видела скандалы шипперов с Чимином против шипперов с Чонгуком - это при наличии девушек у двоих из них. Видела безумные видеофанфики с т/и. Читала и смотрела множество интервью, где личная жизнь замалчивалась, а ребята делали вид, что нигде, ни с кем и никогда. Читала твиты, как девушки обещают порезать себе вены, если кто-то из них женится. Давление его славы было просто безумным. Юнги положил трубку и устало улыбнулся мне. - Прости, пандочка, кажется, наш выходной слегка испортили, - он обнял меня за плечи, притягивая к себе и утыкаясь носом в шапку. А я стояла и понимала, что не могу поднять руки, чтобы обнять его в ответ. “Я готов защитить тебя от всего мира, и я сделаю это. Просто… не всегда это может получаться”. Юнги... ты не можешь защитить меня от самой себя.