***
Мальчик боролся с болезнью. Жар потихоньку начал спадать. Сознание вспыхивало в горячем мозгу отдельными всполохами, неясное, но резкое. Иногда ему даже удавалось увидеть открытую в коридор дверь и неверный свет свечи из родительской комнаты. Он хотел встать и пойти туда, обнять мать и узнать, что всё хорошо, но ему не хватало сил встать. Из открытого окна приятно веяло прохладой, ветер ласкался, тёрся об нос запахами близкого моря, цветущих садов и влажной после дождя земли. Он охлаждал взмокшее лицо, и в какой-то момент мальчик откинулся на подушки и забылся беспокойным сном. Это произошло перед рассветом. Его разбудил какой-то тихий шум, возня. Мальчик приоткрыл глаза и увидел что-то странное. В его комнате, рядом с полками с кораблями стояла девушка в светлой одежде. Она выглядела необычно, как-то чудно, но ответ на вопрос «Почему?» ускользал от его понимания. Она протянула руку и взяла один из кораблей, двухмачтовый бриг со всеми парусами белого цвета. Этот бриг недавно привёз из плавания дядя, а мама сделала для него паруса из шелка. Девушка вертела его в руках и бездумно сделала шаг назад. – Проклятие! – сдавленно охнула она, налетев ногой на пресловутый стул, скорее от неожиданности, чем от боли. Жар прошёл. Мальчик сел в постели. – Проклятие, – заворожённо повторил он. Девушка мгновенно повернулась. Он успел рассмотреть, что у неё было загорелое лицо, большие светлые глаза и открытый в немом испуге рот. Увидев на себе взгляд мальчика, она сглотнула и исчезла. Он несколько раз протёр глаза, но так и не увидел её снова. Она буквально растворилась в воздухе, забрав с собой бриг. Она была так похожа на ангела…Пролог
28 декабря 2023 г. в 23:49
— Уже уходите, доктор? — тихо спросила маленькая женщина в светлом домашнем платье, хватаясь за стену.
— Да, миссис Стоун, — тяжело ответил старик и вздохнул. — Уже поздно, я должен идти.
Она посмотрела на него с тревогой в больших синих глазах. Её лицо было бледным и осунувшимся, со следами долгих бессонных ночей.
— Пожалуйста, доктор! Вдруг ему станет хуже? Что мне тогда делать?
— Мне больше нечем помочь. Если мальчик переживёт эту ночь, болезнь уйдёт. — Доктор замялся и опустил глаза, сжимая за своей спиной ручку двери. Дважды он переступил с ноги на ногу. — А вы… Вы молитесь, миссис Стоун, молитесь Богу, и тогда, может быть, он ниспошлёт исцеление.
Доктор спешно вышел из дома, спустился по ступенькам и ступил на тонкую дорожку, выложенную по сторонам камнем. Идя по ней к воротам, он обернулся на закрытые двери и поднял взгляд на маленькое приоткрытое окно на втором этаже. За стеклом, прикрытом прозрачными белыми занавесками, было темно. Перед окном мелькнула хрупкая фигура хозяйки дома, и темноту разбавил тусклый огонёк свечи. Доктор, не удержавшись, перекрестился, распахнул ворота и направился в город.
Миссис Стоун приоткрыла окно шире, впуская в маленькую душную комнату немного свежего воздуха, пахнущего густой южной ночью и тёплыми розовыми садами. Её руки тряслись мелкой дрожью, когда она поправляла на пылающем сыне сбившееся одеяло. Он даже не открыл глаз, только повернул в сторону голову и тяжело сглотнул. Миссис Стоун наклонилась и поцеловала его в мокрый лоб. Он весь был покрыт испариной, и волосы, кольцами обрамляющие лицо, пропитались влагой тоже.
Ночь была на удивление тихой. Даже соседские собаки не рвали глотки на случайных пьяниц, запоздало бредущих по пустым улицам. Единственным звуком, нарушающим тишину за окном, было шуршание листьев в саду и редкие соловьиные трели. Миссис Стоун замерла, стоя у кровати, и смотрела на сына. Он лежал неподвижно и хрипло, со свистом дышал. Его губы пересохли, и глаза под закрытыми веками беспокойно заметались. Она немного приподняла его тело, взяла стакан с водой с прикроватной тумбочки и влила в его губы немного воды. Мальчик подавился, закашлялся, и часть воды выплеснулась на белую ночную рубашку, но он сумел справиться. Миссис Стоун снова уложила его на подушки.
Детская комната была небольшой. Мебель – маленькая кровать, тумбочка с водой и подсвечником, комод, платяной шкаф и низкий тяжёлый стульчик, об который все, входя в детскую, всегда спотыкались, – съедали почти всё свободное пространство. Но, удивительное дело, никто никогда не жаловался на тесноту. Над низким стульчиком, прямо напротив кровати висели полки, на которых ждал своего часа целый флот – десять деревянных моделей кораблей разных размеров. Мальчик любил море, и, когда он просыпался, его взгляд первым делом падал на эти корабли, и он расплывался в улыбке. Даже во время болезни он смотрел и улыбался.
Завтра он может уже не увидеть их.
У миссис Стоун дрогнуло сердце, к глазам подкатили слезы. Она зажала рот рукой и выскочила из детской в коридор, едва не запнувшись о стул.
Упав на колени перед своей кроватью, женщина дала волю слезам. Видеть его в таком состоянии было так тяжело. Он же такой маленький, такой несчастный… Её единственный сын, самая большая любовь в её жизни, медленно умирал в соседней комнате, а она ничего – ничего! – не могла с этим поделать! Молиться, она могла только молиться. О, если бы она только могла забрать из его груди угасающую искру жизни и заменить её на свою!.. Сделала бы это, не раздумывая ни секунды. Она сложила руки, прижала их к груди и зашептала слова молитвы, умоляя небо пожалеть самую большую ценность в её жизни.
Ночь тянулась бесконечно долго. Не успевала одна молитва смолкнуть, тут же разливалась другая. А за ней ещё и ещё… Женщина останавливалась только затем, чтобы встать, на пошатывающихся ногах дойти до детской и с задыхающимся от страха сердцем вновь услышать дыхание, за которое боролся весь маленький организм. И каждый раз она выдыхала, смотрела на часы и думала: «Ещё немного… Немного!» Ей казалось, что если она будет молиться всю ночь, то сумеет сохранить ему жизнь. Ночью прошёл короткий дождь, и она подумала, что это хороший знак. Дождь ведёт к жизни.