***
Женя очнулась, не понимая, где находится. Белые стены, чёрный диван. И тут вошла её руководительница — Татьяна Олеговна, деловая, элегантная, строгая женщина. Поправив рукава белой блузки, Татьяна спросила: — Беременна? Евгения, конечно, догадывалась, что ждёт ребёнка, но не хотела рассказывать о своих подозрениях кому-либо. Недолго думая, она ответила: — Нет. Начальница, конечно, догадалась, что её подчинённая врёт. Тяжело вздохнув, она всё-таки решила отпустить своего драгоценного работника домой. Женя, осознав это, ушла.***
Кристинка и Женя шли по улицам Петербурга, ничего не рассказывая друг другу. Женя думала о своём самочувствии, а дочь, как ни странно, о папе. Она очень-очень скучала по нему, по бабушке, дедушке, дяде Лёше, Лёшке, тёте Кристине. Рома бывал летом в Питере проездами, гулял с Кристинкой и обещал приезжать почаще. Женя не препятствовала их общению, видя, что между Глебом и Кристиной весьма холодные отношения. Девочка вздохнула, увидев, как в парке, мимо которого они проходили каждый день, гуляла семья — мама, папа и двое детей. Вздыхая, она в очередной раз задумалась, почему же папа не рядом? — Почему вы не вместе? — грустно спросила малышка тихим голосом. — Малыш, мы это уже обсуждали, — поправив шарф дочери, ответила та, — у папы — своя жизнь, у нас — своя. — Почему? Почему у нас не одна жизнь? Я же как-то родилась, значит, вы любили друг друга, а любовь не могла исчезнуть. Женя вздрогнула. Ничего не ответив ей, Женя пошла домой. Дочь крепко держала маму за руку, уходя.***
Вечер. Женя и Кристина сидели, решая примеры по математике. Дочурка хорошо считала, аккуратно вписывая в клеточки цифры. Помогать дочурке и не надо было — она прекрасно решала сама. Женя невзначай положила руку на свой живот, улыбаясь. Вдруг, зазвонил Кристинин телефон, и увидев, кто ей звонит, засияла от счастья. — Папа! — радостно воскликнула дочь. Из трубки послышался до боли знакомый голос, отчего Женя побледнела, но не давала дочери ни малейшего намёка на то, что она плохо себя чувствует. Крис подолгу разговаривала с Ромой, за одно доделав задания, которых было раз-два и обчёлся. Мама лишь изредка подслушивала их, но не вмешивалась, лишь улыбалась. Счастье дочурки не сильно улучшало её самочувствие, но, определённо, грело сердце. Еле слышный голос Ромы заставлял Женю улыбаться.***
Ночь. Женя, умилённо улыбаясь, гладила малышку по волосам, держа в руке положительный тест на беременность. Глеб ещё не знал о скором пополнении, но девушка хотела сказать ему сегодня. Головин был занят работой, а отвлекать его не хотелось. Убедившись в том, что дочь спит, Женя ушла в спальню, не забывая выключить свет в комнате дочери. Мужчина посмотрел на жену, отложив ноутбук. — Что случилось? — тяжело вздохнув, спросил муж. Женя села на кровать, протянув мужу тест. Глеб, явно не ожидавший, и к слову, не хотевший ребёнка, поперхнулся чаем, но к счастью, не пролив его на документы. Муж посмотрел на неё. — Ты серьёзно? — удивился он. — Я беременна, — выдала Женя, ложась рядом, — это же хорошо, Глеб? — Да-а, — неохотно протянул он, отдавая ей тест. Урождённая Бурдуковская поцеловала мужа в щёку, положив тест на тумбу. Глеб укрылся одеялом, отвернувшись, а Женя улыбнулась, ложа руку себе на живот. Как бы она не заставляла себя радоваться этому, сердце этого ребёнка не признавало. С Кристиной всё было по-другому, любила и до сих пор любит, любила с первых минут, как узнала о беременности, с тех самых двух полосок, с самого первого УЗИ. Почему с этим ребёнком всё не так? Женя поняла, что начинает засыпать, свернувшись комочком, но так, чтобы не навредить малышу. Глаза закрылись…***
Свет. Женя стояла в длинном платье у детской площадки, где играла Кристинка и ещё один мальчик возраста дочки, лицо которого она не разглядела, но детям явно было весело. Слышалось, как дети радостно пищат, о чём-то болтая. Она почувствовала, как кто-то поцеловал её в макушку, обняв за талию. Девушка улыбнулась. — Я люблю тебя, — тихо прошептал мужчина. Обернувшись, она увидела Романа. Мельников столкнул её лоб со своим, целуя её в нос. Женя потянула его к себе, нежно целуя, а он прижал её к себе вплотную, явно не желая отпускать. — И я тебя, очень-очень, — сказала Женя, обвив его шею руками. Детский плач. Люди оторвались друг от друга, увидев, как к ним бежит дочь. Кристинка плакала, указывая на качели. — Лёшка! — выдала плачущая дочь, а Рома побежал к сыну. Крис убежала за отцом, но как бы не рвалась к ним Женя, она не могла сделать ни единого шага. Что-то не пускало её к ним, а сердце билось часто-часто. На глазах навёрстывались слёзы, но голос не слушался, чтобы крикнуть им. Она мычала, а они её не слышали. Вдруг, кто-то схватил её за руку, да так сильно, что она упала. — Вы всё равно не будете рядом, — сказал незнакомец. Девушка, будучи полной бессилия, заревела словно ребёнок…***
Женя подскочила с подушки. Оглядевшись, она увидела, что Головин спокойно спал, похрапывая. Нерешительно поднявшись с кровати, она босыми ногами пошла на кухню. Выпив воды, девушка остановилась у окна. Почему же он ей снится? Почему всё так сошлось? Почему же ей и Кристинке снятся он и Лёшка? Сейчас ей почему-то хотелось услышать его голос снова и вживую, не по телефону. Он каждый день ей снился, лепеча что-то невнятное. Почему?Почему?..
*Прошло две недели. Светлело. Самолёт, летевший из столицы, приземлялся в Пулково. В салоне было очень душно и жарко. Послышались аплодисменты, что взбодрило проснувшегося Рому. Да, хоть и командировка была запланирована, о ней он сказал Кристине лишь вчера вечером, перед аэропортом, чему она очень обрадовалась. Пассажиры принялись отстёгивать ремни и выходить, отчего началось столпотворение. «Как всегда…», — подумал Рома, стоявший в самом начале самолёта. Люди выходили очень медленно, отчего Роме с каждой минутой было тяжело стоять. От перелётов он отвык, не вспоминая каждую мелочь таких путешествий. Спустя десять минут он всё-таки спустился, вдыхая свежий воздух. Питер. Как же долго он тут не был! Забрав багаж, в котором были вещи на две недели и маленький подарок для дочери, он принялся вызывать такси…