Истории Терозиании: Странные дела в Ории.

      На утро, когда Гавейн проснулся, братья уже ушли, и вещей не было на своих местах. Он встал с кровати и увидел на столе записку: «Сэр Гавейн, мы с Крайном, пошли к лошадям, как проснетесь и от завтракаете, направляйтесь к заднему выходу из города. Мы пока расспросим охрану и разведаем немного местность».       «Вот ведь, паршивцы, уже все решили и даже со мной не посоветовались. Хотя ладно, они уже не дети, молодцы, что пошли пораньше, собрали вещи и отправились подготавливать лошадей», — подумал Гавейн.       Он положил записку на стол, заправил кровать, собрал вещи и направился к трактиру, по пути занеся ключи и попрощавшись с владельцем. Быстро позавтракал и направился к выходу из деревни. Там уже сидели братья и о что-то бурно обсуждали. Подойдя ближе, он понял, что на этот раз они спорили о том, что лучше: виноградная настойка или эль.       — Заждались уже? — крикнул Гавейн братьям.       — Не очень, у нас, видите ли, нашелся любитель какой-то недовыпивки! — воскликнул Крайн.       — Заткни свой рот! Эль для слабаков! — на тон выше отвечал Глайн.       — А ну! Успокоились оба! Каждый из напитков по-своему хорош, — успокоил их Гавейн, а после добавил с насмешкой. — Вот ведь, нашли из-за чего балаган разводить. Подойдя к своему коню, он надел шлем. Его примеру последовали и братья.       — Хотя, я все же предпочту выпить настойки, — сказал негромко Гавейн, как только запрыгнул на лошадь.       Глайн начал хвалить выбор командира и тыкать брату, что даже сэр Гавейн предпочитает настойку элю.       За стеной деревни можно было увидеть чистую поляну, что проходила вокруг всей деревни. Она была небольшой, за ней сразу же начинался огромный, густой лес. Он являлся некой границей с государством Нероксиз. Терозиания находилась в дружественных отношениях с ним — часто проводились обмены ресурсами, а иногда и опытом: открытиями ученых, методиками тренировки рыцарей.       На входе в лес братья резко затихли, перестав спорить — а все из-за того, что даже сквозь их громкую дискуссию они услышали зловещий, и чем-то напоминающий детский, смех.       — Может быть это сатир где-то? — предположил Крайн.       — Вряд ли, я спрашивал у местных на счет монстров в здешнем лесу, и про сатиров не было ни слова, — опроверг его предположение Глайн.       — Тише! — грозно приказал Гавейн, после чего добавил. — Слышите, помимо смеха, еще волчий вой?!       Рыцари насторожились, спешились с лошадей, после чего привязали их у дерева прямо перед входом в лес. Гавейн оставил под своим седлом какой-то сверток бумаги. После чего, обнажив меч и дав указ следовать за собой, пошел в глубь леса. Спустя некоторое время блужданий, Гавейн, вдруг резко пригнувшись, остановился у небольшого куста.       — Что там? — подойдя к нему, бросил Крайн.       — Компания гоблинов, и похоже от чего-то прячущихся. Обычно они не вылезают из своего лагеря без надобности, но сейчас пытаются спрятаться, бросив нажитое место, — объяснил Гавейн, начиная идти в обход гоблинов, все так же пригнувшись.       Шли они примерно пол часа, пока не наткнулись на брошенный лагерь, про который рассказывал Гавейн. Палатки, сделанные из листьев великого древа Вайден, были в дырах, будто от камней, место костра оказалось разворочено, коптильни, сделанные из дерева, поломаны, одним словом, все было вверх дном.       Недолго подумав, Гавейн решил: — Так, думаю, чтобы во всем разобраться, придется провести здесь как минимум пару дней. В таком случае, Глайн, твоей задачей будет вернуться к выходу из леса, отвязать лошадей и отправить их обратно к деревне, и замени записку под седлом на эту. Крайн, на тебе собрать обломки коптилен и развести костер, я же пойду на разведку близлежащей территории.       Он подошёл к Глайну,передал сверток бумаги, и, наказав не читать что там написано, отправил его к коням.       Крайн, тем временем, собирал палки и кидал их в намеченный камнями круг, являющийся костром. После недолгих махинаций, он, подойдя к нему, произнес: — Дух, повелевающий огнем, услышь же мою мольбу и дай силы… Огненный залп!       В то же мгновенье горсть палок полыхнула ярко оранжевым пламенем. Крайн решил найти пару бревнышек, чтобы было на что присесть, и отправился на поиски. Гавейн, оставив сумку и взяв с собой лук и колчан стрел, пошел в глубь леса. Он оказался настолько густым, что с трудом можно было увидеть что-то дальше пяти метров. В лесу было очень влажно, роса капала с листьев, издавая звук — чуть ли не единственный на весь лес, даже ветер не было слышно. Живности поблизости не оказалось, пришлось двигаться дальше. Спустя 15 минут он наткнулся на почти разложившийся труп, рядом с которым лежала окровавленная записка и большой рюкзак. В записке можно было разобрать наименования товаров и конечную точку пути.       — Торговец из Нероксиза… Жалко его, а ведь он почти дошел… Что же здесь творится-то?! — проговорил вслух Гавейн, разглядывая одежду на бездыханном, почти разложившемся теле.       Вдруг Гавейн резко обернулся. Он услышал скуление. Аккуратно подойдя к источнику звука, он наткнулся на раненого волка. Приглядевшись, он увидел, что у того сломана лапа. Стрела, пущенная прямо в глаз, покончила с его страданием. Подойдя, Гавейн закинул волка на плечо и отправился обратно к лагерю.       Тем временем Глайн не удержался и развернул записку. Увиденное его поразило. Резко свернув ее обратно и ускорив шаг, оглядываясь по сторонам, он преследовал лишь одну цель — поскорее закончить с поручением и вернуться в лагерь. Подойдя к лошадям, он аккуратно поменял местами свертки, сразу же открыв тот, что положил Гавейн перед входом в лес. Глайн ожидал прочитать что-то схожее с тем, что он видел в записке, которую нес. Пробежавшись глазами по тексту, он положил послание в карман. Глайн отвязал лошадей и отправил их в сторону деревни, после чего и сам двинулся обратно. По пути он заметил то, чего никто не увидел в первый раз, когда они шли в лес: след от небольших, но явно очень острых когтей на дереве. Он был довольно глубоким, однако не очень большим: четыре маленькие полосы, выдравшие часть коры. Вернувшись в лагерь, Глайн увидел ставящего на землю третье бревнышко Крайна и быстро пошел рассказывать ему об увиденном. Крайн удивился, как они могли не заметить такого, пока шли сюда.       — Знаешь, а ведь правда странно, что даже сэр Гавейн не заметил такой детали, — настороженно произнес Глайн. Крайн только молча кивнул.       В то же мгновение по лесу снова раздался зловещий детский смех, однако, на этот раз воя за ним не последовало, только еле разбираемые звуки, не похожие ни на что. Сейчас они понимали, что звук исходит от места, где они недавно видели небольшую кампанию гоблинов. Быстро перекинувшись взглядами, оба схватили мечи и ринулись к тому месту. Пока ломились сквозь заросли, смех постепенно исчезал. Добежав, они увидели гоблина, что при одном их виде ринулся в бега. На земле валялись четыре трупа гоблинов. Один был разорван на мелкие кусочки, будто маленький ребенок разорвал куклу на части. У второго в ушах можно было заметить уже засохшую кровь, и в добавок к этому, сломанную руку. Третий был обуглен с ног до головы. От четвертого не осталось ничего, кроме головы и рук. Глайн чуть не упал в обморок от увиденного, но Крайн тут же подоспел и подхватил брата, после чего повел его в лагерь.       К моменту, когда они пришли, Гавейн уже разделывал недавно пойманную добычу. Но как только увидел состояние Глайна, тут же бросил нож, вытер руки и поспешил расстелить ткань, чтобы положить его. Крайн и Гавейн отошли в сторону.       — Где вы были и что случилось с Глайном? — грубо и резко, будто допрашивал преступника, спросил Гавейн.       Крайну не оставалось ничего, кроме как рассказать то, что они увидели. Лицо Гавейна в ту же секунду помрачнело, он подошёл к бревнышку и грузно сел.       — Все же я был прав… Не повезло нам с противником на это раз… — тихо произнес Гавейн, с еле слышимыми нотками страха в голосе.       — Что значит я был прав? И на кого, черт вас возьми, мы напоролись в этот раз? — беспокойно и чуть громко начал расспрашивать его Крайн.       Однако Гавейн, похоже, не собирался сейчас ему все объяснять. Он поднялся с бревнышка. Подойдя к Крайну и положив руку ему на плечо, он произнес: — Давай завтра, когда Глайну станет лучше, и я переведу дух, обязательно вам все расскажу.       Гавейн приблизился к костру. Он насадил на толстые длинные палки с наточенным концом мясо и, закрепив конструкцию так, чтобы куски оказались прямо над огнем, вернулся на свое место.       Становилось уже довольно темно, все молча ели. Спустя примерно пол часа, когда все насытились, Гавейн встал и командирским голосом произнес: — Без караула нам нельзя. Сменяемся раз в четыре часа, первым иду я, потом Крайн и Глайн последний.       — Разрешите брату отдохнуть, я готов отстоять две смены! — воскликнул Крайн.       — Нет! — отрезал Гавейн, после чего добавил. — Мне не нужен уставший боец. Кто знает, что может завтра случится, а ты будешь спать на ходу. Могу предложить так: мы с тобой стоим по 5 часов, а Глайна ставим с утра на караул, пока мы отсыпаемся еще два часа. Согласен? — строго закончил Гавейн, смотря прямо Крайну в глаза.       Крайн, ничего не ответив, лег спать, за ним последовал и Глайн. Гавейн, оставшись один, ушел в свои мысли насчет того, что ему рассказал Крайн.       — Все сходится: разные виды убийств, чем-то похожие на пытки, зловещий смех. Не хватает следов от когтей… Обычно они помечают территорию, на которой хотят поиграть. И скорее всего это детёныш. У тех особей, что я встречал, смех был более низок и до жути пугающий. Даже сэр Вернон на мгновение остановился и чуть было не попятился назад. Тогда я не мог сделать ничего, я просто свалился на колени и дрожал от страха, когда остальные сражались с этими тварями… Нет! В этот раз все будет иначе, — тихо произносил свои мысли вслух Гавейн. — Точно, совсем забыл про записку. Надеюсь, он не читал их, хотя если и прочитал, наверное, будет даже лучше. Может не будет столь шокирован новостью о нашем противнике, — вставая, пробормотал он себе под нос. Подойдя к Глайну и найдя у него записку, он забрал ее, после чего, усаживаясь на бревнышко, перечитал и бросил в огонь. Она почти сразу сгорела. Остался только пепел и кусочки, улетающие вверх. Небо было чистым, на нем можно было узреть множество звезд, однако из-за листьев, закрывающих небосвод, почти ничего не было видно. Подкинув еще дров в костёр, Гавейн пододвинул к себе поближе меч, и изредка оглядываясь по сторонам, перестал о чем-либо думать, и лишь вслушивался в окружающую его среду. Кроме шелеста листьев и шатающихся деревьев, он, к счастью, ничего не слышал. Так и прошли пять часов караула, в тишине и покое.