Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь двойник?!!

Это был самый длинный и унылый шоппинг в жизни Елены. Ребекке ничего не нравилось в немногочисленных магазинчиках Мистик Фоллс. Ткани, швы, модели и цвета. Она мерила платья сама, и внушала это делать остальным девчонкам, которые случайно зашли в тот момент в магазин. Если бы не шампанское, которое куколка приказала найти продавщицам, то она бы уже померла здесь со скуки. Или повесилась бы в ближайшей примерочной на широком поясе того дурацкого ярко-розового платья, которое Ребекка мерила восемь нарядов назад. — Женщины — этого века одеваются как шлюхи, — воскликнула блондинка, выйдя из-за шторы в очередном вечернем туалете цвета коралла и посмотрев на себя в зеркало. — А ведь когда-то на меня косо смотрели из-за того, что я носила брюки!.. Елена неопределенно хмыкнула, как делала весь последний час, и сделала глоток шампанского, лежа на кушетке, и сложив ноги на столик. — И это все? — недовольно спросила Ребекка, обернувшись к ней. — Если бы я знала, что ты не будешь выдавать ничего, кроме хмыков и кивков головы, то не брала бы!.. — Я сюда приперлась, потому что хотела узнать, почему ваш папаша за вами гонится и стоит ли мне предотвратить его пробуждения, куколка! А не для того, чтобы устроить девичник!.. Ты мне даже не нравишься. Господи, надо было сидеть дома!.. — воскликнула Елена, разведя руки в сторону, едва не пролив шампанское в бокале, которые был зажат в одной из ее конечностей. Ребекка как-то странно дернулась и поджала губы. — Почему я тебе не нравлюсь? — выпалила она, кажется, не совсем контролируя то, что хотела сказать. Елена удивлено вскинула бровь. — Это тысячелетие было скучным и одиноким, да, куколка? — спросила с неожиданной долей сочувствия в голосе. Блондиночка может и прожила хрен знает сколько, убила людей немерено, но разумом, в чем-то, все еще была той девочкой-подростком, которым выглядела. Она хотела веселиться, хотела завести друзей и ходить на вечеринки. Елена так же видела, что занятия черлидингом Ребекке по-настоящему нравятся, и что та ими занялась не только для того, чтобы досадить Кэролайн. — Не называй меня так, — отрезала Ребекка, вновь натянув на лицо маску «я страшный вампир, а ты жалкая овца». — Ты, кажется, забываешь, что я могу разорвать тебя на куски за доли секунды, выпить твою кровь и… Елена слушала ее в пол уха и вместо этого вновь приложилась к бокалу, а когда поняла, что блондинка примолкла, махнула ей рукой, мол продолжай описывать всякие зверства, не отвлекайся. — От тебя даже страхом не пахнет! — капризно воскликнула Ребекка и едва не затопала ногами. — Ты какой-то неправильный двойник, Гилберт! И волосы не те, и глаза не такие, а с головой ты вообще не дружишь! Она отсалютовала блондинке бокалом, на дне которого еще плескалась алкашка. — И слава богу! — торжественно сказала Елена с ухмылкой на лице. — Будь я нормальная, уже б повесилась от всей той происходящей вокруг этого города херни. Один порыв ветра и вот уже блондинка нависла над ней во всем своем вампирском величии: оскал полный клыков, вздутые вены, красные белки и так далее. — Может просто ты не знала еще истинного ужаса и пронзительной боли, а, двойник? — проникновенно произнесла Ребекка, наклонившись еще ближе, упираясь руками в подлокотники, отчего они едва не столкнулись носами. Елена вяло моргнула и, явно перепив шампанского, ощутила вспышку озорства. Она резко преодолела оставшиеся между ними пространства и чмокнула первородную в губы. Ребекка тут же отшатнулась, ее лицо стало вновь нормальным, и было полно неподдельного шока. Она растерянно хлопала ресницами, изумленно пялилась на нее голубыми глазищами, столько походящими на очи ее брата, который говнюк, а не который в костюме, и касалась своих губ. — Ты поцеловала меня! — громко воскликнула Ребекка, перестав изображать статую растерянности. — Я думала, ты флиртуешь! — с фальшивым недоумением произнесла в ответ Елена, разведя руки в стороны. Она едва удерживала себя от смеха, смотря на шокированную вампиршу, которая за свою жизнь наверняка не только выпила не мало крови, но и спала со всеми подряд. И при этом сейчас умудрялась выглядеть как юная девочка-подросток, которая даже не смела думать о поцелуях с представительницами своего пола. — Я тебе угрожала, тупица! — взвизгнула Ребекка и быстро скрылась в примерочной, напоследок продемонстрировав Елене свои розовые щеки. После этого вампирша наконец выбрала себе долбанное платье, и они покинули магазин. Ребекка явно была намерена еще ее помучить, поскольку потом они расположились за столиком на уличной веранде Гриля, и уже только потом та начала свой рассказ. Естественное, начала она не с того, что нужно было Елене, а со смерти своего младшего брата. Нет, не так. Она решила поделиться обстоятельствами переезда своих родителей на земли, которые были открыты только через пять веков. Ребекка делала драматичные паузы и ела свою пасту, тщательно пережевывая каждый кусочек, чтобы подольше потянуть время. Но, в конце концов, рассказ тек из Ребекки подобно ручейку, и Елена услышала куда более подробную версию того, как появились первые вампиры. Многое ее не удивило, где-то она могла даже посочувствовать, а вот факт того, что та ведьма, что прокляла Клауса и сотворила вампиров была не только одним и тем же человеком, но матерью всего этого долбанутого семейства, ее поразил. — Вашей семье нужен психиатр, — заключила Елена, когда блондинка сделала очередную паузу, чтобы сделать чопорный глоток кофе из своей фарфоровой чашечки. — Не знаю кто это, — небрежно заметила Ребекка, хотя Елена была уверена, что та врет. Она хлопнула в ладоши. — Это все ясно, — решительно сказала Елена, сцепив руки перед собой и наклонившись вперед. — Брат умер, мама накосячила с заклятием, с оборотнем еще погуляла, папа взбесился. Но все же я не понимаю, почему он охотится на вас? — Чувства вампиров, как и черты их характера, усилены, — ответила Ребекка, поставив чашку на стол. — А самой главной чертой отца была гордость. Елена понятливо кивнула. — Не стерпел измены, старый, — пробормотала она. — Мамку твою он кончил, верно? — Ее, и еще полдеревни, — подтвердила Ребекка, отведя взгляд и откинувшись на спинку стула. — Сочувствую, — честно произнесла Елена, смотря на блондиночку, которую до сих явно больно резала смерть матери. Ребекка перевела взгляд на нее и даже открыла было рот, чтобы отвергнуть ее сочувствие, но может быть вампирша увидела в ее глазах искренность, а может что-то еще, но с ее уст так и не сорвалось не единого слова. Но вскоре у куколки вновь сменилось настроение. Она быстро расстроилась из-за своей откровенности и свалила из кафе, напоследок поугрожав, что если они убьют ее брата, то тут все пожалеют и что-то там еще. Елена была даже рада. Ей уже надоело подобное времяпрепровождение, так что она с удовольствием вернулась домой, где ее встретила Дженна в окружение свадебных журналов. Судя по виду тетушки она была все в делах и заботах о своей предстоящей свадьбе, и Елена не заметила, как припахали и ее к просмотру платьев. Она была даже не против. Хотелось хоть ненадолго отвлечься от всей это сверхбелеберды. Деймону Елена решила позвонить чуть позже и попробовать отговорить его от пробуждения Майкла. Рассказ Ребекки многое объяснил и был в чем-то полезен по части информации о прошлом первородных, но ответ на вопрос о том, стоит ли будить папу вампира, едва ли дал. Но подумав, Елена все же пришла к выводу, что этого делать не стоит. Старик первородных явно не любил не только Клауса, но и всех вампиров. Так глядишь, даже если кончит ублюдка жены, возьмется и за других вампиров. А Елене нравились некоторые особи этого рода, как ни крути. К тому же, теперь она знает, что убить первородных можно белым дубом, которого больше нет, поскольку те его сожгли еще в начале своего кровавого пути. Так что в услугах Майкла больше не было нужды. Вот только она забыла, что это был, ну, Деймон. Да еще и в компании суки-Кэтрин. Так что пока Елена играла в подружку куколки и давала себе небольшой перерыв в компании тети, они разбудили-таки этого старого охотника и теперь он шлялся на свободе. Более того, Аларик успел расшифровать часть записей из пещеры и почему-то проболтался об этом именно вампиру. И все бы ничего, но в пещере были рисунки, указывающие на то, что это не Майкл убил ведьма-жену, а Клаус прикончил матушку. И, конечно же, Деймон не мог ткнуть в это Ребекку, чья верность брату была незыблема и одной из причин этого было то, что она думала, что это отец во всем виноват, а не брат. — Ты идиот, Деймон! — сердито рявкнула в трубку Елена, когда она все же позвонила вампиру и тот радостно все это ей сообщил. — Майкл охотник на вампиров! Всех, а не только Клауса! И если главная цель его жизни испарится, кого по-твоему он начнет убивать следующими?.. Я-то думала он просто старый вампир, но он-то первородный! Как ты блядь его убьешь, когда он переключится на тебя и остальных? Или у тебя на заднем дворе вдруг вырос белый дуб?.. В трубке воцарила тишина. — Черт, — выругался Деймон, судя по звону стекла, наливающий себе очередную порцию бурбона. — Об этом я что-то не подумал. — А у вас, Сальваторе, это наследственное, — проворчала Елена, держа телефон между плечом и щекой, и убирая чистую посуду, которую как раз намывала в раковине, поскольку посудомойка сломалась. Деймон приглушенно фыркнул. — Кстати, как там мой брат и его перевоспитание? — спросил он как можно более незаинтересованным тоном. Елена закатила глаза. — Лекси испарилась, как и все остальные призрачные жопки, — буркнула она, закрывая шкафчик и вытирая руки полотенцем. — А я не очень хочу заниматься истязанием твоего брата, даже если в нынешнем состоянии мне хочется его убить. — И что, будешь морить его голодом, пока он не превратится в мумию? — насмешливо спросил Деймон. — Так ты его рубильник человечности не переключишь, мисс ведьма. Она тяжело вздохнула и оперлась о стол бедром. — Я бы с удовольствием отдала его тебе, но ты же ведь его выпустишь, клыкастый, — устало сказала Елена. — Сколько не отнекивайся, но брата ты любишь и не будешь долго держать его на привязи. Или тебе станет скучно, и ты его поэтому отпустишь. А еще ты его можешь выпустить, чтобы отдать метафорический должок за спасение своего зада и так далее и тому подобное. Деймон молчал. — Ладно, что с Ребеккой? Она правда согласилась помочь заманить сюда Клауса? — сменила тему Елена, покидая кухню и топая наверх, чтобы подготовиться к предстоящему вечеру встреч. — Барби очень расстроилась, что дорогой братик маму убил, а не ее папа, — тут же оторвался Деймон, кажется, впрямь не прочь сменить тему беседы. — Так что, да, она согласилась помочь с заманиванием Клауса сюда. Или этим ты тоже не довольна, сварливая бука? — Конечно же, нет, идиот, — мрачно сказала Елена, заходя в свою комнату. — Я хочу, чтобы он испарился из моей жизни до самого ее логического конца! Как и его отчим. А его сестра? Она может сейчас так и поступила в порыве вновь нахлынувшего горя и предательства, но это не значит, что она об этом не пожалеет уже к завтрашнему утру и не прикончит тебя, как того гонца, приносящего дурные вести. Ребекка может и живет тысячу лет, но она все еще чертов подросток со всеми сопутствующими закидонами. Но кто меня спрашивает? Ты сам все решаешь за меня уже в который раз, клыкастый. Она была уверена, что в этот момент Деймон закатил свои голубые глазища, не принимая всерьез и половины из того, что Елена ему сказала. — Ну, кто-то же должен тебя спасти, дорогая, — упрямо ответил Деймон, подтверждая ее мысль. — Как показала практика, ты в этом полный профан даже со всей свой магией и очарованием. Ой, у меня вторая линия. Пока. И отключился. Елена возмущенно посмотрела на трубку, понимая, что тот специально кинул трубку прежде, чем она начала на него орать. Она сердито фыркнула и бросила телефон на кровати, жалея, что не может задушить Деймона на расстоянии. Елена направилась к шкафу, чтобы поискать что-то для вечера, но ничего ей не нравилось. Вообще гардеробчик надо было бы и пообновить, если честно. Но в компании Ребекки это едва ли удалось бы сделать, а в остальные дни ей некогда было по магазинам шляться. Пришлось идти и грабить шкаф Дженны, в которые она только успела зарыться по уши, когда она услышала чьи-то шаги. — Если однажды ты умрешь из-за заварухи, в которую тебя втянул Деймон, я воскрешу тебя, дядюшка, и тогда Дженна тебя убьет уже навсегда, — приглушенно сказала Елена, беспардонно шарясь в шкафу тети, ища что-то, что можно было бы надеть на дурацкий вечер встреч, который вполне себе может кончиться смертью Клауса. Честно говоря, она не знала, что именно чувствуют по этому вопросу. Гибрид был занозой в заднице и потенциальной проблемой до конца ее жизни, но убивать… Может то была интуиция, а может что-то еще — уж точно не симпатия! — но что-то Елене говорило, что это плохая идея. Что со смертью Клауса не придет облегчение и свобода, а нарисуется еще больше проблем. Может Майкл разбушуется, или Ребекка начнет мстить, осознав, что брата все же любит больше зря поддалась своим чувствам? Кто его знает. Но Елена не могла избавить от этого поганого предчувствия хоть ты тресни. Аларик тихо фыркнул. — Ты всерьез прониклась всей это историей с дядей, да? — тепло сказал он, входя в спальню, где прописался уже почти год как. Елена высунула голову из шкафа и посмотрела на Зальцмана. — Тебе не нравится? — насторожено спросила она. — Нет, просто непривычно, — ответил Аларик, садясь на кровать. — Я никогда не был дядей. Она небрежно махнула рукой и вернулась к потрошению шкафа. — Не парься и делай все так же, как уже делал, — сказала Елена, достав приглянувшийся ей брючный костюм тети, под который у нее была подходящая майка, и подойдя к зеркалу полный рост, стоящему рядом с трюмо, чтобы посмотреть, как тот потенциально будет на ней смотреться. — Только знай, что, если я напьюсь, или ограблю банк, из полицейского участка я буду звонить тебе, а не Дженне. Как и если мне надо будет помочь спрятать труп. Аларик засмеялся. — Заметано, — согласился он и нахмурился, кажется, только сейчас понимая, чем она тут занимается. — Ты решила все же идти на вечер встреч? — Естественно, — отозвалась Елена, еще раз осмотрев костюм и решив, что это она носит. — Чтобы там не говорил твой клыкасто-алкашный приятель, чаще всего, именно я спасаю ваши задницы, а не наоборот. Так что мне нужно там быть и, если что, подсобить. Или просто вытащить тех, кого успею. Наверняка же все накроется всем известным пушным зверьком, ведь еще не один план команды спасения не шел так, как надо. Аларик подозрительно молчал. — Какой еще план? — вмешался вдруг голос Дженны, незаметно вошедшей в комнату и хмуро осмотрев беспорядок, который устроила здесь Елена. — Убить Клауса, — рассеяно ответила Елена, взмахом руки отправляя вещи Дженны обратно в шкаф. — Ты хочешь убить Клауса? — изумленно воскликнул Джереми, тоже внезапно нарисовавшийся в дверях, уловив часть разговора своими большими ушами. — Я ничего об этом не знал. Елена закатила глаза и обернулась к своему собравшемуся здесь семейству. — Я ничего не хочу, — возразила она. — Пока этого черта нет в городе, и он не дергает меня, и вас соответственно тоже, мне на него плевать. Но Деймон, как всегда, все решил сделать по-иному. Откопал где-то вместе со своей бывшей болгарской проституцией с моим лицом отчима нашего гибридного недруга, который страстно желает его убить, кажись, имея в своем распоряжении кол из белого дуба, а еще, не без участия некого учителя истории… Аларик закатил глаза, и сложил руки на груди, понимая, что она на него как раз и намекает. — …сестра Клауса узнала, что это брат ее мать прикончил, а не папаша, и сейчас она вроде как помогает, но я думаю, что это всего лишь временный порыв, и потом та прикончит Деймона, и, вполне возможно, еще пол города, — продолжила Елена. — Так что мне надо пойти на вечеринку, убедится, что вся эта тупость не кончится кровью и… — Ты никуда не пойдешь, — решительно сказала Дженна, строго смотря на Елену, и одновременно с ней Джереми воскликнул: — Я с тобой. Елена моргнула. — Я пойду, мне восемнадцать, — твердо сказала она, указав пальцем на тетю, которая возмущенно открыла рот, а потом ткнула тем в брата, и добавила: — А ты сиди дома. Мне только за тебя еще волноваться не хватало. Или в крайнем случае, иди с Бонни, но не высовывайся, болван. — Но ты не можешь пойти одна, — резонно заметил Аларик, успокаивающей ложа руки на плечи Дженны, которая явно все еще была не согласна со всем этим. — Я пойду не одна, а со Стефаном, — быстро протараторила Елена, пытаясь просочиться мимо родственников. — Вампира без чувств, который следит за тобой по приказу Клауса? С ума сошла? — недоверчиво спросил Джереми, перегораживая ей путь своей и бесстыдно пользуясь тем, что он стал на пол головы выше, а в плечах шире раза в три, чем Елена. Аларик нахмурился. — Да, Елена, это плохая идея, — произнес он и тут же получил тычок под ребра от своей невесты. — Это не плохая идея, а просто ужасная, — жестко сказала Дженна, подойдя ближе к Елене и одарив ее тяжелым взглядом. — Я думала, что мы договорились о том, что не будет больше самоубийственных планов и прочих телодвижений, которые потенциально могут тебя убить!... Елена устало вздохнула. — Да не собралась я помирать, — раздраженно произнесла она, сжав пальцами переносицу. — Я просто хочу убедиться, что все не выйдет из-под контроля, Дженна. Не переживай. Я сразу унесу оттуда ноги, если моей жизни будет что-то угрожать, ладно?.. А Стефан… Он лишен чувств из-за внушения Клауса, а если тот сегодня умрет, то они вернуться, и я должна быть рядом, чтобы у него уже от того, что случилось не снесло крышу еще сильнее, понимаешь? К тому же приказ охранять меня для него еще действует, так что я с ним в безопасности. Наверное. После чего наконец вышла из комнаты и потопала сначала в комнату, чтобы забрать там кое-какие вещи, а потом прямиком в подвал, чтобы поговорить со Стефано. По пути она захватила бутылку крови из холодильника, которой ее снабдил Деймон, и спустилась вниз. Она молча зашла в пределы клетки и многозначительно посмотрела на Стефана, ожидая, пока он откроет рот. — Зачем ты это делаешь? — хрипло спросил он, когда высушил все бутылку, жадно глотая кровь. — Зачем кормишь? Сама же сказала, что я чудовище, которое несет опасность твоим друзьям… — Я соврала, — отмахнулась Елена. — Ты сделал больно мне, а я хотела сделать тебе. Ты удивлен? — Да, — выдохнул он, и засмеялся. — Как мне может быть больно, ведь я лишен чувств! Елена закатила глаза и бросила ему в лицо его же одежду, честно украденную из пансиона. — Переодевайся, мы идем на поминки пока еще точно непонятно чьи, — решительно сказала она, и, достав палочку из рукава, парой взмахов избавила вампира от пут, а заодно устроила ему экстренный сухой душ. — И, да, не выходи за пределы клетки, а то вылетишь из дома, как пробка из бутылки шампанского. Стефано растерянно моргнул, но говорить ничего не стал, а начал молча переодеваться, все время сверля ее каким-то нечитабельным взглядом зеленых глаза, на дне, который мелькнуло нечто такое, что Елена могла бы даже назвать предвкушением. Только она не знала чего. Того, что он скоро получит свободу от внушения Клауса и от этого подвала?.. А может из-за того, что может поживится свежей кровью. Она искренне надеялась, что только первое, а не второе и третье, иначе у нее просто не будет времени и сил, чтобы разбираться со всем и сразу. Точнее один был способ, но убивать Стефано ей все еще не улыбалось.