Проверка на прочность

      Сигнал срочного сообщения выдернул из тревожного больного сна в четвёртом часу ночи по корабельному времени. Подражая писклявым голосам ВИ, СУЗИ вдобавок к продолговатому гудению звонко сообщила, что на личный терминал капитана Шепард пришло новое сообщение с пометкой «важное». Лея тяжело грохнула стереосистемой, которую схватила, чтобы узнать, сколько времени, о тумбу — с неё тут же что-то, звякнув, свалилось — и промычала, скользнув ладонью по лицу:       — Это действительно настолько важно? Или просто рядовая угроза в мой адрес?       — Письмо зашифровано.        Лея фыркнула: можно подумать, искусственный интеллект могли остановить коды органиков. Выдержав поистине театральную паузу, СУЗИ продолжила подчёркнуто отрывисто:       — Шифр принадлежит Альянсу.       Лею как ледяной водой окатило. Взбив ногами одеяло, она спрыгнула на пол, подхватила штаны, из которых пару часов назад чудом выползла на полпути к кровати, стянула с журнального столика толстовку, чтобы прикрыть неприлично короткий пижамный топ (за без пяти минут год на новой «Нормандии» Лея Шепард так и не сумела избавиться от ощущения навязчивого взгляда, ввинчивающегося в затылок), и плюхнулась за рабочий стол. Стул страдальчески скрипнул: из последних сил выдерживал тяжёлую усидчивость Шепард, вторую неделю запрыгивающей на него с полной кружкой пересладкого кофе и скупым перекусом. Терминалы ожили от лёгкого прикосновения. На угловом экран показывал 78% дешифровки. Лея, поджав губы, покачала головой.       Если пришло то самое сообщение, в ожидании которого она периодически просыпалась в холодном поту третий месяц и заливала пересохшее горло литрами сладковатой воды, то придётся прибегнуть к помощи СУЗИ.       «Разберемся», — вздохнула Лея и беспокойно помассировала горло.       Личный терминал тихо вздохнул, когда Лея Шепард ввела уникальный код офицера Альянса, и открыл доступ к письму. Как будто бы тоже не выспавшись, он прогружал сообщение медленно, чуть ли не по букве, а Лея жадно вчитывалась в каждую. И сердце билось как-то не о рёбра, а вверх-вниз… «Коммандер Шепард!       Сообщаю вам, что предварительная проверка следственных органов ВКС Альянса инцидента с Бахаком подошла к концу. В отношении вас возбуждено уголовное дело по обвинению в терроризме за пособничество террористической организации «Цербер» и взрыв ретранслятора «Альфа». В течение трёх дней следователь выпишет постановление о вашем задержании и вам на личную почту придёт требование явиться к месту службы на фрегате «Нормандия SR-2» с экипажем в полном составе. Если в течение двух недель вы не исполните законное требование, вас по согласованию с Советом объявят в межгалактический розыск. Ввиду вашей подготовки по спецпрограмме N7, сотрудничества с «Цербером» и крупными криминальными группировками «Омеги» при задержании экипажа будет разрешено применение оружия и биотических сил.       Мой вам совет, коммандер: явитесь в указанный срок с повинной. У ретранслятора «Харон» объявите о своей готовности сдаться силам Альянса и добровольно передайте дистанционное управление «Нормандией» дежурным кораблям (сейчас из-за вас патруль у ретранслятора усилен). Вас доставят на место, где в течение семидесяти двух часов вам озвучат меру пресечения на время хода расследования.       Дело с Бахаком, Шепард — непростое дело. Его не замять, как бы нам этого ни хотелось, вы и сами должны понимать. Более того: Совет Цитадели намерен отправить одного из СПЕКТРов сопровождать расследование. Таким образом, руки связаны и у военных следователей Альянса.       Мне удалось выиграть два месяца — а ещё две недели и шанс вам явиться с повинной. Батарианская гегемония требует крови, наседает на нашего посла с требованием объявить весь экипаж «Нормандии» преступниками межгалактического уровня немедленно, вне зависимости от того, кто способствовал взрыву их колонии.       Я изучил материалы, которые вы прислали, и хотя не могу сказать, что сумел разобрать всё, кое-что всё-таки понял.       Не рискуйте понапрасну, Шепард, прошу. Вы ещё нужны Альянсу. Вы ещё нужны Земле.       Надеюсь увидеть вас в добром здравии и поздравляю с возвращением в ряды офицеров ВКС Альянса.

Командующий Пятым флотом Альянса, Адмирал Стивен Хакетт»

      Горло сдавило спазмом. Тяжело моргнув, Лея рывком откинулась на спинку стула, так что тот сердито заскрежетал, и высвистела:       — Чёрт.       Бросило в жар. Лея ожесточённо растёрла холодными ладонями горящее лицо и повторила:       — Чёрт! Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт!       В груди не то отчаяние клокотало, не то дурацкий смех, привычно перекрывавший растерянность и пустоту, и Лея рвано фыркнула. Не то чтобы она рассчитывала, что всё обойдётся, что Бахак ей спустят с рук и позволят свободно вести охоту на тёмные дела «Цербера», отправлять Альянсу координаты лабораторий и на досуге заниматься дешифровкой их последних исследований, вновь и вновь напоминая — не давая забыть! — об Акузе… Надеялась.       И уж точно не думала, что всё случится… Так.       Сцепив руки в замок до ледяной судороги, Лея прикусила костяшку указательного пальца и снова ткнулась в экран. Слова Хакетта зазвучали в сознании гулко, словно бы эхом отражались от стен.       Уголовное дело. Терроризм. Межгалактический розыск. Оружие на поражение. Экипаж…       От букв, вмиг ставших как-то особенно яркими, зарябило в глазах, во рту пересохло. Лея наугад взмахнула рукой. На пол со стола посыпались шпильки, металлические детальки недособранного конструктора шаттла, пара датападов с неважной информацией; голографические экраны их глухо затрескотали. Кружка оказалась пуста. Выругавшись сквозь зубы, Лея спустилась к рабочему столу около кровати, хлопнула дверцей шкафчика: там нашлась парочка пол-литровых бутылок дистиллированной воды.       Залпом опрокинув в себя полбутылки, Лея грубо отёрла запястьем губы и медленно присела на край стола. Что-то нужно было делать: сообщить всем или утаить, выспаться или разбудить всех, сдать «Цербер» или сообщить Призраку, бежать или сдаваться — ей даже сказали, что именно. Больше не нужно было думать, выбирать меньшее из зол или правильное решение, кусать губы, сомневаясь в правильности своих слов и надёжности подельников (разве что в последний раз) — оставалось только выполнять приказ.       Не получалось.       Впившись бездумным, тяжелеющим с каждым мгновением взглядом в неподвижную воду пустующего аквариума, Лея Шепард болтала в руках бутылку и дышала. Медленно и глубоко.       В сознании было пусто — как и на душе почему-то. Ни облегчения, ни горечи. А она ведь так ждала это треклятое сообщение Хакетта! Надеялась, что оно что-то изменит. Что это подсасывающее под ложечкой тревожное ощущение сожаления, перемежающегося со страхом, растворится в окончательном признании её вины (или — в самых невероятных мечтах — невиновности).       Горлышко бутылки выскользнуло из занемевших пальцев. Она с грохотом шлёпнулась на пол. Лея поёжилась, спрятала руки подмышки и затравленно огляделась.       Капитанская каюта, в первые недели поражавшая своей просторностью, вдруг показалась крохотной — вот уж правда каморка на чердаке, из которой, как в книжках, можно наблюдать с высоты за грязным миром на закате и рассвете и думать, что он прекрасен; или — ещё лучше — безопасный чулан, в котором ничего, кроме бесполезного хлама и пыли, не найдёшь.       Лея вымученно потёрла ладонью лоб, отгоняя приставучие невесёлые мысли, и повела плечами. Ладонь снова потянулась к груди, стянутой тупой — почти фантомной — болью в рёбрах и невозможностью вздохнуть. Попутно возвратив бутылку на стол, чтобы не запнуться, Лея поднялась к платформе СУЗИ и лёгким касанием заставила её материализоваться. Как будто бы СУЗИ не присутствовала здесь всегда — незримо, неслышимо, неосязаемо — не следила за ней.       — СУЗИ… — голос снова сипел, как заклинившая дверь.       — Слушаю, Шепард.       Лея откашлялась в сторону и, сунув руки в карманы широких штанов, попыталась придать голосу той неколебимой железной жёсткости, с какой обыкновенно отдавал приказы Андерсон:       — СУЗИ. Немедленно объяви всем членам экипажа «Нормандии», у которых имеется заключённый с Призраком контракт на проникновение за ретранслятор «Омега-4», сбор в брифинг-зале в течение получаса. В том числе пригласи Миранду Лоусон и Джейкоба Тейлора.       — Капитан, позвольте сообщить, что не все члены команды в данный момент бодрствуют…       — Это срочно, — перебила её Лея и с нажимом добавила: — Тридцать. Минут.       СУЗИ понятливо моргнула и рассыпалась пикселями. Лея подобрала с пола невидимки и, застыв перед терминалами, попыталась собрать волосы в привычную шишку. Пальцы двигались автоматически, затягивая пряди туже, чем обычно. Но они от этого как будто становились ещё более скользкими, непослушными и рассыпались по плечам, щекотали виски, щёки, шею. Мысленно плюнув на аккуратность, Лея завязала волосы в низкий хвост, тяжело бухнулась в кресло и торопливо настучала адмиралу Хакетту лаконичный ответ.       «Вас поняла. Шепард»       Благодарить будет потом — решила она, гипнотизируя взглядом кружочек шифрования ответа, — если выдастся случай. А пока у неё было ещё двадцать минут, чтобы придумать внятную убедительную речь о том, почему ей следует сдаться Альянсу, а всем остальным — наконец убраться с «Нормандии».       Когда же сообщение, сжавшись в крохотную точку, улетело в отправленные, Лея озадаченно потёрла лоб и несмело окликнула СУЗИ.       — Да, капитан? — зазвучавший над головой голос как будто бы чуть ехидно поинтересовался: — Вам доложить об ответах членов группы высадки?       — Нет, пожалуй, не стоит. — Лея с горестной усмешкой покачала головой. — Лучше попроси присоединиться к планёрке также Джо… Лейтенанта Моро. В такой формулировке.       СУЗИ ненадолго умолкла, как бывало в последнее время, если дело касалось Джокера.       — Согласно моим данным мистер Моро не числится в действующем офицерском составе Альянса. Вы уверены, капитан?       Лея закатила глаза, проглатывая стон: вечный анализ и скрупулёзная точность СУЗИ начинали не на шутку раздражать.       — Да. Так и сообщи: лейтенанта Моро просят присоединиться.       «Джокер поймёт», — нахмурилась она и, когда СУЗИ без лишних комментариев отправилась выполнять поручение, вплотную придвинулась к терминалу. Нужно было проработать хотя бы основные тезисы, чтобы её не растерзали живьём в попытках спасти или уничтожить.       Когда Лея Шепард неслышно вошла в брифинг-зал, обнаружила там одного лишь Джокера. Он покачивался на кресле и периодически морщился, пытаясь усесться поудобнее. Кивнув ему, Лея оценила обстановку. Ещё два стула, сваленные сюда в процессе ремонта и вычистки всех зон после возвращения из-за «Омеги-4», пылились в углу под покорёженной обшивкой, один валялся у самой двери, а ещё один во главе стола ждал её.       Впрочем, его Лея Шепард тут же довольно грубо, со скрежетом и нестройным грохотом, отпинала в угол. Ей спокойней будет сообщать неприятные новости, чуть возвышаясь — пускай даже и с высоты собственного роста. Джокер, задрав козырёк кепки едва ли не на самый лоб, с неприкрытой весёлостью последил за её дёргаными передвижениями и дружелюбно оскалился:       — Доброй ночки?       Лея глянула на него колко, но не сумела удержать тусклую усмешку:       — Вроде того.       Она ещё раз пробежалась взглядом по тезисам, мысленно благодаря маму, приучившую её готовиться даже к трёхминутным выступлениям и перебарывать зябкое треволнение, и сейчас ещё клокочущее под сердцем. Выдохнула. Пожалуй, было не так уж и плохо, что все опаздывали: во всяком случае, хватало времени собраться с мыслями и определить, где она переборщила, а где недосказала.       — Хэй, капитан, — бросил Джокер вполголоса, — а где все? Мне сказали, что это срочное совещание, на которое я обязан явиться как… Лейтенант Моро.       Лея вскинула голову и пожала плечами с неровной улыбкой:       — Не все днюют и ночуют на своих рабочих местах, знаешь ли.       — Да, трудоголиков тут маловато… — охотно поддакнул он и, осторожно потянувшись, распластался всем корпусом на столешнице. — В таком случае, я считаю, что они заслужили дисциплинарное взыскание. Ну или как это у вас, капитанов, там называется. А?       Лея коротко рассмеялась, а Джокер, положив голову на сложенные руки, смотрел на неё внимательным и словно бы подёрнутым дымкой опьянения взглядом. Но на «Нормандии» алкоголя не было: весь вышел, когда они праздновали возвращение из-за «Омеги-4» и поминали покойных. Отчего-то смутившись, Лея прикусила губу и снова уставилась в записи.       Только сейчас все эти предложения, записанные нарочито сложным языком, казались неживыми. И совершенно беззвучными — пустыми. «Меня не услышат», — почему-то подумалось вдруг.       — Хэй, Шепард…       Теперь Джокер окликнул её на грани шёпота; Лея, крупно вздрогнув, подняла голову. Вечная ободряюще безмятежная полуулыбка Джокера растаяла. Он потёр кончик носа и рвано выдохнул:       — Что… Вот и всё? Коммандер…       Лея кивнула. Джокер дёрнул уголком губы и снова положил подбородок на сложенные руки. Больше слов было не нужно.       Лея успела пробежаться по заметкам ещё пару раз, прежде чем двери, ещё не до конца отремонтированные, с потрескиванием раздвинулись, пропуская Миранду. Она была даже не в привычном лабораторном костюме: в простой чёрной рубашке, накинутой на белый топ, в белых спортивных штанах и с патчами под глазами. Джокер беззвучно присвистнул, провожая её взглядом. А Миранда выволокла стул из угла, грохнула им совсем рядом с Леей и изящно убрала патчи в коробочку.       Она не сказала ни слова. Однако Лея Шепард всё же неловко переступила с ноги на ногу.       — Надеюсь, дело действительно срочное, — вполголоса нараспев выдохнула Миранда.       — Не поверишь, я задалась этим же вопросом сорок минут назад, — не сдержала смешок Лея.       — И?..       Миранда оживилась, заинтригованно подалась вперёд, но не успела ничего ни спросить, ни услышать: в зал вошли Тали с Гаррусом. Они посмеивалась, поразительно созвучно потрескивая, переговаривались о технике, а в их руках дымился декстрокофе. И аромат его так щекотал обоняние, что у Леи пересохло во рту. Когда Гаррус уселся неподалёку от Джокера, а Тали бесхитростно пристроилась на столе рядом, Джокеру пришлось сгруппироваться. Они не задавали вопросов — только приветственно кивнули Лее, посмеявшись над добрым утром, — и продолжили рокочуще бормотать. Под хищным взглядом Джокера пристроился в тени покорёженной обшивки, сливаясь с ней, как будто был составляющей частью «Нормандии», Легион. И теперь размеренно помигивал диодом-глазом.       Неожиданно Гаррус бархатно рассмеялся, грохнув рукой по столу. Лея содрогнулась, когда голоэкран пошёл рябью. Джокер предусмотрительно сдвинулся ещё немного в сторону. В зал вплыла Самара. Излучая умиротворение и лёгкую прохладу тёмной энергии, она украдкой улыбнулась Лее:       — Доброй ночи, капитан.       Лея ответила ей, несмело приподняв уголки губ. Самара подтянула к себе стул, предложенный Легионом, и села рядом с Джокером. Зажатый между биотиком и бронированной Тали, он незаметно скрипнул зубами.       — Всем утро доброе, — пробасил Джейкоб, как-то стараясь держаться поближе к стене.       Он был ещё влажный после душа, немного взмыленный и растерянный. Следом за ним почти след в след ступала Касуми, прячущая довольную ухмылку за рябью маскировки. Она потерялась тоже где-то у стены неподалёку от сложившего руки под грудью Джейкоба.       Последней ввалилась Джек и оседлала оставшийся стул, сложив руки на его спинке. Не приветствуя никого, она уставилась прямо на Лею и требовательно приподняла брови, мол, скажи спасибо, что я здесь и можем закончить.       Лея Шепард обвела взглядом зал. Гаррус и Тали, как и Джокер, и Миранда, вели себя подчёркнуто небрежно и непринуждённо, как ни в чём не бывало, а тем не менее прекрасно знали (или как минимум догадывались), о чём пойдёт речь. Легион и Касуми определённо были заняты сбором и обработкой доступной информации — может быть, даже пытались вычислить, зачем Шепард так срочно сорвала их посреди ночи (впрочем, Легиону-то было всё равно). Наполовину ушедшие в себя Самара и Джейкоб смиренно ждали чего-нибудь. И только Джек раздражающе барабанила татуированными пальцами по спинке стула.       Начать почему-то было сложно. Гораздо сложнее, чем взмахом руки вызвать голографический макет базы Коллекционеров и проработать план проникновения, который мог для каждого из них закончиться смертью. Хотя дышалось свободнее. По крайней мере, она не натыкалась повсюду на сально-насмешливый взгляд маленьких глазок Грюнта и не чувствовала неотрывную слежку механического глаза Заида.       Вот с ними Шепард точно не сумела бы совладать.       Вскинув брови, она быстрым взмахом возвратила документ к началу, ещё раз пробежалась взглядом по начальным строчкам. Опасливо коснулась шеи.       — Ты нас в молчанку позвала поиграть? — хрипло рыкнула Джек, вырывая Лею из размышлений. — Может, нам уйти и повторить заход, когда ты выучишь стишок, который себе записала?       — А ты куда-то торопишься? — небрежно глянула через плечо Миранда. — Тебя капитан вызвал. Значит, нужно. Шепард по пустякам не дёргает.       — Коне-ечно, — осклабилась Джек.       — Не обращайте внимания, капитан, — с мягким напором — вот уж железный кулак в бархатной перчатке — сверкнула глазами Самара, и сразу как-то разом стихли все; только по коже прокатился прохладный ток. — Начинайте.       Лея оттолкнулась от стола, прошла к стене и, сунув руки в карманы, качнулась на пятках.       Все старательно подобранные формулировки с каждым мгновением казались всё большим бредом. Слишком велик был соблазн выдать решение Хакетта за своё безапелляционно и категорично.       Только Лея Шепард так не умела.       Или умела, но забыла, разучилась — уже и не могла сказать точно.       Поэтому, широкими шагами отмерив обратное расстояние от стены до стола, Лея выдохнула:       — Не знаю, с чего и начать.       — С сути… — просвистела Миранда.       — С конца, — буркнула Джек.       — С начала, Шепард-коммандер? — вклинился Легион.       Лея вымученно помассировала загудевший лоб.       — Многие из вас, — хмыкнула, — впрочем, «Нормандия» не такой уж большой корабль — все знают, что случилось. Я… Мне пришлось взорвать ретранслятор «Альфа», который, в свою очередь, уничтожил систему Бахак, — Джек едко хмыкнула. — Видели вы и адмирала Хакетта. Он поднимался на борт «Нормандии», чтобы сообщить, что в системе Бахак не выжил никто. Триста тысяч батарианцев погибли.       — Мы уже обсуждали, — вполголоса встрял Джейкоб, — триста тысяч батарианцев против немедленного вторжения Жнецов…       — Неважно, — отрывисто мотнула головой Лея. — Так или иначе то, что я совершила — терроризм.       — А до этого ты по галактике цветочки рассаживала, — фыркнула полушёпотом Джек.       Шумно выдохнув, Лея вдавила ладони по обе стороны от датапада и продолжила:       — Теперь батарианская гегемония требует голову виновного. Мою голову. Мы видели, что Жнецы уже близко. Если человечество кинется отстаивать меня, то окажется не готовым. Потому что ближайший ретранслятор после Альфа — наш. «Харон». Ни Альянс, ни я не можем допустить этого. Поэтому мне предложили выход: распрощаться с Цербером, признать вину и сдаться вместе с «Нормандией» Земле. Так или иначе…       — Да хрена с два! — прервала её Джек, рубанув ребром ладони воздух; над ней взорвались мелкие искры. — Хочешь стелиться под Альянс — пожалуйста. Меня в это дерьмо не впутывай.       Джокер неуклюже поёрзал на стуле, подбираясь под защиту ледяной невозмутимости Самары. Лея поскребла ногтями столешницу и ровно выдохнула:       — Я ни слова не сказала о вас.       — Да ну! Ты только что заикнулась о «Нормандии». Или хочешь сказать, что «Нормандия» — это тупо корабль, без нас? И Альянсу нет дела до нас. Можешь не отвечать. Всё равно соврёшь.       Пульсирующую ярость Джек Лея Шепард чувствовала даже отсюда, поэтому даже не пыталась смотреть в её сторону: боялась, что кто-то из них всё же сорвётся.       — Помолчи, Джек.       — Обойдёшься. Только ты можешь засунуть язык в задницу, когда тебя тащат на самоубийство. Сначала перед Призраком, теперь перед своим адмиралом…       Джек, уже даже не пытаясь скрыть ярость, схватила кулаком густо-лиловый насыщенный биотический импульс.       Лея Шепард судорожно выдохнула, оттолкнулась от стола и в кулаках сжала подрагивающий сгущающийся воздух. Кожу окутала прохладная дрожь биотики, волоски на руках стали дыбом — Лея была готова бить или защищаться. Не так эффектно, как Джек, конечно, зато никто не упрекнёт её в отсутствии самоконтроля.       — Ну извини, что у меня есть понятия офицерской чести, — презрительно скривилась она. — И долга. Альянсу нужна только я. И «Нормандия». Мы и явимся. Если бы ты не перебивала…       — Получила бы эксклюзивное предложение прокатиться до Земли, как до базы Коллекционеров, ага! — ехидненько кивнула Джек. — Шепард, у тебя всё на лице написано. Почему я должна тебе поверить?       Лея едва шевельнула бровью, всё сильнее стискивая пальцы в кулаках.       — Если бы я собиралась сдать вас Альянсу, я бы не стала об этом говорить, не?       — Ты с таким же успехом говорила, что не работаешь на «Цербер», но тем не менее…       — Я не работаю на «Цербер»!       — То-то ты Призраку подогнала целую базу Коллекционеров, где куча механизмов для переработки людей. Это твоё хвалёное человеколюбие? Думаешь, он её в курорт превратит?       — Джек, — коротко рыкнул Гаррус, — заткнись. Твои личные отношения с «Цербером» не имеют отношения к делу. Про базу мы уже… Гм… Говорили. Сейчас речь о другом.       Лея послала ему кроткий благодарный взгляд. Гаррус же, отвернувшись от Джек, подался вперёд и низко, касаясь, кажется, опасно перетянутых нервов, пророкотал:       — Шепард, ты серьёзно?       Лея Шепард коротко кивнула.       — Просто так пойдёшь и сдашься с «Нормандией» Альянсу после того, что они сделали?       — А что же они сделали? — вскинула она бровь с притворным непониманием.       — Ну примерно нихера, — ядовито вставил Джокер и, перехватив взгляд Леи, скрестил руки под грудью. — Когда всё случилось там… Под Алкерой… Никто не стал искать тебя. Даже не пытался. Причины, следствия — они клали на всё большой болт. Нашли… Крайнего. Может, и теперь…       — И когда Коллекционеры пытались похитить тебя, — подключилась Миранда, почти не затормозив перед последним словом, — тоже не было никаких шевелений. Ну, кроме «Цербера» и Серого Посредника, само собой. В словах Джеффа есть резон.       Джокер аж приподнял козырёк кепки и активно закивал. Тали задумчиво поскребла лицевое стекло скафандра.       — Но если подумать, то просьба добровольно сдаться, да ещё и с «Нормандией» — это попытка защитить. Им выгоднее выбросить тебя в космос, чтобы ты выплывала сама. На Мигрирующем Флоте поступили бы, вероятно, так. Впрочем, такой корабль, как «Нормандия», Флот едва ли бы захотел потерять…       — Ну и порядки у вас… — проворчал Гаррус и поспешил перехватить инициативу: — Шепард, ты СПЕКТР. Когда Сарен привёл Жнецов в галактику, никто не торопился переходить ему дорогу. Тебе не станут. Не посмеют.       Лея мрачно усмехнулась:       — Они уже послали СПЕКТРа курировать моё дело, Гаррус. Всё решено. Я знала, что это случится, ещё когда на борт «Нормандии» поднялся адмирал Хакетт. У меня было время… Смириться.       Миранда просвистела что-то среднее между восхищением и крайней ненавистью:       — Ну и сволочь ты, Шепард.       Недовольно шевельнул мандибулами Гаррус и буркнул:       — А нам могла сказать?       — Так вы бы меня отговаривать стали… — с невинной улыбкой пожала Лея плечами.       — А ты решила, что можешь решать за всех.       Голос Джейкоба, обычно умиротворяюще глубокий, а сейчас придушенно низкий и полный ледяной злобы, на мгновение выбил почву из-под ног и одновременно пригвоздил к месту. Лея даже не успела спросить, что он имел в виду, когда Джейкоб резко продолжил:       — «Нормандия» — это её экипаж. Ты решила, что за твой косяк на Бахаке будут отвечать люди, которых тебе доверили? Которые доверились тебе?       Лея сощурилась:       — А когда это я стала походить на наёмников с Омеги?       — Может быть, когда решила, что втихушку вертеть людскими судьбами, потому что ты капитан, это правильно? Знаешь ли, дружба с Арией испортит кого угодно.       — Джейкоб, заткнись, — закатила глаза Миранда.       В зале поднимался рокот. Перемигивались датчики скафандра Тали с биотикой Джек, Гаррус рокочуще втолковывал что-то Джокеру, Самара порывалась одёрнуть Джек, Миранда свысока скалилась на Джейкоба — все голоса смешались в вязкий белый шум. Он царапал сознание, остриём иглы щекотал горло изнутри, зудел в заполненных энергией кулаках.       — Довольно! — рыкнула Лея Шепард. — Если бы вы меня дослушали, количество дурацких вопросов поубавилось бы. Я не собиралась сдавать команду! И скрываться — тоже. Потому что если мы станем скрываться, нас объявят в межгалактический розыск. Будет разрешено применение оружия и биотики. Вероятно, на поражение. Батарианцы откроют охоту. А если найдут, не пожалеют не только меня. Они вырежут всех. Око за око. Поэтому выбора у меня нет. Другого пути тоже. Меня восстановили в звании. Я покидаю «Цербер», забираю «Нормандию» и отправляюсь на Землю.       В ответ ей раздались гулкие, медленные, чуть потрескивающие биотикой, издевательские аплодисменты Джек.       — Вы только посмотрите на эту героиню. И мир спасла, и мундирчик надела, ещё и решила собой пожертвовать. Прямо-таки великая спасательница наших бренных душ. Переквалифицировалась из Церберовской подстилки в Альянсовскую и решила продолжать жизни учить? То-то ты за милую душу…       — Умолкни!       В ушах зазвенело, а Джек расхохоталась, и этот зловещий хрипловатый хохот окатил всё нутро холодом:       — Смотрите-ка! Кто-то вспомнил, что он капитан! Не опоздала ли ты, принцесска?       Последнее слово звякнуло в сознании, как отщёлкнувшийся термозаряд, как выдернутая чека — Лея Шепард взорвалась. Грохнула ладонями о стол, отбивая их до онемения. По поверхности прокатились тугие волны энергии. Все отшатнулись, Джек осклабилась.       — Я не спрашиваю, — низко выдохнула Лея, продолжая вдавливать ладони, а с ними всю ярость, всю злость на себя и на длинный язык Джек, в стол. — Не спрашиваю. Это распоряжение. Всем покинуть «Нормандию». Последняя остановка перед ретранслятором «Харон» — Цитадель.       Лея рывком поправила футболку с дурацким космическим принтом. Все ошалело молчали и наблюдали за ней, беззвучно, внимательно, желая оспорить её приказ, но не решаясь. Воздух ещё дрожал от рассеянной в нём энергии.       — Шепард, если я скажу, что готов пойти с тобой, ты не станешь швыряться в меня биотикой? — рискнул первым заговорить Гаррус, перехватив её взгляд.       Это было предсказуемо — и всё равно неожиданно. Лея опустила голову и, потерев кончик носа, качнула головой:       — Спасибо. Я… Не стоит, Гаррус. Я офицер Альянса — и это моя защита. Моим делом станет заниматься военный следователь. А вас или передадут гражданским следователям, или депортируют на родину через Совет Цитадели. А возвращаться домой лучше всё-таки не в наручниках.       — Ты предлагаешь просто разбежаться, как будто ничего не было? — Тали аж со стола спрыгнула от негодования.       — Почему же не было? Было. Мы были. Коллекционеры были. Жнецы. «Омега-4» была. У нас много работы. Дома.       — Коммандер, я давала вам клятву…       Лея Шепард с трудом удержалась, чтобы не застонать — юстициар, наверное, была слишком похожа на неё преданностью своему кодексу, оттого временами и раздражала — и с пониманием кивнула:       — Я освобождаю вас от клятвы, Самара. Отправляйтесь туда, куда пожелаете. Насколько вам позволяет кодекс, разумеется.       Прикусила язык, чтобы не добавить снисходительно: «Занимайтесь дочерьми. Им нужна мать. Такая мать». Все здесь взрослые и могли самостоятельно разобраться, куда себя пристроить.       — Тогда я займусь людьми, — хрустнул суставами Джейкоб. — Экипаж «Нормандии» подбирали мы с Мирандой, но ты, — он с откровенным осуждением поглядел сверху вниз на Миранду, — явно не станешь этим заниматься.       — Ты прав, — небрежно кивнула она, — я, увы, геройствовать даже предлагать не стану. Надо уйти — уйду. Справлюсь как-нибудь.       — Я и не переживал за тебя. — Джейкоб кисло хмыкнул, Миранда подмигнула в ответ. — Не рассчитывай, Шепард, что кто-то из них отправится с тобой сдаваться Альянсу. Там слишком много бывших.       — И не собиралась.       — А что же вы планируете? — развернулась к Джейкобу Миранда.       — Мы пока останемся в «Цербере».       Лея в первый — и, наверное, последний! — раз в жизни видела, чтобы Миранда с Джек посмотрели одинаково высокомерно на одного и того же человека и едко хмыкнули в унисон.       — Ну раз уж мы всё решили… — Лея Шепард оттолкнулась ладонями от помятой поверхности стола и отступила на пару шагов; тело само как-то сгруппировалось в офицерской стойке: приподнялись плечи, придавленные грузом ответственности, развернулась грудная клетка, и заныли рёбра от глубокого тяжёлого вздоха. — СУЗИ, включи интерком. И запись. Крути её… Везде, кроме моей каюты. Сутки. Чтобы все поняли.       Голубоватый шарик всплыл в центре стола. СУЗИ мигнула, как будто обрабатывая информацию, а потом всё-таки уточнила:       — Вы уверены, капитан? До подъёма ещё полчаса. Экипаж может не оценить всю опасность и серьёзность ситуации… Ожидается повышенный уровень эмоциональной реакции.       — Чем раньше, тем лучше.       — Соединяю…       Лея облизнула губы и глянула на Джокера из-под ресниц, украдкой; тот в ответ едва уловимо повёл бровями и неопределённо дёрнул плечом: на этот раз не мог обещать, что экипаж будет на её стороне стопроцентно.       — Интерком включён, — ровно сообщила СУЗИ, — говорите.       Сложив руки за спиной и расставив ноги пошире, словно из боязни не удержаться, Лея Шепард вскинула голову и заговорила.       — «Нормандия», говорит капитан Шепард, — собственный голос звучал ровно, жёстко, хлёстко, как будто бы она эту речь не сочинила на коленке, а прорепетировала многократно. — Мне бы хотелось пожелать вам доброго утра, но вместо этого я сообщаю вам с радостью: наша миссия в глубоком космосе завершена. Нам удалось задержать наступление Жнецов, уничтожить Коллекционеров и захватить их базу. Уверена, вам известно об инциденте, — она туго сглотнула: подчёркнуто нейтральное слово никак не вязалось с тремястами тысячами жертв, — в системе Бахак. Батарианцы требуют крови. Альянс нашёл решение: мне, коммандеру Шепард, и «Нормандии» надлежит явиться в штаб ВКС Альянса на Земле для оглашения приговора. Вы — экипаж «Нормандии», но вашей вины в случившемся нет. Поэтому ни просить, ни приказывать я вам не стану. В случае вопросов, проблем и пожеланий обращайтесь к Джейкобу Тейлору. Теперь вы под его… Опекой. Не прошу и даже не советую следовать по этому пути за мной. До прохода через ретранслятор «Харон» «Нормандия» совершит несколько остановок. Последняя — Цитадель. Доставайте мундиры, офицеры. Надевайте вечерние платья и смокинги, дамы и господа. «Нормандия» отправляется в последний полёт.       Лея переступила с ноги на ногу и, сжав пальцы за спиной в кулак до боли, подошла к столу вплотную, обвела всех собравшихся внимательным взглядом, иррационально желая записать каждого в памяти и тихо выдохнула:       — Всем спасибо. Было приятно с вами служить.       СУЗИ исчезла в то же мгновение. Лея вымученно помассировала лоб, отрешённо глянув на всех. Джек, всё ещё потрескивавшая от биотического гнева, истолковала это по-своему, поднялась, прошла к двери, но перед тем, как уйти, оглянулась и кинула сквозь зубы:       — Парадные мундиры, да? Не забудь найти парочку белых перчаточек.       Когда двери за ней захлопнулись, Лея Шепард вяло махнула рукой и просипела:       — Всем спасибо, все свободны.       Стоило это сказать, стоило зашевелиться всем на противоположном конце стола, как Миранда подорвалась с места и, больно схватив Лею за запястье, заговорщицки шепнула:       — Нам надо серьёзно поговорить.       Лея не успела ни страдальчески простонать, ни примирительно кивнуть, ни попросить отсрочку — Миранда потянула её за собой. Расталкивая всех, протащила её через оружейку и БИЦ. Под тонкими пальцами с аккуратным маникюром горячо и гулко пульсировала вена. Миранда отсчитывала пульс.       — Ты что творишь?       Миранда разжала руку, только когда они оказались в самом углу возле лаборатории, куда по негласному правилу после гибели Мордина никто не совался, и укоризненно уставилась на Лею.       — Что, пульс зашкаливает? — Лея потёрла шею. — Не люблю я такие планёрки…       — Да к чёрту пульс! — зашипела Миранда. — Что это за акт самопожертвования, Шепард!       — По-моему, я вполне ясно выразилась.       — О да! — Миранда провела указательным пальцем по нижней губе и, изо всех сил подражая Леиным манерам, процитировала: — Батарианцы откроют охоту. А если найдут, не пожалеют не только меня. Они вырежут всех. Все мы станем преступниками, да? Ты ведь не сама это сочинила. Они манипулируют тобой, Лея! А ты ведёшься. Ведёшься, как ребёнок!       — Миранда…       — Дай мне текст!       — Миранда.       Лея тонко нахмурилась. Миранда активно замотала головой и требовательно вытянула руку:       — Ничего не хочу слышать, пока не увижу текст этого треклятого письмеца.       — Я не могу. Информация конфиденциальная.       — Ага, — повела плечом Миранда. — Настолько, что ты суть её озвучила всему экипажу.       Лея, вздохнув, примирительно закатила глаза. С Мирандой спорить было невозможно — это она поняла сразу, ещё когда пыталась отбить право высадиться на Алкере. Да сейчас и не хотелось спорить. Потому что в раздражённом тоне и требовательно поджатых губах звучала уже не жажда оказаться правой, не стремление завершить работу идеально — а как будто тревога. Лея пошарилась в карманах штанов. Они были пусты.       Датапад с письмом и заметками остался на столе.       Чтобы не заставлять Миранду медленно закипать в ожидании, Лея Шепард нырнула в лабораторию. Её объяло мертвенной пустотой и кисловатым запахом пробирок. В голубоватом мерцании ядра «Нормандии» (иллюминацию отключили за ненадобностью) невозможно было толком ничего различить, просить СУЗИ включить свет ради короткого пути не хотелось. Лея наугад свернула к двери в брифинг-зал — и тут же налетела на кого-то. Тот как будто врезался в стену и голосом Джокера затребовал у СУЗИ включить свет.       Голубоватые огоньки, один за другим, пробежали над потолком. Лея на секунду стыдливо прикрыла ладонью глаза. Навалившись спиной на стену, перед ней стоял Джокер и болезненно потирал грудь. В руке у него был датапад. Поморщившись и поведя плечами, Джокер протянул его ей:       — Ты забыла.       — Да, — виновато сдвинула брови Лея, забирая датапад, — спасибо. Ты как?       — Нормально. Ты всё-таки лёгкая, Шепард, хотя и прёшь, как танк. Думаю, даже не трещина.       — Смотрю, ты сам себе доктор, — усмехнулась она, разворачивая на экране письмо.       — За столько лет — научишься.       — А ты чего тут?..       — Да… — Джокер махнул рукой и несколько смущённо пробурчал: — Не хочу… Пересекаться. Слишком уж их много.       — Ладно, — заблокировав датапад, Лея улыбнулась: — Ещё раз спасибо. Что бы я без тебя делала?       — Наверное, пришла бы за ним? — широко улыбнулся Джокер в ответ.       Лея Шепард замерла. Прижала к груди датапад — и застыла, чувствуя, что нужно сказать что-то ещё, но совершенно не понимая, что именно. Атмосфера лаборатории, её собственными усилиями больше напоминавшей склеп, давила, за дверью ждала Миранда, да и пульс в самом деле был учащённым — надо было уходить. Лея опустила взгляд, отступила к двери.       — Хэй, Шепард! А я?       Лея затормозила. Ни за что бы никому не призналась: вполне охотно. Джокер качнулся, ухватил её за запястье, пылко и твёрдо, почти как Миранда, но на полукасание нежней, и плавно потянул на себя. Она поддалась.       Теперь они стояли совсем близко, и Лея на мгновение забыла, как дышать. Она разглядывала заострённые короткие ресницы, крупные веснушки на носу и щеках, с осторожностью заглядывала в лихорадочно поблескивающие даже в тени козырька кепки глаза. Пульс застучал прямо в горячие подушечки пальцев ещё быстрее.       — Что ты? — выдохнула она.       — Меня ты куда собиралась отправить? Ты не сказала.       Лея моргнула. Плавно вытянула запястье из его неожиданно крепкой хватки, опустила голову к датападу. Губы дрогнули от робкой радости, задрожавшей у самого горла.       — А ты как думаешь?       — Не знаю. Я ж инвалид. Ты со своим гуманизмом могла опоить меня снотворным доктора Чаквас и передать ей в руки. Чтобы, не знаю, в какой-нибудь больничке меня осмотрели. Ну или отправили домой. — Очевидно, заметив, как напряжённо она наморщила брови, торопливо фыркнул: — Да шучу я. Просто… Любопытно.       — Да? — Лея лукаво сощурилась, склонив голову к плечу. — Неужели ты отправишься, куда я скажу?       — Честно? — отразил её движение Джокер и сложил руки под грудью. — Если честно, то нет. Ну это если честно, конечно.       Лея повела плечом: она это знала. Можно было, конечно, многозначительно приподнять брови, важно кивнуть и поспешить к Миранде. Но Лея не стала. В задумчивости погладив покоцанный корпус датапада, она накрыла ладонью руки Джокера. Он вздрогнул.       —Ты не обязан следовать за мной, только потому что я капитан. Мне и капитаном осталось быть… Недолго.       — И оставить «Нормандию» на тебя одну? И не мечтай, Шепард.       Лея рассмеялась, и что-то задрожало в груди в унисон неровному лёгкому смеху:       — Хорошо. Я просто… Не представляю «Нормандию» без тебя.       — А я без тебя, Лея, — со всей серьёзностью выдохнул Джокер.       И тут же, выдернув руки из-под её ладони, неловко надвинул кепку пониже.       В этом простом предложении Лее Шепард послышалось — почувствовалось, как во время контакта с маяками! — нечто более значительное, более глубокое и оттого, пожалуй, непередаваемое словами. Просто тело как электрическим током прошибло. Хотя биотика осталась недвижима.       — Шепард, ты где там пропала?       Двери лаборатории, как назло, оказались исправно тихими. Голос Миранды обрубил все предчувствия. На губах Джокера заиграла привычно насмешливая улыбка.       — Прости, что так вышло, — растерянно пробормотала Лея.       — Всё в порядке, коммандер.       И столь желанное звание, заработанное потом и кровью, вязкой горечью отдалось на языке. Лея Шепард скривилась и, на ходу протягивая Миранде датапад, вышла из лаборатории. Не оборачиваясь.       Пока ещё не весь экипаж проснулся, Миранда предложила обосноваться в обеденной зоне. Лея в общем-то не возражала: после оборванного сна, колкостей Джек и этой совершенно странной встречи с Джокером у неё тряслись руки, горело лицо и отчаянно хотелось пить. Опрокинув в себя пару стаканов воды со льдом, Лея бахнула оставшийся лёд в кружку с легко узнаваемым контуром Омеги — подарок Харрота, эксклюзив — и сунула в кофемашину.       — Мне сделаешь? — ни на секунду не отрываясь от чтения письма Хакетта, бросила Миранда.       Лея угукнула. Приподнявшись на носочки, нашарила на верхней полке чистенькую чёрно-белую кружку и подставила рядом. Лёгким прикосновением выставила программу: Миранде — подобие латте, себе — двойной эспрессо и полкружки соевых сливок. Кофемашина страдальчески загудела.       В ожидании Лея присела на край кухонного стола и спрятала руки в карманы. Миранда, подперев кулаком висок что-то сосредоточенно выделяла в документе. Разумеется, нашла доказательства своей правоты. Лея кисло усмехнулась: выделяй не выделяй — ничего уже не изменится.       Всё уже было решено. И даже если Лея Шепард захочет передумать — не посмеет. Да и не захочет.       «Я уже вообще ничего не хочу», — болезненно наморщилась Лея и, откинув голову, прикрыла глаза на секунду.       Щелчок кофемашины прозвучал, как выстрел. За ним второй. Лея дёрнулась, сбрасывая с себя поволоку задумчивости и сонливости, подхватила кружки, почти не касаясь потеплевшего пластика пальцами, и спешно поставила их на уже намертво впечатавшиеся кофейные круги. Миранда не глядя подтянула к себе кружку и, едва пригубив, кивнула на стул рядом с собой. Лея села и тут же растянулась корпусом на столе.       — Нашла что-то?       — Да, — Миранда сделала ещё глоток, поменяла кружку с датападом местами и подтолкнула тот к Лее. — Вот смотри. Сюда, сюда, сюда, — она ткнула кончиком мизинца в три предложения, которые ещё в каюте Лее Шепард пришлось прочитать трижды. — Альянсу очевиден твой психологический портрет. Прости, но я буду говорить как профи. После выживания на Акузе ты чувствуешь вину и продолжаешь пытаться спасти всех, при этом обязательно пожертвовав собой. Возможно, тебе кажется, что тогда ты должна была сделать именно это. Не знаю. Но Альянс думает так. А ещё твой отец пострадал, пытаясь отбить заложников у батарианцев на Мендуаре, что не могло не сформировать у тебя особое отношение к ним. — Лея затихла на возмущённом вдохе: глупо было спорить, что батарианцы вызывали у неё несколько иные чувства, нежели те же турианцы, дреллы, ханары. Хуже были только кроганы. Миранда кивнула на письмо: — Отсюда и упоминание их кровожадности. Кроме того, ты из семьи офицеров, а потому…       — Я знаю, — перебила её Лея и жадно глотнула кофе; на камбуз начинал подтягиваться экипаж, и не хотелось, чтобы её биография стала всеобщим достоянием. — Неужели ты думаешь, что я не поняла?       — Ладно, — недовольно пожала плечами Миранда и откинулась на спинку стула. — Тогда зачем?       — Я не вижу другого пути.       — Поехали со мной.       Миранда бросила это так легко и непринуждённо, что Лея опешила. Рассеянно кивнула парочке инженеров, пожелавших ей доброго утра, улыбнулась доктору Чаквас, сверлившей её взглядом, осязаемым даже сквозь непробиваемое стекло медблока — слова всё никак не находились. Миранда молчала. Устремив взгляд куда-то сквозь стены, она размеренно потягивала кофе. А когда он закончился, отставила пустую кружку и бережно сжала расслабленную Леину ладонь.       — Серьёзно. У меня не один путь отхода. Мне с Призраком не по пути — я догадывалась, но Иллиум и База Коллекционеров расставили все точки над и. Начала подбирать варианты. Нормальные. Не такие, как предлагает Джек. Тебе не придётся скрываться на Омеге, как преступница. Обоснуешься в какой-нибудь колонии. Может быть, даже не человеческой. Или на Иллиуме. Будешь криптографом или на кого ты там училась в академии, пока тебя не перевели… Жить начнёшь, Лея.       Лея Шепард бережно обхватила её руку в ответ и покачала головой.       — Я не смогу. Жнецы — это моя карма.       — Прекрати. Я поняла, что ты любишь поступать правильно. Но это не тот случай.       —Дело вовсе не в том, что так правильно, Миранда. Я… Я не хочу под суд, под трибунал. Не хочу! Просто… Мне больше некуда идти. — Лея резко подняла голову, перехватывая чуть дрожащий взгляд Миранды. — Я ведь сделала то, ради чего меня воскресили. Больше у меня функций нет.       Миранда нервно дёрнула головой, как от пощёчины.       — Ты не инструмент!       — Да ну, — осклабилась Лея.       Она не хотела, однако сознание само крайне услужливо подкинуло воспоминания, как Миранда на заре знакомства бормотала, что надо было вогнать Шепард в голову чип, что на первом месте должно быть дело Призрака, что ей следует позабыть о прошлом и работать на «Цербер» хотя бы из благодарности, намекала, что хотя Шепард здесь и капитан, командует всё же она. Миранда, видимо, вспомнила об этом же. Мягко выпутала ладонь и, сложив руки перед собой, выдохнула:       — Возможно, я ошибалась. Лея, у меня не было подруг. Никогда. Но ты… Я волнуюсь, не находишь это логичным?       — Прости, — Лея поднялась, сунула датапад подмышку, подхватила кофе и несмело погладила Миранду по плечу. — Ещё поговорим. Но пока я пойду досыпать.       — Перебудила всю «Нормандию», а сама отправляешься спать? — весёлый голос Миранды ударил в спину у самого лифта. — Оч-чень по-капитански, Шепард.       Лея обернулась и кокетливо показала Миранде средний палец исподтишка. Миранда рассмеялась.       В свою каюту Лея буквально ввалилась утомлённой, локтем заблокировала дверь и выдохнула. Она не сомневалась, что этот разговор с Мирандой — не последний. Впереди ещё две недели — а значит, множество нравоучений, советов, попыток отговорить её от безумия или уговорить отправиться в это безумие вместе. Гаррус — тот точно не сдастся; вряд ли смирится Миранда. А значит, Лее придётся раз за разом сцепив зубы стоять на своём. Поэтому сейчас особенно хотелось побыть одной.       Лея Шепард хотела растянуться с кружкой на мягком диване, закинув ноги на стол и уткнувшись гудящей головой в стену из стеклопластика, поддерживающую её маленький стальной флот. Даже сделала шаг к лестнице, но угловой терминал заискивающе замигал зелёным огоньком. Долгая дешифровка Церберовских файлов была окончена. Лея кинулась к терминалу, на ходу пытаясь избавиться от датапада и приткнуть куда-нибудь кружку.       Рука врезалась в детали кораблика. Дёрнулась. Кофе опрокинулся, липко заструился меж пальцами, чудом не задев клавиатуру. Матюкнувшись сквозь зубы, Лея поставила кружку истекать некрасивыми пятнами на край стола и кинулась в ванную.       Зашумела вода. Слишком горячая — защипало только-только поджившие ссадины на запястье — Лея подкрутила похолоднее. Потом ещё и ещё. Свет в душевой был какой-то дурацкий. Казалось, тёмные следы кофе никак не хотели вымываться с бледных, почти белых рук. Выкрутив холодную воду до упора (и совершенно не чувствуя её — только озноб во всём теле), Лея растирала руки сильнее и сильнее, сжимала, выкручивала — смотрела только на них, не в зеркало.       А они всё не отмывались.       В голове почему-то всплыла вдруг едкая фраза Джек о белых перчаточках. И как химическим ожогом, жаром расползлась под кожей, запульсировала в висках. Лея Шепард моргнула, на мгновение столкнулась взглядом с отражением, опустила голову. Сунула руки в раковину до самого локтя. Предплечья обожгло.       — Какие белые перчатки? — вдруг вырвался из груди дрожащий смешок; Лея ткнулась лбом в покрытое разводами зеркало, тщетно пытаясь перехватить собственный взгляд. — У меня руки по локоть в крови…       Она помотала головой и дрожа, сипло, посвистывая, расхохоталась сквозь клацающие зубы. В голубоватом полумраке туалетной комнаты ледяная вода, стекающая по предплечьям с раскрасневшихся пальцев, показалась мутной.