Моя болезненная ошибка

Ночь выдалась поистине тяжелой. Сначала я долго вертелась, не находя возможности уснуть. Как только у меня это получилось, началась дикая тошнота, которая и разбудила меня. Да накрыло настолько сильно, что я еле смогла добежать до уборной. Чертов токсикоз. Когда я вошла в комнату, Дима не спал, поднялся на локтях, смотря на меня. — Что случилось? — хрипло сказал он. — Наверно, слишком много съела за ужином. — пожала плечами я, будто это было чем-то обыденным. — Ты уверена что с тобой все нормально? Меня уже пугает твоя тошнота и перепады настроения. Когда у тебя были месячные? Ступор. Начала проворачивать версии в своей голове как можно быстрее, чтобы пауза не была слишком долгой. — Сегодня закончились, — соврала я, прикинув, когда мы «спали» в последний раз. Благо, мои красные дни календаря длились максимум три дня в месяц, что сделало мое вранье, более правдивым. — Хорошо, — выдохнул он, откидываясь на подушку, — Этого нам только не хватало, для полного веселья. — Точно, — усмехнулась я, но внутри засвербело. Стало как-то обидно. И теперь я была точно, на все сто процентов уверена, что для него эта новость будет нести отрицательный характер. — Но все же, тебе нужно сходить в больницу и сдать анализы, чтобы выяснить в чем проблема твоего состояния. — Я просто устала, — тихо сказала я, отворачиваясь и закутываясь в одеяло. Все же, внутренняя обида начинала грызть меня. Наверное, все же стоит записаться на аборт. Мы ведь обсуждали это и пришли к общему выводу, что прекрасно проживаем вдвоем и без продолжения рода. *flashback* Я никогда не хотела детей, это не было для меня целью жизни номер один. Но узнав о том, что вероятность того, что я смогу забеременеть была равна двадцати процентам, огорошила меня. Вроде пошла на обычный осмотр врача, а узнала, видимо, одну из важнейших новостей в своей жизни. — И ты думаешь, что это правда? — спросил Дима, явно относясь скептически к этой новости. — Абсолютная. — кивнула я. — Это сильно расстроило тебя? — Наверно, — подала плечами, — А тебя нет? Неужели ты никогда не представлял, как держишь на руках своего ребенка, который будет так похож на тебя и того, кого ты любишь? — Ты хотела сказать на нас? — усмехнулся он, обнимая меня, — Представлял, но это не так важно. Мне кажется куда важнее то, что мы вместе, что мы любим, разве нет? Дети-это здорово, но об этом даже рано задумываться, слишком рано. А через десяток лет, я уверен, придумают что-то, ведь таких девушек не мало. — А если нет? — поднялась глаза я. — А если нет, будем наслаждаться вечностью вдвоем, согласна? — Согласна, — улыбнулась я, сквозь подкатившие слезы. *конец flashback* И что будет когда он узнает? Это явно не вписывается в его планы, также как и в мои. У нас на повестке: поймать долбанную Астрид, разгрести горы накопившейся работы в Москве, так еще и съемки проекта на носу. Какой ребенок?! Какая беременность?! Кошмар! Прогуливаясь по саду, я смотрела на постепенно теряющие зелень листья, которые окрашивались в оттенки от бледно-желтого до ярко красного. Красиво. Приближение осени прекрасно своими красками. Особенно она красила этот сад. Так было каждый год. Он будто расцветал, играл по новому, хотя я и не видела его уже пару лет. Прошло больше недели, а я так и не смогла даже обмолвиться о своем положении. Олег всячески отговаривал меня от аборта. Точнее не отговаривал, а угрожал. Я ходила по краю, откуда уже хотела сигануть в пропасть. Совесть грызла меня до самых костей. Уже успела выгрызть огромную дыру в моей груди, которая гноилась и жгла кожу 24/7. Друг преследовал меня, ходил по пятам, как только я осталась одна, не давал мне вздохнуть. Даже сейчас наблюдал за мной из окна своей комнаты. Он уже буквально молил меня о том, чтобы я сказала обо всем Матвееву, парируя тем, что чем дольше я оттягиваю, тем больнее будет разговор. Но я не могла даже выдавить звука, как только хотела завести подобную тему. А время до возможного аборта, подходило к концу, так как разрешенный срок всего семь или восемь недель. За это время Астрид успела убрать еще одного экстрасенса из нашей команды, что также добивало меня. Все факторы моей жизни, казалось сейчас хотят как можно быстрее довести меня до психушки. Когда я окончательно замерза из-за зашедшего солнца, поторопилась вернуться в дом, пройдя сразу же в свою комнату. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — строгий тон Димы раздался по комнате, откликаясь эхом в моих ушах, вместе со звуком трясущегося сердца. Он стоял у окна, медленно разворачиваясь в мою сторону. Забегав глазами по комнате, я зацепилась за мой открытый ноутбук на столе. Внутри все задрожало, бросило в холод, затем в жар. Ладони намокли и на лбу выступила испарина. Сжав руки в кулаки, сглотнула. — Не понимаю о чем ты, — робко пожав плечами, я вскинула брови, стараясь сделать уверенное лицо, хотя уже знала, что похоже скандала не миновать. «Не понимаю о чем ты» — большую глупость я даже придумать не могла, подставляя себя этой фразой куда больше, чем простым молчанием. — Не понимаешь? Уверена? — прохрипел от злости он. Его голос стал ниже, а зубы сомкнулись, заставляя мышцы на лице прыгать при каждом тяжелом вздохе. Он в ярости. — Не понимаю твоей злости, — врала я, — Мы можем говорить спокойно, без скандала. — Говорить спокойно… Когда оказывается, что твоя девушка уже как семь недель беременна, сложно, знаешь ли! — прокричал он. Я молчала, потупив взгляд вниз. Мне нечего было сказать в свое оправдание. — Я просто не могу понять, тебе так нравится водить меня за нос? — кричал он, стоя все так же на другом конце комнаты. Я же смотрела в пол, стыдливо пряча глаза, всхлипывая. — Лера! — рявкнул он, застваляя меня вздрогнуть. Он быстро прошел по комнате, оставаясь от меня на расстоянии вытянутой руки. Глаза были красными от злости, его руки тряслись не меньше моих. — Так я догадывался, но нет же сказать мне, когда я тебя спрашивал, но нет, ты придумала очередную замечательную отговорку. Неужели я достоин лжи? Я разве врал тебе хоть раз? Мне кажется, всегда уважительно относился к тебе, получается зря?! Я с каменным лицом наблюдала за ним, но на самом деле, внутри я кричала от боли его слов, от боли его крика. — Я даже представить себе не мог, что ты можешь так поступить! Выходит я ошибался? — он замолчал, сглатывая, смотря в мои глаза, — Ну, ты так и будешь молчать?! С силой закусив губу, я умоляла себя не плакать и не кричать. Нам нужно спокойно поговорить, и для этого мне нужно успокоить Матвеева, который был готов разгромить все вокруг. — А что я могу сказать, чтобы не разозлить тебя еще больше? — тихо сказала я, — Я боялась, и это главная причина. Я хотела сделать аборт, и это тоже главная причина. Я не хотела тебе об этом говорить, если бы у меня получилось сделать аборт, и это тоже причина. — Ты совсем рехнулась?! Хотела провернуть за моей спиной? Убить и моего ребенка тоже? Боже, — взвыл он, — С ума сошла? У меня, твою мать, нет даже слов! Я до такой степени зол, что… В дверь раздался настойчивый стук и тут же открылась. Обеспокоенное лицо Олега, тут же появилось в щели. Он тяжело дышал, оглядывая нас. Не спрашивая разрешения, он вошел. — Твою мать! — цокнул Дима, — Выйди! — рявкнул он. Олег только повел бровью, вставая передо мной. — Если ты сейчас не успокоишься, она потеряет ребенка. — сказал он, закрывая своей спиной весь обзор. — То есть ты тоже в курсе? — Олег слабо кивнул, — Отлично! — вскинул руками Матвеев, — То есть, я один остался в дураках. Прекрасно! — он эмоционально ходил из угла в угол, размахивая руками, и в один момент, скинул все стоящее на моем туалетном столике. Я вздрогнула, сильнее обхватив себя руками. Мне было страшно, стыдно. Я никогда не чувствовала себя более виноватой, чем сейчас. — Может у вас еще есть секреты от меня? — остановился, — Может это и ребенок не мой? Раз я не в курсе? Я опешила, вытаращив глаза, пялясь на стоявшего Диму. Обойдя Олега, я подошла вплотную к нему, яростно смотря в его глаза. Скинув руку Олега со своего плеча, я сжала их в кулаки, впиваясь ногтями в нежную кожу ладоней. Внутри меня все накалилось и пульсировало. Низ живота тянуло так, что хотелось лечь. Замахнувшись, я оставила звонкую пощечину на его щеке, но он даже не шелохнулся, лишь зажмурил глаза. — Если ты думаешь, что можешь говорить мне подобные слова, то ты сильно ошибаешься, Матвеев! Да, я облажалась, но как ты смеешь, говорить мне такие вещи? Я и не думала, что ты можешь пасть настолько низко! — я практически выплюнула эти слова ему в лицо, развернулась и вышла из комнаты. Обида. Это единственное, что я чувствовала. Вины за все это больше не было. Он прогнал все это из моей головы, всего одной фразой. Живот тянуло и дойдя до комнаты на цокале, я развалилась в кресле, пытаясь найти удобную позу, чтобы не чувствовать этих ощущений. Прикрыв глаза, я старалась думать о чем-то хорошем, чтобы успокоить свои нервы, но вместо этого, только разрыдалась, закусывая кожу на руке до крови. Не знаю, сколько прошло времени. Но достаточно долго, чтобы я успела проголодаться, но выходить не решалась. Мне не хотелось встречаться с кем-то и чувствовать неловкость, ведь нашу ссору, слышал весь дом. А зная, нашу прислугу, это еще те сплетники. Дверь тихо приоткрылась, и я быстро вытерев слезы, повернулась. — Ты как? — тихо спросил Олег, проходя. — Нормально, — пожала плечами, — Было видение? Он молча кивнул, садясь напротив. — Он хочет поговорить с тобой. — Да? — наиграно удивилась я, — Рада за него, но я не хочу. Пока сидела, смирилась со статусом матери одиночки, — усмехнулась, — Пускай возвращается к бывшей, глядишь она успокоиться и свалит, и не придется отрывать ей голову. Олег горько усмехнулся, поджав губы. — Он за дверь стоит? — цокнула я, на что Олег кивнул. — Отлично, пускай слышит! — нарочно громче сказала я, — Ты слышал, Матвеев, я сказала, чтобы ты забирал свою бывшую жену и катился, слышал? — я истерично хохотала, защищая себя и свою нервную систему. — Заткнешься? — заглянул в комнату он. — Чтобы тебя слушать? Ну, уж нет. Я тебя уже услышала, надеюсь и ты меня. Несмотря на мое хамство, он прошел с виноватым видом. — Я буду неподалеку, — предупредил Олег, поднимаясь. — Кидаешь меня? Отлично, оказывается еще один папаша решил нас бросить! — я максимально драматизировала, так мне было легче переносить весь тот ужас, который кружился вокруг меня. Олег вышел, и Дима занял его место, облокачивая свою голову на руки, проводя по волосам. Ему тяжело, это чувствовалось, да и было видно, но не скрывал этого. — Прости меня, я повел себя как последний мудак и даже не подумал, о твоем состоянии. — Ну да, иногда надо включать голову, — безразлично сказала я. — Давай поговорим спокойно, я думаю, нам есть о чем. Я молча наблюдала за ним, ожидая, когда он начнет говорить. Начинать этот разговор первой, я не собиралась, уж слишком сильная обида засела во мне. Да я наговорила лишнего ему, не меньше чем он. Мы снова причинили друг другу боль, разрезая душу наживую своими словами. Но мы любили, и это было единственным ради чего стоило слушать и в итоге прощать. — Я наговорил тебе много грубостей, хотя совершенно не хотел этого. Прости меня. Во мне говорила обида и эмоции. Когда я увидел это письмо, сначала подумал, что ты просто сдала анализы и решил посмотреть, все ли в норме, но потом… — он шумно вздохнул, потирая переносицу, — Но потом увидел, что это список анализов для беременных, и совсем потерял рассудок. Я вздохнула, потирая поледеневшие ладони. — А когда ты начала говорить про аборт, совсем слетел с катушек. Это недопустимо, ты ведь не сможешь забеременеть, это единственный шанс для нас. — А разве не ты говорил о вечности вдвоем? — исказилась я в кривой ухмылке. — Говорил, и был не против. Но если у нас получилось, это большая удача. Лера, ты только подумай, наш общий ребенок, ты только представь какой он будет… — Остановись, — цокнула я, вытирая вновь выступившие слезы. — Почему ты плачешь? — Прошептал он, присаживаясь на корточки, рядом с моими ногами, обхватывая мои колени. — Потому что, мне страшно. Мы в дерьмовой ситуации, Дим. Я беременна… — новая порция слез, мешала мне говорить из-за дрожи в голосе, — Наших людей убирают одного за другим, и я должна поймать эту мерзавку. Но как я это сделаю? Мне нужно беречь то, что внутри меня. — Мы будем беречь его вместе, все будет хорошо, я тебе обещаю! — он погладил меня по волосам, вытирая соленые щеки. — Мне было проще отказаться от этого самой, чем если я потеряю его. — Я буду беречь тебя из-за всех сил, клянусь тебе, любимая. — он положил руку на мой живот, который еще едва появился, — Это наше сокровище, это наша любовь, которую мы сможем видеть каждый день. Я еще пуще расплакалась, только уже от его слов. Я простила его, коря себя за все то, что наговорила. Он действительно любил меня, и этого неродившегося ребенка, о котором узнал всего пару часов назад. Но действительно любил и уже был готов на все, ради его спасения. Это дорогого стоит. — Я боялась, что ты будешь зол, что так произошло. — Зол, но только на то, что ты умолчала это от меня. — Я боялась, считала, что это не к месту. — Понимаю, но уже все хорошо, родная. Все будет хорошо, — шептал он, обнимая меня, сильнее прижимая к себе. Мы стояли в комнате, обнимаясь, стараясь напитаться энергией этого момента. Безусловная любовь и забота воцарилась в комнате, в которой еще совсем недавно летели искры от колких фраз. Мы эмоциональны, но умеем прощать, что позволяет нам все еще держаться рядом и любить. А что может быть важнее? А важнее то, что находилось внутри меня. Дима осторожно положил ладони на мой живот, поглаживая большими пальцами. — Получается уже два месяца, а он почти не изменился. — Его и не должно быть, — посмеялась я, — Внизу живота только немного, но он на передней стенке. Так что, живот будет расти быстро. — Нам нужно будет скрывать это до последнего. Это может быть нашей слабой точкой, о которой никто не должен знать. — Я пока не буду говорить ни бабушке, ни родителям, чтобы было меньше разговоров и переживаний. Скажу, как все закончиться. И в правду. Пока стоит поберечь нервы близких, да и свои тоже. Если они узнают, захотят запереть меня в четыре стенах, чтобы обезопасить от всего. Главное, чтобы и Дима не поддался подобной панике. На следующий день, мы уже поехали сдавать анализы вместе с Матвеевым, ему было интересно узнать, через что мне приходится проходить, ради беременности. — А ты не думаешь, что нам нужно пожениться? — спросил он, не отвлекаясь от дороги. Я вытаращила глаза, не ожидав такого вопроса. — Даже не думала об этом, — пожала плечами я, — Да и я всегда хотела большую свадьбу, а в данный момент это вообще невозможно. — Мы можем расписаться, а свадьбу сделать уже после того, как все наладится. Я молча пожала плечами, задумавшись. А, нужно ли это вообще нам? Кажется, наши отношения набирают еще более серьезных обороты, что начинало немного пугать. Вроде я и была готова, даже не то, что бы готова, а хотела этого. Но все равно, серьезность немного пугала. И я не понимала, как это не пугает его. Обычно мужчины бояться брака. Видимо, в нашей паре, все наоборот… — Когда нужно будет придти на первый скрининг? — Одинадцать недель, через месяц получается. Да еще анализы надо дождаться, чтобы убедиться, что с ним все хорошо. Все таки, боюсь стресс сильно сказался. — Интересно, насколько он будет сильным. — Возможно будет самым могущественным, а может родится и вовсе без каких-то способностей. Ты же знаешь как это работает, русская рулетка. — Ну да, я надеюсь, что он будет вообще без способностей. Как не крути, это сильно мешает жизни, пока ты к этому не привыкнешь. — я молча закивала, в знак согласия. — Мне повезло, что я осознанно принял силу, выбрав свой путь, а вот тебе пришлось сложнее. — Да я бы не сказала, — пожала плечами, — Ты же помнишь, меня накрыло уже в осознанном возрасте, до этого я и не осознавала, что это такое. Помнишь, тот момент? — Ох, я был так напуган. — нахмурился брови Матвеев. *flashback* Дима играл на гитаре очередную придуманную мелодию, чтобы подобрать под слова моей новой песни, для нашей группы. Я кривляясь прыгала перед ним, пританцовывая и напевая строчки, весело хохоча. — Сорри, Сорри, Сорри, но ок нам, Дождь прошел, до нитки промокли, Так пытались, но не спасли, — весело напевала я, уже изрядно устав и веселя саму себя. Почувствовав боль в груди, остановилась, захрипела, хватаясь за душащий свитер, оттягивая его. — Блять, — выругалась я, хрипя. Парень откинул гитару на край сцены, спрыгивая ко мне. — Эй, эй! — затряс меня он, — Что с тобой? — испугано смотрел на меня он, а в ответ, я лишь мотала головой, чтобы вернуть расплывшееся зрение. — Ты больна? Таблетки есть? — продолжил он, на что я снова трясла головой. Было чувство, что из моей груди вот-вот что-то вырвется. Мне казалось, что там что-то лишнее, распирая мои ребра и мешая вдыхать. В расплывчатых объектах, я видела как вокруг плясали черные тени, и вытаращив глаза, я испугано вертела головой. Закрыв глаза ладонями, я хотела кричать, но голоса не было. От страха меня колотило, трясло как изнутри, так и снаружи. Матвеев посадил меня на стул, садясь передо мной на корточки, сжимая мои колени. — Чем тебе помочь? Давай я сбегаю за кем-нибудь? — Нет, — хрипела я, хотя хотела кричать. Внутри чуть попустило, я смогла восстановить хоть и тревожное, но дыхание, чтобы не испытывать жжение. Рискнув убрать руки и открыть глаза, я испугавшись вытаращила их, увидев за спиной Димы мужчину, который просто молча смотрел, чуть склонив голову. Вокруг нас бродили тени, медленно волоча ноги. Замотав головой, я испугано оглядывалась, пропуская то, что говорит Дима. Он поднялся. — Я сейчас приведу медсестру. Схватив его за руку, остановила. — Стой. — тихо сказала я, вспоминая слова бабушки, сказанные еще пару дней назад по телефону. «Если с тобой произойдет, то, чего ты не сможешь описать и объяснить, не пугайся, они тебя не тронут. Это увидишь, только ты.» Тогда я восприняла это как очередной бред исходящий из уст здравомыслящей и успешной женщины, который я часто не понимала, но теперь, кажется поняла. — Что с твоими глазами? — сглотнул Дима, снова сидя у моих ног. — Ты что-то употребляла? — спросил он, беря меня по обе щеки. — Нет, успокойся, — шикнула я, смотря за его спину, на мужчину, рассматривая его детали. — Что происходит? — оглянулся он. — Сзади тебя мужчина в костюме, — неосознанно прошептала я, — Строгий такой, с волосами по уши и красной розой вот тут, — я указала на свою левую грудь, там где был карман у мужчины. Он нахмурил брови, смотря на меня. Медленно переведя взгляд на него, я уже не увидела испуга. — Ты его знаешь? — я говорила медленно, будто в бреду, пытаясь придти в себя. — Да, — сглотнул он, — Моего прадеда хоронили в таком виде. — с абсолютной серьезностью сказал он. — Стоит смотрит, — бубнила я, наблюдая за ним. Мужчина улыбнулся, медленно растворяется в воздухе, но тени, все также продолжали бродить. Выпив воды, я вроде начала приходить в себя, начиная контролировать свои действия. — Мой прадед был чернокнижником, — сказал он, сидя рядом, — Ты тоже? — Нет, — повернулась к нему я, — Я вообще не понимаю, что произошло и происходит до сих пор. — я потирала ледяные руки, чтобы хоть как-то разогнать кровь. — Я думаю, на сегодня хватит, мне нужно домой. — схватив рюкзак, я поторопилась к выходу, но Матвеев схватив свою гитару уже шел за мной. — Я провожу тебя, — сказал он, поравнявшись со мной. — Если скажешь об этом, хоть кому-нибудь, я тебе голову откручу. — Не переживай, ведьмочка, не скажу, — ухмыльнулся он, на что я только покачала головой. *конец flashback*