На кончиках пальцев

- А как же ваши менеджеры и продюсер? Или кто там у вас главный? - нахохлилась я. - Я со всеми договорился, - устало потер переносицу Джин. - И что, тебе типа реально можно пойти на свидание со мной? - недоверчиво повела носом, словно пыталась почуять аромат лжи. - Я взрослый совершеннолетний мужчина, мне можно все, - взрослый совершеннолетний мужчина уперся локтями в колени и положил подбородок на сцепленные руки, сверля меня взглядом “когда ты, ребенок, уже угомонишься”. Не на ту напал! - Ты же айдол, список того, что вам можно, ограничивается двумя пунктами: петь и танцевать, - я поглубже зарылась в кресло, обкладываясь подушками по периметру. Слабая защита, согласна, но лучше, чем совсем никакая. - Вообще-то тремя, - нейтрально возразил Джин. - И какой же третий? - я заинтересованно вытянула шею, хотя итак прекрасно видела парня - он сидел буквально в полуметре от меня. - Нам можно убивать вредных несговорчивых детей, - не выдержав, рявкнул он. Полагаю, с таким уровнем терпения у истерички уже собралось личное кладбище. - Хорошо, что я не ребенок, - я перевела взгляд на потолок, очень сильно заинтересовавшись его цветом. Хороший такой, белый с чуть желтым оттенком. - Так, “не ребенок”, - саркастически передразнил он. - Мы на свидание едем или нет?! - Нет, - я огляделась в поисках дополнительной защитной подушки. К сожалению, все уже были вокруг меня, усилить крепость было просто нечем. Выдохнув через ноздри словно бык на корриде, Джин встал с дивана, резко занырнул руками под оборонительные подушки, подхватил меня под поясницу и колени и, даже не крякнув, поднял на руки. - Мы идем на свидание. Видимо, подушки все же немного сработали на защиту от джинопосягательств, так как я начала утекать из рук парня, складываясь пополам. Почувствовав это, мы переглянулись круглыми от испуга глазами, после чего кошак просто нагло пнул меня коленом под зад, подталкивая вверх и перехватывая поудобнее. Я тут же зашипела и попыталась вырваться, дрыгая всеми имеющимися у меня конечностями, плюс парочкой ментальных, духовных или каких там еще. - Хватит дергаться, а то уроню! - заверещал антропоморфный богомол. Пришлось затихнуть и для верности еще и обнять мужлана за шею. Это же надо, девушку коленом под зад! Он нес меня на выход из общежития, видимо опасаясь (справедливо, прошу заметить), что если отпустит - я тут же сбегу. Лицо Джина было очень близко, в каких-то паре сантиметров, и я украдкой рассматривала его линию челюсти, уголок пухлых губ, длинные ресницы. Хотелось потянуться и потереться носом о щеку, наверняка мягкую и нежную. Под руками, даже через свитер, чувствовалось горячее тело, по которому было бы приятно провести ладонями, но приходилось сдерживаться. Я вроде бы призналась и себе, и самовлюбленному павлину, что он мне не то, чтобы прямо был безразличен. Но гладить его казалось чем-то неуместным, словно у меня не было на это права. Хотелось положить голову на плечо, но я сдерживала порыв, не понимая, насколько это было допустимо здесь и сейчас. Пришлось просто молча кутаться в его объятия, хотя и этого было больше, чем достаточно. Джин занес меня в гараж и поставил у синей спортивной машины. - Садись, я принесу нашу верхнюю одежду, - он снял сигнализацию и развернулся в сторону выхода, но не успел сделать и шага, будучи остановленным мной. - Нет уж, я в нее не сяду, - я скрестила руки на груди и глянула на него исподлобья. - Да черт возьми, господи, боже мой, сколько можно надо мной издеваться, сил моих больше нет, Алекс, блядь! - взорвалась певичка и выдала тираду на одном выдохе. Слабовато, с его тренированными легкими я готовилась к более впечатляющей по длине речи. - Я не блядь, - оскорбилась в лучших чувствах, вычленив из речи самое главное. Джин с громким стоном присел на корточки, спрятал лицо в коленях и вцепился руками в волосы, всем своим видом демонстрируя человека в страданиях. Не спорю, совесть чуть-чуть ёкнула. Но, зная эту королеву драмы, его реакцию я делила на четыре части, три из них отбрасывая как ложные. - Тебе вообще рано сексом заниматься, - буркнул себе в колени офицер полиции нравов. Логичный до безобразия, последовательный как я. - А тебе - поздно, - не осталась в долгу. - Чего это?! - взревел Чубакка, вскакивая на ноги и выдыхая носом дым. Благо не ушами, оставалась надежда, что это не мозг полыхал, а легкие от возмущения. - Да ты же старый, как… как Дамблдор! - это не я мелкая, это он уже свое отжил. - Чего?! Да я молод и полон сил как… как… - Джин завис, пытаясь вспомнить кого-то подходящего возраста. Я зависла вслед за ним. И правда, там были либо те, кто годился мне в отцы и даже деды, либо - в младшие братья. Никто более-менее подходящий по возрасту не вспоминался. Или же… Коварно улыбнувшись и сделав “кхе”, я выплюнула: - Как Гилдерой Локхарт! Такой же напыщенный павлин средних лет! Джин набрал воздух в легкие так, что из привычного супового набора превратился в конкретный такой шарик. Все, допрыгалась, Алекс. Запомните меня молодой (в отличие от некоторых) и некрасивой (тоже в отличие от некоторых). Но Джин, вместо того, чтобы привычно орать, вдруг резко выдохнул весь воздух и почти спокойно сказал: - Садись в машину, Полумна Лавгуд, - и молча развернулся, не дав мне продолжить наши словесные баталии. Э? Что? Почему она? Чем это мы похожи?! Проводив парня взглядом, я уставилась на охрененно дорогую машину, не рискуя даже дышать на нее, вдруг поцарапаю выдыхаемыми из меня частицами. Лучше даже отойти подальше, а то мало ли, пуговка от джинсов отлетит, врежется в стекло, оно треснет, осколки залетят в салон, поцарапают кожаные сиденья, попадут в коробку передач, там провалятся в механизм, сломают какую-нибудь шестеренку, от этого двигатель перегреется, взорвется, разворотит все под капотом, я же потом до конца жизни не расплачусь! Нет, сэр, благодарю. Постою в сторонке. Собственно, в сторонке Джин меня и нашел. Окинув насупившуюся меня скептическим взглядом, парень открыл заднюю дверцу автомобиля, кинул туда свое пальто и мою кожанку. Обошел машину. Встал со стороны пассажирского сиденья. Открыл дверцу и очень выразительно на меня посмотрел. Я в ответ активно замотала головой. - Что не так с моей машиной? - его голос звучал в крайней степени обреченно. У меня даже умершая совесть решила восстать. - Она дорогая, - выразительно окинула синюю красотку (стоило признать) взглядом. - И? - не понял он проблемы. - Она стоит дороже, чем я смогу получить, продав все свои органы на черном рынке! - а Джин, вроде как, до сих пор в полной комплектации. Шрамов, по крайней мере, я не видела. - Во-первых, органы стоят дороже машины, - я насторожилась. Откуда у него такая информация?! - Во-вторых… ты сейчас серьезно?! Следующие минут пять я выслушивала лекцию на тему собственной бесценности, как можно сравнивать себя с машиной, материальное - ничто (сказал, судя по всему, очень богатый человек), может чуть-чуть все-таки что (ага, по машине его увидела), но точно не дороже человека. И вообще! Себя надо любить! Вот, бери пример с меня, - фирменная галочка под подбородком. Я открыла было рот, чтобы возразить, но все же решила не доводить парня до нервного срыва в день нашего первого свидания, поэтому тактично закрыла обратно и промолчала, ожидая, когда Джину надоест читать мне проповеди. Все же ему надо было не в певцы, а в священники идти. Моральный облик на пять с плюсом, блюдение (блюстение?) нравственности на высшем уровне - я с ним так и останусь девственницей, легкие для лекций прокачанные. Но Джину все же удалось заставить меня задуматься на тему любви к себе. Хотя, ему легко говорить, он же красавчик, талантливый, с потрясающей фигурой, чувством юмора, легкий на подъем… в общем, практически идеальный. Я мысленно похихикала то ли от смущения, то ли от неверия, что Джин и правда выбрал меня. Все же где он, и где - я? Но в то же время… может, я и правда слишком к себе придираюсь? Ну, то есть, если он выбрал меня, значит, что-то я все же стою… - Поняла? - подвел итог лекции Джин. Я энергично покивала только ради того, чтобы меня перестали отчитывать. Перенял эстафету от Учителя. - Тогда садись в машину и поехали уже, а то времени на свидание все меньше и меньше. В салоне я старалась быть максимально аккуратной и не вредоносной, что получалось великолепно, словно мама с папой специально встретились двадцать три года назад, чтобы я не испортила дорогущий автомобиль. А еще была крайне молчалива, как и Джин. Я понятия не имела, о чем говорить - до сих пор мы либо орали друг на друга, либо обсуждали какие-то текущие ситуации, либо орали друг на друга во время обсуждения текущих ситуаций. Почему молчал Джин, мне было неизвестно. Наверное, потому что ему не о чем было говорить со мной. Разница в возрасте, статусе и все такое. Я мысленно вздохнула и не сразу поняла, почему мы припарковались посреди улицы на месте, которое ничем не отличалось от любого другого, мимо которого мы проезжали - Посиди пару минут, я сейчас, - сказал Джин и тут же покинул автомобиль, чтобы скрыться в продуктовом магазине. С моего места не было видно, что творилось внутри, так что оставалось только теряться в догадках. На улице было совершенно темно, все же зимнее равноденствие наступит чуть меньше, чем через месяц, а на часах было девять с парой сантимов. Становилось все страннее. Куда мы едем? Зачем продуктовый? Стоило Джину вернуться с пакетом каких-то покупок, которые он кинул опять же на заднее сиденье автомобиля, как я вцепилась с расспросами: - Что мы будем делать? - Гулять, общаться, знакомиться. Надеюсь, целоваться, - на последнем слове я вспыхнула щеками и ушами, не веря, что он мог так спокойно сказать что-то настолько неловкое. И вроде до сих пор показывал себя как довольно стеснительного (в его-то преклонном возрасте), а тут посмотрите, какие мы стали дерзкие! Не на ту напал, характером я вся в папу (хоть смущением и в маму)! - Целоваться можно и в машине, для этого не обязательно гулять, - я громко цокнула языком. Еще бы глаза закатила, но кое-кто сидел за рулем и следил за дорогой, так что в этом действии не было никакого смысла. Джин вздохнул, заставив меня поволноваться, не довела ли его окончательно - все же обычно он отвечал на мои выпады, а не смиренно их терпел. Кроме парочки особых случаев, как, например, когда звал меня на свидание. Вместо ответа парень свернул на одну из улочек и припарковался. Точно выгонит меня из машины и скажет валить домой, так как у него терпение закончилось… Я смотрела на Джина круглыми от испуга глазами и молчала, не зная, как исправить сказанное. Прав был Учитель, мне надо что-то делать со своим характером! - В машине, значит, целоваться?.. - повернувшись вполоборота на сиденье, Джин посмотрел на меня внимательным взглядом. Я фразу не совсем поняла, поэтому решила, что лучше не соглашаться, не отвечать и вообще позвать адвоката. Впрочем, ему, кажется, мой ответ и не требовался. Вместо того, чтобы начать дожидаться от меня хоть слова, он положил руку мне на затылок (даже с водительского места дотянулся, каланча), заставляя взволнованно съежиться, и потянул меня на себя, преодолевая небольшое сопротивление. После этого до меня сразу и без сомнений дошло, что он собирался сделать. Но одно дело мимоходом болтать об этом, другое - столкнуться в реальности. Его лицо становилось все ближе, а мое сердце с каждым сантиметром билось все быстрее. В темноте салона глаза Джина казались совершенно черными, и это завораживало, не давая отвести взгляд. На фоне играла легкая музыка, которую вскоре перестало быть слышно из-за странного звона в ушах, который появился, стоило мягким теплым губам коснуться моих. В груди словно взорвался фейерверк, заставляющий тело биться мелкой дрожью от колючих искорок, расползающихся от поцелуя до кончиков пальцев, нервно вцепившихся в край сиденья. Как же Джин был прав! Этот поцелуй не был похож ни на один из двух предыдущих. Он был легким, едва уловимым, на грани ощущений. Чужие губы касались настолько невесомо, что иногда казалось, будто я их себе выдумала. И у меня никак не выходило получить большее, стоило только потянуться навстречу, чтобы сделать поцелуй глубже - и Джин немного отстранялся. Его рука скользнула от затылка к щеке, поглаживая большим пальцем скулу, и я сама не заметила, как потерлась лицом о ладонь, хотя бы тут ловя чуть больше ласки. И несмотря на то, что наш поцелуй был практически невинным, дышать становилось все сложнее - воздух в салоне раскалился, обжигая изнутри, стоило только вдохнуть его. Одним из касаний губами Джин задержался чуть дольше предыдущих и отстранился, отпуская меня из плена. После чего молча развернулся и снова завел машину, выруливая из переулка. Хотелось визжать. Прыгать, носиться по кругу, квадрату, спирали, и визжать, визжать, визжать… Все во мне (и я сама) бурлило эмоциями, жаждущими вырваться наружу и показать этому проклятому миру, насколько только что произошедшее было восхитительно прекрасно и умопомрачительно. Я отвернулась, уставившись в окно со стороны пассажирского сиденья, так как улыбка самым наглым и бесцеремонным образом расплывалась на губах, еще чувствовавших прикосновения Джина. Ехали мы достаточно долго и все в таком же молчании, но если поначалу после поцелуя оно было немного неловким, то к моменту появления впереди реки стало вполне расслабленным и уютным. Припарковав машину, Джин отстегнул ремень безопасности и заговорил: - Пойдем, прогуляемся. Я мысленно прикинула, заболею ли, гуляя на реке в такое время года и суток. На мне была неизменная косуха отца, но под ней уже было надето худи с флисом, а вот под джинсами была только я, никаких дополнительных утеплительных прослоек. Ладно, заболею - будет неделя отпуска. Мне же не снизят за это зарплату? А то впереди Рождество, надо будет не только отправить моим деньги, чтобы они нормально отпраздновали, но еще и организовать всем подарки. Джин вытащил что-то из пакета с продуктами, и быстрым шагом догнал уже достигшую реки меня. - Держи, - протянул он мне упаковку чего-то, что было нереально рассмотреть в практически полной темноте. Мы были вдали от цивилизации, и единственным источником света служила луна. Хоть она сегодня была особенно большой и яркой, ее все же не хватало. - Что это? - спросила я, неуверенно разглядывая что-то похожее на… - Мороженое, - подтвердил мои догадки Джин, уже справившийся с упаковкой и врезающийся зубами в сладость. - С ума сошел?! Мороженое. В конце ноября. В десятом часу вечера. У реки. Заболеешь! - рявкнув, я потянулась к мороженому Джина с намерением отобрать его, но тот ловко увернулся, быстро откусывая во второй раз. Он хоть прожевал первый кусок? Нельзя же так быстро есть холодное, оно такими темпами даже хотя бы немного согреться не успеет! - Нормально все со мной будет, - Джин крутился на пятках, уворачиваясь от меня и попыток отобрать у него мороженое. При этом быстро откусывая его, периодически широко открывая рот и тяжело дыша из-за излишней спешки в поедании холодного. - Если ты, придурок, заболеешь - это не моя вина, - возмущенно рычала я, бегая по периметру ветряной мельницы, отмахивающейся своими длинными лопастями. - Да не собираюсь я болеть, - Джин пытался оттеснить меня то задницей, то правым, то левым бедром. Пф, дилетант. - Мало ли, что ты там собираешься. Главное, какие планы у мороженого, - устав бегать, я подпрыгнула и повисла на шее парня, заставляя его наклониться ко мне, чуть не потеряв равновесие. Джин попробовал снова откусить мороженое, несмотря на такую близость человека, пытавшегося отнять у него сладость. Но я всегда училась легко и быстро, знания усваивала просто по щелчку пальцев. Так что решение ситуации с мороженым пришло моментально, было радикальным, но я заранее не сомневалась - действенным. Пока Джин не успел вцепиться в вафельный стаканчик, я впилась поцелуем в его губы. Получилось неловко, немного болезненно, но эффективно. Мороженое тут же было забыто, а он свободной рукой обнял меня за талию, сильно вжимая в себя и перехватывая инициативу. И этот поцелуй тоже не был похож на предыдущие. Он был чересчур сильным, приправленным моим возмущением из-за упрямства беспечного великовозрастного дитя и неожиданной серьезностью только что баловавшегося Джина. Мои руки, уже покоившиеся на шее парня, цеплялись за него в попытке притянуть ближе, но было некуда. Я всем телом вжималась в тело Джина, с полным бесстыдством жалея, что между нами так много слоев одежды. Придерживая за талию, он потянул меня вверх, заставляя встать на цыпочки и практически полностью повиснуть на нем, не оставляя и шанса сделать назад даже полшага. Послышался глухой звук, и вторая рука Джина легла мне под задницу. Резким движением он подкинул меня вверх, заставляя обвить ногами его талию и выбивая из меня громкий стон. Черт побери! От всего произошедшего я возбудилась так, что всерьез заволновалась, что мокрым станет все - мои джинсы, джинсы Джина, он, его рука под моей задницей. Но, второй раз за вечер - это не моя вина. И, твою мать, хорошо быть с тем, кто в день тренируется по миллиону часов. Для него словно не было никаких трудностей удерживать меня на весу. Мы целовались страстно, с упоением. Я уже начала потихоньку пытаться отобрать у него инициативу, вжимаясь губами в его губы, ловя языком его, покусывая в ответ на его ласково-страстные укусы. Джин был повсюду, но мне было мало. Я выгибалась навстречу его телу, к которому итак была прижата, откровенно терлась об него пахом, усиливая свое желание. Интересно, он тоже возбужден? Джин усадил меня на область ремня своих джинсов, и я не чувствовала под собой уже практически полностью знакомый мне член. Интересно, когда же мы будем окончательно представлены друг другу? От этой дурацкой мысли я захихикала в губы Джина, открывая глаза и любуясь трепещущими длинными ресницами. Заметив смену настроения, парень посмотрел на меня, переведя поцелуй из страстного в такой же легкий намек на него, как было в машине. - Ты чего? - прошептал он мне между короткими еле ощутимыми касаниями губ. Поняв, о чем думаю, я смутилась и быстрым движением спряталась от взгляда Джина, уткнувшись носом ему в волосы. В жизни не признаюсь, о чем думала! Поэтому в ответ я лишь помотала головой, надеясь, что он не будет допытываться. И он, к счастью, не допытывал. Вместо этого подопнул коленкой мне под зад (второй раз за вечер!), выбивая возмущенное шипение и подкидывая меня повыше. Я, между прочим, специально сползала вниз, чтобы понять, возбудился он от поцелуя или нет! И как теперь узнать?! Не спрашивать же напрямую! - Я из-за тебя мороженое уронил, - пробормотал мне на ухо почти тридцатилетний ребенок. Нет, этот жопошник просто не может не портить момент! Я забилась в его руках разъяренной фурией, но у супового набора, именуемого человеком, помимо костей и кожи были также мышцы. Только вот и я не была глупой, по физике всегда числилась одной из первых даже не в классе, а в школе. Тут правильно перенести вес, там воспользоваться силой тяжести - и вуаля! Я на свободе, яростно топчу ногами берег реки в сторону Сеула. Жаль только, длина моих ног не могла сравниться с цаплевской, так что догнал он меня быстро. - Я ничего плохого не имел в виду! - заныла истеричка. - С мороженым своим целуйся. Только член пихай не сразу, а как растает, а то отморозишь свой единственный мозг, - выдала я на одном дыхании. Не у одного тебя, красавчик, тут сильные легкие! - Ты сказала, что у меня мозги в члене?! - вычленил он главное, перейдя на ультразвук. Мне стало искренне жаль возможно пролетающих тут летучих мышей - парень явно сбил им навигацию. - Вы посмотрите, какой умный мальчик! - притворно восхитилась я, целенаправленно возвращаясь в город и не глядя на причину всех моих бед. Издав звук сдувающегося шарика, Джин одним резким движением подхватил меня на руки и потащил в обратном направлении. Нет, это вообще наглость! Я, значит, старалась, столько метров прошла, и теперь все заново?! Нет уж, теперь точно доеду с ним на его машине, раз уж он пытается мой пеший путь удлинить. Поэтому, и только поэтому, я не попыталась вырваться из чужой хватки, мысленно надеясь, что хотя бы в этот раз обойдется без коленки под задницу. Обняв Джина за шею, я обиженно уткнулась ему в плечо и очень громко засопела, показывая всю степень своего расстройства. Его шея была просто создана для этого. Такая теплая (идеально для замерзшего носа), вкусно пахнущая (интересно, что за парфюм), с гладкой кожей (очень приятно легонько касаться губами). Казалось бы потерянное возбуждение вернулось с новой силой, особенно после раздавшегося над ухом выдоха и еле слышного “Алекс”. К сожалению, меня поставили на землю. К счастью, я девушка самостоятельная, поэтому шею из объятий не выпустила, продолжая тянуться к ней, делая поцелуи более настойчивыми. И участившееся дыхание парня вполне себе намекало, что делаю все правильно. Рука Джина, все еще покоившаяся на талии, скользнула под резинку худи и бесцеремонно коснулась голой поясницы. Холодно! Взвизгнув, я отпрыгнула от Джина, старательно растирая замороженное место. Глядя на это, парень запустил пальцы в свою идеальную укладку, сохранившуюся такой даже после занятия с Учителем и приступа отчаяния в гараже, и ворчливо предложил: - Поехали, а то кто-нибудь точно простынет. - Ага, видимо, я, - не менее ворчливо согласилась я, все еще недовольная из-за неприятного контраста температур. - Где твое мороженое? - спросил Джин, направляясь к автомобилю. - Эм… понятия не имею, где-то выронила, - я окинула взглядом землю, нашла чуть белеющую упаковку и, подобрав ее (не мусорить же), быстрым шагом догнала парня. Скосив на него взгляд и убедившись, что Джин смотрит вперед, я, ни на что особо не надеясь, быстро посмотрела на область его паха. В практически полной темноте мне показалось, что джинсы все же топорщились в районе ширинки.