#theMOON

Субботний разговор в кабинете Луны остался только в его стенах. Конан также поздно вечером позвонила Момо и попросила её ничего не предпринимать самостоятельно и делать всё, как обычно. Она беспокоилась и за себя, и за девушку и не хотела давать Итачи лишнего повода. Администратор убедила Момо, что, хотя Мадара-сама и может сейчас злиться, он сам разберётся с Итачи. Только он, как его старший брат, лучше знает, что делать. Накаджиме ничего не оставалось, как принять это. Она всё равно ничего не понимала и сейчас хотела только поскорее вернуться к обычному темпу своей жизни. В Эйко, несмотря на прошедший экзамен, шум и ажиотаж не сбавились. В начале следующей недели колледж вывесил списки выступивших и оценки. Помимо общих баллов, на соседнем стенде висел список десяти лучших учеников среди трёх курсов. В поисках своего имени возле стенда столпились все, кроме Аяме и Момо. Като знала, что её в этом списке нет, а Момо не желала видеть очередной низкий средний балл. – Паутина лжи, наконец-то, порвалась, но легче не стало, – сказала Аяме, когда в школьном коридоре они столкнулись с Мадарой. Они вежливо поклонились друг другу и направились дальше к урокам. – Да, – грустно сказала Момо, и Аяме сочувственно склонила голову. – Мадара меня отшил. Саске всё ещё на меня обижен. – А Итачи? – Молчит. Похоже, выжидает момент. Только долго Итачи не ждал, и после того как в громкоговорители объявили о приезде спонсоров в канун Рождества, следом раздалось уже знакомое: "Накаджима Момо, ученица 1-го курса, пройдите в кабинет заместителя директора". Собрав все свои последние силы, девушка отправилась к Итачи. – Доброе утро, Учиха-сан, – сказала она, войдя в кабинет и, видя, как Итачи прикрыл глаза, словно сдерживаясь, продолжила: – Ты недоволен? – Интересно, почему я должен? – улыбнулся он, поднимаясь со стула. – Как же, – удивилась теперь она, – с Саске мы больше не общаемся. С клуба я уволилась, как ты того и хотел. Разве Мадара-сама тебе не сказал? – Сказал. Итачи хмыкнул, вспомнив расстроенное лицо брата сегодня утром. На секунду он даже начал переживать за него, но вовремя опомнился. Радость от услышанной причины – что официантка всё-таки уволилась, даже не попрощавшись и не объяснившись, – подняла ему настроение. Подтверждение Конан также добавило повода для радости. Девушка в дополнение заверила, что ни за что не вернёт Момо обратно, ведь не хочет, чтобы Итачи рассказал про неё и Пейна Мадаре. Тогда-то Итачи даже ненадолго забыл, что есть ещё одна нить, за которую он пока что может тянуть. Итачи не может просто так оставить Момо и дать повод Мадаре думать, что и его отношения с девушкой были вымыслом, временными или нереальными. – Тогда разве не должен оставить меня и больше не тревожить? – Тревожить? Момо, – хмыкнул он, – ты ещё сама прибежишь ко мне за помощью. – Нет. – Нет? – вскинул бровь он. – Тогда я тебе напомню: работа Аяме в клубе всё ещё не одобрена. Ты ведь сбежала. – И что… мне сделать? – сглотнула она, чувствуя нарастающий комок страха, вспомнив, что подруга всё ещё находится в зоне риска. – Пока не знаю, – картинно задумался мужчина, – но ты узнаешь об этом первой, не переживай, – улыбнулся он. – А пока расскажи, как продвигается подготовка к выступлению перед спонсорами? Надеюсь, в этот раз ты в дуэте не с Саске? Итачи издевался и Момо чувствовала, насколько он радостен от происходящего. – Ненавижу тебя, – тихо прошептала она, стиснув зубы. Не ответив на вопрос, на который Итачи и так заочно знал ответ, Момо поспешила в класс, опоздав на урок. Саске даже не посмотрел в сторону входа, когда девушка вошла в кабинет. Он игнорировал её с момента экзамена и даже не смотрел в её сторону. Момо чувствовала, как плохо и трудно ей без общения с парнем. Она даже не подозревала, что за пару месяцев тесной работы привяжется к нему настолько. И после неприятного разговора с Итачи она всё же решила ещё раз попытать счастье и поговорить с ним. Момо застала Саске в холле между первым этажом, где располагался кабинет директора, и лестницей, ведущей на второй этаж. Парень спускался вниз, но, заметив Момо, сразу же замедлил шаг. – Саске, – выдохнула Момо и сделала шаг навстречу брюнету. – Привет. – Итачи подослал? – Что? Нет! – Странно, что хочешь поговорить со мной после того, как он тебя к себе вызвал. Момо прикрыла глаза и медленно вздохнула, понимая, что её желание поговорить с младшим из братьев может показаться для Саске подозрительным. Но именно этот мерзкий и тяжёлый разговор с Итачи напомнил ей о том, кто всегда спасал её эмоциональное состояние и не давал упасть на самое дно. – Мне не хватает тебя, Саске, – улыбнулась девушка. – Мне очень тяжело без твоей дружбы. Прости меня, что я тебе соврала, обещаю, что никогда не повторю эту ошибку вновь, если… Момо осторожно сделала шаг навстречу брюнету и протянула ему руку. – Ты бы согласился быть моим другом? Парень на мгновение задумался, смотря то в глаза, полные надежды, то на руку, которая слегка тряслась на весу – от волнения, этого он точно не мог знать. Саске мешкался, это было видно, но решение пришло к нему быстро – он обошёл девушку и пошёл дальше вниз по коридору. Момо даже не обернулась на него, понимая, что, похоже, она в последний раз попытала шанс на продолжение дружбы с Саске. Пока Момо переживала из-за неудавшегося примирения, Аяме переживала по другому поводу. Сегодня она впервые за долгое время должна была вернуться на репетицию с ребятами из Красной Луны. Голос девушки почти пришёл в норму. Врач, конечно, не рекомендовал сильно напрягаться, но жить без пения долго Аяме также не могла. За почти полторы недели «застоя» она исписала всю тетрадку заметками, но никакого цельного текста у неё так и не получилось. Она чувствовала, как часть её просто потухает и теряется с каждым днём. Поэтому она не могла дождаться, когда жизнь в ней загорится новым пламенем. И попрощавшись с подругой после уроков, девушка сразу же отправилась в зал. Ей нужно было многое нагнать перед выступлением в субботу. Работы было много. Парни Красной Луны радостно встретили девушку, когда заметили её у входа: Пейн одобрительно кивнул, Дейдара слегка приобнял, а Хидан, в своей манере, обнял её крепко, словно не желая отпускать. Суровый взгляд Пейна прервал тесные телесные контакты, и все разошлись по своим позициям. Когда Аяме скинула свои вещи и встала за микрофон, в спину она услышала колкий комментарий. – Я скучал по этому виду, – настукивая ритм, хмыкнул Хидан. – Настолько скучал, что даже ни разу не зашёл ко мне? – улыбнулась Аяме, отвечая на флирт Хидана. – Прости, взрослые дяди были немного заняты. Аяме лишь посмеялась на высказывание Хидана. Взрослым дядей он точно не был, по крайней мере, всё его поведение говорило об обратном. Аяме забавляла его манера, но за время болезни некая обида появилась где-то внутри. Они переписывались и, когда голос девушки вернулся, даже созвонились. Однако он ни разу к ней не зашёл и не проведал, даже не позвал гулять. Из чего Аяме сделала вывод, что его флирт так и остался на уровне обычного флирта, и не стоило тратить время на обдумывание, нравится ли он ей или нет. После изнурительной репетиции, вернувшись домой, Аяме застала подругу за компьютером. Умывшись и переодевшись, она села рядом, и теперь они вместе стали смотреть видео в интернете. Ностальгия нахлынула на них, когда, просматривая свои старые записи и наблюдая за собственным ростом, они вспоминали время поступления: какими они были амбициозными, и как тяжело им приходится сейчас – эмоционально и из-за внешних обстоятельств. – Мы теряем себя из-за всех этих парней, – усмехнулась Аяме, когда Момо наконец рассказала ей, что сказал Итачи в кабинете. – Я устала грустить и не знать, что будет завтра. Что он заставит сделать тебя? Когда меня выкинут из группы? Ненавижу его. – Я ненавижу себя за то, что втянула тебя во всё это, – грустно сказала Момо. – Ты не виновата. Аяме обняла подругу, и они продолжили смотреть видео, которое вскоре превратилось просто в фон. Момо стала что-то смотреть в телефоне, а Аяме сосредоточенно писала в своей тетради. Время от времени, бросая взгляд на подругу, Накаджима поняла, что дело пахнет новой песней, и через полчаса блокнот с заметками оказался под носом у Момо. Она схватила тетрадь и быстро пробежалась по тексту. – Запишем сегодня? – спросила Момо. – Мы всё собирались, но вечно что-то мешало. Я быстро придумаю музыку. Аяме удивлённо посмотрела на подругу, затем на часы, стрелка которых перевалила уже за 10 вечера. Решив, что терять им нечего, девушки переместились из комнаты в репетиционный зал неподалёку от общежития, чтобы не мешать и не будить соседей. Они так увлеклись процессом, что сразу записали песню, как только остались довольны результатом. Казалось, они были в самом подходящем настроении.

Поздняя ночь, мигают огни

Я слышу ритм этой неколебимой луны

Я верю, что это знак, и я последую ему

Ведь я потеряла счёт в этих бесконечно тоскливых днях.

Дни проходят, и ты всё отдаляешься

Я ненавижу себя за то, что желаю большего

Хочу убежать с тобой, но не могу позволить себе даже мечтать.

Здесь больше не за что держаться.

(BananaLemon – New Moon)

– Забавно, как мои жизненные неудачи снова служат вдохновением для твоих песен, – усмехнулась Момо, когда в данном куске узнала себя с Мадарой, а может с Саске? Душевно она чувствовала связь с обоими ними в этих строках. С каждым из них она хочет большего, но после всего вранья она и правда, наверное, даже не смеет мечтать об этом. – Превращаю минусы в плюсы, – пошутила Аяме. – Готова записать?

Ты сказал, что любишь меня.

Ты коснулся меня, а после оставил.

Я разбита, но не дам этому закончиться так,

Я покажу тебе, насколько больно моему сердцу.

– Хорошая песня? – Так себе. На следующий вечер Мадара забрал Саске из общежития, и братья направились к дому родителей на семейный ужин. Всю дорогу младший молчал и что-то смотрел в телефоне. Поездка заняла больше времени из-за вечерних пробок, и даже не самый короткий путь казался бесконечным. – Поэтому слушаешь её уже третий раз? – усмехнулся Мадара, кивая на телефон, когда они встали у очередного светофора. – Просто... не знаю, – Саске закрыл телефон и уставился на машину в соседнем ряду. Он был подписан на аккаунт девушки в YouTube, и двадцать минут назад ему пришло уведомление о новой песне. – Я подслушал ваш разговор с Момо вчера у лестницы. Она была искренней. – Что? – удивился Саске серьёзности в голосе брата. Тот никогда не поднимал с ним тему произошедшего в концертном зале, и Саске не знал, что именно Мадара знает об этой ситуации и что он думает. Саске был уверен, что старший брат точно не одобряет такие отношения между ученицей и заместителем директора, но одобряет ли он отношения своего брата Итачи с такой молодой девушкой?

Это единственный способ остаться собой

Не думай, что ты знаешь меня, что ты поймал меня,

Не думал, что я смогу от всего отказаться?

Я не позволю быть по-твоему, я знаю, что должна делать

Я ненавижу тебя.

– Я вижу, как ты изменился с того дня. Правда, которая открылась тебе тогда, причинила немало боли. Мне пришлось уговаривать тебя сдать экзамен, – усмехнулся Мадара, вспоминая, как просил брата разделить "учёбу и личное" и не подвести себя и его. – Я впервые за долгое время доверился человеку, который, казалось, не был заинтересован в том, что я – Учиха. А оказалось, это потому, что она уже была заинтересована в другом Учихе, – мрачно добавил Саске, представляя Момо и Итачи. Мадара замолчал, понимая, что Саске даже не догадывается, в каком именно Учихе заинтересована девушка. – Я не знаю, смогу ли я ей снова верить, Мадара. – Ты уже ей веришь, Саске, – кивнул старший. – Она ценит тебя и дорожит тобой. Не отталкивай её, иначе потом можешь об этом пожалеть. – Какая разница, если она всё равно с Итачи? – Их отношения с Итачи вовсе не такие, какими он хочет тебе их представить. Ты ведь это знаешь, иначе не слушал бы эту песню, пытаясь разгадать скрытый смысл. Саске кивнул и посмотрел на видео, где застыл кадр с девушками. Сонные, в пижамах и с растрёпанными волосами, они записывали песню. Вспомнив сонное лицо Момо этим утром, он предположил, что они записывали её всю ночь. Улыбнувшись, Саске нажал "проиграть" снова, в то время как светофор загорелся зелёным. Завораживающие голоса девушек раздались в салоне автомобиля. Взгляд Мадары был устремлён на дорогу, но его разум невольно вслушивался в текст песни. Он слышал в тексте фразы, явно, посвященные как ему, так и Саске, и даже Итачи. Но за всем этим он услышал и главный смысл, и он знал – новолуние было близко.

Ведёшь себя, словно я единственная для тебя, но я вижу тебя насквозь

Ты как наркотик, и я избавляюсь от тебя,

И когда ты подойдёшь ко мне вновь, ты будешь удивлён,

Ведь я двинулась дальше.

В небе голубая луна.

Сегодня новолуние.