Адвокат

Уолтер сидел на кровати, держа на коленях ноутбук. Противный треск будильника оповестил о необходимости собираться на работу. Хейз протёр воспалённые от усталости глаза в попытках взбодриться, но бессонная ночь, которая подряд, приносила свои плоды. Он медленно поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Около 9 часов — с момента окончания разговора с Уорд до сигнала будильника — он работал над делом Харрисон. Надо сказать, усилия были потрачены не в пустую — он сумел проанализировать все сделки компании Джеральда Томпсона за последний квартал и прийти к заключению о том, что брокер явно намеревался обанкротить контору Коннектикут-Калифорния, прибыль которой составляла более шестидесяти процентов общей прибыли сети. Таким образом, в случае успеха его доход становился в разы меньше рентных доходов Аделаиды, которые ей приносил центр хлопчатобумажной промышленности в Южной Каролине. Однако даже при провале плана их капиталы не шли ни в какое сравнение — дивиденды группы брокерских контор Томпсона не составляли и сотой части выручки, приносимой Харрисон вольфрамовыми месторождениями в Неваде и Орегоне. В любом случае всё, что ныне приносило доход обоим супругам, было или приобретено до брака или передано по наследству. Оставалась одна маленькая деталь, значение которой в этом деле росло в геометрической прогрессии по мере осмысления информации — Риган Беверли Харрисон-Уорд, чья история, начиная от рождения, была загадкой для адвоката. Когда металлически-чёрный Кадиллак Хейза припарковался напротив конторы, мужчина знал наверняка, что Джанет уже давно на рабочем месте. И, в самом деле, как только он вошёл, девушка вскинула глаза, приветливо улыбнулась и сообщила, что завтрак привезут с минуты на минуту, а также передала бумаги, запрошенные вчера вечером, ввиду крайней необходимости, у Либермана. По правде говоря, Уолтеру решительно не нравился лысеющий толстяк, но ему никак нельзя было отказать в деятельности, что выводило их совместную работу на новый уровень. Адвокат проверил почту и несколько раз перечитал характеристику, составленную учителями старшей школы и прикреплённую к личному делу Риган. Все, как один, описывали умного, сдержанного социопата; неконфликтного, но очень характерного. Во время чтения он ловил себя на мысли, что с лёгкостью может воспроизвести её внешний облик и манеру речи. Эта находка заставила Хейза улыбнуться. Так или иначе, общаться с ней было интересно: она не являлась антагонистом, но с удовольствием вступала в схватку, демонстрируя мощь своего интеллекта. Она не придерживалась общепринятых норм поведения, но была очень естественной в своей холодности. Уолтер невольно сравнил её с Джанет Грейс — милой эмоциональной девушкой, скорее напоминавшей ребёнка в свои двадцать девять, чем Уорд в свои двадцать. В этот момент дверь кабинета открылась и зашла Джанет в обтягивающей гипюровой кофточке. — Мистер Хейз, Ваш завтрак. Приятного аппетита! Уолтер придвинул к себе поднос и собирался, было, приступить к трапезе, но девушка, развернувшись у самой двери на носках лакированных туфель, как бы невзначай проговорила: — Звонил господин Либерман. Сказал, что вчера в кафе видел Томпсона в компании какой-то девушки, причём уже не в первый раз. — Он сам позвонил? Джанет стушевалась. — Не совсем — отправил телеграмму. Поняв, что позавтракать не удастся, адвокат вздохнул. — Если будут звонить, пусть оставляют сообщения. Если срочно — соединяй со мной. — Вы будете к ленчу? — как бы, между прочим, уточнила мисс Грейс. Уолтер ничего не ответил, он лишь привычным жестом подхватил дипломат и спешным шагом вышел из приёмной. *** — Добрый день, миссис Харрисон у себя? — дверь Уолтеру открыла та же женщина, что и в прошлый раз, но теперь её лицо приобрело изжелта-белый оттенок. — Кто Вы и что Вам нужно? — дребезжащим голосом спросила она. — Я — адвокат миссис Аделаиды Харрисон. Приезжал в прошлый раз с мистером Либерманом. Помните? Женщина с откровенным презрением отступила внутрь, давая Уолтеру возможность пройти. — Господин Либерман должен приехать в скором времени, но он не извещал меня о Вашем визите, в то время, как леди Аделаида сегодня не в состоянии принимать гостей, ведь… — Пропустите его, он ко мне. — Раздалось из глубины коридора. Старуха с неудовлетворением приоткрыла рот и хмыкнула. — Что скажет Ваша мать, мисс Харрисон, если узнает о визите постороннего мужчины. — Ничего не скажет, — с достоинством отрезала Риган, — потому что ты ей ничего не скажешь. Хейз видел лишь очертания её фигуры — худые плечи, острые локти. Она стояла вытянувшись во весь рост, но, при этом, расслабленно. Через некоторое время девушка двинулась по коридору по направлению к нему и, когда солнечный свет озарил левую часть её лица, она вскинула голову и сказала: — Это не касается ни моей матери, ни тебя. Ступай, ты свободна. Хотя слова Риган были обращены не к адвокату, он почувствовал пробежавший по спине холодок, сопровождаемый снопом мурашек от её повелительно-ледяного тона. Служанка, кряхтя, удалилась. — Матери пошла доносить. — С абсолютным безразличием проговорила Уорд. — Так это ты меня вызвала? — с недовольством спросил Хейз. — Конечно. А ты думал, что корыстолюбивому Либерману не плевать на связи Томпсона? Это же человек без фантазии. Он способен лишь выполнять примитивные команды. Хочешь сказать, не догадывался? — Я же отложил все дела, сорвался, приехал. Если бы знал, что это ты… — Примчался бы ещё быстрее. Тебя смутил интерес Либермана к подобного рода событиям, но ты догадывался, что это я. Потому и приехал. Я же оставила множество упоминаний о себе. Она внезапно замолчала. — Я голодна и ты тоже. Напротив есть неплохая забегаловка. Пошли? Сегодня вместо кожаной куртки на Риган было чёрно-серое пальто. Оно было великовато ей по плечам и по росту, но в комплекте с тяжёлыми ботинками смотрелось неплохо. Они перешли улицу, чтобы идти по ходу движения. — Ваша домработница назвала миссис Харрисон «леди». — Мама два года была замужем за лордом, чью фамилию носит и по сей день. — Так это не её фамилия? Объясняет, твою ненависть к ней. Когда они поженились? — Почти сразу после смерти моего отца они поженились, и она заставила его удочерить меня. Уж не знаю, каким образом. Центр лёгкой промышленности в Южной Каролине перешёл к ней в распоряжение после развода. И эта квартира тоже. — Сколько тебе тогда было? — Шестнадцать. Она тут же утешилась с Томпсоном. Риган усмехнулась с горечью и презрением. Уолтер задумался. Эту часть своей жизни Аделаида тщательно скрывала, и несколько хлопковых плантаций вместе с фабрикой числились в бумагах, как доставшиеся ей после смерти отца. Уже в кафе, в ожидании заказа, Хейз спросил: — Что же всё-таки ты видела? — Я была после написания экзамена. Как обычно прогуливалась по Саут Стрит и увидела его, придерживающего дверь для какой-то блондинки. После этого они, из тех встреч, что я видела, три раза ходили в рестораны Большого Яблока, как бы абсолютно не боясь быть увиденными. Принесли заказ. Уолтер сосредоточено пережёвывал, стараясь не отвлекаться от собственных мыслей. Риган ела молча и очень медленно, будто делала это через силу, однако тройной эспрессо попросила повторить. — Ты никогда раньше не видела эту женщину? — Нет. — Описать сможешь? — Рост около пяти с половиной — пяти и семи футов. Стройная. Глаза серо-голубые. Австралийский выговор — похоже на Мельбурн, хотя подойдёт любой город в штате Виктория. — Ты находилась достаточно близко. Уверена, что Томпсон не заметил? Уорд пожала плечами. — Пойдём уже отсюда. Я хочу пройтись. И вместо ответа Риган забрала пальто и, проворно проскочив мимо официантки, вышла на улицу. Хейз догнал её спустя несколько минут. — А ты что накопал за ночь? — бесстрастно осведомилась Уорд. Уолтер даже не удивился. — Смотрел счета его контор. Нисколько не удивился его стремлению обанкротить сеть. — Содержание. — Многозначительно протянула Риган. — Именно. Доходы миссис Харрисон и так превышают его доходы. Можно урвать неплохой куш на твоё содержание. Риган, не останавливаясь, достала из кармана пальто пачку сигарет. Одну она предложила адвокату, вторую, повертев пальцами, прикусила в области фильтра. После первой же затяжки Хейз закашлялся. — После «Lucky Strike» будут казаться чересчур крепкими. Ничего. Привыкнешь. — Безучастно пояснила Риган. Минут пять они шли молча, причём в ускоренном темпе. Внезапно возникшая одышка заставила адвоката остановиться. Риган смерила его недовольным взглядом. — От представителей Томпсона повестки не приходило. — Ты не должен беспокоиться на этот счёт. Либерман оповестит тебя немедленно. Он ведь не знает, как вести себя в подобных ситуациях. Слова Риган возымели успокоительный эффект, но только отчасти. Это был первый случай на практике Уолтера Хейза, когда, угрожая разводом и судом, супруг не удосуживался уладить формальности в виде официального вызова. Плюс ко всему, ему не давала покоя новая фигура, так запросто вторгшаяся в процесс и разрушившая прежнюю предполагаемую линию защиты. Была ещё одна сложность, которую профессионалы своего дела вроде него обычно относили к формальностям — он не понимал, почему вступая в брак, Джеральд Томпсон первым делом заставил Аделаиду поставить под сомнение адекватность дочери. Он словно знал что-то, о чём адвокат не догадывался ввиду глупой скрытности миссис Харрисон. Брокер явно был неплохо осведомлён о семейных делах Харрисон; поэтому не распылялся, бил в центр мишени. — Какие у тебя были отношения с бывшим отчимом? — полюбопытствовал Хейз. — Он был нормальным. Не лез с нравоучениями. Общался со мной, как отец когда-то; как со взрослым человеком. Да и маму он любил, пожалуй. Уолтер аккуратно взял Риган за локоть и, развернув её у себе, сказал: — Мы сделаем так: я постараюсь узнать как можно больше информации о контактах Томпсона за последние полгода. Если там промелькнёт кто-то похожий на эту женщину, я обязательно тебе сообщу. Но прошу тебя, не стоит больше обманным путём вызывать меня на встречи. Хорошо? — Ладно, Уолт, — она, кажется, была немного раздосадована такой постановкой вопроса, — тогда до встречи. Риган Уорд резко развернулась на пятках так, что фалды её пальто ударили Хейза по ноге, и решительно, не оглядываясь, пошла по улице дальше. Через несколько минут она скрылась из виду — должно быть свернула на Эджком-авеню. Уолтер усмехнулся. Ему нужно было вернуться на Вест Стрит 53, где он оставил машину, а затем — ехать на Адам Стрит, где в конторе уже как десять минут его дожидался Джош Либерман.