The Stag and the Flower/Олень и цветок

      Кингсли сидел в своем кабинете, хмуро глядя на лежащий перед ним газету. На главной странице Ежедневного пророка во всю страницу была фотография Гарри Поттера и Флер Уизли, которая вскоре снова станет Флер Делакур, Поттер обнимал ее, она выглядела изможденной и измученной. МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ, А ТЕПЕРЬ МУЖЧИНА-КОТОРЫЙ-ЛЮБИЛ? Рита Скитер была очень занята с тех пор, как их заметили вместе покидающими Сент-Мунгос, рисуя портрет этих двоих как давних любовников, которые разыгрывали Уизли как дураков.       Работая со слухами и намеками, Скитер умудрялась придерживаться юридической стороны того, что можно было считать клеветой. Это разозлило министра, но он ничего не мог поделать, поскольку она очень старалась избегать прямых обвинений их в чем-либо. Он уже было думал нанять маггловского скайрайтера, чтобы тот поместил ее адрес над Косым переулком, но пилот не знал бы, куда лететь, а они не знали бы, как посмотреть вверх ... Черт возьми, я думаю, что большая часть Волшебной Британии все еще думает, что самолеты - это просто большие заводные игрушки.       Он вздохнул и отложил газету обратно. Суд над Джинни Уизли должен был начаться через полчаса, а ему нужно было ещё закончить то, над чем он работал. Раздался резкий стук в дверь:       - Войдите - крикнул Кингсли, когда дверь распахнулась и вошла стройная брюнетка-ведьма с грозным выражением, портившим ее круглое приятное лицо.       - Это ужасно Кинг, - сказала Гестия Джонс, плюхаясь в кресло напротив него. В ее руке был экземпляр "Пророка": - Эта корова Скитер практически заявила, что они были вместе с четырнадцати лет! - Гестия впилась взглядом в фотографию этих двоих. - Должно же быть хоть что-то, что ты можешь сделать!       - Хотел бы я, чтобы это было так, - сердито сказал Кингсли. - Но если я скажу что Скитер, автор этой статьи, это будет расценено как подавление "свободы прессы".       - Тогда не делай этого. - сказала мрачно Гестия: - Используй те навыки, из-за которых половина Трэверса оказалась на поле для квиддича в Хогвартсе, а другая половина - в озере.       Кингсли усмехнулся и начал перебирать свои бумаги. Она посмотрела на него:       - Не смейся надо мной, Кингсли. Я серьезно, Гарри заслужил немного покоя после всего дерьма, через которое он прошел.       - Я знаю это, я... - Кингсли почувствовал, как зажужжала его палочка. Сработал таймер, который он установил, чтобы напомнить ему уйти на суд. - Я должен идти. Суд начнется через несколько минут.       Гестия поднялась вместе с ним:       - Я иду с тобой. Меган дает показания, и мы с Гвен хотели быть там ради нее. - Они вдвоем вышли из его кабинета.       В зале Визенгамота Кингсли и Гестия заняли свои места. Гестия рядом со своей сестрой на трибуне, в то время как Кингсли сидел в центре приподнятых кресел, глядя на стул в центре зала. Он увидел Гарри и Флер, сидящих рядом с Роном и Гермионой, на значительном расстоянии от Артура и Молли Уизли. Молли, как он заметил, выглядела бледной и с покрасневшими глазами, как будто у нее больше не осталось слез. Кингсли, однако, не испытывал жалости к этой женщине.       "Она почти пообещала своей дочери, что та выйдет замуж за Гарри Поттера" - Подумал он, сузив глаза от отвращения, - "если бы Гарри умер от проклятия, наложенного на него Джинни, я не думаю, что камера предварительного заключения спасла бы ее дочь".       - Визенгамот выносит приговор Джиневре Молли Уизли - сказал Кингсли: - Достопочтенный Эдгар Гринграсс выступает в качестве обвинителя. Высокий худой волшебник с зачесанными назад волосами поднялся из-за одного из столов. - В качестве адвоката обвиняемого выступает Персиваль Уизли - Перси поднялся из-за противоположного стола.       - Приведите обвиняемого, - сказал Кингсли аврорам, которые вышли из зала, вернувшись несколько мгновений спустя с Джинни. Исчезли дементоры, которые в старые времена сопровождали заключенных. Вместо этого заключенным не давали покоя кандалы с выгравированными на них рунами, подавляющими магию. - Джиневра Уизли, вы обвиняетесь в том, что прокляли Гарри Поттера уничтожающим кости заклятием в его доме шестнадцатого августа. Вы признаете свою вину?       - Да, - Голос Джинни был глухим и безжизненным. Казалось, что внутри у нее ничего не осталось. При ее словах комнату наполнило сердитое жужжание. Кингсли увидел, как Флер положила руку на руку Гарри, а на противоположной стороне комнаты увидела, как Молли прижалась к мужу. Она снова уставилась в пол и не поднимала головы, пока два волшебника разговаривали. Эдгар Гринграсс утверждал, что ее действия на площади Гриммо свидетельствуют о преступном мышлении и что она заслуживает тюремного заключения. Однако Перси заявил суду, что преступления Джинни свидетельствовали скорее о расстройстве психики, чем о преступлении, и попросил поместить ее в больницу Святого Мунго под присмотром опытных целителей разума, прежде чем поместить в тюрьму.       Были вызваны свидетели. Рон встал, не глядя на свою сестру, и объяснил, что произошло в тот день.       - Моя невеста, Гермиона, была той, кто разработал план. У Джинни был мой оберег, и мы, честно говоря, подумали, что она просто собирается испортить вещи Гарри. - Он поморщился: - Когда Гарри объяснил, что произошло, мы изменили план. Я последовал за ним внутрь под мантией-невидимкой, Гермиона осталась снаружи, чтобы, если дела пойдут плохо, она могла оглушить Джинни. - Рон слегка поморщился, услышав, как его мать сухо всхлипнула, но продолжил: - Джинни была там, но она была не одна. Флер находилась там же, и эти двое посорились. Гарри пытался разнять их, но Джинни напала на них. Если бы он не встал между Джинни и Флер... - Рон посмотрел вниз: - Она бы убила ее, но вместо Флер чуть не убила Гарри.       - Члены Визенгамота, - обратился Перси к суду, - Она была не в своем уме. По мнению Джинни, Гарри находился под влиянием Флер, и она хотела защитить его.       Рон усмехнулся:       - Перс, она пыталась пронести любовное зелье в его дом, и ты это знаешь.       Сердитое жужжание становилось все громче, заставляя Кингсли использовать свою палочку, чтобы издать громкий звук, чтобы привлечь их внимание, чтобы суд мог продолжиться, отправляя Рона обратно на его место. Перси прочистил горло и начал говорить снова:       - Джинни действовала опрометчиво и неправильно, никто этого не отрицает. Я просто пытаюсь показать суду, что она действовала неразумно. - С другой стороны, Эдгар Гринграсс был доволен тем, что просто позволил Перси продолжать отстаивать свою точку зрения. - Услышав, что Флер разводится со своим мужем, старшим братом Джинни, чтобы быть с Гарри Поттером, она сорвалась.       Кингсли прикусил щеку, чтобы не выругаться. Он знал, что Перси пытался сделать так, чтобы его сестра не провела всю свою жизнь в тюремной камере, но это не помешало ему быть раздраженным.       - Прошу прощения, мистер Уизли, - сказал Эдгар Гринграсс, - Но аврор заметил вашего брата выходящим из дома Забини несколько недель назад, задолго до того, как были разосланы документы о разводе. Если ваша сестра была не в своем уме, то вина падает на ее семью, а не на Гарри Поттера или Флер Делакур.       Умный ход, используя ее девичью фамилию ... - подумал Кингсли, - это подтверждает идею о том, что Флер не является частью семьи Уизли.       После этого была вызвана Меган Джонс.       - Утром третьего августа я заканчивала патрулирование, когда увидела Билла Уизли, выходящего из дома Забини.       - Это ничего не значит, там все могло быть невино. - сказал Меган Перси: - Она могла попросить его осмотреть проклятый предмет.       - Могла бы, - согласилась Меган: - Но после того, как Джинни была найдена в доме Гарри с бутылочкой, предположительно являющейся любовным зельем, я решила проверить. Гринготтс внес Билла Уизли в список свободных от дежурств.       - Это не имеет никакого отношения к рассматриваемому делу, - сказал Эдгар Кингсли.       Кингсли встал:       - Я согласен. Поскольку обвиняемая признала себя виновной, членам жюри предстоит определить ее судьбу. Те, кто выступает за отправку Джиневры Уизли в Азкабан, пожалуйста, поднимите руки.       В воздухе повисла мертвая тишина, когда начали подниматься руки.       - Подождите! Я хотел бы кое-что сказать! - сказал Гарри, вставая и направляясь к столам. - На первом курсе Джинни подверглась нападению агента Волдеморта. - При упоминании этого названия по толпе пробежала дрожь, Гарри не обратил на это внимания и продолжил: - В то время ее "лечением" занимался Альбус Дамблдор, и это было всего лишь горячее какао. Отправив ее в тюрьму, вы не измените того, что она сделала. Но профессиональный взгляд на ее разум может предотвратить повторение чего-то подобного. - Он впервые посмотрел на нее, а затем снова перевел взгляд на галерею: - Я не прошу ее освободить, она бы убила Флер. - Он вернулся на свое место, где Флер обняла его.       - Те, кто за то, чтобы Джиневру Уизли поместили в больницу Святого Мунго до тех пор, пока она не будет признана реабилитированной? - Спросил Кингсли, наблюдая, как в воздух поднялись руки. - Решено. Джиневра Уизли, ты будешь доставлена в больницу Святого Мунго под наблюдение тамошних целителей, пока тебя не сочтут пригодной для перевода в Азкабан.       Джинни не произнесла ни слова, когда ее уводили из зала, бросив лишь один неверящий взгляд на Гарри, когда Авроры проходили мимо вместе с ней.       - Заседание объявляется закрытым - Сказал Кингсли, когда толпа начала расходиться. Гарри и Флер быстро покинули зал, не желая, чтобы на них глазели.       Они не разговаривали, пока не вернулись на площадь Гриммо.       Флер наблюдала, как Гарри начал укладывать одежду в сундук, сидя на кровати в бывшей спальне Сириуса. Они были дома примерно час, и ни один из них ничего не сказал. Она прикусила губу, прежде чем собраться с духом:       - Это был благородный поступок, который ты совершил.       Гарри тихо рассмеялся:       - Благородный? Я понятия не имел, что собираюсь это сделать, пока это не случилось. Хотя это правда, это был первый крестраж, который я когда-либо уничтожил. Она использовала дневник, который Волдеморт превратил в крестраж, что позволило ему завладеть ею. Он был у нее в мозгу почти целый год, а Дамблдор ничего не предпринял.       Он посмотрел на рубашку, которую держал в руке, а затем отложил ее в сторону:       - Надеюсь, она получит необходимую помощь - Тихо сказал Гарри - Я готов вернуться во Францию.       После суда он выглядел старше, чем она когда-либо видела его. Флер села на край кровати, положив свою руку на его. Гарри улыбнулся на это и сжал ее руку.       - Мои родители будут рады это услышать, - сказала Флер с легкой улыбкой, глядя на их соединенные руки. - Я поговорю с моим отцом о том, чтобы найти тебе работу. Ты был прав, то, что ты был аврором здесь, не означает, что ты захочешь быть им во Франции. - Она прислонилась к нему, наслаждаясь ощущением его прикосновения: - Ты прошел путь от борьбы с Волдемортом до того, чтобы стать аврором. Нам следует уделить немного времени самим себе, прежде чем мы рассмотрим трудоустройство.       - Не то чтобы мы не могли себе этого позволить, - сказал Гарри, снова нежно сжимая ее руку. - У нас есть твое жилье в Париже, которым мы можем воспользоваться, пока ищем семейный дом, в конце концов, и объединенные хранилища Поттера и Блэка, за вычетом того, что я хочу подарить Андромеде на случай, если она не захочет ехать с нами.       - Да? - ответила Флер.       Гарри свободной рукой обвел комнату:       - Я хочу отдать ей площадь Гриммо. К нему добавлено множество защит, так что ей и Тедди не придется беспокоиться о том, что кто-нибудь взломает, как только она сменит защиту. Плюс, я хочу оставить ей половину Блэковского хранилища.       - Ты очень щедрый человек, Гарри Поттер, - сказала Флер, подходя и целуя его в щеку. Она посмотрела ему в глаза, а затем прижалась лбом к его лбу. Руки Гарри обняли ее, и они сидели так в тишине.       Тишина, которую прервал серебристый сокол, появившийся в комнате. Из него донесся довольный голос Питера Лалори:       - Флер, Билл Уизли использовал эльфа Гринготтса для доставки бумаг несколько минут назад. Все подписано и будет отправлено утром. - Сокол исчез, оставив двоих в ошеломленном молчании.       - Это должен был быть мистер Уизли - Гарри сказал через мгновение: - Должно быть, он что-то сказал ему о суде.       - Он подписал бумаги после того, как ты спас его сестру из Азкабана? - спросила его Флер.       Гарри пожал плечами:       - Либо это, либо он подписал бумаги, потому что не хотел, чтобы в Гринготтсе думали, что он был фрилансером. Я слышал, что гоблинам не нравится, когда их сотрудники уходят и заводят собственных клиентов.       Флер кивнула на это:       - Они этого не делают. По крайней мере, его бы уволили. Если бы они обнаружили, что внештатная работа принесла бы значительное количество золота, тогда он мог столкнуться с чем-то похуже ". Когда она начинала в Гринготтсе, она узнала о наказаниях, которые могут последовать, если сотрудник отнимет у Гринготтса деньги или время. Это было не очень красиво, начиная от простого увольнения и внесения в черный список, заканчивая потерей буквально фунта плоти. Ее наставник показал ей шрам на своей руке, оставшийся после того, как, будучи молодым гоблином, его ударил его собственный наставник за то, что он слишком медленно просматривал свои файлы.       - В любом случае, это не имеет значения. Теперь ты свободна - сказал Гарри, улыбаясь ей: - Мы свободны.       Она крепко обняла его:       - Мы. Нам нужно это отпраздновать.       Гарри посмотрел на нее:       - О, и как бы ты хотела это сделать?       Флер поцеловала его, прежде чем ответить:       - Пойдем, пригласим Андромеду на ужин. Мы можем сообщить ей хорошие новости и посмотреть, захочет ли она поехать с нами во Францию или захочет остаться на площади Гриммо.       Гарри вырвался из объятий и поднялся с кровати.       - Я спущусь к камину и спрошу ее сейчас. - Когда он выходил из комнаты, Флер некоторое время смотрела ему вслед, после встала. Напряжение, которое она испытывала с тех пор, как узнала, что хочет развестись с Биллом, рассеялось, и она почувствовала себя легче, чем за последние, казалось, годы.       "Мы свободны..." - радостно подумала Флер, начиная выбирать наряд для ужина.       - Андромеда, ты дома? - Позвал Гарри, опускаясь на колени перед зеленым пламенем кухонного камина и заглядывая в дом Тонкс.       - Гарри, это ты? - Андромеда вышла из-за угла с несколько измученным видом. В ее руках был извивающийся Тедди, у которого была копна рыжих волос, и он выглядел так, как будто плакал. - Как прошел суд? Я хотел прийти, но Тедди сегодня неважно себя чувствует.       - Он заболел?       - Режутся зубки - проговорила женщина, указывая на маленький синий кружочек, который она держала в свободной руке. Она отдала его Тедди, который начал его грызть. - Так как прошел суд?        Гарри рассказал ей о суде. Выслушав Андромеда кивнула ему:       - Звучит так, как будто ты бы так и сделал. - Она тихо рассмеялась: - В конце концов, ты был тем человеком, который пытался заставить Волдеморта сдаться.       - Я хотел спросить, не захочешь ли ты поужинать с нами. Мы с Флер хотим с тобой кое о чем поговорить - проговорил он - Но если Тедди плохо себя чувствует, мы можем перенести.       Тедди радостно чавкал, его волосы вернулись к своему обычному жизнерадостно-голубому цвету. Андромеда посмотрела на него:       - Я думаю, с ним все будет в порядке, пока я держу леденящий амулет на его кольце для прорезывания зубов. Где ты хотел встретиться?       - Здесь, на площади Гриммо, скажем, в шесть? - ответил Гарри - Может попросим Тонкс и Ремуса тоже прийти в картины. Мы вроде как хотим, чтобы с нами была вся семья.       Андромеда кивнула:       - Ты ведешь себя очень таинственно. - проговорила она с улыбкой: - Но я приду.       Они попрощались, и Гарри оторвал голову от камина.       Когда он это сделал, он обнаружил Флер, стоящую там, одетую в светло-голубую мантию.       - Хорошо поболтали? - Спросила она его, наблюдая, как Гарри отряхивает сажу с колен. - Андромеда присоединится к нам?       Гарри кивнул:       - У Тедди режутся зубки, поэтому он был немного расстроен. Я также попросил ее, чтобы она поговорила с Ремусом и Тонкс, чтобы они были в своих картинах. Я хочу поговорить со всеми ними. - Он посмотрел на ее мантию: - Мне нравится наряд. Он того же оттенка, который был на тебе, когда мы встретились в Хогвартсе.       Она улыбнулась:       - Конечно, ты помнишь эти мантии - поддразнила его Флер - Они мне не совсем подходят ... - В голосе Флер появились дразнящие нотки - Но, возможно, я могла бы надевать их для особых случаев. - Она хихикнула, увидев выражение лица своего возлюбленного, когда он представил это. - В конце концов, ты можешь стать причиной моей смерти, - сказал Гарри, притягивая ее в объятия и целуя. - Но какой путь предстоит пройти.