Быть рядом.

— Эвер, куколка, не хочешь со мной поиграть? — предложила Юфем, сестра-двойняшка Майкрофта. Девочка, надув губы, посмотрела на Шерлока и Виктора. С ребятами явно было веселее… Но они не хотят с ней играть. Так что выбор был между двойняшками, а Юфем лучше Майкрофта. Брат быстро сооброжал, но обыденно — а Юфем, она думает по-другому, не как Майкрфот или Шерлок. Да, пожалуй, с ней интересно. — Мальчики играют в пиратов! — А у нас будут свои пираты, — Юфем взяла малышку за руку. — Намного круче, да? — Какие у нас будут пираты, если они все были одинаковые? — та нахмурила брови. — Какие захочется. Может, пираты-вампиры, но вместо крови любят арахисовую пасту. Или, например, пираты-оборотни: всегда пираты, а в полнолуние — пирожные с кремом. Или с мерзким марципаном? — она скривилась, и Эвр рассмеялась так звонко, как смеялась только с ней. — Эй, Похожий! Они прошли мимо Майкрофта, бросавшего камни в воду, и двойншка дала ему подзатыльник. Девочки хихикнули, но он обиделся. Он всегда обижался на Юфем, заметила Эвр. Потому что она умная, худая и красивая, и всем нравится, а он просто умный. Умный гадкий утёнок. — Ну что, коллега-пират, — обратилась девушка к младшей сестре, — первая жертва получила от нас чапалаха, пойдёмте искать кого-то ещё? — Пойдём! — та радостно запрыгала. — Так, мисс, вы в сапогах-скородах? (Эвер самодовольно показала резиновые сапожки.) Тогда пересечём Английский канал вброд, чтобы побить этих наглых французов! — А кто будет следить за Шерлоком? — важно спросил Майкрофт. — Вы, жертва чапалаха, — не менее важно ответила двойняшка. Сёстры по большим плоским камням шустро перешли речку. Эвер задавала кучу вопросов про двух необычных пиратов, которые вдруг сумеют победить целую армию французов. — Ну так у них же багеты вместо мечей. Мы скажем, что у нас… хм… ватные палочки, они сдадутся и отдадут нам багеты. А мы поджарим их на солнце и съедим на завтрак. — Вылезайте, трусливые французы! — кричала в лесу Эвер. То был ещё не совсем лес, а сад, стройные рядки которого плавно переходили в чащу, но если уходить недалеко, то видно было и дом, и братьев, и Виктора. — Мы вас всех перебьём! У нас есть ватные палочки! Стой, Юфем, а как нам помогут ватные палочки? — Мы вот так вот им сделаем. Юфем залезла пальцем в ухо сестрёнки и стала там чесать, что Эвера, захохотав, сразу отпрыгнула. Из-за деревьев вышел папа с поднятым вверх руками: — Только меня не побеждайте, я свой! Пойдёмте скорее ужинать. — Мы скоро придём, пап, — пообещала старшая сестра и, когда тот направился к дому через мостик, обратилась к Эвер: — Виктор сказал, что ему надо будет уйти домой, когда мы пойдём ужинать. Надо попрощаться. — Я не хочу с ним прощаться! Мне он не нравится. — Но как же. Он ведь уходит! Пойдём. Они перешли мостик, который немного в стороне соединял дом с садом. Юфем показала на глубокий каменный колодец: — А туда спрыгнут самые трусливые французы, чтобы не смотреть, как мы расправляемся с багетом! — Юфем, — перебил Шерлок, когда друзья подбежали к Юфем и Эвер, — Виктор уже уходит, ты представляешь! Она рассмеялась, прижав к себе голову брата: — Какой ужас! Пока, Виктор! Мальчик помахал Холмсам и вышел за калитку. Эвер прожигала его спину со всей обидой и злостью, какую может испытать пятилетний ребёнок. Ей хотелось, чтобы Виктор, этот мальчик, который забрал у неё Шерлока, захлебнулся под всеми трусливыми французами! — Эвер, пойдём ужинать, — позвала старшая сестра, направляясь с братом в дом. — Я сейчас приду. Когда старшие ушли, она побежала за парнишкой. — Виктор, стой! — Чего стоять-то? — обернулся тот. — Я хочу тебе кое-что показать. Она настойчиво повела его к колодцу, и тот поддался ей. — Там французы, — смело заявила Эвер. («Да быть не может.») — Может. Все трусливые французы, которые называют Английский пролив Ла-маншем. Загляни. Виктор нехотя снял с колодца доски. Конечно, он знал, что там нет никаких французов. Не топят же их из-за пролива. Но ему показалось нужным подыграть ребёнку — а то обидится. Никого не увидев, он встал на камень, чтобы заглянуть поглубже — не говорить же ей, что французов нет. Эвер с невероятной для ребёнка силой толкнула мальчика в колодец. Тот секундно воскликнул, но голос тут же утих — голова Виктора размазалась по стенке. Девочка довольно глядела на тело, плавающее вверх спиной. Теперь Шерлок точно будет играть с ней. Она положила пару досок на колодец и пошагала домой. Грядёт восточный ветер… В дверях её встретила Юфем: — Эвер, всё хорошо? Нам послышалось, ты кричала. — Я не кричала. Старшая сестра сердито скрестила руки на груди: — А кто кричал? Виктор ушёл, ты одна осталась. Точно всё хорошо? Может, ты ударилась? — Нет. — Ох, ладно, вроде, целая. Пойдём - уже все за столом. Когда Эвер зашла в столовую, с охами, всплёскивая руками, те же вопросы задала мама, прижав дочку к себе. Девочка совсем не понимала этого волнения: с ней же всё хорошо! Сев за стол, наконец, Эвер всё напевала мелодию, покачивая ногой в такт. — Милая, что ты поёшь? — спросила мама. — Я Шерлоку сочиняю песню. — Только Шерлоку? — Да. Родители приняли эту выходку за очередную странность, присущую их детям, и ничего говорить не стали; двойняшки синхронно вздёрнули левую бровь; Шерлок нервно заёрзал на стуле — звучало всё-таки страшно. После ужина Эвер, захватив карандаши и бумагу, стремительно побежала в комнату среднего брата. Она уселась посреди пола и принялась рисовать: — Шерлок, я сейчас спою тебе песню. Брат сел на кровать, сжав в руке игрушечного пирата, и стал внимательно слушать. Я потерялся, Иди меня искать И яму раскопай, Где старый бук растёт. Задул восточный ветер, Мне хочет помогать. Ты ветру доверяй, Он к цели приведёт. Иди-ка братец в тень, Попробуй всех спасти. Шестнадцать на шесть, Ты в темноту вглядись. Узнай мою походку, Услышь мои шаги. Иди меня искать И яму раскопай, Где старый бук растёт. Задул восточный ветер, Мне хочет помогать. Ты ветру доверяй, Он к цели приведёт. — Всё, стой, хватит! — едва не в слезах потребовал Шерлок. — Ты поёшь страшные вещи, Эвер! — Майкрофт, Юфем, Шерлок! Идите сюда! — послышался голос мамы снизу, ставший для мальчика вдруг спасительным, и он побежал вниз. — Грядёт восточный ветер, Шерлок, — добавила Эвер. Тогда же он врезался в Майкрофта. — Осторожнее! И не реви! — Хватит хамить, — рыкнула двойняшка. — Шерлок, ты ж мой Кузнечик, что случилось? — Эвер поёт, чтобы я откапывал кого-то! — Пойдём, я с ней поговорю потом… Винзу слышался беспокойный голос мамы. Виктор не пришёл домой. Его мама думала, что он остался у Холмсов. Звонила. А ведь уже стемнело. Надо его поискать. Послышались спешные шаги Юфем. Она зашла к младшей сестре. — Куколка, что рисуешь? — она села на корточки. — Шерлока. — Опять? Не хочешь меня с Майкрофтом нарисовать? Нас просто, мы похожи — второму Майрофт просто сделать косички… Или родителей? — Вообще-то, вы с Майкрофтом совсем не похожи. И мне нужно Шерлока! — Ну, нужно так нужно… Он сказал, что ты пела страшную песню. — Это песня-загадка. Он просто не может додуматься до ответа. Юфем задумчиво перебирала пальцами. Странно, очень странно… — Виктор пропал. Ты не видела, куда он пошёл? Ты же последняя зашла… — Он у французов. В голове Юфем тут же выстроилась логическая цепочка, и она ужаснулась. Но нет, это не могло быть правдой… Она постаралась не подать виду об ужасных догадках, чтобы не спугнуть сестру. — А почему он у французов, Куколка? — Он забрал у меня Шерлока. Пусть теперь захлёбывается с трусишками-французами. А Шерлок будет играть с нами в необычных пиратов, да, Юфем? Но та уже не слышала. Она кубарем неслась вниз, чтобы рассказать всё родителям. Её лицо скривилось в ужасе, и внутри было так пусто. Всё потому что она придумала необычных пиратов. Всё к чёрту… Эвер знала, что сестра всё расскажет родителям. Она не хотела, чтобы всё так быстро расскрылось. Слишком просто. Но что-то её заставляло быть честной со старшей сестрой, как ни с кем другим. Что-то заставляло ей доверять. Эвер дорисовала Шерлоку огонь. Он всё ещё не хотел с ней играть. Загадки не хотел отгадывать. Так пусть сгорит. Она подошла к столу брата. У него точно должны быть спички. Он взрослый. Ему уже разрешают ими пользоваться. Девочка забрала коробок и рисунок себе в комнату. На улице были слышны восклики матери. Эвер вновь расположилась на полу, где были разложены портреты Шерлока. Она зажгла спичку и поднесла её к первому рисунку, наблюдая, как горит бумага. От него подожгла второй, третий… Огонь переходил на пол, мебель, дым повалил на улицу. Крики мамы стали громче. В комнату забежал отец и подхватил дочку на руки. Был слышен голос Майкоофта у телефонной трубки, вызывающий пожарных. Дотушили дом очень поздно. Шерлок не смыкал глаз всю оставшуюся ночь. Ему было страшно. Родители ему сказали, что Виктора не нашли, и не отходили от Эвер, когда уехали пожарные. Юфем ревела навзрыд в соседней спальне. Майкрофт, бледнолицый, не проронил ни слова - совсем-совсем, даже не язвил. Всё казалось странным и страшным. Утром приехал дядя. Он долго ругался с родителями, а потом забрал Эвер и уехал — Шерлок видел в окно. Мальчик всё ещё не выходил из комнаты. Ближе к полудню заглянула Юфем. У неё были опухшие глаза. — Кузнечик, ты будешь бутерброды с сыром? — Буду. Не слезая с кровати, они съели по бутерброду, и тогда Юфем завалила брата на спину под его звонки смех и стала его шекотать. Шерлок обожал сестру, как обожают и боготворят кумиров. Никто не мог его развеселить и заставить улыбаться так, как это делала она. Да, у него был Виктор, но сестра… она его первый и самый близкийидруг! — Юфем, а почему я Кузнечик? — Потому что попрыгунчик и худенький, мой хороший. — А Эвер Куколка почему? — Потому что она малышка и на куколку похожа. — А Майкрофта ты так не называешь… — А он и не куколка, чтобы его так называть. Он Похожий. Снова комната зазвенела смехом мальчика, и его тёмные кудри рассыпались на подушке. Но смех этот длился недолго. — Юфем, а Эвер надолго увезли? Её лицо помрачнело в мгновение. Но Шерлок знал, что она точно ответит. У Юфем на всё есть ответы, самые умные и самые правдивые и настоящие. — Не знаю. Она стала делать много пугающих вещей. Её полечат, и она перестанет чудить. Как вылечится, тогда и приедет. (Мальчик с глубоким доверием кивнул.) Ой, смотри, у тебя тут гномик на стене! — Где?! Юфем стала водить по обоям, вырисовывая чудные узоры, чтобы Шерлок опять улыбался. Она больше не произносила имя сестры. Майкрофт это заметил. И с неё началась негласная традиция — не вспоминать тот день. Даже после переезда, даже после поступления в Лондон Юфем не говорила про случившееся ни слово, будто не было Эвер, не было Виктора и не горел дом. Только годы спустя она стала говорить её имя. Когда сёстры встретились в Шеринфорде. Двойняшки устроились вместе в правительство. Майкрофт был головой, а Юфем — его руками и ртом. Он решал проблемы, а она приводила решение в действие. Если Майкрофт был правительством, то она была всеми послами и секретными службами одновременно. И вот, одинаковый статус ультра, доступ в Шеринфорд и… снова Эвер. Майкрофт видел глаза двойняшки. В них не было жизни после первой встречи с сестрой. Но она хорошо держалась. Она отличалась от всех детей Холмсов. Эвер с детства говорила, что Юфем просто думает по-другому. Сам Холмс долго размышлял над этим. Эвер была права, но называется это по-другому. Юфем — человек эмоционального интеллекта, хотя и по уму она никому не уступала, что было редкостью. Она любого могла понять и расположить к себе. Её хотелось слушать и потакать её словам. Ей хотелось рассказать абсолютно всё. С Эвер они виделись нечасто. Младшая сестра искренне ждала встречи, но Юфем было больно. Всё ещё. Майкрофт наблюдал за очередной беседой сестёр по камерам. — Мне не нравится, что большой брат за нами наблюдает, — пожаловалась Эвер. — Пусть смотрит, Куколка, он же не мешает. — Когда ко мне придёт Шерлок? Я хочу с ним наконец увидеться. — Он не придёт. Это плохая идея — если хочешь поиграть с братом, убивать его лучшего друга. Та в ответ взяла скрипку — единственный предмет, находившийся в её камере — и затянула тоскливую мелодию, от которой вяли уши. Юфем продолжала её внимательно слушать, как если бы сестра говорила. Майкрофт заёрзал — на этом моменте все уходили, оставляя заключённую играть в одиночестве. Эвер тоже заметила, что её не бросили. Когда прозвучала последняя нота, младшая сестра подошла к стеклу и приложила ладонь к толстому холодному стеклу. Юфем тоже приложила руку и постаралась улыбнуться, но не вышло: — Я знаю, Куколка, но нельзя так делать… Двойняшки, петляя по коридорам, встретились в их кабинете. — Ей очень жаль, — призналась женщина, упав на кресло. — Это есть в скрипке, хотя она не совсем понимает это чувство. — Скорее в ней его просто нет. Ей никогда не были знакомы жалость и сочувствие, дорогая сестра. Майкрофт налил им по чашке чая. Минуты три они сидели в тишине, потягивая горячий напиток из фарфоровых чашек. Юфем всё глубоко думала о сестре, а её двойняшка пристально на неё смотрел. Как удивительна человеческая природа! Два человека, появившиеся из одной утробы с разницей в две минуты, получились такими одинаковыми и разными одновременно. Он смотрел на неё, как в зеркало — выглаженная до нитки рубашка, идеально подобранная длина брюк, лакированные носки туфель. Их чопорности позавидовал бы любой граф! Те же повадки и изящные движения кисти на чаепитии. А глаза смотрели совершенно иначе — по-доброму устало. То был взгляд отца. Когда мать по молодости всё писала научные статьи, отец сидел с детьми у камина и смотрел точно так же. И подвешенном язык у неё тоже отцовский. Но заурядности, какая прослеживается в обычных людях — в том числе, и в отце, если смотреть объективно, — в женщине не было, не было раздражающей медлительности мысли. Юфем улавливала всё, что говоришь, думала наперёд, и мысль её не шла стандартно: она уже размышляет о синем, когда ты говоришь о квадратном. — Почему тебе не нравится Ватсон? — вдруг, как снег на голову, спросила Юфем. Брат, отбрасывая предыдущую мысль, помедлил. — Я ему просто не доверяю, как и всем остальным. А он, к тому же, в окружении Шерлока всего лишь пару дней. Хотя он мог бы стать нашему братцу прекрасным другом. Ему ведь не чужд этот вид отношений. Майкрофт смотрел на сестру исподлобья. Она поняла, о чём речь. Ещё одна их схожесть — у них не было близких людей кроме друг друга и брата. Людей надёжных, преданных до глубины души, о которых можно заботиться и которые будут заботиться и любить в ответ. — В окружении Шерлока, говоришь… Ты вообще в курсе, что у нашего брата сегодня первая конференция с его новым другом? Эпюр в багровых тонах, ха! Какое звучноеиназвание для дела… Хотелось бы его поздравить. — Ну, вот ты и передашь ему наши общие поздравления, — кривой ухмылкой улыбнулся Холмс. — Через несколько часов у нас выборы в Бельгии, ты в курсе вообще? — Я думаю, пока можно отлучиться на час-другой…