Лето номер шесть

Во всяком случае, здесь было тепло. Не очень удобно, комнатка крохотная и низкая — Гарри едва мог выпрямиться, не задев макушкой потолок — но плевать. За два с половиной года скитаний бывало намного хуже. Кровать есть — уже роскошь. И кажется, даже душ имеется. Гарри иногда с тоской вспоминал их старую палатку, которую они потеряли, когда столкнулись с егерями. Смогли их побороть и ушли почти невредимыми, но лишились многих нужных вещей. — Помнишь наш прошлый раз? Он услышал шепот в темноте и почувствовал, как теплые пальцы погладили скользкий от слюны член. — Помню, — едва слышно выдохнул Гарри, снова погружаясь в горячий влажный рот. — Еще летом, в лесу. Кольцо вокруг них все сжималось. Орден распался. Многих перебили, кто-то постарался вернуться к обычной жизни, которая была лишь подобием сносного существования. Кто-то ушел в подполье. Связывал их нынче только «Поттеровский дозор». Ремус ни разу не видел своего двухлетнего сына. Биллу и Флер удалось перебраться во Францию. «Флегма устроила истерику, что «не будет ’гастить ребенка в этом кошма’ге», — Джинни очень похоже изображала ее. До сих пор. Сама она так и не окончила школу; сбежала из Хогвартс-экспресса, в котором ехала якобы домой на пасхальные каникулы. Зря Кэрроу снова пустили Уилки Двукреста в замок, чтобы тот учил студентов аппарации. Будущим летом Гарри должно было исполниться двадцать. Он отрастил волосы и бороду, сменил очки на линзы, добытые в маггловском магазине и зачарованные так, чтобы не требовались все эти растворы для хранения. Джинни утверждала, что ему очень идет, а Гермиона нехотя соглашалась, что это отличная маскировка. Четыре крестража все еще существовали, и один из них оставался величиной неизвестной. Рон время от времени превращался в невыносимого типа, и полнолуния чаще всего тут были ни при чем. Он огрызался, рычал на сестру, ныл, что у Гарри нет никаких идей, и нудно вопрошал, куда же дальше. Общий душевный подъем после очередной дразнящей зацепки быстро скатывался обратно в тяжелое, вязкое, голодное уныние, когда они приходили к выводу, что зацепка эта ведет в никуда. Гарри сдавленно застонал в кулак, чтобы не потревожить никого в соседнем номере. Он притих, почуял, как мягкие волосы мазнули по бедру, подался вперед, предвкушая поцелуй, — и услышал за стенкой грохот. — Надо одеться, — выдохнул Гарри и зажег Люмос. Сам он живо напялил штаны, подскочил к окну и аккуратно выглянул на улицу. Лондонский ноябрь лип к стенам ближайших домов, и без того унылых и серых. Редкие прохожие, опустив головы, спешили побыстрее убраться отсюда. Хорошо, когда есть куда убираться. Под окнами топтались двое. Гарри попытался аппарировать без особой надежды на успех, и у него, вполне ожидаемо, ничего не вышло. Он рванул вперед, но его отбросило вместе с дверью, сорвавшейся с петель. — Надо прекращать ночевать в местах с таким ужасным сервисом, — пробурчал Рон, появляясь на пороге. Ногой отпихнул ручищу громилы, распластавшегося в коридоре, пропустил остальных в комнату и заклятием приладил дверь на место. — Где Ремус? — настороженно уточнил Гарри. — Пошел вниз, собирается отвлечь их, пока мы… — Вы с ума сошли? Мы не можем оставить его здесь! — Мы в ловушке, Гарри, — скороговоркой сказала Гермиона, — нужно уходить. Мы все чем-то жертвуем ради нашего дела. — Я не собираясь жертвовать никем из вас, — прорычал он, готовый броситься следом за Люпином, но Джинни его удержала: — Если попадемся впятером, нас некому будет спасать. А так мы сможем его выручить, — тон ее свидетельствовал о том, что она сама не верит своим словам. Снаружи, за окном, зазвучал звонкий женский голос. Такой задорный и жизнерадостный, будто не из этого мира. Или не из этого года. Не из этого ноября. — Ну и мерзкая погодка, да? Ой, какой красавчик. Как тебя зовут, красавчик? Как здесь с завтраками? Говорят, самая паршивая еда на мили вокруг. Но из-за чемпионата везде забито, куча иностранцев. Что у вас за билеты? Я разорилась, но места просто супер. За кого болеете?.. Гарри снова выглянул в окно и обнаружил, что назойливая девица пристает к тем самым подозрительным типам, которых он принял за егерей. Только этого не хватало. Они же уберут ее с дороги, как только надоест слушать болтовню. — Здесь есть черный ход? — он повернулся к друзьям. — Там нас наверняка тоже ждут. Если им известно, что мы здесь… — Откуда им это известно, кстати? — перебила брата Джинни. — Кто произнес волшебное слово? Все помотали головами. — Похоже, они узнали, что мы иногда останавливаемся в отелях, и расставили дежурных, как в девяносто седьмом, помните? — Рон забросил за спину старый рюкзак, в котором они таскали весь свой скарб. Внизу громыхнуло. Гарри с Гермионой, стоявшие ближе всех к окну, бросились к нему и обнаружили, что егеря лежат на земле без сознания. — Будем выбираться, выхода нет, — скомандовал он. — Джинни, Гермиона, вам лучше надеть мантию, так у вас будет шанс выбраться. А мы с Роном… В коридоре раздались легкие шаги. Кто-то стучал в соседние комнаты по очереди и заглядывал внутрь, приговаривая: «Обслуживание номеров». Гарри направил на дверь палочку. Может, и правда горничная не вовремя решила убраться? Рон затаился у стены, Гермиона заставила дверь распахнуться. Та скрипнула и повисла на одной петле. Рон, напортачивший с заклятием, когда ставил ее на место, скорчил извинительную физиономию. — Привет, Гарри, тебя прямо не узнать. — Мы знакомы? — настороженно спросил он, сжав палочку крепче. — Угу. Но готова побиться об заклад, что ты этого не помнишь. Гарри подумал, что в самом деле где-то видел ее лицо. Но где? — Тоже предпочитаешь рыжих? — беспардонно поинтересовалась она, глянув на Рона и на Джинни. Почему «тоже»? — Да опустите вы палочки. У меня есть кое-что для вас. Непросто, как оказалось, найти в магическом мире людей, которые не хотят, чтобы их нашли. У магглов с этим такая же беда, но там скорее лень и некомпетентность уполномоченных органов мешают делу… Гермиона за спиной Гарри тихо ахнула. Он подавил желание выпустить цель из виду и обернуться. Гостья, совсем не похожая на горничную, зато очень правдоподобно изображавшая футбольную болельщицу, полезла во внутренний карман куртки, но Рон за ее спиной поцокал языком. — Ну хорошо, пусть кто-то из вас достанет, — она закатила глаза. — Те двое скоро очнутся, а еще у них тут неподалеку подмога, так что я бы поторопилась. Джинни, несмотря на безмолвный протест Гарри, расстегнула ее куртку, вынула несколько чистых листов и прокомментировала: — Очень остроумно. — Приложи их к той книжке, около которой вы пару лет назад обсуждали Ремуса и Финеаса. Редкое имечко. И дурацкое. Эй, погодите, это что, получается, я два года вас искала? С ума сойти. И ради чего? Ведь я же ненавижу этот ваш идиотский Орден. Гермиона тем временем порылась в рюкзаке за спиной Рона, выхватила оттуда Альманах, затем — страницы из руки Джинни, и вложила их на место. Подошли идеально. Тетрадь встрепенулась, будто разбуженная паролем. — Похоже, на такие штуки в средние века накладывали что-то типа Протеевых чар, — пробурчал Рон. — Кто вы такая и как поняли, что нам нужны эти страницы? — задал Гарри главный, как ему казалось, вопрос. — Вы сами об этом сказали, — почти возмущенно воскликнула «футболистка». — Кажется, голос был твой, — она посмотрела на Гермиону. — А в сочетании с именами Ремус и Финеас… — Инсендио! — заорали в коридоре, и Гарри ушам своим не поверил. Это кричал Ремус. — Вам надо валить. — Из коридора потянуло дымом. — Да мы бы с радостью, — саркастически выпалил Рон, нервно оглядываясь. — Гарри, — Гермиона схватила его за руку. — Помнишь, в тот самый день мы шутили, что можно будет спрятаться в Альманахе? — Лишь через несколько секунд до него дошло, что она имеет в виду. Теперь нужно было быстро решить, доверяет ли он этой незнакомой женщине со знакомым лицом. — Вы сможете вынести Альманах отсюда? — Гермиона сделала выбор за него. Она глянула на Гарри с хорошо известным ему выражением «потом все объясню». — У меня есть выбор? — фыркнула та, вынимая наконец палочку. — Ну что вы стоите? Лезьте! В коридоре шел бой, сверкали вспышки, и разгоралось пламя. Рон решился. Схватил дневник и коснулся его кончиком носа. Гарри пропустил Джинни вперед. Он завороженно наблюдал, как ее затягивает в крохотную страницу. Когда пришел черед Гермионы, Гарри спохватился: — Стойте! Откуда у вас эти страницы? «Футболистка», щедро поливавшая пол водой из палочки, состроила плутоватую рожицу: — Вообще-то, я взяла их, чтобы почитать вечерком и поржать, но пришлось учить ЖАБА, и я про них забыла, а потом вовсе оказалось, что они пустые, и открыть их отдельно от основной части совершенно невозможно. — Она перевела дух и велела: — Давай, Гарри, время уходит. — Диффиндо! — проорал Люпин в паре футов от их номера. Гарри кинулся к Альманаху и сделал глубокий вдох. Прежде чем упасть в разноцветную тьму, он увидел, как Ремус ворвался в комнату, замер, будто налетев на глухую стену, и ошалело выдохнул: — Челси?