Путём Теней

      Воздух и душа поступили в тело слишком резко, что было невыносимо больно. Казалось, что моё тело одновременно раздирают тысячи голодных демонов. Хотелось разорвать грудную клетку, вытащить внутренности, чтобы не было столь больно. Я кричал, кричал и плакал, чувствуя как холодный осенний ветер пытается успокоить мою боль. Я слышал детский плачь, слышал, как ребёнок захлебывается в своём крике и захлебывался вместе с ним. Я не мог дышать без боли, чувствовал, как в области сердца неумолимо тянет. Голова пульсировала, в попытках не взорваться от боли, пронзающей тело. Никогда в своей жизни я не испытывал столь страшных мук. Но боль понемногу отступала, и только в память о ней, я чувствовал бурный ток крови по всему телу.       Я попытался встать и с ужасом понял, что не могу — тело было непослушным, да и что-то мешало мне, будто бы меня спеленало. Открылась дверь и я увидел встревоженную, тощую блондинку, одетую в странное короткое платье в цветочек. Она завопила, схватившись за голову. Раздался топот и в поле моего зрения появился полный мужчина, усы которого напомнили мне усы моржов, которые обитали в Северном море — я видел их ещё в далёком детстве, когда выбирался с ещё живыми родителями за стены Авендума.       Я выдохнул, почувствовав, что боль отступила. Попытался что-то сказать — но изо рта вырвалось только детская неразбериха, среди которой вряд ли можно разобрать слова. Стая голодных Гхолов! Я стал ребёнком. Захотелось проклясть Хозяина Сиалы и его предков, проклясть этот трижды проклятый демонами Бездны мир — я снова ребёнок. Младенец. Беззащитный и беспомощный — как отвратительно. Хотелось прыгнуть с крыши башни Ордена — зачем я в это ввязался. Лучше было умереть.       Но выбора, кроме как смириться, у меня не было. И оставалось надеяться, что я найду эти проклятые артефакты и станцую на них джангу, а после — отдам заказчику, сказав, что так и было.        — Вернон! Вернон, это сын Лили! — истерично взвизгнула блондинка.       Сагот, как мне повезло — этот язык был людским в моём мире — не придётся прорываться сквозь дебри языкового барьера. Меня сморило, усталость взяла своё и я провалился в сон.

***

      Быть младенцем — отвратительно. Ходить первое время получалось только под себя, благо, я смог адаптироваться. К телу ребенка я привыкал долго. Крайне долго. Судя по всему, я был уже в том возрасте, чтобы начать ходить, но я только и мог, что пройти пару шагов, а затем — упасть. Порой хотелось от бессилия вогнать себе в грудь ярд железа. Мне искренне хотелось поскорее выполнить этот треклятый заказ, и, наконец, вернуться к своей спокойной и размеренной жизни.       Семья, которая приютила меня, состояла из тощей высокой блондинки Петунии, её мужа-обура и сыночка-поросёнка Дадли, крайне капризного, наглого ребёнка. Меня же называли «мальчишкой», «паршивем», иногда, когда в дом приходили люди в странных костюмах — «Гарри». Последнее, как я понял, было моим именем.       Этот мир был странным. Здесь не использовали свечи или факелы, чтобы освещать комнату — вместо этого были странные флаконы из стекла. И ещё они постоянно пялились в какой-то непонятный ящик, на которым каким-то образом бегали картинки. Магия! Самая настоящая магия! Танцующий Сиалы мне наврал, говоря, что маги прячутся от обычных людей. Что это, если не магия?       В этот ящик они смотрели почти что постоянно, будто загипнотизированные. Мне же его смотреть не давали, но мне это было и не нужно. Вдруг, дьявольская штуковина меня заколдует? Не было здесь и лошадей, но были странные металлические кареты, которые страшно гудели. Как потом выяснилось опытным путём, эту карету называли машиной.       Привыкать к новым реалиям было сложно — странные устройства были повсюду, сбивали меня с толку. Но — Заказ. Мне нужно было исполнить его и — прощай странный мир и привет милый дом.       Жил вполне нормально — кормили, одевали, правда в обноски. Но это я планировал исправить — не зря я мастер-вор.       Долго и медленно я рос в новом теле. И, как выяснилось, всё, что меня окружало, магией не являлось. Всё работало на э-лек-три-чест-ве. А о магии никто даже не знал. Мне даже показалось, что меня занесло не в тот мир, куда нужно было, пока я не начал рассказывать о каких-то магических вещах своим «опекунам» — Дурслям.        — Мне сегодня мотоцикл летающий снился! — за завтраком брякнул я, пытаясь соответствовать образу ребёнка.       Жирный боров, чей зад давно перестал умещаться на стуле, сразу же побагровел и отбросил утреннюю газету. Он выставил указательный палец, который, как казалось мне, был размером с сосиску, и заорал, брызжа слюной с кусочками яичницы:       — Никакой магии не существует! Ты! Негодный мальчишка! — он схватил меня за ворот и тряхнул, — Понятно?!       Разве можно было так реагировать, когда человек не знает о существовании магии? Да, конечно, можно посчитать что этот человек устойчиво не верит в рамках своего мировоззрения и пытается его навязать другим. Но было у меня неопровержимое доказательство того, что магия была.       На днях я взлетел. Буквально оторвался от земли. Я не обрёл крылья, не искупался в пыльце фей. Как обычно, я скрывался от своих преследователей: то укутаюсь в тень, то растворюсь в толпе. Но мелкие гаденыши меня нашли и решили поиграть в любимую игру: «Поймай Гаррета», только для них она называлась «Поймай Гарри», правда, цели игры у оболтусов не получалось достигнуть. Я заметил их ещё на подходе ко мне: толстый поросенок Дадли Дурсль со своими прихлебателями нашли своими глазками моё тщедушное, как казалось благодаря обноскам Дадли, тельце, и пошли в прямую атаку, не пытаясь даже придумать план «ловли» бедного сиротки.       Что в родном мире, что в этом — я постоянно бегал от кого-то. Будь то стражники или мелкие хулиганы. Похоже, после перерождения в Доме Любви, моим долгом жизни будет бегать по какому-нибудь орочьему Лабиринту. Вот я и разогнался, собрался перепрыгнуть взявшийся из ниоткуда мусорный бак, и взлетел. Прямо на крышу. По крыше, собственно, я добежал до противоположного конца здания и спустился по пожарной лестнице — как итог, о моём акте хулиганства рассказали «родственникам», а те, в свою очередь, посадили меня на голодную диету. Ну, так они думали. Они ведь не знали, что я мог спокойно достать деньги на пропитание, так ещё и в доме сделал несколько «тайников» с нескоропортящимися продуктами.       Ребенком в своём родном мире я вообще жил почти что на улице, пока не встретил своего учителя — так что на этот мир мне даже жаловаться было бы неприлично.       — Мальчишка! — Высокая лошадь Петуния позвала меня, и я, нехотя, поплелся на кухню.       Тётка что-то готовила, и бещупречная чистота кухни чуть пошатнулось. Не глядя на меня, она приказала:       — Сходи в магазин на улице Магнолий и купи мне желатин и фунт клубники. — она обернулась, зло прищурившись, — Деньги возьмёшь на столе, чек и сдачу принеси. Завтра у дадлика день рождения, так что бери самые лучшие ягоды для торта!       Я взял деньги, развернулся и закатил глаза. Хотелось поскорее выйти на магический мир, но, к сожалению, его возможные представители скрывались прежде, чем я успевал хоть что-то у них спросить. Вот и сейчас я понимал, что вероятность встретить мага очень мала — а значит надо пытаться найти магические улицы самостоятельно — веть должен я как-то их ощущать? Но пока не попробуешь — не узнаешь.       Я вышел из дома, ноги сами несли меня, а в голове уже зрел план — как же мне, наконец, начать выполнение Заказа.