Дитя закатного солнца

То, что является муторным, очень быстро начинает надоедать, если не сказать, раздражать. Опытные искатели, увы, не исключение, и тоже этому подвластны. На третьем уровне, даже если всё идёт по плану, нелегко совладать с собственными эмоциями. А вот когда всё идёт действительно не по плану, и впереди то завал, то узкий лаз, настроение мигом портится у всего отряда. Поняв, что то место, где они отдыхали в своё время с Марулком, перестало существовать, Озен закипела где-то глубоко внутри, и только её муж мог определить, насколько ситуация серьёзна. Белый свисток, несмотря на то, что смирилась с непостоянством Бездны, всё же дорожила подобными вещами, и в этот раз не смогла с собой сладить. – Чего расселись? Идём дальше, – сухо бросила она отряду, который только было прислонил рюкзаки к завалу, усыпанному мелким щебнем. – Как «идём»? – в тоне Илты просквозила беспомощность, – Ты же сказала, мы будем отдыхать. – Тогда раскапывай, – едва ли не рявкнула Белый свисток, – Не видишь, отдыхать негде? Единственный наш путь это вниз, наверх, если ты ещё не догнала, подниматься чревато! Мы не будем делать такой крюк только потому, что у тебя разболелись ноги! – Эй, командир, полегче, – как ни странно, предпринял попытку дипломатично договориться Видок, – В слое новакулита ночевать тем более негде, сама знаешь. – Вот именно, – мрачно зыркнула на него Недвижимый лорд, – Поэтому мы пойдём прямым ходом до четвёртого уровня. Эта новость оглушила отряд, словно раскат грома. – Милая, спускаемся сегодня же? – на всякий случай переспросил Марулк. Пусть Озен и была раздражена, но подобные вспышки гнева редко отражались на её реальных действиях. Жена обернулась к нему, и Лунный свисток увидел ноту отчаяния, прописанную где-то глубоко в этих непроницаемых чёрных глазах. Пусть прожитые годы и были хорошим подспорьем, а всё же Озен не могла справиться со всей тяжестью ситуации, которая свалилась на её плечи. – Мам, может, хотя бы поедим? – аккуратно приобняла её за ладонь Джубили, и Белый свисток натужно выдохнула: – Дойдём до слоя новакулита, найдём там место для привала, поедим, подремлем, если надо, но здесь мы оставаться не будем. Марулк понимал, что это временная отговорка: редкий искатель остаётся на границе между уровнями Бездны. Кто как говорил: то дурной тон, то дурная примета, но слой новакулита действительно мало подходил для стоянки. Сам по себе это был прекрасный камень, который частенько экспортировался из Бездны и стоил на рынках весьма прилично, поскольку широко использовался как редкий абразив, позволявший добиваться заточки ножей такой острой, что они не резали разве что воздух. Увы, что было плюсом при экспорте, становилось минусом при остановке в этом месте: новакулитовый щебень, который всё же образовывался, несмотря на твёрдость этой горной породы, расходился на острые осколки, которые были в состоянии даже повредить подошву ботинок, не говоря уже о рюкзаках, неосторожно поставленных на пол. Обычно неприхотливые, неритантан обходили это место стороной, предпочитая водиться в тех местах, где граница между уровнями размывалась, и ветра Бездны милостиво разносили по трещинам почву, необходимую для роста растений. – Будем спускаться, значит, – абсолютно смирившись с этим фактом, кивнул Видок. Илта, которая было думала, что контрабандист её защищает, перевела на него круглые глаза: – Ты не резко ли поменял точку зрения, а? – Не буду воздух трясти, сама увидишь, – довольно хмыкнул он, расплываясь в привычной гадливой улыбке. Тут бы Озен преисполниться омерзения, но она, если честно, слишком устала. Буквально минут за десять до этого спора они ползли по трещине, такой узкой, что пришлось не только проталкивать своё тело, но и помогать с вытаскиванием остальной части отряда. Единственными, чей энтузиазм не иссякал, были Присцилла с Куллом, да Джубили, которая в силу возраста обладала и компактными габаритами, и определённым запасом энергии. Кроме того, девочка не тащила тяжёлый рюкзак, что тоже сказывалось на её бодрости. Озен на должности командира отряда частенько застревала на третьем уровне, помогая добывать артефакты или что-то ещё, но несмотря на все шастанья туда-сюда до сих пор так и не привыкла к тому, как призрачные корни сменяются этим плотным и при этом смертельно опасным камнем. У человека выспавшегося и не измотанного спуском новакулит мог бы вызвать восторг: местные искатели не раз находили наконечники копий, обработанных невесть в каком веке людьми, от которых не осталось даже костей. А оружие вот, целёхонько, лежит себе на дне Великой ямы, ожидая дальнейшего использования. Ни щербинки тебе, ни скола. Озен помнила, как они с Закри по молодости пробовали сделать себе оружие из местного камня, да только натёрли кровавые мозоли. То ли технологии не знали, то ли люди прошлых эпох были гораздо более настойчивыми, поскольку у них не было металлов, годных для создания орудий труда. Несмотря на усталость, Озен мысленно сделала для себя пометку о том, что неплохо бы принести в музей и несколько новакулитовых наконечников копий. У кого же это можно добыть? Может, на втором уровне есть? У Симрода иногда заваливается всякий хлам, или, на крайняк, у Забо. Если она затаится в одном из проходов и подождёт, возможно, через часок-другой даже сможет встретить этих идиотов. Или сделать круг устроить им сюрприз, ведь, несмотря на предупреждение, они всё равно прутся следом, придурки. Опять волнительная тема. Лучше думать о музее. Может, у гильдии в запасниках этакое завалялось? Нет, тут свернуть тоже не удалось: головомойка от гильдии хоть и не пугала Белого свистка, но нервов обещала потрепать достаточно. Следом зацепилась мысль о том, как они вообще поднимутся с четвёртого, и пошло-поехало. – Оз, – Марулк редко брал её за руку на людях, но тут, обогнав остальных, притормозил Недвижимого лорда, – Я с тобой, ты знаешь об этом? Она покивала, не оборачиваясь. В такие моменты Озен хотелось быть самой обычной женщиной, одной из тех, которых описывают в дешёвых романчиках: они бьют посуду, заливаются слезами и бросаются к кому-нибудь на плечо, истошно вопя и жалуясь на судьбу. Белому свистку всегда становилось с них смешно, но больше потому, что позволь она себе такое, и, кажется, весь лагерь Искателей ухнул бы в пустоту, называемую Великой Ямой. Дожила. Сама, помнится, кляла Торку за то, что сделал Лайзу слабой, теперь вот, ещё хлеще. Насилу отвлёкшись от самоедения, Озен проверила очередную трещину для спуска, и, убедившись, что та ведёт, куда надо, а не спускает их на неопределённую глубину в тупик, выбраться из которого будет невозможно, поманила следом и остальной отряд. Новакулит, который всегда был рад гостям, расщедрился и на этот раз: глухое «крак» при спуске доложило Белому свистку о том, что у кого-то порвались штаны. Счастливчиком оказался Свайн, благо, это произошло не на шве, я а возле икры. – Не ранен? – приказав ему повертеться, Озен лично осмотрела прореху, – Повезло, это легко зашить. – Я видел небольшой камушек, но никогда бы и не подумал, чтобы об него можно так порезаться, – похоже, мистер Терье и сам не понял, как это произошло. – Добро пожаловать в слой новакулита, – лишь пожала плечами Белый свисток, – Здесь может порваться в любой момент всё, что угодно. Кто-нибудь ещё хочет здесь переночевать? Ответом стало на редкость дружное молчание. – Ну вот, то-то, – расчистив подходящее место шарканьем металлических сапог, Озен хотела было отправиться на поиски неритантан, которых она видела в соседних проходах, но тут, к её удивлению, послышались хлопки крыльев, и Кулл, перехватив уже умерщвлённого зверька клювом, аккуратными прыжками придвинулся поближе к ней, протягивая добычу. – Он сидел, сидел, потом затопал, будто ждал моей команды, и я указал рукой, – несколько растерянно зачесал затылок Свайн, – Не надо было? – Дельная, очень дельная птица, – похвалила что угольного франта, что его хозяина Озен, принимая заготовку на перекус, – Попробуй отдать ему ещё команду, одного неритантан на всех на нас не хватит. – А может, мы и Присциллу так натаскаем? – обрадовалась Джубили, но самка пещерного гоблина, уже взлетевшая на плечо Марулка, лишь лениво дёрнула ухом, мол, вопросами доставки могут заняться более глупые существа, она, королева, рождена для того, чтобы её холили и лелеяли. – Будто плесенью тянет, – принюхавшись, заметила Илта. – Неудивительно, – оторвавшись от миски с похлёбкой, наспех приготовленной Марулком, Озен оглянулась в нужную сторону, – Вон там уже проход на четвёртый уровень. – Как, уже там? – содрогнулась миссис Терье. – А что тебя так удивляет? – не поняла Белый свисток. – Ну как же, на четвёртом уровне... – начала было тётка Марулка и затихла. Факт того, что Джубили носила в своём теле Жалящую струну, снова встал перед ними немым укором. Над Свайном так уж точно, ведь он опустил глаза, ненадолго перестав попивать горячий бульон. – Вот и отлично, добрались без происшествий, ещё с Дьявольским Манком закончим – и разойдёмся, – нисколько не волнуясь, продолжил поедать свою порцию Видок, – Да, командир? Озен взглянула на него с подозрением. Как-то не верилось, что этот недоносок сдержит своё слово, но выбора не было. – Не имеет смысла просить, чтобы ты указал место раньше, – негромко, но всё же произнесла Недвижимый лорд, пытаясь встретиться с ним взглядом. – Но командир, – контрабандист так поморщился, будто ему напомнили о выплате старого долга, – Я же тоже не пальцем деланный, ты пойми. Расчёт, не более того. Да и что Белому свистку стоит найти какой-то артефакт? Сколько ты их на поверхность перетаскала? – Перетаскала, положим, достаточно, да вот только время меня не радует, – Белый свисток прекрасно знала, что Жалящая Струна, попав на нужный уровень, начнёт развиваться ещё стремительное. Это здесь, с первого по третий, она была в нетипичных для себя условиях, свернувшись калачиком, а там, в родных дебрях, будет буквально вопить о том, чтобы её вкопали в нужное место. Без вмешательства она, конечно, не взорвётся, да вот только мук причинит немало. Озен вспомнила взрослых мужчин, которые вопили благим матом и в итоге сами решались вырезать негодное семя, в итоге убивая самих себя, а вот что должен чувствовать ребёнок, это даже не предположишь. Но куда там, у Видока никаких угрызений совести. А ведь раньше, в молодости, когда ей и в голову не приходило думать о семье, Озен бы, наверное, даже восторгнулась от такого подхода к жизни. Впрочем, был один человек, который был на него похож: это Бондрюд. Только психопату-учёному это простительно, он таким родился, а вот человек, самый обычный, но дошедший до такого цинизма, не может вызывать ничего, кроме ненависти, или, на худой конец, презрения. Воскресив в памяти план выламывать у Видока по ребру, Озен смогла немного успокоиться. – Подремлите, – распорядилась Белый свисток, когда с обедом было покончено, – А после мы начнём спуск, без разговоров. Должны успеть до темноты. Нам нужно преодолеть чаши гигантов и спуститься вниз, а потом топать до самого нашего с Марулком убежища, я уверена, оно цело и невредимо. Никаких промежуточных остановок не будет, что бы вы ни просили. Слишком опасно. Всё поняли? Свайн закивал с оживлением, изображая из себя полного сил человека. Озен не раз и не два видела, как он пусть и незаметно, но массирует ноги, не привыкшие к такой нагрузке, тогда как Илта, ёрзавшая во время сидения на жёстком полу, была готова заныть с минуты на минуту. Белый свисток понимала, что в крайнем случае ей придётся взвалить их на горб и тащить до самого пункта назначения, но сделать уже ничего не могла. Если приняла решение, передумывать себе дороже. Вряд ли это правило действует только для опытных искателей, привыкших к тяготам и лишением. Переглянувшись с мужем, Недвижимый лорд поняла, что он пусть и молча, но поддерживает её решение. Слой новакулита сейчас казался гораздо враждебнее того, что ждало их впереди: непролазных джунглей, кишмя кишевших разнообразным зверьём. Как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать, пусть каждый искатель и верил, что на этот раз обойдётся, и Костлявая расслабит колени кому-нибудь другому, но точно не ему.