Школьные будни учителя

      Влад просунул голову в кабинет и облегченно выдохнул, не увидев там ни одной живой души. В тренерской его то и дело дергали ученики, у которых уже закончились уроки, и теперь они делали абсолютно все, но только не домашку — то тренажёрку им открой, то дай мячик в баскетбол погонять. Вот и приходилось постоянно отвлекаться, чтобы нагрубить очередному «спортсмену». На уроке у всех всё болит, зато под вечер все как огурчики!       В конце концов Влад не выдержал и, собрав раскиданные по столу бумаги и оставив Доспехи за главных, ретировался в небольшой кабинет, расположенный на втором этаже восточного крыла. К нему вел узкий холл без скамеек, но с обеих сторон уставленный горшками с цветами. Ученики сюда забредали редко, старшие преподаватели — еще реже, так что Яра и Серафим облюбовали это место под свое убежище. Из короткого диалога с преподавательницей зоологии парень понял, что Василиса про убежище знала, но против ничего не имела, а за прятки от учеников внерабочее время наказания не предусматривалось. Так что добрая Ярослава великодушно разрешила тусоваться в кабинете еще и Владу, которого вчера вечером затащила туда поболтать и погонять чаи.       Чаев у девушки оказалось целая гора — всех цветов и вкусов, так что у парня глаза сначала разбежались в стороны, а потом снова собрались в кучку. Влад, который к чаям был холоден, наобум ткнул пальцем в более-менее знакомое название, а потом двадцать минут давился горькой едва подкрашенной водой, не желая расстраивать Ярославу, которая с восторгом перечисляла состав. Почти не слушавший ее парень, невпопад кивал, подмечая, как девушка хаотично пробегает пальцами по пестрым фантикам конфет, а потом замолкает на полуслове, обдумывая какие-то свои мысли или, что было вполне возможно, прислушиваясь к мыслям Влада.       При воспоминании вчерашнего чая бывшего князя передернуло, так что он еще раз порадовался, что в кабинете никого не было. Щелкнув лампой, в которой тут же заплясало желтое магическое пламя, Влад свалил бумаги на единственный стол, разделяющий комнату на две части, и плюхнулся на мягкий стул.       Чтобы Василисе икалось от ее учебных планов, будь они неладны. Как он может распланировать все занятия по всем курсам на год вперед, если сам только-только начинает втягиваться в процесс? Влад хмыкнул — оказалось, дети более хрупкие и подверженные травмам, чем он предполагал, так что спустя несколько занятий Василиса мягко намекнула ему, что пыл надо бы поубавить. Жаль. Вот побрасывать бы парочку человек из каждого класса со скалы еще в детстве — тогда с оставшейся массой еще можно было бы работать серьезно…       Его кровожадные мысли нагло прервал звук приближающихся шагов и тихий скрип открывающейся двери.       — …заканчивай ты уже со своими цветовыми экспериментами, а то твою прошлую выпечку цвета хаки невозможно было есть с открытыми глазами.       Только-только настроившийся на рабочий лад Влад вздохнул и поднял глаза. Серафим, отступивший в сторону, чтобы придержать дверь несшей вазочку с ярко-голубыми печеньями Ярославе, приветливо помахал парню, но бывший князь лишь сдержано кивнул в ответ. Он уже имел «счастье» познакомиться с не в меру общительным и энергичным магом и теперь лишь мысленно выругался, понимая, что поработать ему не удастся.       Специально или нет, но открытый Серафим перетягивал на себя внимание, не давая другим даже вдохнуть, не то, что слово вставить. Влада это бесило. Но он не мог высказать это в лицо, понимая, что следует соблюдать хоть какие-то правила работы в коллективе, хотя бы банальное «не убий ближнего своего, как бы сильно он на оное не нарывался». На вопросы мага парень отвечал сухо или наоборот со скрытой издевкой в голосе, от которой чуткая Яра морщилась, как от лимонной дольки. Слишком довольная улыбка, слишком яркие цвета одежды и горящие бесящими огоньками глаза — о какой-то вразумительной беседе с Серафимом не могло быть и речи.       Конечно, маг чувствовал неприязнь, липкой паутиной устремляющуюся в его сторону, когда Влад находился рядом, но не подавал виду, продолжая разговоры как ни в чем не бывало.       — Уф, если ты собираешься перебивать нам аппетит своей сверхчасовой работой, то можешь сразу собирать свои бумажки и топать отсюда. — Рыжий парень беззаботно двинул единственное кресло к противоположной стороне стола и уселся прямо напротив Влада.       Не отрываясь от бумаг, Влад скептически приподнял бровь и уже хотел было ответить, но почувствовавшая возникшее напряжение Ярослава громко поставила вазочку на стол.       — Серафим только хотел сказать, что работать лучше в рабочее время, а иначе есть возможность не дожить даже до конца четверти, не то, что до конца года, — миролюбиво перевела друга девушка. Снова отвернувшись от ребят, она зашуршала по шкафчикам, выстроившимся рядочком вдоль правой стены кабинета.       Серафим хмыкнул.       — Именно это я и хотел сказать, — не стал спорить маг. — Так что собирай свою макулатуру — даже скатерть некуда постелить, — и присоединяйся к нам.       — Я уже ужинал, — бросил Влад, собирая бумаги. Поработать ему сегодня точно никто не даст. Работать же в комнате парень даже не собирался. Личная спальня нужна для того, чтобы в ней отдыхать, а не пахать еще больше. Он и так живет на работе.       — Мы тоже, — жизнерадостно заверил его Серафим, словно не замечая или не хотя замечать окончательно испортившееся настроение Влада. — А теперь у нас второй ужин. Ты знаешь, сколько калорий уходит из-за такой нервной работы? Жу-уть сколько! Так что не стесняйся, оставайся… А бумажки можешь на подоконник бросить — никуда они не убегут.       Скрипнув зубами, Влад поднял голову, чтобы отпустить колкость, касательно методов преподавания мага. Колдовать толком не умеет, планы и те наверняка еще не сдал. Парень готов был руку дать на отсечение, убежденный в том, что на урок Серафима дети идут с такой охотой, потому что битый час только и слушают рассказы про него-любимого. Действительно, почему бы и не сходить на урок, где в тебя не пытаются впихнуть очередное знание и где можно без зазрения совести отдохнуть от того же Кривозуба или Влада. А потом эти же дети не могут взломать простенький барьер на боевых искусствах.       Вазочка с печеньем взмыла вверх, и Влад на секунду отвлекся, переключив на нее внимание. Этой секунды Ярославы с лихвой хватило, чтобы влезть между парнями, расправляя по столу скатерть-самобранку. Серафим, помогая, привстал, расправляя дальний от Яры конец стола, а Влад поспешно убрал со стола свои свитки.       — Не слушай его, — отмахнулась девушка, опускаясь на стул. — Он-то уже все планы сдал, потому и сидит такой довольный.       — Потому что опыт, — рыжий парень философски постучал указательным пальцем по лбу.       — Ага, и человеческие примочки.       — Так и тебе никто не мешает взять мой ноут и быстро напечатать на нем все, что нужно. Так нет, носитесь с этими перьями как общипанные курицы и усложняете себе жизнь!       Заталкивающий в сумку уже изрядно потрепанные жизнью свитки, Влад понимающе хмыкнул — ну конечно, у Серафима уже все готово! Если на ноуте есть из года в год повторяющиеся программы, то ничего не стоит поменять даты и продиктовать все самопишущему перу. А ему теперь сиди, переписывай весь завтрашний день всю эту бурду в чистовую.       — И на что я подписался? — Раздражение потихоньку отступало, сменяясь досадой. — Надо было свалить прежде, чем притащились эти чертовы второкурсники.       — Зря ты, — усмехнулся Серафим, сунув за щеку яркое печенье. — Зарплата, страховка, бесплатные обеды — красота! А дети так вообще цветы жизни. Правда, не ромашки, а венерины мухоловки, но ведь цветы!       — Серафим! — возмущенно задохнулась Ярослава. — Какие мухоловки?       Но парень лишь беззаботно пожал плечами, из-за чего Влад снова усомнился в его компетентности.       — Без понятия. Ты у нас любишь всю эту живность — тебе виднее.       Бывший князь поморщился, кожей ощущая, как от Серафима по кабинету растекается огненная волна, которая постепенно занимает все пространство. Захотелось встать и открыть окно, чтобы хоть немного проветрить помещение. А лучше выкинуть в него этого болтливого мага, тогда точно посвежеет.       Но на споры уже не было ни сил, ни желания, так что, пользуясь моментом, парень отказался от позднего ужина, прихватив с собой только парочку Яриных печений — девушка очень сильно настаивала — и вышел в коридор.       В холле, где располагался кабинет, не было даже света, хотя на улице поздний вечер уже давно сменила ранняя ночь. Обе башни с жилыми комнатами располагались на другом конце колледжа, так что в коридорах было тихо — если кто-то и нарушал комендантский час в уже не детское время, то тут ему точно нечего было делать.       Прошагав мимо синеватых в ночи силуэтов растений, Влад остановился в бледном квадрате падающего из окна лунного света и с тоской посмотрел на обкусанную половинку луны. Ему остро захотелось распахнуть окно и, обратившись в какого-нибудь филина, полететь ей навстречу. В голове все еще гулом стояли голоса Серафима и Яры и тянущее чувство одиночества даже среди них. У ребят была уже своя устоявшаяся компания, в которой не было место Владу. Ему нигде не было места — ни среди учителей, самые младшие из которых, казалось, в разы его старше, ни среди детей, которых он перерос лет триста назад.       Теперь он стоял в пустом коридоре, оставшись с мыслями, от которых весь день тщетно пытался скрыться за бумажками. К черту эти программы и планы — их можно списать, придумать и вообще их не придерживаться, но из них выходило хорошее прикрытие от плохих мыслей. Сбежать, загрузить себя монотонной работой, лишь бы не думать! Не думать! Везёт Доспехам, которые могут снять голову и отложить ее в сторону. Ему бы так. Хоть минуту тишины, хоть секунду.       Бледные в лунном свете пальцы щелкнули задвижкой, дернули раз, второй и старая рама наконец-то поддалась. Влад высунулся в окно по пояс, в надежде хоть немного охладить голову ночным воздухом, но тёплая осень не дала ему такой возможности.       Не получится. Не взлететь, не сбежать, не заморозить эти чертовы мысли. Он с досадой закрыл окно. Придется идти в комнату. Снова сидеть на убранной кровати, прислонившись спиной к холодной каменной стене и думать. Раз за разом перебирать обрывки мыслей, прочитанных текстов и размытых воспоминаний.       Чертов пропавший свиток Влада не заинтересовал с самого начала, но возможность безнаказанно покататься в одной из самых больших библиотек казалась весьма соблазнительной. Конечно, он уже побывал в Мышкинской библиотеке, но многие древние и редкие книги Василиса предпочитала держать поближе к себе. Но и в колледже он почти ничего не нашёл, только справочник по магическим артефактам с их краткими описаниями, в котором было написано ровно тоже, что и на самом Аленьком цветочке (Влад знал этот текст наизусть, слишком много раз он его перечитывал), и «Истории магического мира» в трех томах, где Великий исход описывался лишь в двух главах, но так непонятно и заковыристо, что Влад окончательно потерял нить повествования в середине второй страницы.       Он не заметил, как ноги сами занесли его к библиотеке и озадаченно остановился, потоптавшись на месте и размышляя, стоит ли заглядывать внутрь в столь поздний час. Потянув медную дверную ручку, Влад заглянул внутрь. В дальнем конце плясал теплый огонек, подсвечивавший мельтешившую на стене большую тень. По бормотанию, доносившемуся оттуда, Влад угадал рассеянного аспиранта Звездочета. Напрягшись, он попытался, вспомнить имя, но оно упорно ускользало.       «Планетник… Звездочкин… Да как же его?.. Лунатик? Подходит, но не то, — думал на ходу парень. — Леший бы побрал его и его лошадиную фамилию… Ого!» — Влад выглянул из-за шкафа и остановился.       Одна из книжных полок отъехала в сторону, открывая взору небольшую комнатку за ним. В комнате шурачил высокий парень, перебирая разбросанные по столу свитки.       Влад усмехнулся и зашагал к нему.       — Я мог бы догадаться, что школа кишмя кишит тайными комнатами. — Парень ловко перехватил посыпавшиеся со стола листы, когда испугавшийся аспирант, явно не ожидавший столь позднего гостя, начал подгребать под себя просматриваемые им свитки. — Не хиленькая библиотечка, — присвистнул Влад, оглядываясь. На глаза ему тут же попались скрытые за решеткой полки и он, шагнув к ним, начал вслух читать названия книг: — «Смертельные яды и их противоядия», «Воскрешение мертвых. Том 1», «Проклятия и изведения», — парень на мгновение запнулся, а потом также мало заинтересовано прочитал названия еще парочки книг. — Интересные у вас тут книжечки, добрые, — многозначительно усмехнулся он.       Аспирант закивал и почти сразу замотал головой.       — Да… То есть нет… То есть это только вот эти книги, а остальные т-тут потому что эта комната древняя специально. То есть специально для древних книг. Ну, чтобы редкие дети не повредили озорные экземпляры. — Парень замолчал и с надеждой посмотрел на Влада.       Тот кивнул, подтверждая то, что он понял основную мысль и снова отвернулся к полкам.       — А ключик от решетки есть? — все также равнодушно осведомился бывший князь, безрезультатно отыскивая глазами замок. — Интересненнько почитать, какими такими темными заклинаниями пользуются светлые.       Аспирант замер в нерешительности, но после пары намеков на то, что у Влада нет магических способностей, чтобы эти самые заклинания воспроизвести, да и книжки он с собой не заберет, а под бдительным присмотром прям тут и полистает, парень стянул с запястья золотой браслет и кинул его учителю.       Влад шагнул в сторону и вытянул руку, ловя безделушку и сунул руку в золотое кольцо. Рука с надетым на нее браслетом пошла сквозь решетку как сквозь воду, и Влад осторожно вытянул с полки громоздкую книгу проклятий, с которой тут же устроился за соседнем от аспиранта столом. Тот сначала недоверчиво косился на бывшего князя, но постепенно снова вернулся к своим свиткам, будто окончательно про него забыв.       Влад открыл книгу с конца и пальцем пробежался по оглавлению.       «Что у нас тут? «Необратимые проклятия», «Сглазы на болезни», «Проклятия для детей», «Трансформирующие проклятия», — Парень захлопнул книгу, перевернул и снова открыл, отыскивая нужные страницы. Перед глазами заплясали картинки зубастых и лохматых тварей, слова заклинаний, руны. — «Метаморфы» — гласил очередной заголовок. — Отлично, то, что нужно! «Метаморфом можно родиться. Рождённые метаморфы могут менять не только облик целиком, но и части своего тела». Хм, интересно, это какие же? «Метаморфное проклятие требует точного воспроизведения рун и большого магического запаса. Лучше всего черпать силу из крови умирающего животного или человека для медленного убийства оных лучше подойдут…» бр-р, пропустим. «Проклятые метаморфы могут обращаться во всех животных, независимо от массы собственного тела. При длительном нахождение в одной ипостаси долгое время может произойти полная потеря контроля и разума». Ага, иными словами, походи я еще пару деньков мишкой, меня бы уже не откачали. То-то потом с неделю на сырую рыбу тянуло! Да где тут про снятие то? «Проклятье насылается как принудительно, так и добровольно. При добровольном согласии на ритуал проклятие с обращаемого не снимается никакими из возможных способов». Не понял» — Влад остановился и немигающим взглядом устроился на танцуй огонек свечи.       Он точно помнил, что согласие давал добровольно, более того, первым изъявил желание получить такую силу. И он не мог ошибаться. Конечно, прошлая жизнь окончательно выветрилась у него из головы еще во время заключения в тюрьме, но этот вечер… Влад до сих пор просыпался в холодном поту от одного и того же повторяющегося сна: черные, как бездонное дно колодца тени, металлический привкус собственной крови во рту, пьянящее чувство приобретённого могущества, затмевающее разум. Он готов был поклясться жизнью, что все это было в самом деле.       Тогда как получилось расторгнуть нерасторжимый договор? И, что более важно, не придет ли кто-то гораздо опаснее за его незаконно возвращенной душонкой?