Куролесим

      Сидит Сеченов мрачный, грызет сигарету, руки ходуном ходят.       — Вы чего, Дмитрий Сергеич? — спрашивает обеспокоенный П-3.       — Французкую делегацию только что проводили, — отвечает тот, глядя куда-то мимо собеседника.       — Ох, как интересно! И как прошло? Видели они ваших Балерин?       — Балерин-то? Видели, — двусмысленно тянет начальник. — Не только видели — облапали.       — Ой! — не удерживает потрясение Сергей.       — Угу. Именно, что «ой». Терешкову раздели, зама моего вообще облизали! А ХРАЗа... А ХРАЗом на фуршете едва не закусили! Какое, говорят, интересное черничное желе!       Приключения ХРАЗа как будто успокаивают агента и даже веселят. Он произносит, почесывая в смущении затылок:       — А! Это — ничего нового! Но вот что ХРАЗ на фуршете в тарелке забыл?       — Ну это же Харитон! — отмахивается от дыма Сеченов. — Его хлебом не корми, дай поваляться в белой вогнутой таре! Ну и там... Рассол от огурцов оставался. И масло от шпрот.       Услышав это, Нечаев поклялся себе, что ни за что не забудет прополоскать перчатку в мыльном растворе, прежде чем вновь надеть. А чтобы академик внутри поменьше возмущался, возьмет в лаборатории эмалированную тару, к которой тот явно испытывает слабость.       Да вот, например, санитарную утку!