Промысел звезд. (часть I) Волею Судьбы

            Магистр медленно шел по коридорам космической станции. Мысли неустанно атаковали его светлую голову, не давая никакого покоя. Естественно, внешне он не показывал никаких эмоций: контролируя себя совершенно, однако, даже такому крепкому морально человеку как он, было трудно удержаться от давления, поглощающих его сознание и душу мыслей.       Из его головы никак не выходила последняя с императором беседа, которая скрывала под собой множество недосказанных мыслей. Магистр шел, все дальше, почти не замечая никого перед собой. Внезапно, когда он проходил мимо обширного сектора, где вместо стен и потолка располагался огромный купол, ограждающий собой космос и людей, он подумал о Милисе. Он вспомнил первый свой приход в это место, то, как сильно напугана и озадачена была его помощница. Магистр вспоминал и анализировал свои впечатления, мысли относительно того, что было ему здесь открыто. Странная ностальгия посетила его холодный и прагматичный разум.       Пройдя вновь, как в первый раз, когда он оказался здесь, к центру площади, выполненной из темного металла, магистр замер. Не открывая глаз, он вновь пытался прислушаться к гулу, исходящему откуда-то из глубин станции. Ничего не поменялось с тех, уже, давних пор. Странная тревога, охватывающая холодом его сознание, пронеслась совсем близко. Так, как никогда. Доверяя всецело своим чувствам, магистр сделал некоторые выводы, после чего, открыв глаза, пошел прочь, ускоряя шаг.       Спустя продолжительное время своего отсутствия, заставив своих людей поволноваться, магистр возвратился. Не теряя времени и минуя разговоры с кем-либо, он пригласил капитанов научных кораблей на совещание в свой модуль на «Магеллане». Озадаченные резким появлением своего начальника, капитаны беспрекословно подчинялись.       Расположившись в его покоях, капитан Акберстова и капитан Бростон приготовились слушать распоряжения начальника. Магистр, сведя ладони у подбородка, некоторое время сидел молча, обдумывая последние мысли. Сидел он неподвижно, смотря в одну точку.       Молчание затягивалась, от чего капитаны, хмуря брови, переглядывались, не совсем понимая, что все это значило. Спустя некоторое время он устремился вниманием на капитанов:       – В общем: все решено. Сегодня в одиннадцать часов по универсальному времени вы покидаете это место. Надеюсь, к отбытию все готово.       – Так точно, господин, – кивнул капитан Бростон, явно более осведомленный, в отличие от капитана Акберстовой.       – Курс не нуждается в доработках? – немного волнуясь, решил уточнить магистр.       – Все рассчитано и перепроверено не один раз. Ничто и никто не должен помешать нам дойти до цели! – уверенно докладывал капитан Бростон.       – Хорошо, мне нравится ваш настрой капитан, – кивнул удовлетворенный работой своего подчиненного магистр, переводя внимание на капитана Акберстову. – Не волнуйтесь. Капитану Бростону и его экипажу было поставлено очень важное задание, с которым он вас ознакомит по ходу отлета. Его корабль имеет более совершенную бортовую систему и базы данных относительно центральных рубежей, нежели ваш, поэтому я решил положиться в этом задании на него, не сочтите за недоверие…       – Я даже не думала! – чувствуя некоторую неловкость ответила Ирада.       – Что касается вас, капитан Акберстова. То вы прекрасно знаете, что данные о скрижалях не должны попасть никому в руки кроме лорда Джозеба. Повторяю, никому. Он – единственный, кто сможет все правильно истолковать и продолжить мое дело. Если в пути возникнут форс-мажорные обстоятельства без раздумий уничтожить все, включая мой модуль и записи.       – Хорошо, – кивнула Ирада, чувствуя, как тревога начинала расти.       – Что касается «гончих», скажите им, что их лидер не смог добраться до станции, но он ожидает их там, куда вы будете держать путь. По завершении приключений, их необходимо будет, естественно не без некоторой протекции с нашей стороны, определить в одну из наших армий. Лорд Жиний все устроит. Можно даже определить к миротворцам центральных рубежей – у них не будет выхода, придется принимать то, что есть. А упускать их не следует, они отличные бойцы, даже несмотря на скверный характер некоторых. И, пожалуйста, будьте внимательны с призраком, за ним будет необходимо особое внимание…       Ирада и Кирк переглянулись, не совсем понимая, к чему подводил магистр, но соглашались с требованиями своего лидера. Магистр продолжал находиться в раздумьях, безостановочно ища ответы на нескончаемые вопросы. Осадок оставался на душе капитанов, пока они слушали распоряжения своего начальника. И Ираде и Кирку все происходящее напоминало последние напутствия перед разлукой, после которой им уже не придется свидеться с магистром никогда.        – Боюсь, когда «гончие» поймут, что их, как они посчитают, обманули, они сильно раздосадуются, – произнесла капитан Акберстова, вспоминая самого крупного из их отряда.       – Да, я так тоже думаю. Но будем надеяться, что лорд Жиний сможет их убедить…       – А если не сможет? Ведь они и так последнюю веру потеряют, после того, как поймут, что с лидером воссоединения не получилось.       – Не думаю. Единственный, кто баламутит воду это здоровяк Клиф. Сорваться может только он. С ним нетяжело будет справиться.        – Но он самый огромный среди них! – не совсем понимая, на что намекает магистр, недоумевала Ирада.       – И самый глупый, – улыбнулся Кирк.       – Согласен с капитаном Бростоном, – кивнул спокойно магистр. – Этот человек сильно переоценивает важность мускулов. И лорд Жиний на это ему обязательно укажет…       – Все равно не думаю, что у лорда получится, даже при всем моем уважении к нему и его таланту.       – Капитан, не следует недооценивать людей, особенно не зная их истинную силу. Вы оскорбляете меня, принижая его способности в моем присутствии.       – Простите! – краснея и склоняя голову отвечала Ирада.       – Доверяйте им всем, как мне – это самое главное поручение на будущее…       Ирада и Кирк с грустью в глазах смотрели на своего лидера, не желая признавать, что их экспедиция подходит к такому бесславному и печальному концу. Ирада обратила внимание на битронный браслет, надетый на руке магистра. Она прекрасно знала, что значит этот предмет и какая роль была у него. Она даже знала, что означал мерцающий зеленый огонек, постоянно приковывающий на себе внимание магистра.        – Пока, ведь, все нормально? – выдохнув, с тревогой, спросила Ирада Акберстова, глядя на неизменные голубые глаза магистра.       – Если честно, то нет, – иронично ответил он, улыбнувшись уголком губ. – Однако, если мы живы, значит все не так уж и плохо…       – Вы вернетесь?       – Трудно что-либо загадывать, однако я постараюсь… Технологии бывших братьев по оружию мне в помощь…       – Магистр? – несколько взволнованно спросила капитан Акберстова. – Вы намекаете на разработку телепортационного переноса?       – О нем самом. Не знал, что когда-нибудь скажу спасибо аль Шугамару за его открытия в науке.       – Но ваши координаты. Как другая сторона вас определит?       – Буду надеяться, что определит... – улыбнулся магистр, внешне показывая, что совсем не уверен в пользе секретной технологии.       Ирада сильно опечалилась. Кирк Бростон держался более твердо. Сведя брови, он был готов выполнять приказ, несмотря ни на что.       Последние ценные указания были отданы. После некоторых не совсем значимых событий, связанных с «гончими», наступало время отбытия.       Ровно в одиннадцать часов, как и предсказывал магистр, по универсальному времени оба научных и несколько транспортных кораблей стартовали в открытый космос. Поднимая в воздух взвеси из расплавленных газов, космические корабли, ослепляя вспышками и наполняя космодром громким гулом, начинали покидать космическую станцию Доминиона.       Магистр стоял за бронированным стеклом в специальном секторе, на безопасном расстоянии от стартующих в космос кораблей, наблюдая за каждым мгновением происходящего. Пока корабли не скрылись с глаз совсем, магистр продолжал смотреть в их направлении.       Вибрации станции прекратились. Пыль и дымовые взвеси стали расплываться, возвращая космодрому прежний вид. Защитный прозрачный купол был вновь стационарен и соединен в одно целое. Магистр все еще продолжал смотреть через купол в космос. Тревожные мысли не оставляли его.       – Что ж, вот он и остался один… Остается дождаться, когда он присоединится к нам, – глядя на все происходящее через экраны мониторов, произнес император Арктурус Менгск. Император был доволен происходящим. Его карие глаза сияли от счастья. Он до сих пор не мог поверить, что такая личность, как магистр Перск, будет в рядах сил великого Доминиона.       Генерал Шезар, не отходящий ни на метр от своего императора, воспринимал новости сухо, даже с некоторым негативом. Магистр очень не нравился генералу. Мысль о том, что теперь, этот призрак и он будут действовать в одной команде выводила его из себя. Он противился всем своим существом, но подчинялся воле императора. Тяжело вздыхая, генерал Шезар молчал, ожидая того момента, когда лорд Перск придет к ним.       С верой в светлое будущее, лишенное мировых войн, лжи и предательства, магистр отвернулся от места, откуда только что стартовали его корабли, и пошел к новому союзнику. Чувствуя нечто свыше, магистр, как все прежние разы не торопился в общество Доминиона. Даже когда все уже было решено, он продолжал сомневаться и думать, создавая, а затем решая новые и новые задачи в своем неутомимом сознании. Идя к императору, проходя знакомые места уже выученной наизусть космической станции, магистр продолжал думать о смысле всего происходящего, и, невольно, о том: правильно ли он все понял, спланировал и решил. Тревога его была и из-за того, что все происходило просто и, как-то, само собой. Хотя с другой стороны, как замечал он ничего ему не казалось, и все было далеко не просто. Особенно его волновала одна вещь со стороны Доминиона, которая никак себя не проявляла…       Направляясь к императору, магистр никак не мог расслабиться. Он шел и чувствовал на интуитивном уровне, что его история пребывания здесь должна была окончиться совершенно иначе. Сам не зная почему, но он прокручивал в голове события, склоняясь к выводу, что его последние минуты на станции будут незабываемые для всех доминионцев, особенно для Арктуруса Менгска. Магистр прошел половину пути и остановился, чувствуя легкие псионические энергии рядом с собой. Как было не трудно догадаться: оставленные ПСИ принадлежали здешним призракам. Несмотря на необходимость союза, магистр чувствовал странную неприязнь ко всему окружению, которое было рядом с императором. Более того, он даже переживал из-за этого. Многое приходилось делать через силу, но иного пути не было. По крайней мере, сейчас.       Уничтожая своими непревзойдёнными псионическими излучениями все посторонние ПСИ призраков, включая даже излучения, недавно проходившего здесь Самира Дюрана, стирая тем самым любые свидетельства о наличии призраков как таковых, магистр приготовился идти дальше.       Сделав еще пару шагов в направление нового союза, его, словно током ударило. Замерев на месте, закрыв глаза, он медленно начал опускать голову вниз. Производя глубокий вдох, он приоткрыл глаза, сильно меняясь в лице. Еще никогда его глаза не передавали такого изумления. Но уже спустя мгновение, лицо магистра приобрело абсолютно непроницаемое выражение: более отрешенное, чем когда-либо. Маленькие морщинки, которыми совсем немного было покрыто его лицо, полностью разгладились. Глаза стали абсолютно непроницаемыми, лишенными каких-либо эмоций. Произведя последний видимый для глаз глубокий вдох, от чего голова немного запрокинулась назад, а потом выдох, он, одним движением расстегнул свой битронный браслет, небрежно роняя его на блестящий пол. Прибавив в скорости, магистр пошел вперед, но уже другой дорогой, абсолютно противоположной той, которая вела к императору Менгску. Браслет остался лежать на полу. Вместо зеленого мерцающего огонька, теперь горели два сиреневых, мигающие куда быстрее, чем прежние…       Быстро проскользнув через некоторые сектора станции, магистр вновь очутился в огромном помещении с бронированным, прозрачным куполом. Как не странно, но с магистром за одно шли семеро служащих станции. Жестом приказав им стоять на местах, он продвинулся чуть вперед. Люди встали словно манекены. Они не шевелились. Глаза их были стеклянными. На выражении лиц не читалось ничего. Магистр кинул взгляд наверх, увидев множество звезд над своей головой. Белые, голубые, желтые, яркие и не очень, гаснущие и мерцающие, звезды смотрели на необычного человека, что-то ему безмолвно говоря. Сам магистр смотрел на них своим леденящим душу взглядом, тоже, подобно их мерцанию, что-то им ментально передавая. Спустя некоторое время безмолвного общения с космосом, проходившего по средствам телепатии, магистр устремил свой взор на центр площади. Небольшая выпуклость, окольцованная швом, к которому подходили через всю длину площади другие швы, сильно привлекала на себя внимание магистра. Пройдя несколько десятков метров, он встал прямо в самый центр таинственной площади. Медленно садясь, перекрещивая в процессе ноги, держа осанку ровно, магистр прикрыл глаза. Ладони его были сложены между собой определенным, известным только призракам, образом. Люди подошли к нему, встав по периметру шагах в трех-четырех. По-прежнему ничего не делая, они просто стояли.       Концентрируя все свои псионические силы, магистр приступал к делу. Сильная волна жара пронеслась по его телу, начиная с пяток, заканчивая головой. Сосуды на лбу и висках вздыбились. Кожа лица с бледного оттенка поменялась на красный. Его сознание начинало выходить за пределы космической станции Доминиона. Он точно ощущал сильный холод и невесомость пространства, которое было по ту сторону сферического купола. Потусторонняя сила захлестнула в его сознание, а потом тело, начиная распирать его невероятными по силе псионическими энергиями. Чувствуя себя совершенно иначе, как физически, так и ментально, магистр резко открыл свои глаза. Зрачок занимал всю поверхность радужки, предавал магистру демонический вид. Черные, словно облитые смолой глаза смотрели в никуда. Одновременно с тем, когда он открыл свои преображенные глаза, он прошептал: «Ментальный предел…».       Первая ступень секретной практики фантомов была преодолена. Наступало время идти дальше, не видя перед собой никаких препятствий…              – Что скажешь, друг? – спросил Питер Боска.       – Не знаю, – явно был недоволен происходящим смуглый призрак. – Император стал слишком мягкий. Я не могу поверить, что он решился взять в союзники этого клоуна в черной мантии, совершенно забыв про то, что именно один из ему подобных, стал причиной уничтожения Корхалла!       – Да, решение неоднозначное. Даже не знаю, как это расценивать…       – Не чисто тут! Чем-то этот магистр приглянулся нашему императору, но вот только чем? Он же ненавидит призраков! Как он пошел в разрез своим принципам, впервые в жизни позволив призраку остаться с собой наедине? Он даже нам не позволял такой роскоши!       – Это точно, – вспоминая прошлые годы, кивал Питер. – Куда нам, он даже Саре подобного не позволял, а ведь, она с ним почти с самого детства…       – И то верно. Как она сейчас там?       – Ага. Переживаешь? – улыбнулся Питер, чувствуя сентиментальные нотки в своем друге.       – Нет, – жестко ответил Боск, нахмурив лицо. – Я до сих пор не могу поверить, что миссия досталась не мне, а ей! Я должен был там оказаться!       – Да ладно тебе! Чего ты так сильно бесишься из-за этого? Что тебе здесь не нравится? – сильно жестикулируя руками, отвечал Питер.       – Работа телохранителя – не дело для призрака моего уровня! – сверкнув взором, сказал Боск, оборачиваясь на двери, ведущие к его величеству. – И заниматься уборкой трансформаторов я тоже не нанимался. Достало все! Хочу мужиком себя чувствовать! Чувствовать важность своей работы!       – Но ты охраняешь самого императора! Куда еще важнее? – смотря светлым взором, удивлялся Питер.       – Мне так не кажется! – грубо продолжал Боск. – Испытания должны быть! Преодоление! Чему мы можем гордиться? Мы с тобой мечи оголяли только в тренировочных залах. Уже забыли, как оно по-настоящему!       – Ты что говоришь?       – Устал я от этой скуки и проситься обратно нет возможности!       Питер задумался, не находя никаких ответов. Боск глядел на свои ножны и торчащую оттуда рукоятку меча. – Эх! Кровушки давно не пил мой клинок!       – Блин, вот тебе делать нечего, – проводя по светлым волосам рукой, отвечал Питер.       – Вот именно, что нечего. А хотелось многого!       – Не знаю. Меня учили не спешить. Тише едешь, как говорится…       – Восьмой уровень думаешь за такую службу присвоят?!       – Седьмой же дали, – ухмыльнулся Питер, морщась, воспринимая псионические воздействия своего товарища.       – А толку? Награда ценна путем, которым досталась, но никак не сама по себе, – хмуро проговорил Боск.       – Глупости. Статус – вот главное, – улыбнулся Питер, полностью считая так, как сказал.       – Что? Не смеши! – махнул рукой Боск, брезгливо продолжая беседу. – Кто на него будет смотреть, если будут знать!       – А кто узнает?       – Сам себя выдашь. Со стороны даже делать ничего не придется. Облажаешься!       – Да-ну тебя!       – Вот тебе и да-ну! Нарвешься на стажера из лицея, а он тебе брюхо вспорет, вот тогда и вспомнишь о моих словах!       – Я не думаю, что это возможно. К тому же, я все-таки, честно заработал свои уровни!       – Мне не рассказывай! – рассмеялся Боск, качая головой.       Питер только улыбнулся, оправдываясь в своей голове. Псионическая энергия просто водопадом изливалась от Боска, что настораживало Питера. Понимая, что терпение друга выходит за допустимые пределы, Питер решил найти другую тему для беседы.       – Расскажи лучше, как у тебя дела с той блондиночкой! Уломал ее?       – Сомневался? – растекся в улыбке Боск.       – Небось сначала мозги ей промыл? – рассмеялся Питер.       – Я и без этого отымею кого захочу! – бравировал Боск, после чего вдруг замер.       Питер тоже стал прислушиваться к окружающей среде.       – Что это? – спросил Боск, чувствуя, как его ПСИ словно ветром сносит.       – Не знаю… – удивился Питер, чувствуя то же самое.       – Откуда такой поток. Здесь это невозможно! – углубляясь в пространство своей псионической силой, удивлялся Боск.       – Он отсюда? – несколько теряясь, задался вопросом Питер       – Уровень у него честно заработанный… – процедил сквозь зубы Боск, не поворачиваясь к напарнику.       Спустя некоторое время своеобразного ментального осмотра базы, оба призрака, покрываясь испариной, испуганно переглянувшись.       – Эти ПСИ повсюду! Как такое может быть? Я не в силах даже немного осмотреться энергетически! – немного дрожа и бледнея, протянул Боск.       – Я тоже, – выдохнул Питер, чувствуя, как его псионическая силу пожирает невидимый зверь.       – Надо во всем разобраться!       – И с чего начнем?..       После вопроса, заданного Питером, раздвижные двери, ведущие в покои императора, отворились. Незамедлительно к призракам вышел генерал Шезар и император Менгск, лицо императора выражало недоумение. Лицо генерала Шезара – сильную тревогу.       – Вы что, кретины, себе позволяете!? – не церемонясь, начал выяснение обстоятельств генерал. – Совсем ополоумели!?       – Генерал, император, – склонив голову, заикаясь лепетал Питер, – это не мы, это что-то извне. Оно поглощает всю нашу псионическую силу, как бы мы не старались противостоять!       – Как такое возможно? – чувствуя сильнейшие воздействия на организм, пытался понять генерал.       – Если бы знали, сказали бы! – сквозь зубы ответил Боск, недовольно глядя на генерала.       – Что-то здесь не то происходит! – чувствуя очередной скачок псионической энергии, едва не сваливший призраков с ног, тревожно заметил генерал, кое-как сам сопротивляясь немыслимой силе. И тут его окутал ужас. Он явно ощутил силу, вопреки аксиомам, поняв, что, все-таки, бывают призраки, обладающие такой ПСИ, что даже сила цирдин будет бесполезна.       – Оно словно прессом сдавливает все мои клетки! – облокотившись рукой о стену, прохрипел Питер.       – Похоже! – более устойчиво сопротивляясь, ответил Боск.       – Так, в чем дело!? Я ничего не понимаю! – сильно перепугавшись, воскликнул император Менгск, глядя на своих людей.       Генерал Шезар закрыл глаза, начиная концентрироваться на энергетических возмущениях. Пригнув голову, он замер. Боск и Питер, борясь с натиском, не перестающей бить по их нервной системе энергией, наблюдали за странным ритуалом генерала, совершенно не понимая, что он только что пытался сделать.       Император Менгск подобно призракам, сведя брови, не без удивления наблюдал за происходящим. Так как он не являлся призраком и не обладал никакой предрасположенностью к псионической силе, для него все происходящее было абсолютно непонятной и неощутимой вещью. Только понимание того, кем является генерал Алан Шезар, давало императору некое осмысление, но оно было совершенно иным и далеким от реального смысла.       – Это магистр, – резко отрезал генерал, продолжая прислушиваться к окружающей среде.       – Что!? – в один голос воскликнули призраки.       – Что он делает? – чувствуя страх, спросил император, внимательно смотря на генерала.       – Не могу понять, – морщась, отвечал генерал Шезар. – Он концентрирует свою силу... Как же она велика!       – Это не возможно! – сквозь зубы прорычал Боск, чувствуя невероятную для пределов человека, псионическую мощь. – Это нечеловеческая энергия!       – Хочешь поспорить? – сверкнув серым взором, спросил генерал.       – Кто он такой? – смотря на Питера и чувствуя, как его тело охватывает дрожь, спросил Боск.       – Это не обычный призрак. Его надо остановить! – чувствуя приближение большой опасности, сказал генерал.       – Но ведь, между нами заключен союз? – наивно спросил император, не веря во все, что происходило.       – Он расторгает его, – сильно выпучив глаза, ответил генерал. – Император, необходимо спрятаться. И думаю, что сразу направимся в Гиперион. Боюсь, завяжется бой… А возможно и того больше…       Боск немного оживился. Питер напротив поник, совершенно не желая ни с кем сражаться.       – Больше? Нет! Это какая-то ошибка! Почему? Что заставило его переменить решение? – нервно хватая себя за волосы, недоумевал император Менгск.       – Видимо, что-то он все-таки узнал, – задумчиво ответил генерал Шезар, смотря в направлении, в котором находился магистр, пренебрегая помехами в виде различных стен. – Его люди так и не вернулись. Он устал ждать…       – Но ведь мы изложили всю ситуацию!       – Император, это уже не важно. Пойдемте отсюда, – деликатно отвечал генерал.       – Я никуда не пойду! Приведите мне его сюда! Я хочу видеть этого человека!       – Сейчас это не возможно! – встав лицом к лицу с императором, ответил генерал. Его серые глаза встретились с карими глазами императора. Огромная сила и воля генерала врезалась в сознание Арктуруса Менгска, от чего того пробил озноб. – Поймите, если мы не уйдем, все может закончится фатально. Вы ведь не хотите умереть?       – Что за? – недовольный происходящим, задался вопросом Боск, которого остановил Питер. Тревожно голубоглазый призрак качал головой, кое-как сдерживая напор друга.       Император кивнул, подчиняясь воле генерала.       – Вы – двое, берите всех, кто имеется на станции, и остановите его! – обратился генерал к призракам.       – Мы и так справимся! – хмуро ответил Боск, чувствуя сильное неверие генералом в способности призрака.       – Кретин! Сейчас не время строить из себя героев! Это магистр Перск! Понимаешь? Он таких как ты словно семечки щелкает! Немедленно подымайте тревогу и всеми силами, всем! займитесь им!!       – Есть! – глядя исподлобья на генерала, ответил Боск.       – Император, уходим!       Призраки и генерал с императором разделились. Активируя сигнал тревоги, призраки побежали останавливать миротворца.       Истошные звуки сирены охватили все сектора и коридоры станции. Не было ни одного места, куда бы не долетал этот раздражающий вой. Красное сигнальное освещение сопутствовало вою тревоги, еще больше усугубляя положение дел. Повсюду стали выбегать рабочие и служащие, создавая сутолоку.       – Чертов персонал! Откуда они все взялись?! Ведь это не сигнал об эвакуации!? – сталкиваясь с множеством людей в пути, ругался Боск.       – И не говори! Похоже, технику безопасности все проспали! – не отставая от напарника, отвечал Питер.       – Прочь! Прочь с дороги! – сильно отталкивая любого на своем пути, кричал Боск.       – ПСИ усиливаются!       – Причем многократно! Что же это за монстр!? – чувствуя закрадывающийся в душу страх, терзался вопросами Боск.       – Почти пришли…       Оставалось несколько секторов до соединения с группой защитников станции, как вдруг сигнал тревоги изменился. Всех до единого, включая даже самого отдаленного от происходящих событий жителя, охватил ужас, граничащий с паникой.       – Что за черт?! – остановившись, спросил Боск, не веря своим ушам.       – Это не возможно! – поддерживая напарника, протянул Питер.       Сирена тем временем дополнялась голосовым сообщением, которого никогда и никто не ожидал здесь услышать. Мягкий женский голос периодически говорил: «Зафиксирован удар с космоса. Зафиксирован удар с космоса…».       – Этот черт направил на нас «Инферно»?! – округляя глаза, риторически спросил Боск.       – Отсюда? Это невозможно! Как он бы выдал координаты?! – в легкой панике спросил Питер.       – На то он и призрак, кретин! Он и есть координаты! Были бы средства обнаружить. Вызывает огонь на себя? Нет, не посмеет… – отвечал Боск, резко меняя свой курс следования.       – Постой! Генерал сказал, что без солдат нам с ним не справиться! – кричал вдогонку Питер.       – Пока мы с ними объединимся и примем решение, станции уже не будет! – скрываясь за задвигающейся дверью, ответил Боск.       – Но! – хотел что-то сказать Питер, но понимая, что времени, в самом деле, нет, он помчался за ним. – Боск, постой!       Боск тем временем уже далеко оторвался от напарника. Активизируя защитный шлем, и доставая боевой пистолет ЭПБ-4, изо всех ног Боск бежал к эпицентру излучения, концентрации которого были необъятного масштаба. По пути народ не убавлялся. Помеха становилась еще хуже. Теперь все в полной панике уже просто бежали к спасательным капсулам, ничего и никого перед собой не видя.       – Где же ты, сука! – ругался Боск, все еще не нашедший своего врага.       Концентрация ПСИ была предельной. Боск чувствовал, что магистр где-то здесь. Наконец, Боск прошел на площадь, выполненную из темного металла, которую накрывал огромный прозрачный купол. Среди бегущего в панике народа, в самом центре площади, он увидел несколько неподвижно стоящих людей. Они совершенно игнорировали все происходящее на станции, находясь в тяжелом ступоре. Боск еще раз попробовал почуять магистра и ему это удалось. Он точно скрывался за людьми в самом центре. Сбивающая с ног псионическая энергия водопадом изливалась во все направления относительно них. Помимо энергетического водопада, оттуда, где скрывался магистр бил настоящий псионический гейзер. Прорываясь за защитную сферу, он устремлялся высоко во тьму, испещренную мириадами звезд.       Боска поразила та наглая уверенность, с которой магистр выполнял действие призыва космической бомбы, обладающей разрушительной мощью. Как оказалось в дальнейшем, что также поразило Боска, это то, что магистр даже не использовал камуфляжа для своего прикрытия. При выполнении призыва космической бомбы, камуфляж является единственным средством защиты призрака, потому что при выполнении данной операции, все сознание обращается в управление бомбой, и больше ничем, делая призрака уязвимым к любой атаке. Призраки словно в транс впадают. Управляя подобными орудиями массового уничтожения. Единственным средством своего спасения от врага при выполнении призыва бомбы, в случае своего обнаружения, является ментальный разрыв. Разрыв позволяет вернуться сознанию в тело, но при этом, разрушает контроль над бомбой, которая уже шальной может прилететь куда угодно и когда угодно. Другой запуск может осуществиться только с новой бомбой и то, после восстановления физических и псионических сил. Данное действие, выполняемое магистром было сверх затратным для всех аспектов сил. Фактически ни одному призраку не доступен настолько сильный уровень, чтобы призывать бомбу из абсолютной космической дали, о которой даже никаких сведений нет.       Несколько раз Боск пытался прицелиться, но ничего не получилось. Истуканы, найденные магистром продолжали стоять на своем...       – Приказываю расступиться! – целясь в одного из истуканов, прокричал Боск. Никакой реакции от людей не получилось заметить. – Приказываю расступиться! – и снова: ничего. – Последний раз говорю и открываю огонь на поражение! – но и в этот раз ничего не вышло.       Боск совершил глубокий вздох и, начал приближаться к людям. Одновременно он выпустил несколько зарядов по ближайшему человеку. Не сопротивляясь и не мучаясь от боли, человек, истекая кровью упал лицом вниз. Мелькнула мантия магистра. Боск решил уже было прикончить цель, как вдруг на пути встал второй служащий. Боск его убрал подобно первому. Только появлялось место для выстрела в магистра, его снова прикрывал человек.       – К черту вас всех! – прокричал Боск, открывая огонь по людям. Штабелями люди оказались на основании, открывая путь к магистру. Боск уже оказался совсем рядом и, чтобы окончательно покончить оставалось совсем немного. Боск прицелился в голову магистра, поражаясь происходящему и еще больше самоуверенности призрака, даже не применившего камуфляж. Палец сжимал курок и тут взгляды призраков пересеклись.       Тем временем Питер уже тоже оказался на площади и видел завершающий аккорд. Боск стоял прямо перед магистром, держа его на прицеле. Спина Боска перекрывала прямую видимость Питеру к магистру, из-за чего Питер, срезая угол, стал выбегать на удобную для подстраховки напарника линию. Его волновал вопрос почему Боск не производит выстрел. Боск в самом деле медлил.       – Ты что делаешь!? – пугаясь, крикнул Питер, видя, что Боск следует вслед за его передвижениями, продолжая перекрывать обзор, ведущий к магистру. – Стреляй в него! Стреляй же!       Однако Боск по-прежнему медлил. Следующее остановило Питера. Ужас пронесся в сознании, когда перед его глазами, Боск резко вознес руку вверх, целясь пистолетом себе в висок.       – Это невозможно! – бледнея, вскрикнул Питер, не в силах оторвать свои глаза от происходящего.       Прозвучал выстрел. Боковая часть шлема Боска разорвалась на куски, обильно истекая красной и мутно-серой желеобразной жидкостью.       – Сукин сын!! – прокричал Питер, начиная стрелять в магистра.       Дальнейшие действия продолжали сокрушать сознание призрака. В момент, когда Питер производил прицеливание, магистр уже был в полном сознании. Резко выхватывая свой меч, активируя его псионической энергией, магистр молниеносно рванул навстречу к Питеру. Сделав пару взмахов оружием, которое оставлял большой световой след, он отразил выстрелы призрака, тут же атакуя его стандартным выпадом призрака. Питер чудом отразил удар уже своим мечом, отскочив на несколько метров в сторону. Он не верил своим глазам. Магистр был в полной боевой готовности, при этом, все еще продолжал на ментальном уровне контролировать бомбу, летящую на станцию.       Тяжело дыша Питер глядел на этого монстра перед собой, который не спешил атаковать. Магистр спокойно переводил дух, не отрывая глаз от визави, при этом держа меч в боевой готовности.       Питера трясло мелкой дрожью. Никогда в жизни он не испытывал такого ужаса. Он понимал, что смотрит на свою смерть. Сдавливая в ладонях рукоять меча, выпускающего яркие огни, он в оцепенении ждал продолжения. Пистолет был потерян и уничтожен при первой атаке магистра в одно мгновение. Питер чувствовал перед собой незыблемого исполина, совершенно не похожего на прежнего человека. В каждой клетке этого монстра в черном было столько сил, что Питер и вообразить себе не мог. Он знал, что шансов у него нет, и пытался найти в себе каплю мужества, чтобы, хотя бы, сделать один замах на удар, чтобы погибнуть никак последний трус. Он пытался, но сил не находилось. Магистр сломал его волю полностью и бесповоротно в одно мгновение.       Меч Питера стал терять силу свечения. Руки предательски, как, и ноги и все тело, тряслись настолько сильно, что он едва держал меч и стоял на ногах. Магистр продолжал стоять напротив, не атакуя беззащитного человека. Вдруг справа от себя Питер услышал шорох. Резко обернувшись он увидел нечто, поедающее его сознание. Залитые черной смолой глаза врезались в самое сердце человека, раскрыв его нутро абсолютно. Питера выворотило наизнанку после чего он уронил меч и упал на холодный пол.        Он ничего не соображал. В его голове стоял сильный шум. Глаза не распознавали реальность. Куда-то очень быстро его уносил неизвестно откуда взявшийся круговорот.       – С вами все в порядке? – послышался чей-то голос.       – Что? – шепотом спросил Питер.       – С вами все в порядке? – спросили снова, после чего Питер открыл глаза.       Перед ним стояли солдаты. Он понял, что подоспела подмога. Но главное, что он понял, это то, что он был жив.       – Я жив! Я жив! – соскакивая с пола прокричал, преисполненный радости Питер.       –  Что здесь произошло? – спросил солдат, разглядывая расстрелянные трупы среди которых с простреленной головой лежал Боск.       – Он убил их всех! Всех! – словно сумасшедший отвечал Питер, боясь взять в руки оружие.       – Магистр?       – Да он! Это чудовище! – пятясь прочь от трупов, отвечал ссутулившийся и постаревший лет на десять воин-призрак.       – Кэп, он спятил… – обратился один из солдат к лидеру.       – Пожалуй… – с сожалением глядя на Питера, подытожил капитан подразделения поддержки.       – Император, необходимо покидать станцию… – сказал генерал Шезар, чувствуя, что псионическая активность ослабевает постепенно, а не резко, что значило, что магистра привел в жизнь затею с ударом из космоса, послужив сам мишенью для нее. Его силы успокаивались – значит бомба уже была в пути и ей ничего не могло помешать долететь до цели.       – Я не могу поверить! – дрожа, выдыхал император, глядя из иллюминаторов своего огромного корабля «Гиперион», на уникальное космическое детище, которым была его станция.       – Этого не избежать. Взлетаем…       – Может, еще несколько минут повременим? Они должны справиться, – просил отсрочки император Менгск, совершенно не хотевший принимать то, что должно было произойти. – Станция должна остаться!       – Император, если бы энергия магистра оборвалась, резко я бы еще поверил. Но здесь все гораздо хуже. Бомба, почти у цели. Он смог достаточно умело скрыться от призраков и охраны. Или того хуже – просто всех уничтожить…       – Нет, я не верю! Это невозможно!!       – Император. Мне тяжело признавать, но в этом бою мы потерпели поражение…       – Не может быть! Нет! Как!? Почему он сделал это!? – только вопросительными, малосвязанными с собой предложениями разговаривал император.       Корабль начинал вздрагивать. Глухие отзвуки могучих двигателей начинали о себе напоминать. В командном центре стали слышны переговоры экипажа. От негодования и сильнейшей злости император ударил по одной из панелей корабля, разбив ее вдребезги.       – Почему так произошло? Впервые в жизни я решил пойти на встречу Конфедерации, а она мне отплатила этим!       – Сейчас стоит думать о будущем… – сказал генерал, садясь в одно из кресел, пристегиваясь ремнями.       – Сукины дети эти Перски! Отныне и впредь их и все, что с ними связано буду уничтожать на корню. Никогда не прощу! Никогда!       – Император, – обратился кто-то из ведущих специалистов корабля, – мы готовы к отбытию. Что прикажете делать с капсулами?       – С какими капсулами? – недоумевал Арктурус Менгск.       – Спасательные капсулы со станции. Люди покидают ее, оказываясь в открытом космосе на чужой территории. Мы подобрать даже четверти всех не сможем, а их информированность крайне опасна для нас. Если их спасут конфедераты, нам несдобровать.       – Предлагаете всех убить?       – Спасшихся – да. Остальные погибнут на станции от руки конфедерата.       – Черт… – бледнея, выдохнул император, понимая весь ужас происходящего. Голова стала раскалываться. Головокружение и тошнота дополняли и без того ослабший организм.       Он медлил, пытаясь что-нибудь придумать в этой безнадежной ситуации.       Генерал Шезар вел себя сдержанно, спокойно, воспринимая события должным образом, как неотвратимый факт. Несмотря на всю трагедию событий, генерал ловил себя на мысли, что в глубине души он был рад происходящим. Предвкушая кончину данного места, генерал Шезар смотрел на экраны мониторов, желая видеть все до мельчайшей подробности. Он до сих пор чувствовал псионическую силу магистра, даже на таком большом расстоянии от космической станции, находясь под толщей брони корабля «Гиперион». Генерал Шезар ждал того момента, когда энергия призраков, которых он ненавидел всем сердцем, упокоится на веки в этом будоражащем сознание космосе.       Тускло горящий маленький предмет приближался к космической станции. Все мониторы крейсера «Гиперион», не без помощи многочисленных космических микрокамер, показывали происходящее. Показывали, как детище Доминиона заканчивает свое существование.       Арктурус Менгск смотрел на маленькое световое пятно, провожая взглядом весь его путь. Войдя в тело космической станции, пятно погасло. Спустя мгновение очень яркая вспышка озарила собой космическое пространство. На экранах компьютеров несколько секунд стояло ярко-белое пятно. Затем свет резко исчез, открывая Доминиону очередную картину разрушения. Миллионы осколков станции, горящих красными огнями, в виде фейерверков, на большой скорости разлетались в разные стороны вакуумного пространства. Густой и горячий дым обильными потоками заволакивал немую тьму, испещренную многочисленными космическими телами. Фотонные волны в виде девяти задымленных колец, равномерно разлетались от эпицентра взрыва. Зрелище, несмотря на свою разрушительную мощь, было завораживающим сознание. Даже генерал Шезар почувствовал, как по спине побежали мурашки. Император смотрел на уничтожение великого творения, чувствуя всем своим существом то же самое, что когда-то чувствовал его отец, когда смотрел на уничтожение призраками Конфедерации прекрасной и любимой многими планеты Корхалл.       Дрожа и сокрушаясь от злости, негодования, боли, а главное, недоумения, Арктурус Менгск наблюдал за происходящим действом до конца. Когда частицы уничтоженной станции потухли, с красным, заплаканным лицом, он рухнул в свое огромное кресло. Менгск ненавидел все и всех вокруг. Ноги и руки становились ватными. Пульс участился. Сердце, ноющей болью рвалось на свободу из бренного тела. Если бы не крепкий организм и достаточно сильная воля, с Арктурусом Менгском произошел бы удар. Чудом держась, он сжимал кулаки, чувствуя, как его сознание начинает тускнеть. Слабо различимый гул звучал в его ушах. Силы исчезали. Закрывая глаза, Менгск погружался в небытие.       Остаточные псионические энергии, воспроизводимые магистром, исчезали с последними огнями осколков станции, которые вскоре поглощались ледяной бесконечностью вакуума.       Генерал Шезар настороженно прислушивался к каждому энергетическому возмущению, словно предполагая, что кто-то из недоброжелателей еще мог выжить после подобного. Проведя некоторую только себе понятную ментальную процедуру, генерал Шезар выдохнул с облегчением, совершенно не чувствуя псионических энергий ненавистного ему человека, приходя к выводу, что ему, все-таки, не удалось выбраться живым.       Огромный крейсер «Гиперион» уничтожил уцелевшие капсулы с эвакуированными людьми, после чего, ярко полыхнув своими оранжевыми плазменными огнями, путем гиперпрыжка скрылся в направлении туманности Пунипулар, что являлась территорией дальних рубежей Конфедерации, проходящих через сектор Копрулу, и завершающий свой маршрут прямо на планете Корхалл…