... redemption?

Закончить фразу не дал крик. Точнее, визг — резкий, высокий и пронзительный. А секундой позже — или раньше — полыхнуло так, что звери в попыке спасти глаза чуть не разбили лбы о свои же колени. Глава Юй отмер, обвёл непонимающим взглядом территорию и почувствовал, что волосы встают дыбом: некрополь был залит золотым светом, в котором вились чёрные пряди демонической духовной энергии. — Дети… — непослушыми губами прошептал мужчина. — Там же… — и сорвался с места. Влетел на участок, окунувшись в расплавленное золото, буквально на пару мгновений опередив Лю Ихуаня и невесть как оказавшегося вне зала приёмов десницу, и заорал не жалея горла: — Ю-эр! Сюэ-эр! Ребята! Свечение поблёкло, позволив открыть глаза. — Ю-эр! — сипло позвал Лю. — Дочка! — Старик? — донёсся недовольный голос девочки. — Чего тебе? Глава Ли Цзе громко выдохнул: судя по интонации, детей отвлекли от чего-то интересного, и опасности они не чувствуют. А раз так… — Юань Лань, немедленно купол на зал, и чтоб ни одной светлой рожи на территории не было! Десница кивнул и показал тэшанем на небесных зверей. — Этих тоже под купол, — отмахнулся мужчина и решительно шагнул вглубь территории некрополя, не обращая внимания не недовольные вопли Летающего змея и весомое недоумение Зелёного змея. Некрополь Ли Цзе занимал собой добрую пятую часть цитадели. Предки не желали хоронить своих покойников впритык, поэтому захоронения перемежались дорожками, газонами и редкими кустами и цветниками. В центре участка было большое пустое пятно: видимо, там хотели сделать что-то грандиозное. С подачи Сюэ-эр, робко и почти шёпотом предложившей построить на пустом участке фонтан, старейшина Ло ломал голову над постоянным подводом воды из ближайшей реки в цитадель и, судя по просветлевшему в последние дни взгляду, что-то стало получаться. В любом случае постоянное течение воды в цитадель было необходимым для повседневных нужд. Хотя и бег с вёдрами для адептов был весьма полезен. Пока же площадку занимали для своих развлечений дети. По мере продвижения взволнованных мужчин к центру некрополя, золотое свечение тускнело и вскоре пропало. Дети говорили хором, перебивая друг друга, столпившись на изрядно потоптанном газоне, окаймляющем пустующую площадку. — Ну-ка, — глава Юй легко отодвинул пару ребят, освобождая себе проход, — и что вы тут устроили? — Это не мы! — сбоку тут же появилась Ю-эр и вцепилась в руку мужчины, привычно игнорируя закатившего от такой вольности, давно перешедшей все границы наглости, отца. — Но мы тоже так хотим! — с другого бока сверкнул круглыми глазами один из мальчишек. — Что именно вы хотите? Пугать всех вокруг до полусмерти? — Не, — помотал головой мальчик, в лучших традициях Ю-эр схватил главу Ли Цзе за рукав и потащил в центр толпы. — Как он хотим, чтоб свет и тепло, и… — он замялся, подбирая слова. — Чтоб как с мамой, — прошептала маленькая девочка, обняла себя за плечи, склонила к одному головку и ласково улыбнулась. — Вот так. «Ну, на маму это явно не тянет, — мужчина озадаченно посмотрел на замотанную в грязное, порванное тряпье фигуру, сидящую на траве в центре детской толпы. — На папу ещё… Что за бред?!» Старейшина Лю, удостоверившись, что со всеми детьми порядок, подошёл и присел на корточки около неподвижной фигуры. Тёмный — грязный и рваный — плащ закрывал тело полностью, капюшон был надвинут очень низко, полностью закрывая голову. В завязках плаща виднелась прядь волос — серая, слегка волнистая, с будто опалёнными кончиками. В клане до сего дня таких особей не водилось. — Кто это? — Ихуань, не вставая, оглядел детей. — Откуда здесь взялся? — Старик, не нуди, — недовольно нахмурилась Ю-эр. — Просто взялся! Дети наперебой заговорили. С их слов получалось, что незнакомец появился, когда понадобилась помощь. Во время игры малыш Сун споткнулся и разбил о гравий дорожки коленку. Пока часть детей разбежалась кто за байцзяо, кто за водой, кто за ближайшим адептом, около хнычущего мальчика, которого остальные дружно уговаривали немножко потерпеть, появился… этот. Призраком проплыл сквозь толпу и опустился рядом с пострадавшим, от удивления забывшим про травму. Потерявшейся в длинном рукаве рукой провёл над пропитавшейся кровью штаниной и покачал головой, видимо, соизмерив масштаб повреждения и его проявления. Когда убежавшие вернулись, Сун-эр с довольной улыбкой сидел под боком незнакомца, для верности обхватив его ручками. С другой стороны прилепилась Тао-эр, рядом расположились остальные. — Кто кричал? — кое-как вклинился в детские восторги Ихуань. Пусть сейчас всё в порядке, но выяснить произошедшее и желательно в подробностях не лишнее. — Ну, мы, — недовольно зыркнула Ю-эр. — От неожиданности. Остальные наперебой заговорили, соглашаясь с девочкой: свет оказался очень ярким и очень-очень неожиданным, вот дети и не удержались. И случайно выдали своего нового друга бдительным взрослым. — Дядя Юй, — тихий голосок Сюэ-эр заглушил шум. — Пожалуйста… Можно он останется? Дети дружно замолчали и повернулись к главе учения. В их глазах было столько мольбы, что мужчина подавил рвущееся наружу «нет». Оставлять рядом с детьми этого неизвестного не было никакого желания. Даже — тем более — внутри цитадели. Да, здесь постоянно находятся адепты, кто-то из старейшин, он сам, но вдруг не успеют?! Мало ли что взбредёт в голову существу, до сих пор не реагирующему на разговор о нём же. Проверять на практике — что именно — не хотелость. Но и прогонять на глазах детей тоже было плохим вариантом. Неизвестный пока не сделал ничего плохого, наоборот, вылечил коленку Сун-эру. Правда, напугал всех случайно… Ну, так глава сам периодически Ихуаня пугается, когда тот с очередной идеей прибегает. А уж в какой ужас и тоску его вгоняют визиты глав других учений… — Глава, Вы же не хотите это здесь оставить? — еле слышным шёпотом осведомился вернувшийся десница. Юй мельком посмотрел на заместителя и недовольно поджал губы: тот опять не свернул демоническое дыхание — или, наоборот, выпустил — и теперь поверх тэшаня не привычной лёгкой угрозой сверкали глаза, а плыл чёрный туман. — Надо хотя бы понять, с кем или чем имеем дело, — с другой стороны подошёл Лю. Ему тоже не нравилась идея присутствия в Ли Цзе обладающего неизвестными силами существа, но прогнать или даже обсуждать это в присутствии напряженно ждущих детей он не хотел: этим они сразу потеряют всё, что смогли создать. Не будет доверия. Этот откат на несколько лет назад будет хуже, чем неизвестный в цитадели. Глава Юй был согласен с обоими своими помощниками. И понять надо, и придумать, как выставить непонятное нечто за ворота цитадели и не обидеть при этом детей. — Так, — мужчина строго посмотрел на ребятишек, — прежде, чем мы решим, останется ваш знакомый во дворце или нет, нам надо с ним пообщаться. Но, — развёл руками, — без вас. — Без нас старик его погонит, — пробурчала Ю-эр. Лю только возвел глаза к небу и вздохнул. Конечно, он не самый лучший отец, но когда он запрещал то, что безвредно? Бесконечные гулянки, несанкционированные никем из взрослых походы в другой населённый пункт, охота на демонов не в счёт: это в любом случае опасно даже для взрослых. И не будет он прогонять гостя, если убедится в его безвредности для Ли Цзе в общем и Ю-эр в частности. В отличии от десницы, настроенного прогнать в любом случае. Но у него работа такая — подозревать всех и каждого. — Не погонит, если общее решение таковым не будет, — довольно холодно бросил глава: события этого дня вызвали у него головную боль, не поддающуюся духовным техникам, а потому он хотел закончить всё и побыстрее. Тем более у него главы светлых учений брошены в зале под куполом и в окружении старейшин Ло и Хэ. Или старейшины в окружении. В любом случае, должен же этот сумасшедший день закончиться?! Неизвестный, наконец, ожил. Повёл плечами, аккуратно высвобождаясь из детского плена, и плавно поднялся. Взметнулись руки в обычном приветствии — один рукав тут же опал и повис вдоль тела. Не обращая внимания на это, незнакомец склонился перед главой учения и замер. Руководство Ли Цзе тоже замерло. Первым отреагировал Ихуань: — Приветствую гостя в стенах цитадели, — обозначил лёгкий поклон. — Может этот старейшина узнать, кого именно он приветствует? Вокруг склонённой фигуры задрожал воздух, словно уплотняясь, появилось золотое сияние. Демоны переглянулись: обычно в золотом сиянии являлись божества, но не простые, а верховные. Случалось это крайне редко и не приносило демонам ничего хорошего вне зависимости от ситуации. Юань Ланя стремительно окутывала тьма, но глава учения и не подумал остановить его: против непонятной угрозы все средства хороши. Вокруг Лю Ихуаня заметались почти прозрачные сероватые всполохи — явный признак готовности расправить крылья. Сам Юй осязаемо потянул природную духовную энергию, готовый мгновенно поделиться ею с помощниками. Дети испуганно заверещали, сбиваясь в кучку и пятясь от взрослых; их тут же взяли в кольцо адепты и аккуратно направили к выходу из некрополя, закрывая собой. — Старик, что ты делаешь?! — Ю-эр попытылась вырваться из прикрытия, но ее мягко вернули в середину детской толпы. — Дядя Юй, ты же обещал!.. Глава Ли Цзе молча отмахнулся от обвинения: они ещё ничего не сделали, всего лишь приготовились к возможной атаке. — Глава! — подбежавший адепт махнул рукой, — там… Ваши гости под куполом… Они явно хотят его покинуть! В подтверждение этих слов грохотнуло так, что присели все. Небо в несколько мгновений заволокло сизо-зелёным дымом. Десница схватился за голову и пошатнулся: — Купол… разрушен… Освобождённая духовная сила прилетела с такой отдачей, что демоническое дыхание развеялось, а собственных сил едва хватило, чтобы удержаться в сознании. Ихуань подхватил десницу под руку, одновременно накрывая куполом детей и окруживших их адептов. Глава Юй не стал уточнять — который купол, а направил поток духовной энергии заместителю. Если бы разрушился купол в зале, здесь уже было б непротолкнуться. Но светлые учения не явились, значит, на свободу вырвались небесные посланники. Но в каком направлении?.. Ответ они получили сразу: два небесных зверя в истинных формах, в клубах дыма перемахнули ограждение некрополя и зависли перед демонами. Спиной к демонам! — А, ну, прекрати! — прорычал зелёный дракон, нервно дергая хвостом. Небесно-голубого цвета змей поддержал: — Что ты за создание такое — всех пугаешь! — повёл шеей, приближая усатую морду к склонившейся фигуре. — Зачем на территорию влез? Кто разрешил?! От замотанной в тряпьё фигуры повеяло холодом; небесные звери дружно упали на землю, принимая человеческий вид. — Какого гуя?! — завопил, барахтаясь на камнях, Его превосходительство. — Ты что творишь, зараза?! Полностью согласный с приятелем зелёный дракон молча встал и отряхнулся. До сих пор его ни разу не заставляли менять облик, и ощущения оказались неприятными. Цинлун даже не был уверен, что сможет прямо сейчас перекинуться обратно. Словно внутри что-то сломалось. Глава Юй с недоумением перевел взгляд с незнакомца на небесных зверей и почувствовал, как внутри всё закипает: они хотели оставить в Ли Цзе существо, не напрягясь, роняющее и перекидывающее в другую форму небесных зверей, один из которых, на минуточку, божественный хранитель востока?! А если вспомнить про пострадавших в попытках догнать-поймать небесных жителях, которые вполне вероятно являлись также хранителями… и которых собирали чуть не по частям… Глава дворца порока был как никогда близок к тому, чтобы послать ко всем гуям сохранность главной тайны своего клана, лишь бы вышвырнуть незванных гостей вместе с их ужасающим подопечным куда-нибудь подальше. В идеале — обратно на небеса. Пусть сами с этой головной болью разбираются. — Глава. Мужчина краем глаза зафиксировал движение рядом и кивнул. Около десницы уже собралась довольно большая группа адептов, и они были готовы действовать по первому же слову. Лю тем временем увёл детей. Небесные звери явно почуяли надвигающуюся грозу: вокруг потемнело, стихли все звуки, кроме напряженного дыхания и легкого хруста гравия под ногами подбегающих адептов. — Глава! — Летающий змей подскочил и со стоном схватился за поясницу. — Глава, подождите! Не надо!.. — Что именно «не надо»? — удивительно спокойно, слегка растягивая слова, поинтересовался Юань Лань и щелчком раскрыл тэшань. — Не надо уничтожать угрозу для клана? Контекстом прозвучало «вы идиоты?» Небесные звери идиотами не были. По крайней мере до появления странного подопечного. Они были усталыми, злыми и мечтающими от него избавиться. — Он же вам ничего не сделал, — максимально нейтральным тоном заметил Цинлун. — И не сделает. — Вы в этом так уверены? — холодно спросил вернувшийся Ихуань. Дети под надзором до сих пор трясущегося над сестрой Жо Юя и, наверное, самого сильного послушника Тянь Сюй У Туна были отправлены в деревню. Оба адепта получили строжайшее указание уйти ещё дальше, вплоть до возвращения на болота, при появлении малейшей угрозы. У Тун не был демоном, поэтому в клан его принять не могли, но как послушник храма он оказался незаменим что в тренировках, что в разведке. Если бы мастер Жон не был столь твердолобым и дал тогда ещё своему адепту шанс… Но он не дал, и в результате штат Тянь Сюй пополнился замечательным мастером. Преданый однажды вновь поверит с трудом, но пока единственным разногласием между ними была месть бывшему ордену. У Тун мстить хотел, Ли Цзе вынужденно поддерживал нейтралитет и периодически направлял агрессивного послушника в пострадавшие от стихии либо по другии причинам регионы цзянху. Тот успокаивался при виде разрушений и даже соизволял участвовать в спасательных операциях. Храм в лице Лань Юаня не возражал. — Я уверен, — кивнул дракон. — Поставите свою жизнь? — ехидно уточнил десница. — Да вы совсем что ли?! — завопил Тэнше и, наконец, распрямился. — Ставить жизнь против… против… — А как иначе вам поверить? — десница махнул уже сложенным тэшанем, останавливая адептов. — Это вы притащили сюда существо, обладающее неизвестными силами. Не ошибусь, если предположу, что именно он приложил руки к разрушениям на Фу ю и в Сюань Юань. Глава Юй коротко кивнул. Заместитель не присутствовал при его разговоре с небесными посланниками, но выводы сделал правильные. — То, что пока на землях Ли Цзе спокойно, не означает, что и дальше так будет, если оно здесь останется. — Но только здесь он ничего не натворил, — уже спокойней прговорил Тэнше. — И… — метнул сердитый взгляд на по-прежнему склонённую фигуру. — Ты сам сюда пришёл! Никто не тащил! Вот и… Он не успел продолжить «объясняй», как подопечный плавно опустился на колени и ещё сильнее склонил голову. Плотный кокон воздуха вокруг него словно растаял, а слабое золотое сияние чуть усилилось и сместилось за спину. — Всё-таки он не говорит, — хмыкнул Юй. Небесные звери только развели руками: за время метаний по небесам и беготне по земле из всех возможных звуков от подопечного иногда доносилось только шумное дыхание, словно он пытался дыхательной техникой подавить панику. Глава Ли Цзе, не слушая протестующее шипение помощников, подошёл к незнакомцу: — Значит, ты хочешь остаться здесь. Тот кивнул. — Почему? Некоторым из присутствующим факт вопроса показался глупым: ответчик же не говорит, — но сам Юй и его помощники так не думали. Ответить можно не только словами, и обладающее небесной мощью существо найдёт способ выразить своё желание и его причины. Незнакомец, по-прежнему не издавая ни звука, поклонился еще глубже, дотрагиваясь головой до земли. Потом выпрямился, рукой погладил землю, дотронулся до головы и груди и снова склонился перед главой учения. — И что это значит? — нахмурился Лю. — Земля, голова, сердце?.. — Это значит, — перевёл глава, — что эта земля у него в мыслях и в сердце. Незнакомец кивнул. Словно подумал немного, резко махнул рукой, перечёркивая пейзаж, и отрицательно покачал головой. — Не навредишь? — уже сам расшифровал Ихуань и поджал губы: и верить хочется, и не верить привычно… и намного безопасней. Незнакомец всплеснул рукой, реагируя на недоверие, и снова склонился в земном поклоне. Глава махнул рукой: — Встань. Тот выпрямился, но с коленей не встал. Повёл рукой, очерчивая пространство вокруг, и опять прижал ее к груди. Уставший наблюдать за пантомимой десница резким движением засунул сложенный тэшань за пояс. — Глава… всё-таки кто это? Мужчина мельком глянул на небесных зверей: — Вроде как душа, закончившая круг перерождений. — Как-то она его коряво закончила, — скривился Юань Лань. — Или он по жизни… такой? — Кто знает, — глава дворца порока пожал плечами и вздохнул. Бешенство ушло, тревога пока не заглядывала, и пустоту от внезапного отсутствия сильных эмоций срочно надо было заполнить. Хотя бы выяснением обстоятельств. Мужчина сел на траву и хлопнул рукой рядом, приглашая незнакомца присоединиться. Тот чуть помедлил, но послушно переместился с дорожки. — Сядь нормально, — проворчал Юй, — утомил уже кланяться. Незнакомец снова помедлил, но послушался. — Все желающие тоже могут сесть, — бросил глава и сосредоточился на госте. — Итак, если мы решим, что ты остаёшься, мне надо знать, что ты такое. Не потому, что мне это интересно, а для безопасности моего клана. Если я решу, что ты и твои силы опасны для нас, в цитадели ты не останешься. А если не будешь отвечать, то и земли Ли Цзе обойдутся без твоего присутствия. Это понятно? Тот кивнул, но заметно напрягся и сжал рукой свой плащ. — Глава, ты серьёзно? — недоумение десницы было аж весомым. — Вы хотите поговорить и оставить? Вот это? Юй молча отмахнулся. Он и сам не до конца понимал, зачем устроил эти посиделки посреди некрополя. Пообщаться в неформальной обстановке? С заместителями он и так общался в любой остановке и на любых тональностях. Общаться с подопечным небесных зверей он, в общем, не рвался. С самими зверями уже несколько раз поговорил и теперь мечтал, чтобы все трое свалили подальше от Ли Цзе и больше тут никогда не появлялись. …А ещё он почти забыл про чтоб-ими-гуй-подавился светлые учения, представители которых ждут его под куполом в зале. …А ещё дополнительно он обещал быть непредвзятым и теперь пытается понять, как спросить, чтобы ответ был понятен всем присутствующим. Тем временем Юань Лань сразу решил проснить свою позицию: — Если навредишь — адептами или просто жителям — то ты без возражений покинешь наши земли. Это понятно? Незнакомец кивнул. — Это не значит, что я за то, чтобы ты остался, — холодно продолжил десница, — но если глава так решит, то не забудь мои слова и своё обещание. Тот встал, повернулся к деснице и поклонился, принимая его условия. — Сядь обратно, — недовольно велел Юй. — Шея отвалится на тебя смотреть… И вообще надо тебя как-нибудь назвать, а то всё «этот» да «тот»… — задумчиво уставился на небо. — Мы не знаем, как его зовут, — сообщил Цинлун, переглянувшись с приятелем. — Было велено присмотреть за «этим», — выделил интонацией последнее слово и развёл руками. — Он же не собака, чтоб его тычками звать! Свистом подзывать ещё не пробовали?! — ожидаемо возмутился Лю. — Вы вообще ничего не знаете, только гоняли его то по небесам, то по земле! Небожитель в грязном рванье — это ж уму непостижимо, — и, не сдержавшись, припечатал ладонью собственное лицо. Небесные звери недовольно поджали губы и промолчали. В словах старейшины была очень большая доля правды. Сначала Тэнше один гонялся за навязанной проблемой, пытаясь поймать — а нахрена, кто бы сказал? Может, если б не громогласность Его превосходительства, переходящая в агрессивность и обратно, и этот от него не шарахался бы по небесам, ища не понятно что. Цинлун, правда, предлагал узнать, что подопечный ищет, но было уже поздно: тот не подпускал к себе никого, сразу сбегая и не реагируя на крики. О попытке поймать вчетвером глава Юй уже знает. Означенный глава тем временем любовался облаками, краем уха слушая спор. Отметил для себя правоту Ихуаня и неожиданно предложил: — Раз с неба пришёл, будешь Юнь. Проблема небес поклонился, принимая имя. Попытавшемуся возразить Его превосходительству Цинлун рычащим шёпотом напомнил, что они всё равно не знают ни небесного имени, ни имени хотя бы одного из перерождений, а потому не всё ли Его превосходительству равно, как «этот» будет именован на земле, особенно если он тут и останется? Превосходительству было абсолютно всё равно, если это предвещало скорую разлуку с проблемой. — Что ж, с именем разобрались, — подытожил Лю. — Так, на всякий… ты точно не помнишь своё имя? Юнь отрицательно покачал головой. — Ни одного? — ужаснулся старейшина. — Жаль. Может, поняли бы, с чем тебя едят… то есть почему ты как чучело выглядишь. — Мы думаем, — осторожно начал Тэнше, — что он не завершил испытание. Головы синхронно повернулись к Летающему змею. — Ну, не то, чтобы не завершил, — попытался объяснить тот. — Раз вернулся, значит, попытка засчитана, но, скорее всего, он сам так не считает. Головы так же синхронно повернулись в другом направлении. Юнь не шевельнулся, и Лю уточнил: — Это так? Закрытая тёмным капюшоном голова еле заметно наклонилась вперёд. — И что теперь делать? Тэнше пожал плечами: а что тут сделаешь? Пока испытуемый сам не примет финал, никто ничего сделать не сможет. Только следить, чтоб с катушек не слетел и не начал громить всё вокруг, как Юнь на небесах и острове. Но он вроде бы пока способен мыслить адекватно. — Как закончилась последняя попытка? Звери не успели в очередной расписаться в собственнос незнании — Юнь резко махнул рукой поперёк шеи. «Убили? — нахмурился Юй. — Тогда понятно, почему он не хочет принимать такой финал.» — А до того? — острожно спросил зелёный дракон, не ожидая, впрочем, ответа: ему подопечный отвечать не обещал. Но тот снова также махнул рукой и на излёте вцепился в ворот плаща, оттянув его, словно не хватало воздуха. — А?.. Прервав вопрос в самом начале, Юнь отпустил плащ и снова перечеркнул собственное горло. И ещё раз. И ещё. И снова. Ошарашенные зрители насчитали десять. Десять перерождений — максимально возможное количество — этот небожитель заканчивал насильственной смертью. Это было… «Невозможно! — прочитали небесные звери в глазах друг друга. — Такое не должны были допустить!» Тут они точно знали: после насильственной смерти небожителя не отправляли на следующее перерождение, так как собственная гибель была очень сильным испытанием дляя1 психики. Таких отслеживали и, если душа всё-таки прорывалась на землю, осторожно отлавливали и возвращали на небеса. Такие случаи были единичными и очень редкими: среди небожителей мазохистов до сих пор не было. — Это вообще нормально, что у вас смертник по земле разгуливает? — глава Юй забыл про небо и сузившимися глазами посмотрел на небесных посланников. Те замотали головами и замахали руками: нет, ненормально, но они не знают, почему сейчас таковое имеет место быть. — Тогда потрудитесь объяснить это, — мужчина показал на Юня. Тот, не отпуская ворот плаща, низко склонился; сгорбленная спина подрагивала, и, касайся ситуация члена клана, здесь уже был бы главный лекарь со своими успокоительными микстурами: как лечить приступы истерики он знал прекрасно и такую же прекрасную практику получил в лице главы собственного учения. Но об этом старались не вспоминать, только тихо радовались, что обошлось и клан не развязал ни одного военного противостояния. Дети живы, припасы целы, тайна хранится, глава более-менее адекватный. То есть всё хорошо. -Эй, — Летающий змей подполз к, кажется, уже бывшему подопечному, — всё же решилось… почти. Успокойся. И с воплем отдёрнул руку, которой неосмотрительно попытался погладить «этого» по спине. На ладони мгновенно выросли пузыри, а кожа покраснела, словно на неё кипятком плеснули. Цинлун подскочил к побелевшему приятелю, вцепившемуся в собственное запястье, и направил на повреждённую руку поток духовной энергии. — Не надо, не надо, не надо! — Тэнше попытался отстраниться, но ноги не захотели держать владельца. — Так… ещё хуже! — уткнулся лицом в траву и тихо завыл. — Зачем? — Цинлун с горечью повернулся к проблеме, одновременно удерживая пытающегося побиться о землю приятеля. — Он тебе больно не делал. — Нет, — Ихуань покачал головой, — ему ещё больнее. Он сейчас все свои смерти заново переживает. Дракон открыл было рот, чтобы возразить — и промолчал. Старейшина был прав. Десять смертей, и перечеркивая себя десять раз, Юнь снова чувствовал, как его убивают. Не важно, что было орудием: нож, яд, верёвка — боль, гнев, бессилие, отчаяние одинаковы, но увеличены десятикратно. И в этой боли Юню всё равно, кто рядом с ним: боль требовала выхода, и он её отпускал. — А это что?! — молчавший до сего момента десница подскочил. Схватил за плечи Лю и главу и попытался повернуть их. — Сюда смотрите! Повернулись все, кроме Летающего змея. И остолбенели: лёгкое золотое сияние быстро уплотнялось, его размер увеличивался буквально на глазах, а яркость даже не слепила — сжигала глаза. Юнь запрокинул голову, чуть не ломаясь пополам, прогнулся в спине и исчез за вспышкой .