Под обвалом

POV «Маша» Я медленно открыла глаза. Туман начал проясняться. Надо мной склонился он, пристально глядя в глаза. - Володя… - прошептала я и опять прикрыла веки. Моему внутреннему взору открылось страшное изображение: я лежащая на земле, сверху несутся какие-то камни и Володя. Он наклоняется ко мне, но глыбы уже прижимают его сзади… - С тобой все в порядке? Я вздрогнула и открыла глаза. Володя вопросительно глядел на меня, поднося стакан воды. - Держи, выпей, тебе станет легче. Я взяла стакан у него из рук и посмотрела на своего спутника: - Откуда у тебя? - В камере у тех людей осталось много провизии. Да и аптечка тоже есть. Так что можешь не волноваться, с голода мы не умрем, - улыбнулся он. На миг мне показалось, что его улыбка сводила меня с ума. Но только на миг. Проясненное сознание твердило об обратном. Но все же я никак не могла смириться с мыслью, что я не люблю его. Что-то скрытное вдруг начало пробуждаться во мне; это чувство видело Володю насквозь и постепенно влюблялось в него. Но я – нет, я же человек. Якобы «разумно» отбрасывая все предубеждения, я не отходила от заданной позиции «просто приятельницы». Мозг несомненно помогает человеку, но в любви он только мешает. Мешает покориться душевному порыву. Мешает отдать себя в руки любимому человеку. Мешает чувствовать себя самой счастливой рядом с ним. В данном случае мой разум мешает нам обоим: и мне, и Володе. Я это знала, но никак не могла ничего поменять. В это время Володя уже принялся вытаскивать еду из найденного мешка. Помимо бутербродов, там были чайные пакетики, быстрорастворимые супы, дошираки, даже фастфуд. Вода качалась из школьного водопровода в большие баки, где можно было регулировать температуру. В шкафу я нашла сахар и мармеладки (последней находке Володя обрадовался больше всего, поэтому я решила ее куда-нибудь перепрятать, чтобы мой спутник не сьел все). В лаборатории также стояли компьютеры, правда, без связи. Но все равно это хоть как-то могло нам помочь. Мы с радостью принялись за еду. Я чувствовала, как мои силы снова пробуждались, я уже была способна разгребать завал. После обеда Володя предложил пойти осмотреться. Я согласилась и последовала за ним. Мы прошли вперед около тридцати метров, затем коридор поворачивал, а дальше – завал. - Если не ошибаюсь, за ним находится счетчик, - Володя указал на груду камней. – В лаборатории есть медицинская тележка, прикати ее сюда, пожалуйста. Да, и если не трудно, разбери в ней все. Я кивнула. Володя специально попросил меня сходить за тележкой, да еще и разобрать ее, чтобы я поменьше таскала тяжелые камни. Я тихонько улыбнулась и последовала к лаборатории. На завал ушло добрых три часа. Хотя по сравнению с теми, что нам еще предстояло разобрать – это была просто игрушка. Володя оказался прав, за грудой камней действительно располагался счетчик. Мы считали номера помещений, в которых находились в радиусе ста метров, а в остальных вырубили электричество, чтобы в случае необходимости можно было воспользоваться сохраненной электроэнергией. После счетчика путь разветвлялся: одна дорога вела в медицинские лаборатории, вторая – к складу, но ее опять преграждал завал. Поужинав, Володя принялся его разбирать, а меня попросил покопаться в лабораториях. Ничего полезного я не нашла. Только пустые ампулы, пробирки, голые шкафы. Здесь два варианта: либо кто-то тщательно подстраховался, либо помещением давно не пользовались. Что касается Володи, то он разгреб около половины камней, затем я позвала его отдохнуть. - Ничего не нашла? – осведомился он. - Ничего. - Совсем? - Совсем. Все абсолютно пусто. Желая собственными глазами убедиться в правоте моих слов, Володя зашел в помещения. Действительно, вокруг ничего не было. - Ну, хорошо, пойдем спать. Завтра продолжим, - упадшим голосом произнес он и поплелся в камеру тех загадочных незнакомцев. Я последовала за ним. Проходя мимо счетчика, я мельком взглянула на него. Я точно помнила, что Володя оставил зажженными лампочки справа, у самого края. Но сейчас почему-то горела и середина. - Володя! – позвала я его. Он обернулся и подошел ко мне. Взглянув на счетчик, он непонимающими глазами уставился на горящие лампочки, которые он собственноручно выключил два часа назад. Затем лицо его приобрело бледную окраску, и с ужасом в голосе он изрек: - Маша, кроме нас здесь еще кто-то есть.