***
Алекс никогда не была на мысе Лайтхаус, но что-то в нем показалось ей знакомым. Она мерзла, прислонившись к капоту «Мерседеса», пока Дарлингтон стоял на пирсе и смотрел вдаль. Он идеально вписывался в картинку: прекрасный юноша в темном пальто, ветер играет в волосах, рассветные лучи отражаются от поверхности воды. Дарлингтон глубоко вздохнул и вернулся к машине. Алекс казалось, что он чем-то расстроен, будто он ожидал увидеть здесь что-то. Он встал рядом с ней. Алекс не решалась нарушить уютное молчание между ними, чтобы спросить, могут ли они теперь ехать домой, отсыпаться после тяжелого дня. — Стерн, — начал Дарлингтон, смотря перед собой. — Скажи-ка, ты видишь что-нибудь в той стороне? Алекс проследила, куда махнул Дарлингтон. Он смотрел в ту сторону пролива Лонг-Айленд около получаса. Что он ожидал там увидеть? И почему именно сейчас? — Например? — Например, американские горки. Теперь Алекс поняла, почему это место показалось ей знакомым. Она вспомнила газетную вырезку, висевшую над рабочим столом в спальне Дарлингтона. Она оглянулась на пролив. — Нет, — неохотно призналась Алекс. Дарлингтон кивнул, словно именно этот ответ и ожидал услышать, но его плечи поникли. Алекс показалось, что она только что лишила его чего-то важного, надежды о чем-то. Парень оттолкнулся от капота и выпрямился. — Мы можем ехать. — Постой. Алекс была уверена, что позволь она себе взвесить все «за» и”против» она бы одумалась так поступать, но рациональность никогда не была ее сильной стороной. Она подошла к Дарклингу. В его глазах застыл вопрос, но он не сказал ни слова. Алекс поднялась на цыпочки и прижалась к его губам. За свою жизнь она целовалась бесчисленное количество раз, но если бы ее спросили, именно этот поцелуй она назвала бы своим первым. Дарлингтон целовал ее нежно, и хотя какая-то часть Алекс хотела большей страсти, она не собиралась его торопить. Никогда еще ей не было так хорошо. Что-то яркое вспыхнуло у Алекс под веками, и она распахнула глаза. От удивления она застыла. Дарлингтон заметил это и отстранился. — Что… что такое? — Я вижу, — тихо сказала она, но Дарлингтон ее не расслышал за шумом волн. — Что? — Я вижу. Я вижу горки. Они возникли из ниоткуда, и если бы Алекс не помнила, что их не было, когда они приехали, то она ни за что бы не догадалась, что это призрак. Это мираж? Алекс всю жизнь видела Тихонь, но не сталкивалась ни с чем подобным. Дарлингтон обернулся. Его руки сжались у Алекс на талии. — Стерн… — пробормотал он, его глаза были широко распахнуты, грудь тяжело поднималась и опускалась под руками Алекс. — Я тоже их вижу. Алекс решила, что Дарлингтон подшучивает над ней, но это было не в его духе. Да и выглядел он искренне пораженным увиденным. — Разве это возможно? — спросила она. — Я не знаю. — Думаешь, это из-за… — Я не знаю, Стерн, — его голос звучал твердо, но сам Дарлингтон улыбался. Золотой мальчик «Леты» не мог поверить в то, что видели его глаза. — Новая загадка для разгадывания? — Похоже на то. Алекс сдавленно вздохнула, а затем в голос рассмеялась. Дарлингтон посмотрел на нее с недоверием. — Почему ты смеешься? Алекс покачала головой. — Просто я очень рада, что ты вернулся, — сказала она, прижимаясь щекой к его груди. Она почувствовала, как Дарлингтон поцеловал ее в темечко. Они стояли около его старого «Мерседеса», ожидающего нового приключения, и смотрели, как перед ними вспыхивают далекие огни «Сейвин Рока». Все наконец-то было хорошо....
30 июня 2023 г. в 18:00
Джентльмен из Леты вернулся.
Они не знали точно, что с ним произошло, когда он исчез в портале и через что ему пришлось пройти, чтобы вернуться, да и он сам не горел желанием рассказать о своих приключениях в аду, поэтому оставалось ещё много вопросов. Но они могли подождать. Впереди было много времени, достаточно, чтобы залечить раны и придумать историю, которая устроила бы каждого.
Алекс была единственной, кто до последнего верил, что Дарлингтона еще можно вернуть. Именно она продолжала давить на Доуз, пока аспирантка наконец не сдалась под натиском и не согласилась помочь, нарушив все правила «Леты». Потеря золотого мальчика Леты сильно отразилась на ней, и Алекс знала, что в некотором смысле поступает с ней жестоко, давая ложную надежду. Если она ошиблась, если окажется, что они ничего не могут сделать…
Но она не ошиблась.
Им потребовался почти месяц поисков и подготовки. На каждом шаге им говорили, что нужно остановиться; каждый, к кому они обращались за помощью, не видел смысла рисковать своим положением и здоровьем, чтобы вернуть Дарлингтона. «Поймите, мне тоже его не хватает, — сказал им Зеб, когда они пришли с просьбой составить один документ. — Дарлингтон был классным парнем, хоть и немного старомодным. Но то, что вы просите, того не стоит. Мы должны провести один ритуал в следующий четверг, это очень важно. Вы ведь знаете — это год пожертвований». Но Алекс хорошо умела убеждать, поэтому аврелианцам пришлось сдвинуть свой запланированный ритуал на другой день.
Этот месяц был полон угроз, взяток и слез, но оно того стоило. Каждый раз, когда Алекс выпускала гадюку, живущую внутри нее — прежнюю Алекс, не знающую ничего, кроме выживания любой ценой — изображать из себя девушку из Йеля было становилось все труднее и труднее. Однажды она позволила себе задаться вопросом, что будет, если им удасться вернуть его — с ее блин помощью — а он все равно расскажет о своем открытии и Алекс исключат. А затем ей пришлось подбросить наркотики одному парню из «Свитка и ключа», чтобы выиграть еще немного времени, и стало очевидно, что ее могут изгнать из «Леты» и без помощи «золотого мальчика».
Последние три дня до ритуала, до их последней попытки вернуть Дарлингтона, Алекс провела как в тумане. Она спала не больше трех часов в сутки, мало ела и угробила свои единственные весенние ботинки, которые у нее были, пока носилась по городу, чтобы все успеть. Она заканчивала приготовления, следила за порядком в сообществах и даже успевала посещать занятия, но делала все это автоматически, не осознавая, что происходит вокруг нее. Она могла разговаривать с Доуз, девушками в общежитии или консультироваться по телефону с Мишель, но все, о чем она могла думать, было: «Пожалуйста, вернись, вернись, вернись, вернись ко мне…»
Она продолжала повторять эти слова, пока не обнаружила, что ее губы шевелятся, а шепот сливается с заклинанием, произносимым Замочниками. Она шептала, и шептала, и шептала, стискивая ладонь Доуз, так что ей наверняка было больно.
А затем он появился. Это не было похоже на телепортацию из фильмов или проход сквозь портал. Его силуэт медленно прорисовался посреди зала, такой незаметный, что с каждым морганием, Алекс на мгновение теряла его из виду, пока снова не находила знакомые широкие плечи, подтянутую фигуру, склонившуюся голову. Затем он стал четче, и уже можно было рассмотреть одежду, в которой он был в тот злополучный день в Розенфелд-холле — включая чертовы резиновые галоши. Не было ни хлопка, ни какого-нибудь другого звука, ознаменовавшее полное возвращение Дарлингтона, просто внезапно он перестал ощущаться как сон и стал явью.
Он стоял, склонив голову, грудь поднималась и опускалась с каждым вздохом. Мишель была первой, кто рискнул заговорить.
— Дэниел? — тихо спросила она.
Дарлингтон медленно поднял голову. Алекс перестала дышать, уставившись в его абсолютно черные глаза. Нечеловеческие. Пустые. Но потом он моргнул, и его глаза стали обычными: с белком и светло-коричневой радужкой.
— Мишель, — хриплым голосом сказал Дарлингтон. — Что ты здесь делаешь?
Тихая, все держащая в себе Доуз всхлипнула и, выпустив ладонь Алекс, выбежала на середину зала и заключила Дарлингтона в объятия. Он покачнулся, на его лице возникло легкое недоумение, словно он не мог вспомнить, кто эта странная девушка в слишком большом свитере и наушниках, болтающихся на шее. Однако затем он расслабился и неловко обнял ее в ответ. Следом ожили и другие участники ритуала. Джорди из «Свитка и ключа» хлопнул Дарлингтона по спине, не переставая улыбаться, а Кейт самодовольно провозгласила: «Я знала, что все получится». Все веселились и радовались, стараясь держаться как можно ближе к вернувшемуся джентльмену из Леты; коснуться его, чтобы убедиться в его реальности.
И только Алекс держалась в стороне. Она не подошла к нему и ничего не сказала, но не отводила от него взгляда, будто боялась, что если она перестанет смотреть, то Дарлингтон может исчезнуть. В какой-то момент он вдруг поднял глаза и поймал ее взгляд. Алекс замерла, боясь вздохнуть. Воображение подкинуло картинку: Дарлингтон, как принц Смерти, указывает на нее и восклицает — «Убийца!». Но он этого не сделал. Он долго смотрел на нее, продолжая удерживать в объятиях Доуз, а на лице застыло выражение лица, которое было трудно прочесть. Мишель предложила всем выпить, и он отвел взгляд.
За весь вечер он больше ни разу на нее не посмотрел, даже когда Доуз, едва сдерживая слезы, рассказывала ему обо всем, что произошло за последние несколько месяцев, особое внимание уделив плану Алекс по его возвращению. Рука аспирантки постоянно тянулась к рукаву его свитера, словно она хотела схватить его и больше никогда не отпускать. Дарлингтон кивал на ее слова, но Алекс казалось, что он слушает девушку только в пол-уха. Что-то изменилось в нем после исчезновения. Он был тише, настороженнее. Что бы ему не пришлось пережить в аду, это оставило отпечаток на его душе. Зеб попытался узнать у него, где он был и что видел. Дарлингтон замер, и на секунду на его лице отразилось что-то, очень похожее на ужас.
— Думаю, мы еще успеем это обсудить, — сказала Мишель, похлопав Дарлингтона по плечу. Юноша вздрогнул от прикосновения.
Именно Мишель попросила всех на выход, чтобы дать Дарлингтону возможность прийти в себя и отдохнуть. Доуз крепко обняла парня на прощение и что-то негромко спросила у него. Он мотнул головой.
Алекс направилась к выходу вслед за Доуз, когда Дарлингтон впервые за весь вечер обратился к ней.
— Алекс?
Девушка обернулась, стараясь не обращать внимания, как сжалось сердце при звуке ее имени. Обычно Дарлингтон обращался к ней по фамилии, но ей было плевать, почему он изменил привычке.
Он вернулся, вернулся, вернулся…
— Да?
— Ты не могла бы ненадолго остаться? — его голос был тихим, но уже не дрожал.
Алекс облизнула пересохшие губы.
— Конечно.
Хлопнула дверь за последним вышедшим человеком. Взревели двигатели, и машины, одна за другой, покинули территорию семейства Арлингтонов. Дарлингтон продолжал сидеть в роскошном кресле в углу, его лицо скрывалось в тени.
Алекс шагнула вперед.
— Я хотела…
— Алекс… — он заговорил одновременно с ней.
Оба замолчали и выжидающе посмотрели друг на друга.
— Ты первая, — уступил Дарлингтон, хотя это он попросил ее остаться.
Алекс кивнула, едва сдерживаясь от того, чтобы воскликнуть: «Джентльмен из Леты вернулся!»
— Мне жаль. — Дарлингтон нахмурился, но она не дала ему времени ничего сказать. — За то, что я была плохой Данте. За то, что позволила тебе исчезнуть.
— В этом нет твоей вины. Ты ничего не могла сделать. Тебя бы затянуло вместе со мной.
— Может, и стоило. Вдвоем мы бы смогли сбежать намного раньше, и тебе не пришлось бы сейчас думать о том, как наверстать упущенный семестр. Если бы мы были вдвоем, то я бы…
— Ты не знаешь, каково было находиться там, — практически прорычал Дарлингтон.
Алекс вздрогнула, и Дарлингтон заметил это. На его лице появился испуг, словно он сам удивился своему голосу. Его плечи поникли.
— Прости. Я… — Дарлингтон уронил лицо в ладони. Он тяжело дышал, как раненое животное.
Алекс сдвинулась с места и опустилась на корточки перед креслом. Ей хотелось прикоснуться к нему, погладить по голове, как маленького, но ее пугало, как он может отреагировать. Дарлингтон вздрагивал от малейшего прикосновения, даже когда это была Мишель или Доуз. А Алекс… Алекс была чужой. Три месяца совместной работы были перечеркнуты его догадкой о том, что это она совершила те убийства на Граунд-Зиро.
«К черту все,» — подумала Алекс. Она пережила нападение глумы, была в пограничной зоне и победила в схватке с психопаткой с острыми зубами. Она не будет бояться Дарлингтона. Только не его.
Вместо того, чтобы погладить его, Алекс обхватила его за плечи и стиснула в объятиях. Дарлингтон, казалось, перестал дышать. Он не попытался обнять ее в ответ.
Они застыли. Джентльмен и убийца. Демон и гадюка.
Алекс разомкнула руки только когда у нее затекли ноги и ей потребовалось сменить позу. Она опустилась на колени и убрала волосы с лица. Она не могла вспомнить, когда в последний раз кого-нибудь обнимала по собственной инициативе, и теперь чувствовала, как от смущения краснеют щеки. Дарлингтон настороженно наблюдал за ней.
— Пэмми рассказала мне обо всем. То, что ты сделала… — он замолчал. — Если бы не ты, меня бы сейчас считали мертвым. Но ты продолжила искать и помогла мне вернуться.
— Может, мне просто надоело выполнять за тебя всю работу, — буркнула Алекс.
Дарлингтон попытался улыбнуться краешком губ, но вышла скорее гримаса.
— В любом случае, кажется, я должен сказать «спасибо».
— Предпочитаю материальное выражение благодарности.
Его взгляд скользнул по комнате, останавливаясь на каждом предмете. У Алекс мелькнула мысль: «Он что, ищет, что бы всучить мне из ненужных вещей?» И только потом она сообразила. Дарлингтон привязан к этому месту. Где бы он ни был, что бы не пережил, он скучал по дому.
— Кстати, про деньги… — Алекс кашлянула. — Я должна тебе три сотни.
— Я помню. За диван.
— Я должна тебе три сотни плюс три сотни за диван. И поскольку все мое лето ушло на отработку вариантов твоего возвращения, то в ближайшее время вернуть я тебе их не смогу.
На секунду в глазах Дарлингтона мелькнуло осуждение, но затем он слегка встряхнулся, и снова стал живым олицетворением вежливости.
— Ты вытащила меня из ада. Будем считать, что мы квиты.
— Ты оцениваешь свою жизнь в шестисот долларов?
Дарлингтон посмотрел на свои руки с длинными пальцами. Ногти казались длиннее, чем обычно, и не такими аккуратными. Алекс вспомнила, как она заснула в кровати Дарлингтона и он ей приснился.
Во сне у него были когти.
— Сейчас я бы не оценил свою жизнь и в шесть центов.
— Ты ходячая Википедия, Дарлингтон. Шесть центров это очень низкая цена за твои знания.
Дарлингтон ничего не ответил. Алекс пожалела, что в арсенал ее способностей не входит чтение мыслей.
Девушка встала, потягиваясь. Она бросила взгляд на часы. Мерси и Лорен опять будут спрашивать, где она пропадала. Нужно было придумывать новую отговорку.
— Так… это все, о чем ты хотел со мной поговорить? — неуверенно спросила Алекс. Ей было нужно возвращаться в общежитие, но она не хотела оставлять Дарлингтона одного.
Она не хотела уходить от него. И это ее пугало.
— На самом деле, есть еще кое-что, — Дарлингтон замялся.
— Выкладывай, Дарлингтон. После того, что я пережила, тебе меня уже ничем не удивить.
— Ты не могла бы съездить со мной кое-куда?
Брови Алекс взлетели вверх к линии волос.
— Сейчас?
Дарлингтон кивнул. Алекс взяла ключи от его Мерседеса с комода.
— Диктуй адрес.