Звенья одной цепи

Который уже день беспощадно лил дождь. На улицах города стояла жуткая грязь и слякоть. Лужи во многих местах проваленных дорог были по колено, так что пешком ходить было максимально некомфортно. То и дело проезжающие мимо машины с ног до головы обливали грязной водой и без того промокших прохожих. Вслед этим козлам, не удосуживающихся даже немного сбавить ход, неслись ругательства, а порой даже проклятья. Неудивительно, и правда заслужили. Но некоторым пешеходам везло. Одной из таких «счастливчиков» была девушка в сером пальто, предусмотрительно шедшая максимально близко к домам. Еще несколько дней назад для себя она решила, что уж лучше промокнут ноги в черных осенних сапогах со шнуровкой, которые совершенно не спасали от мокрой погоды, чем полностью окажется грязной от «машинного» бесплатного душа. Алисия Сол в это утро спешила на занятия в любимую медицинскую академию. Правда, насчет «любимой» можно было поспорить, потому как там довольно часто случались инциденты, из-за которых каждый раз хотелось бросить все, опустить руки и отказаться от своей мечты. То несносный преподаватель буквально ставит перед собой цель завалить студентку на зачете (даже не на экзамене!); то заменяющий окажется абсолютно бестолковым, из-за чего приходится постоянно выискивать нужную информацию, чтобы не было пробелов по, казалось бы, пройденной теме; то какой-нибудь карантин на месяц заставит учиться полностью самостоятельно, что в данном учебном заведении ой как не просто. Вот уже пять лет Лисс упорно грызет гранит науки, ломая зубы, но беспощадно кроша этот камень знаний. Ведь конец пути так близок, несмотря на предстоящие два года ординатуры. Но это уже будет совершенно другое. А пока осталось потерпеть некоторых личностей всего лишь полтора года. А потом уж она всем покажет, каким блестящим хирургом она станет. На одном направлении в медицине Алисия не останавливалась. Да, абсолютным специалистом она будет только в этой области, но кто мешает развиваться и в других не менее интересных ответвлениях? Именно из-за этой жуткой мании к учебе у девушки почти не было никаких других увлечений, а уж тем более друзей. Времени-то на все не хватит, в сутках всего двадцать четыре часа. В личной жизни тоже не клеилось. Точнее, Лисс сама отшивала всех, кто пытался хоть как-то с ней взаимодействовать. Девушка понимала, что на данном этапе своей жизни она совершенно не может отвлекаться на такие глупости, как какая-то там любовь. Мечта упорно маячила перед глазами, осталось всего немного. А там уже можно и на свидания побегать. Ухажеров у обладательницы испанской фамилии было очень много, что совсем не удивительно. Внешность у Лисс была сильно привлекательная: миловидное личико с едва проступающим румянцем на щечках; большие карие глаза, на свету отливающие сверкающим золотом; слегка припухлые губки, которые довольно часто изгибались в счастливой улыбке в те моменты, когда у девушки что-то очень хорошо получалось; чуть вздернутый нос, который она смешно морщила, когда ее что-то не устраивает; кудрявые каштановые волосы, которые густой копной рассыпались по плечам, стоило девчонке снять резинку; стройная фигура, но без слишком выраженных округлостей. Поэтому в двадцать два года Алисию часто принимали за ребенка в общественных местах. Это сильно возмущало девицу, но ничего с этим поделать она не могла. И вот, в очередную пятницу Лисс направлялась на учебу в свою (не)любимую академию. Последний рывок перед долгожданными выходными, в которые можно наконец-то никуда не ходить. Вот только эта пятница не была обычной в ее довольно серой жизни. Полгода назад, в такой же дождливый и пасмурный день ноября, умерла любимая бабушка девушки. Всегда пышущая здоровьем, пожилая женщина шестидесяти семи лет умерла от инфаркта. Проблем с сердцем никогда у нее не было, поэтому до сих пор Алисия считает, что здесь не обошлось без чужого вмешательства, хоть все анализы и экспертизы доказывают обратное. В тот день, когда самый родной для нее человек покинул наземный мир, внутри Лисс словно что-то оборвалось. Тогда она чуть было не впала в депрессию. Почти забросила учебу, никуда не ходила, даже на занятия, хотя обычно ее оттуда силком не вытащишь. Слезы девушка выплакала буквально за пару дней, потом наступила полная апатия, абсолютное нежелание принимать действительность. В таком состоянии она пребывала до тех пор, пока на девятый день с момента смерти этой солнечной женщины Алисии не приснился один сон. В нем девушка находилась в таком родном, любимом доме умершей бабули. Та поджидала ее, стоя на крыльце. Эмоции и чувства юной студентки в тот миг было не описать словами. Она сразу бросилась в объятия слегка улыбающейся бабушки. Слезы вновь хлынули по щекам. Лисс что-то быстро говорила, сама не разбирая ни слова, на что ее родственница лишь понимающе кивала, поглаживая расчувствовавшуюся внучку по вьющимся волосам. − Милая моя девочка, я понимаю, как тебе сейчас тяжело, − когда Алисия наконец выдохлась, бабушка начала говорить. А девушка замолкла и слушала родной голос, затаив дыхание. − Но ты должна все услышать и понять сама. Я не хочу говорить о своей жизни, о своей смерти. Тебе просто нужно принять это так, как есть. Не думай ни о чем, не ищи правды. Просто знай, что я тебя любила, люблю и буду любить всегда, даже там, на Небесах. Я всегда буду с тобой, вот здесь, в твоем сердце. Не нужно отчаиваться, опускать руки в своем любимом деле. Ты станешь великим хирургом, самым настоящим целителем. Пожилая женщина взяла паузу, прикрыв глаза. Она словно думала, стоит ли ей еще о чем-то говорить своей внучке или же будет лучше просто промолчать. Но ведь тогда совершенно неизвестно, как может сложиться жизнь и судьба родной кровинушки. − У меня была одна единственная вещь, которой я дорожила больше всего на свете. Я спрятала ее подальше незадолго до смерти, потому как знала, что ею могут заинтересоваться другие дальние родственнички, несмотря на то, что все мое имущество переходит по наследству именно тебе. Совсем скоро ты узнаешь, что это за вещь. Подожди несколько месяцев. Лисичка моя, ты все поймешь, только не сдавайся. А сейчас прощай. Живи, будь счастлива. Не жалей мертвых. На этом старушка закончила свою речь и отпустила девушку. Та попыталась уцепиться обратно, что-то сказать, но не могла произнести ни звука. А женщина на все ее действия лишь немного улыбнулась, с толикой грусти окинула взглядом внучку, а потом развернулась и вошла в дом. После этого Алисия проснулась, резко сев на кровати. Глаза были все так же полны слез, и в этот раз она уже не могла их сдерживать. Остаток ночи девушка прорыдала, обнимая свою подушку. Сон помнился слишком отчетливо. Но эта «встреча» помогла Лисс вернуться к привычной жизни. За прошедшие полгода она не раз вспоминала слова бабули, пыталась понять, о какой вещи та говорила во сне, но в голову ничего не приходило. И вот, когда настал апрель, пришел момент услышать завещание и разделить наследство, если была такая возможность. Именно поэтому сегодняшняя пятница была совсем не обычной. К счастью, в этот день было всего лишь две пары, которые для Алисии прошли как в тумане. Преподавателя она слушала вполуха, буквально витала в облаках. Однако никто ее не трогал, ведь девушка была, наверное, лучшей на курсе. И иногда подобное поведение было простительно. Сразу после занятий Лисс предстояло добраться до места, где и должны были озвучить завещание бабули. В душном маленьком помещении собралось очень много народу. Большинство из них девушка видела впервые. И пришли ведь за скудным богатством бабушки… При том, что в последние годы те ни разу даже не поинтересовались, как ее здоровье, не говоря уже о походе в гости. Поэтому Лисс предполагала, что от бабушки им уж явно ничего не досталось. Саму девушку никто из «родни» толком не заметил. Разве что парень или муж одной из них уперся в нее взглядом, явно завороженный внешностью. Но на это Алисия не обращала внимания. Не он первый, не он последний такой. − Прошу немного внимания, − в эту комнатушку вошла женщина средних лет. На носу были маленькие очочки, в руках черная папка. Цокая небольшими каблучками, дамочка прошла к большому столу, заваленному множеством других документов. В полной тишине она отодвинула стул и села, открывая папочку. − Итак. Все здесь собрались для того, чтобы услышать завещание Афилии Сол. Женщина взяла паузу и поправила немного сползшие очочки. Затем перелистнула титульную страницу документа, прочистила горло и снова уставилась в папку. − Роксане Дэквуд, сестре погибшей, Афилия завещала эту шкатулку. Ключ прилагается, − на столе перед нотариусом появились озвученные вещи. Видимо, откуда-то достала. Полненькая женщина лет пятидесяти цепкими ручками быстренько схватила шкатулку. По хищно блестящим глазам сразу стали понятны ее мысли. Дама явно думала о том, что ей перепали драгоценности. − Вивиан Романо, дочери умершей, по завещанию достается вторая шкатулка, − на стол опустилась точно такая же коробочка. Роксана недовольно стрельнула в тридцатилетнюю племянницу взглядом. Еще бы, все украшения достались не ей. Женщина забрала свою часть наследства. Довольной она явно не выглядела. − Алисии Сол… − дамочка за столом оглядела всех присутствующих, пытаясь удивленным взглядом найти следующую наследницу. − Это… Это я, − нерешительно подняла руку Лисс. Десятки пар глаз уставились на нее в недоумении. Кажется, о ее существовании мало кто в принципе знал. Нотариус смерила девушку немного подозрительным взглядом. − Алисия Сол, Вам по завещанию достается квартира Вашей покойной бабушки Афилии Сол со всем имуществом, что находится внутри помещения. Также Вам переходит все, что лежит в сейфе в одном из банков города. Точную сумму назвать не могу по просьбе госпожи Сол. На этом все. Алисия стояла, будто оглушенная. Ей? Переходит столько всего? И что с этим делать? Еще несколько секунд после того, как дамочка завершила свою речь, стояла гробовая тишина. Было слышно, как в окно бьется муха. Но потом до народа видимо дошел смысл сказанного. Как гром среди ясного неба грянул гомон недовольных голосов. − Ей?! Этой соплячке досталось все?! − верещала Роксана Дэквуд. Ей вторила Вивиан. − А как же остальные? Вы, верно, упустили несколько строк, уважаемая нотариус, − сдержанно обратился к дамочке за столом круглый мужчина, каждые пять минут вытиравший с красного от духоты лица струящийся пот. − Нет, на этом все. Больше никому и ничего завещано не было, − сказала та, как отрезала. Гомон вокруг лишь усилился. Все возмущенно галдели, обсуждая произошедшее. Алисия общаться с родственниками не желала. Те явно настроены совсем не дружелюбно, поэтому просто необходимо поскорее свалить, пока не набросились. К счастью, побег она сумела совершить довольно успешно. На улице все так же лил дождь, но теперь это было совершенно не важно. Подумать только! Бабушка и при жизни умела удивлять, но после смерти… Подобного явно никто не ожидал. Как-то незаметно для себя Лисс быстро оказалась напротив двери в квартиру бабули. То есть, уже в ее квартиру. Конечно, нужно было решить еще кучу вопросов с документами, но это все завтра. Успеет, разберется. А пока девушке просто необходимо побыть наедине со своими мыслями. Да и очень кстати вспомнился сон. Что-то очень важное Лисс должна была найти в квартире. За эти полгода она сюда приходила лишь несколько раз. Все в этом месте такое знакомое, родное. Было больно осознавать, что любимого человека больше нет в наземном мире. Входная дверь открылась с тихим металлическим скрипом. В нос сразу ударил до боли знакомый запах. Запах этого места. Лисс давно заметила, что у каждого помещения он свой. Все это напрямую связано с хозяином квартиры или дома. Немного постояв в коридоре, Алисия прошла вглубь квартиры. На шкафах, столах и полках лежал слой пыли. Да, здесь давненько не убирались. Но сейчас пока явно не до уборки. Оказавшись в бабулиной комнате, девушка снова зависла на пару минут, разглядывая царившую здесь атмосферу. Все осталось нетронутым и выглядело так, будто бабушка просто вышла в магазин. Аккуратно заправленная кровать пестрила разноцветным пледом; большой деревянный шкаф словно улыбался приоткрытой, давно сломанной дверцей; полка на всю стену, прибитая над постелью, целиком была забита различными книгами (и это была лишь их малая часть); на прикроватной тумбочке одиноко стоял механический будильник, мерно тикая секундной стрелкой. Глубоко вздохнув, Лисс принялась обшаривать комнату бабули в поисках того самого дорогого, что она припрятала где-то здесь. В этот момент девушка словно нутром почуяла, где именно нужно искать вещь. В матрасе смогла заметить еле-еле отличающийся по цвету шов. Аккуратно распоров его, Алисия обнаружила старинную деревянную шкатулку. Ее из темного материала явно делал самый настоящий мастер. Открывалась довольно просто, даже ключ был не нужен. Внутри шкатулки обнаружился необычайной красоты кулон из янтаря. Он был круглый, в серебряной оправе с красивейшими завитками, обрамляющими плоский ровный камень. На нем не было видно ни одной трещины и царапины, словно его только что доставили из ювелирного магазина. − Неужели ты именно его считала самым ценным, ба?.. − тихо спросила девушка, разглядывая находку. Камень, заключенный в серебро явно не был столь ценным в современном мире. Значит, дорог, как память? На бабушке этот кулон Лисс никогда раньше не видела. Решив не гадать, почему именно он и зачем он ей, брюнетка надела его на шею, застегнув замудренный замок. Удивительно, но серебро не выглядело старым и потемневшим. Наоборот, кулон сверкал в полутьме, как новенький. Металл приятно холодил кожу на груди. Алисия прикоснулась к нему, проводя пальцами по гладкому камню, рельефной узорной оправе. Все это было приятно и хорошо. После этого девушка направилась на кухню. Еще должны были сохраниться какие-нибудь крупы. Есть хотелось безумно. Да и старушку помянуть было самое время. Сварив любимую гречку Афилии, Алисия наложила себе половину тарелки и налила стакан воды. − Что ж… Бабушка, тебя уже полгода нет со мной. Я так скучаю… И это завещание… Ну зачем ты мне столько всего оставила? Я ведь совершенно не просила. На меня теперь все родственники обозлятся. Как мне прикажешь быть? Теперь и по улицам ходить страшно… Но… несмотря на все это, хочу сказать тебе большое спасибо. Вот только… Хотелось бы понять, зачем мне этот кулон. Почему он был для тебя так важен? Конечно, все эти вопросы задавались в пустоту. Девушка вздохнула и продолжила поглощать гречку, запивая ее водой. После ужина ее начало клонить в сон, что совсем не свойственно юному организму. Совершенно обессиленная, Лисс кое-как доползла до дивана в гостиной, рухнула на него плашмя и мгновенно отключилась. В очередном сне к ней снова пришла любимая бабушка. − Столько вопросов у тебя, деточка, − деловито сказала она, но глаза улыбались. Лисс, конечно же, сразу бросилась в объятия женщины. − Ба! Как я рада тебя видеть! − по щекам потекли слезы, и девушка, всхлипывая, уткнулась в плечо старушки. − Ну-ну, чего сырость развела? Успокаивайся давай, у меня очень мало времени. Алисия быстро отстранилась, вытирая скатывающиеся слезы. Кивнула, показывая, что готова услышать ответы на свои вопросы. − Все мое состояние досталось тебе по одной простой причине. Ты единственная из всей нашей многочисленной родни, кто по-настоящему меня любил. Тебе от меня нужны были лишь забота и внимание. Ну ладно, была еще причина. Хотела увидеть лица родственничков после зачитывания завещания, − Афилия посмеялась. − Но основная — первая, названная мной. − Теперь понятно… Ба, а что за кулон? Я его у тебя никогда не видела. − Да, верно… − пожилая женщина прикрыла глаза, слегка улыбнувшись. − Он всегда был на мне. Просто ты этого не видела. И никто не видел. В этом его особенность. Люди этого мира ни за что не увидят то, что ему не принадлежит. Да и я сама не хотела, чтобы он попадался тебе на глаза. − Погоди… В каком смысле «этого мира»?.. − не поняла кареглазка. Слова бабушки сильно озадачили. − Скоро все узнаешь. Пока того, что я сказала, вполне достаточно. Только… милая моя лисичка, никому… слышишь? Никому не отдавай его. Силой кулон не отберут, только с добровольного твоего согласия. И еще. Не доверяй Луне. − Добровольно? Луне? Бабушка, я совершенно ничего не понимаю! − Время подошло к концу. Большего я тебе сказать не могу, − фигура женщины стала таять. − Нет! Ба, прошу, постой! Не уходи! Останься! − как в прошлый раз попыталась ее ухватить, но ничего точно так же не получилось. Бабушка исчезла, а Лисс проснулась. На глазах снова были слезы. Несмотря на то, что сон, казалось бы, был коротким, прошел вечер и даже ночь. Сейчас было раннее утро. Пора было собираться на учебу. Немного успокоившись, Алисия отправилась умываться, после чего позавтракала и вылетела из квартиры почти пулей. Вот только слишком далеко отбежать она не успела. Сразу за углом ее перехватили. − Вот ты где, дрянная девчонка. Заграбастала себе все? А вот не дождешься. Сейчас ты пойдешь к нотариусу и откажешься от наследства, поняла? − сильно сжимая руку Лисс, прошипела Вивиан. − От… Отпустите меня сейчас же. − голос немного дрогнул, но в целом девушка держалась достойно. − И не подумаю, пока не подпишешь вот эти бумаги, − буквально ей в лицо стала тыкать какими-то листочками. Алисия попыталась отмахнуться. − Я не стану ни от чего отказываться. Такова была воля бабушки. И нарушать ее «наказ» я точно не собираюсь. − Соплячка! Жизни не видала, а уже решила прибрать к рукам собственность моей матери! − визгливо стала на нее кричать Вив. − Вы за последние годы ни разу не появились на пороге ее квартиры. Ни разу не позвонили, не поинтересовались, как она. Отпустите мою руку, мне пора идти, − снова дернулась, но наманикюренные ноготки женщины впились еще сильнее в кожу Лисс. − Ты никуда отсюда не пойдешь! Поняла меня?! На глаза от боли навернулись слезы. Больно, обидно. Еще и злость начала охватывать. В этот момент кулон слабо засветился. Свет видела лишь Алисия. Она удивленно опустила взгляд, смотря на происходящее. Все остальное вмиг стало каким-то неважным. С каждой секундой сияние становилось все ярче, пока не ослепило хозяйку камня. В следующий миг Вив с открытым ртом и незаконченной фразой осталась одна на дороге, растерянно хлопая глазками.