Найденыш

Джилл вышла к деревеньке в надежде, что пополнит запасы съестного и перестанет цедить один только суп из ботвы. Она почти поднялась на пригорок, когда до нее донесся истошный вопль. Внизу мохнатые твари волокли за ноги через огород ревущую крестьянку с огромным пузом. Путница вся обмерла от ужаса: это были настоящие тролли. Поганцы бросили добычу наземь, среди затоптанных грядок. Самый мордастый из них вскочил на грудь женщины, исполосовал сорочку и впился когтями в тело, вскрывая вздутый живот. Второй облизнулся и запрыгал, будто бы поторапливая другого. Женщина во всю заорала, и Джилл увидела в кроваво-бурых лапах тролля младенца – излюбленное кушанье лесных лиходеев . Она всхлипнула и повалилась на колени. Хрустнула ветка. Мордастый сразу привстал, принюхиваясь. Крепко зажав ладонью рот, Джилл постаралась унять бешеный стук зубов. Молиться было бессмысленно. Единственный, кто мог бы ее спасти, давно пропал неизвестно где. Свободный рукой она сжала круглый камушек в кармане. И медленно отползла в заросли крапивы. *** Ее непутевый папаша захлебнулся в собственной рвоте после очередной попойки по случаю разгрома кушанской падали. Не сумел сам подняться: доспехи помешали. Джилл особо не горевала, больше всего ей было жаль матушку: та не разгибала спины, чтобы они могли вдвоем прожить без пенсии, полагавшейся семьям ветеранов. Прожить не получалось, и мать отправила дочь к своей старшей сестре, в соседний городок. В доме тетки приняли неохотно, посчитав лишним ртом. Нахлебнице постелили на скрипучей кровати-гнилушке в углу чердака. Утром девушку разбудил гадкий птичий клекот. Прямо над ее головой на одной из балок копошилась сорока. Присмотревшись, Джилл поняла, что злодейка хозяйничает в чужом гнезде. Она схватила первую попавшуюся под руку жердь и атаковала налетчицу самодельной пикой. Сороке пришлось умерить аппетиты и отлететь. Джилл взобралась по шаткой лестнице. К разочарованию спасительницы, из пяти яиц четыре оказались проклеваны. Уцелело лишь одно: крупнее остальных, желтее, со странными наростами на скорлупе. Джилл нагнулась, чтобы разглядеть диковинку, и тут яйцо зыркнуло на нее янтарным глазом. От испуга она едва не свалилась. Наверняка бы шею свернула, если б не удалось вовремя уцепиться за край балки. «Все зло от таких пытливых, как ты», – любил побрюзжать отец. Впрочем, он частенько нес полную околесицу. Джилл без труда догадалась, что это за фитюлька. Она собралась было отнести проклятую находку подальше и бултыхнуть в какое-нибудь болото, но неожиданно снаружи повеяло гарью… В тот день до смерти задохлись два маленьких кузена, игравших на свою беду в амбаре. Джилл подошла к тетке, чтобы утешить несчастную, но та только прорычала в ответ: – Прочь с глаз моих, кукушкино отродье! Джилл не стала дожидаться, пока прогонят пинками. И передумала топить бехелит. *** Лишь на второй день тошнота сменилась неуемным голодом. Горсткой кислых ягод и водянистой похлебкой этого зверя было не обмануть. От усталости Джилл сбилась с охотничьей тропы и теперь вынуждена была то и дело перелезать через коряги. У поваленной сосны она наткнулась на захлопнувшийся капкан. Угодивший в стальную пасть заяц еще дергался в агонии. Под языком Джилл скопилась слюна, и она подавилась омерзением к самой себе. Голод восторжествовал под одобрительное жужжание мух. Достав из сумки нож, Джилл ухватила зайца за уши и рассекла ему глотку. *** Пыльная дорожка вела в долину. Перед Джилл полумесяцем раскинулось озеро, вобравшее в себя синеву летнего неба. Рядом с берегом, на лугу, она приметила светлое остроконечное пятно, напоминавшее своими очертаниями эдельвейс. При приближении Джилл с изумлением признала в цветке черноволосую девушку в белом платье без рукавов. Путница остановилась в пяти шагах, завороженная фарфоровой хрупкостью незнакомки. «Вылитая спящая королевна из сказок Розины!» Такая же прекрасная… и мертвая? «Королевна» не шевелилась. Открытая взгляду молочная кожа была сплошь усыпана лиловыми отметинами. Противный голос внутри Джилл убеждал, что лучше пройти мимо и не вмешиваться. «Я уже бросила ту беременную крестьянку… на растерзание троллям…» Она упрямо переступила страх перед заразой и склонилась над бледной красавицей. – Кто ты такая? – вдруг заговорила покойница. Растерявшись, Джилл отпрянула и больно плюхнулась на задницу. – Ты не послушница… – Я Джилл… – Джилл? И всё? – недоуменно переспросила незнакомка. – Просто Джилл, – подтвердила она. – Ну так вот, Просто Джилл, ты испортила отменную шутку. Я надеялась проучить глазастую клушу раз и навсегда… – Значит, эти синяки... – Черника, конечно же, – вздохнула темноволосая, указывая на пушистые кустики вокруг. – Я Терезия фон Каутлиц-Артен-Швандерберден. – Длинное же у тебя имя… – замялась Джилл, заслоняя рукой заплатку на подоле. – Хорошо, что не короткая память и репейник в косах. Терезия – вполне достаточно. Будем знакомы, – дворянка протянула перепачканные соком пальцы, и Джилл их нехотя пожала. – После кончины папеньки меня заточили в здешнем монастыре за холмом и окружили чопорными монахинями. Единственное развлечение – убегать. Обожаю дурачить этих лживых куриц, которые насаждают веру в бога… и обещают Рай, когда я точно попаду в Ад. Вечно грозятся, что привяжут к стулу, – никакого воображения! Позавчера я сама предложила настоятельнице меня замуровать, так та отказалась, укоризненно качая головой, понимаешь? – Не дождавшись ответа, Терезия продолжила с запалом: – Я сцедила кровь со всех монастырских коров и искупалась в ней, а эта блаженная треска лишь покачала головой и запретила подавать мне десерт! Джилл поежилась, припомнив другую девушку, мечтавшую избавиться от опеки взрослых. – Какими судьбами в этих краях? – неожиданно поинтересовалась Терезия будничным тоном. – Я ищу одного… воина, чтобы кое-что отдать, – Джилл удержалась от желания дотронуться до бехелита. – Ты тоже потеряла важного тебе человека, я права? – проницательно заключила собеседница. – Кем он тебе приходится… братом, возлюбленным?.. – Никем. Он внезапно появился, изменил мою жизнь, а потом бесследно исчез… – Действительно, похожи… – прошептала Терезия с совершенно пустой улыбкой на кукольном личике, и тут же громко воскликнула, – Мы с тобой похожи. И могли бы вместе отыскать твоего воина… – Но… Терезия сделала вид, будто с ней сразу же согласились. – В той стороне пролегает глубокий овраг, переберемся через него и спустя пару часов дойдем до пограничья Мидланда. Монахини врут, что мост сгорел из-за нечистой силы, обитающей в провале. Однако я уверена, что злым духам там делать нечего. Жаль, мы не птицы, с крыльями было бы намного легче… Джилл нахмурилась: – Крылья нужны для полета туда, откуда нет возврата. – А куда, по-твоему, мы направляемся?.. Она не придумала, что на это ответить. Джилл предпочла бы пугающей определенности неизвестность.