Глава 37
12 апреля 2023 г. в 12:03
Когда заботишься о ком-то, боль идёт в комплекте.
Б. Грин
Время в Институте здоровья «Артемис» летело почти незаметно. Курс реабилитации Акшая подошёл к концу, и Пранав с сыном уехали домой. Прощаясь, Каур и Анджали обменялись контактами, и теперь мужчина каждый день звонил мисс Райзада, и они подолгу болтали ни о чём и обо всём сразу, не желая терять обретённой дружеской связи. Программа Долли тоже была завершена, но молодая мать всё так же утром собирала девочку и уходила из палаты, чтобы скрыть от Кхуши этот факт. Анджали понимала, что невестка откажется завершить свой курс, если узнает, что Далджит находиться здесь больше нет необходимости. Ведь Бабочка согласилась приехать в «Артемис» только потому, что золовка попросила её составить компанию, и была уверена, что никого и ничем не обяжет. Сама же Кхуши заметно шла на поправку. Девушка уже свободно передвигалась без трости, и хромота теперь стала менее заметной. Но для полного восстановления моторных функций требовалось ещё много работы, и Анджали была готова сделать что угодно, чтобы невестке и в голову не пришло прервать лечение. Единственное, что пока никак не поддавалось коррекции, - это судороги, время от времени сводившие повреждённые руку и ногу Кхуши. Мисс Райзада впервые столкнулась с этим явлением ещё в первую неделю их пребывания в Институте здоровья, но до сих пор с содроганием вспоминала, как среди ночи её разбудил крик боли невестки, и она, почти полностью дезориентированная ужасом и паникой, которые вызвало это зрелище, очень, просто непростительно, долго, как ей тогда казалось, искала врача или медсестру. На следующий день Анджали, отдав Долли на процедуры в детское отделение, пошла на занятия лечебной гимнастикой к Кхуши и полчаса дотошно расспрашивала врача, что и как делать в подобной ситуации. И когда судорога в следующий раз атаковала Бабочку, мисс Райзада самостоятельно, без помощи медицинского персонала, справилась с этой бедой, заслужив благодарность измученной болезненными спазмами девушки. Обо всех происшествиях за день Анджали каждый вечер рассказывала брату по телефону, пока Кхуши принимала душ перед сном. Единственное, о чём мисс Райзада умалчивала, чтобы не причинять Арнаву лишней боли, это судороги, которыми страдала его жена. Молодая мать надеялась, что к завершению курса реабилитации всё нормализуется, и болезненные спазмы перестанут мучить невестку, а значит, рассказывать об этом брату нет никакого смысла. Несколько раз Кхуши заставала Анджали за разговорами с братом, и каждый раз просила Богиню благословить этого великодушного мужчину, который не только оплатил ей лечение, но и справляется о её самочувствии. Вот и сегодня, выходя из ванной, девушка услышала, что золовка разговаривает с Арнавом по телефону, и, продолжая вытирать волосы полотенцем, улыбнулась и мысленно обратилась к своей всемогущей подруге: «Богиня, пусть мистер Райзада всегда будет здоров и счастлив! Он такой хороший человек!» Вдруг руку Кхуши сковало болью, и она, закричав, выронила ткань. - Я потом перезвоню! – проговорила Анджали и сбросила вызов, услышав крик невестки. Мисс Райзада оставила телефон на кровати и поспешила к Бабочке. Совершая уже ставшие привычными манипуляции, Анджали не обращала внимания на беспрерывно звонящий мобильный. Когда приступ у Кхуши прошёл, она усадила измученную болью невестку на кровать и подала ей стакан воды. - Ответь на звонок, - проговорила Бабочка, сделав глоток. – Наверное, это что-то важное, раз до тебя так упорно пытаются дозвониться. - Это Арнав, - махнула рукой Анджали. – Не волнуйся, он не обидится. Я расскажу, что случилось, и чоте всё поймёт. - Ты уверена? – Кхуши отдала стакан золовке и зевнула. – Я бы не хотела, чтобы он думал… - Не волнуйся, - перебила её Анджали, забирая посуду. – Арнав всё понимает. Ложись лучше спать. Тебе надо отдохнуть. *** АСР передавал сестре приветы от многочисленных родственников, когда услышал в трубке крик боли жены. Анджали что-то пробормотала и сбросила вызов. А у Арнава на секунду похолодело в затылке от страха за любимую. Мужчина тут же снова набрал номер телефона сестры, но никто не ответил. Райзада звонил ещё и ещё, но из динамика каждый раз слышались только длинные гудки. Арнав был близок к панике и уже готов был всё бросить и немедленно ехать в Гургаон, когда сестра наконец-то взяла трубку. - Ди, что случилось?! – АСР кричал, не в силах сдержать охвативший его страх. – Что с Кхуши?! - Чоте, не волнуйся, всё в порядке. - В порядке?! Я слышал, как она кричала! - Чоте… - Ди, не смей ничего от меня скрывать! - Это была обычная судорога, чоте. Волноваться не о чем. Я уже оказала Кхуши необходимую помощь, и она сейчас отдыхает. - Обычная судорога!? Ди, и как часто моя жена мучается от боли от этих «обычных судорог»? - Чоте… - Анджали замолчала, понимая, какие чувства вызовет у брата правда. - Чёрт! Ди, не вынуждай меня ехать в Гургаон! - Несколько раз в неделю, - тихо сказала Анджали. - Что за..?! За что они берут такие деньги, если даже не могут избавить от этих чёртовых судорог?! Всё, я выезжаю! - Нет! Чоте, послушай меня! – взмолилась Анджали, пытаясь достучаться до разума брата. – Врачи здесь делают всё, что в их силах! Кхуши быстро идёт на поправку… - Видимо, не всё! – гневно перебил сестру Арнав. – Раз она до сих пор испытывает такие боли. - Чоте, я разговаривала с доктором, - стараясь говорить спокойно, продолжила Анджали. – Судороги – это последствие тяжёлых травм, как короткое замыкание в разорванной цепи нейронов. Для того чтобы восстановились нервные волокна, требуется очень много времени. Врач сказал, что на это может уйти до трёх лет. Но при правильной терапии последствия можно свести к минимуму. - Значит, мне нужно смириться с тем, что Кхуши ещё три года будет мучиться от боли? Ты слышишь, что говоришь, ди?! - Чоте, я всё понимаю, но другого варианта просто нет! Доктора говорят, что моторные функции у Кхуши восстанавливаются в ускоренном темпе, и это даёт надежду, что и нервные связи тоже довольно быстро придут в норму. Мы все сейчас должны не злиться на то, чего не можем исправить, а всячески способствовать выздоровлению твоей жены и всегда быть рядом, чтобы вовремя оказать необходимую помощь. Арнав закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь справиться с лавиной эмоций. Анджали не нарушала тишину, давая брату время прийти в себя и подумать. - Ты права, ди, - хриплым голосом после нескольких минут молчания проговорил АСР. – Но только прошу: не скрывай от меня больше ничего. - Обещаю, - ответила Анджали. – Прости, чоте, я хотела тебя уберечь… - Не нужно, ди, - горько усмехнулся мужчина. - Кхуши – моя жена. Её боль – моя боль. Я не могу быть рядом и держать её за руку, поддерживать и заботиться. Но я просто обязан знать всё, что с ней происходит, чтобы обеспечить необходимые уход и защиту. *** - Доброе утро, господин Райзада! – звонок адвоката Роя застал Арнава на выходе из душа, и теперь АСР, включив громкую связь, яростно тёр голову полотенцем, чтобы капли воды с волос не бежали по спине и лицу прохладными ручейками, мешая сосредоточится на беседе. – Простите, что беспокою так рано, но только что мне позвонил судебный пристав и сообщил, что первое заседание по делу Шьяма Манохара Джа состоится через два часа в Патиала-Хаус. - Что за.!? А почему об этом сообщили только сейчас?! – Арнав отшвырнул полотенце в сторону и, схватив телефон, отключил громкую связь и прижал трубку к уху. – Вы же говорили, что о дате слушания должны уведомить не позднее, чем за три дня! - Да… - Рой немного замялся на том конце провода. – Видимо, у Вашего бывшего зятя остались связи в службе судебных приставов. И таким образом нам хотели помешать подготовиться к делу. Но не волнуйтесь, господин Райзада, - адвокат заговорил уверенным деловым тоном. – Все материалы у меня давно готовы! Нам нужно только вовремя явиться на заседание. - Ранават в курсе? - Да, я сообщил ему перед тем, как позвонить Вам: ему же надо успеть добраться из Алвара. - Хорошо, - отрывисто бросил Арнав. – Встречаемся через полтора часа у главного здания. - Конечно, господин Райзада. АСР сбросил вызов и направился к шкафу. Вынув оттуда очередной чёрный костюм и рубашку на тон светлее, Арнав бросил их на кровать и взял с тумбочки гарнитуру. Спешно натягивая на себя одежду, Райзада параллельно отдавал приказы верному Аману, которого, как и обещал, назначил своим заместителем. Через полтора часа Арнав пожимал руку адвокату Рою у главного здания судебного комплекса Патиала-Хаус. Как только мужчины обменялись приветствиями, утреннюю тишину нарушил рёв мотоциклетного мотора. И уже через несколько секунд Рудра припарковал своего железного коня на небольшой парковке перед входом. Короткое рукопожатие с Роем, дружеское объятие с Райзада – и мужчины, преодолев несколько ступеней, скрылись за дверями здания суда. *** - Встать! Суд идёт! Громкий приказ судебного пристава заставил немногочисленных присутствующих в зале подняться со своих мест и повернуть головы в сторону двери справа от кафедры, откуда появился невысокий полноватый мужчина с седыми волосами и окладистой бородой. Его маленькие, напоминающие крысиные, глазки окинули участников процесса цепким взглядом, пока судья неспешно проходил к своему месту. Мужчина неторопливо разложил на кафедре принесённые с собой документы, потом сел на стул, тщательно расправил мантию, выпрямился, сложив руки на столешнице перед собой, ещё раз оглядел присутствующих и только после этого едва заметно взмахнул рукой, давая приставу команду разрешить участникам процесса сесть на свои места. Этот представитель закона с первого взгляда вызвал у Арнава неприязнь, а его высокомерное отношение только усилило это чувство. Но эта была невысокая плата за то, чтобы именно Маниш Бхаттар был судьёй по делу его бывшего зятя. Господин Бхаттар заступил на должность всего три недели назад, будучи выбранным коллегией Верховного суда после ухода на пенсию своего предшественника, но уже успел снискать себе славу жесточайшего адвокатоненавистника. Его честь Маниш Бхаттар относился с пониманием и даже некой долей уважения ко всем участникам процесса, даже к подсудимым, но на дух не переносил адвокатов. И чем старательнее те исполняли свой долг, тем меньше шансов было у их подзащитных на благополучный исход дела, даже если всё доказательства невиновности были налицо. Арнав и Рудра задействовали немало сил, средств и связей, чтобы именно этот судья вёл дело Джа. - Слушается дело в отношении Шьяма Манохара Джа, обвиняемого по главам пять «а», одиннадцать, двенадцать, четырнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, двадцать, двадцать «а», двадцать один, двадцать два и двадцать три Уголовного кодекса Индии, - чуть гнусавый голос судьи заставил Арнава поморщиться. - В силу того, что объём инкриминируемых деяний велик и разносторонен, слушания по делу будут проходить в несколько этапов, группируясь по однородности составов предъявляемых статей Уголовного кодекса Индии. В сегодняшнем заседании будет рассмотрено обвинение в части главы шестнадцать, по статьям триста тринадцать «Причинение выкидыша без согласия женщины» и триста тридцать восемь «Причинение тяжкого вреда действием, ставящим под угрозу жизнь или личную безопасность других лиц», и главы двадцать «а», по статье четыреста девяносто восемь «а» «Жестокость со стороны мужа или родственников мужа». Председательствующий судья – Маниш Бхаттар… Арнав не стал вслушиваться в дальнейшую речь представителя закона, позволяя этому неприятному звуку быть лишь фоном собственных размышлений. Он всмотрелся в лицо бывшего зятя, которое выражало сейчас крайнюю степень раболепства перед судьёй и абсолютную невинность перед предъявляемыми обвинениями. Шьяма ввели в зал суда меньше, чем за минуту до появления его чести Маниша Бхаттара, поэтому у Джа и Райзада не было возможности сказать друг другу хотя бы пару слов, да и вряд ли им позволили бы это сделать конвой и прокурор. Но их взгляды на несколько секунд схлестнулись в поединке. Тогда Арнав в очередной раз поймал себя на мысли, что следовало бы придушить бывшего зятя ещё в день свадьбы брата и Паяль, не слушая его лжи. - … Арнав Сингх Райзада, - собственное имя, произнесённое судьёй, заставило мужчину вновь сосредоточиться на происходящем. – Со стороны подсудимого правозащитника не заявлено, - Арнав понял, что его честь Бхаттар не обращался к нему лично, а просто перечислил его в составе заинтересованных участников процесса и с облегчением выдохнул. – Подсудимый! - Да, Ваша честь! – Джа вскочил со своего места и с подобострастием посмотрел на судью. - Вы желаете воспользоваться услугами частного адвоката? Или суд может назначить Вам бесплатного государственного защитника, если Вы не располагаете необходимыми средствами. - Спасибо, Ваша есть, но я хотел бы воспользоваться правом на самозащиту, гарантированным статьёй один раздела три Уголовно-процессуального кодекса республики Индия. - В связи с чем Вами принято такое решение? - Дело в том, что я являюсь адвокатом, включён в реестр штата Харьяна двенадцатого марта две тысячи восьмого года, состою в адвокатской палате при судебном комплексе Патиала-Хаус с пятнадцатого марта две тысячи восьмого года, с две тысячи десятого года выступаю в роли социального адвоката, являюсь старшим помощником коллегии старших адвокатов штата Харьяна… Шьям с гордостью перечислял свои заслуги на адвокатском поприще, не подозревая, что с каждым словом всё глубже и глубже роет себе яму. Как глухарь на токовище, он с упоением слушал самого себя, не замечая, как с каждой секундой лицо судьи становится всё мрачнее, но глаза его при этом всё ярче загораются ненавистью. Слушая бравурную речь Джа, Райзада и Ранават не могли сдержать злорадных усмешек. Их план сработал. Шьям не знал этого судью и, видимо, слухи о его репутации тоже не успели его достигнуть, и потому он надеялся произвести впечатление на Бхаттара своими регалиями и заслугами, что, безусловно, принесло бы свои плоды, если бы дело рассматривал любой другой судья. Но излишнее тщеславие сейчас играло с Джа злую шутку. И Рудра с Арнавом с удовольствием готовились стать свидетелями окончательного поражения Шьяма Манохара Джа. - В таком случае суд не возражает против самозащиты подсудимого в соответствии со статьёй один раздела три Уголовно-процессуального кодекса республики Индия, - резюмировал Маниш Бхаттар, когда Шьям, наконец, замолчал. – Заседание суда объявляется открытым! – его честь Бхаттар ударил молотком. – Слово для предъявления обвинения предоставляется прокурору Навину Редди. Пока господин Редди зачитывал обвинение и знакомил суд с материалами дела, Райзада и Ранават сидели на своих свидетельских местах в одинаковой напряжённой позе с застывшими лицами и крепко сомкнутыми челюстями. Оба прилагали немалые усилия, чтобы создать видимость спокойствия, тогда как внутри всё бурлило от ярости и боли за дорогого человека – Анджали. После оглашения имеющихся в его распоряжении материалов, прокурор предоставил слово Рою для предъявления вещественных доказательств по делу. Его честь Бхаттар смотрел на адвоката со стороны обвинения с некоторой долей неприязни, но здесь на руку Райзада играл тот факт, что у мистера Роя не было адвокатской практики как таковой, официально он числился ведущим юристом «АР-Групп», что скорее предполагало работу с бумагами и гражданско-правовыми документами, чем представительство в суде. Имея право теперь вступать в прения, Шьям показал себя во всей красе. На каждое слово Роя он умудрялся находить тысячи отговорок и возражений, выставляя доказательства совпадениями, нелепыми случайностями или откровенной подставой со стороны присутствовавших в зале заседаний брата потерпевшей и частного детектива. Наверное, не знай Арнав всей правды об этом мерзком человеке, он бы серьёзно засомневался в чистоте предъявляемых ему обвинений, настолько хорошо бывший зять разыгрывал несправедливо осуждаемого страдальца, играя словами, раздувая мелочи до гигантских размеров и переворачивая фразы юриста «АР-Групп» с ног на голову так, что адвокат сам чуть не начал сомневаться в том, что говорит. Красноречия и изворотливости ума Джа было не занимать. И оба защитника Анджали с невероятным трудом сдерживали себя, чтобы не расправиться со Шьямом так, как того требовала их мужская природа: разорвать в клочья голыми руками, не дожидаясь вердикта суда. - Ваша честь, позвольте предъявить суду видеозапись с камеры наблюдения из дома господина Райзада, на которой отчётливо видны действия подсудимого в отношении потерпевшей, - Бхаттар благосклонно кивнул, и Рой, выйдя из-за стола, протянул судебному приставу диск и документы. – Ваша честь, я также представляю суду заключение Бюро судебной экспертизы о том, что данная запись не подвергалась монтажу или другого рода обработке, - пристав передал бумаги судье, а поcле вставил диск в DVD-проигрыватель и нажал на кнопку воспроизведения. – Ваша честь, прошу обратить внимание на время записи: тринадцать сорок семь. На большом экране разворачивалась трагическая сцена, все присутствующие замерли, сосредоточенно вглядываясь в происходящее, лишь двое мужчин горящими недобрым огнём глазами смотрели не в телевизор, а на подсудимого. Каждый кадр этой записи был впаян болью в их души, им не было нужды ещё раз её пересматривать. И сейчас оба пытались заглушить жажду крови Джа, что разлилась по венам. Шьям слегка занервничал, когда Рой заговорил о видеозаписи, и его полу расслабленная поза сменилась напряжённо выпрямленной спиной. Но едва на экране замелькали первые картинки, Джа подался вперёд, вцепившись в прутья ограждающей его решётки. На лице бывшего зятя семьи Райзада застыла гримаса ужаса и обречённости. Он мог бы опровергнуть слова, но спорить с видеозаписью не имело смысла, тем более что её качество было настолько высоко, что не оставалось возможности для двоякой трактовки идентификации действующих лиц. Арнав и Рудра изогнули губы в злой усмешке, больше напоминавшей оскал. Сейчас со стороны они больше походили на двух демонов мести, чем на состоявшихся обеспеченных представителей общества. - Подсудимый, будет ли у Вас реплика после просмотра данной записи? – голос судьи заставил Джа вздрогнуть и отвести, наконец, глаза от потухшего экрана. - Ваша честь, я признаю себя виновным по статьям триста тринадцать и триста тридцать восемь. Но возражаю против применения ко мне в отношении этого эпизода статьи четыреста девяносто восемь «а», поскольку в этот день был официально зарегистрирован развод… - Прошу прощения, Ваша честь, - перебил Шьяма Рой. – Но у меня есть дополнения к данному материалу, - адвокат протянул приставу документ. – Это справка из главной канцелярии Патиала-Хаус, подписанная судьёй по семейным делам Риши Чауханом, о том, что развод мистера Шьяма Манохара Джа и миссис Анджали Джа был зарегистрирован в два часа пополудни того же дня, в который была сделана представленная видеозапись. Таким образом, на момент совершения преступления подсудимый являлся мужем потерпевшей, а значит, его деяния попадают под действие статьи четыреста девяносто восемь «а» главы двадцать «а» Уголовного кодекса Индии. Маниш Бхаттар внимательно изучил переданный приставом документ и, погладив бороду, вынес свой вердикт: - Возражения подсудимого в отношении применения к нему статьи четыреста девяносто восемь «а» главы двадцать «а» Уголовного кодекса Индии отклоняются. Шьям сжал прутья решётки до побелевших костяшек и посмотрел на бывшего шурина и частного детектива. Во взгляде Джа горели ненависть и безумие, но в данный момент он острее всего ощущал собственное бессилие. Только сейчас Шьям начал понимать, с каким по силе противником он столкнулся, что, мучимый жаждой власти и денег, он посягнул на то, чем ему не суждено владеть ни при каких условиях, и что в этот раз победа будет не за ним. А вид Райзада и Ранавата, взирающих на подсудимого с презрением и превосходством, воскресил в памяти Джа слова бывшего шурина: «Ты забыл, кто ты, и кто я. Ты возомнил себя львом, когда ты - лишь мерзкий падальщик. И теперь я сделаю так, что каждая секунда твоей никчёмной жизни будет напоминать тебе, где место шакала, и что не стоит играть со львом, особенно в смертельные игры – проиграешь!» И тогда, наверное, впервые в жизни, Шьям почувствовал страх, липкий, животный, неконтролируемый. - … Заслушав сторону обвинения, представителей потерпевшей и подсудимого, на основании признания подсудимым своей вины по статьям триста тринадцать «Причинение выкидыша без согласия женщины» и триста тридцать восемь «Причинение тяжкого вреда действием, ставящим под угрозу жизнь или личную безопасность других лиц» главы шестнадцать Уголовного кодекса Индии, суд постановил признать Шьяма Манохара Джа виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями триста тринадцать «Причинение выкидыша без согласия женщины» и триста тридцать восемь «Причинение тяжкого вреда действием, ставящим под угрозу жизнь или личную безопасность других лиц» главы шестнадцать, статьёй четыреста девяносто восемь «а» «Жестокость со стороны мужа или родственников мужа» главы двадцать «а» Уголовного кодекса Индии. Мера наказания для подсудимого будет определена по совокупности вины после завершения всех судебных заседаний по делу. Председательствующий судья – Маниш Бхаттар. Удар судейского молотка ознаменовал начало конца амбициозного пути Шьяма Манохара Джа, в одно мгновение лишив его уверенности в собственном величии.