Зефирный замок

Мои дни превратились в цикл поиска работы, собеседований, посыпания головы пеплом от очередной неудачи, и снова по кругу. Самым раздражающим было то, что я сама саботировала свои возможности — далеко не всегда я находила в себе силы продолжить диалог с работодателем, когда на мой отклик отвечали и предлагали пройти собеседование. Когда я отправляла отклики, мне казалось, что любая работа подойдет, лишь бы платили. Но когда работодатель действительно отвечал и это превращалось в реальную возможность работы, у меня сразу же активировалось критическое мышление и я начинала считать эту работу совершенно мне неподходящей. Главное — я чувствовала, что в своем состоянии не потяну высокую ответственность. А профессия маркетолога по соцсетям, с которой я сбежала, предполагает ответственность и проактивность. Мой мозг буквально не был способен сейчас взяться за подобное, он был словно в спячке. Но разве у меня были варианты? Мне нужны были деньги, и мотать сопли на кулак — роскошь, которую я не могла себе позволить. Поэтому я упорно продолжала попытки перебороть себя и устроиться хоть куда-то. За такими качелями, которые стабильно включали состояние истерики или, наоборот, полной апатии, прошел почти месяц. Я все еще не нашла работу, а время подработки у сестры истекало. Нужно было что-то делать. Как-то ночью я снова вышла из дома и устроилась на качелях. Я так устала от борьбы с самой собой, что чувствовала себя максимально беспомощной. Я неспешно покачивалась, включив музыку в наушниках на полную, и прокручивала в голове, какие сценарии могли бы произойти с персонажем книги, окажись он на моем месте. В книге, если главная героиня вышла бы вот так во двор, она обязательно «случайно» столкнулась бы либо с главным героем, либо с второстепенным. Этот встретившийся персонаж поддержит героиню, у них случится душевный разговор, и они станут ближе друг к другу... Я раскачивала качели все быстрее, словно вымещая таким образом зависть к мной же самой придуманному персонажу. В вымышленных историях герои всегда решают свои проблемы, реализовывают мечты, встречают любовь и заводят друзей. — Ай! — я вздрогнула и чуть не свалилась с качелей, услышав внезапный вскрик из-за спины. Повернув голову, я увидела соседа, который прижимал к себе руку, закусив губу и чуть согнувшись. Я затормозила кроссовком по земле, не щадя подошву, и соскочила с качелей, когда они еще не до конца остановились. — Что такое? И что с рукой... — я выдернула наушники. — Ты так яростно раскачивала качели, что они начали шататься. Это было опасно, они довольно хлипкие. Я звал тебя, но кажется, кто-то любит слушать музыку на максимум. — А... Я посмотрела на его руку. — Прости... Сосед рассмеялся, потирая больное место. — Если тебе действительно жаль, то приложи мне лед и угости чаем. — А... да, конечно, пошли. Я напрочь забыла о своих думах о трудоустройстве или зависти к вымышленным персонажам. Сейчас я лихорадочно соображала, прибрано ли в моей квартире и есть ли что-то к чаю. Я усадила гостя за стол и принесла ему пакет с кубиками льда. Я заметила, что покраснения и опухлости нет, синяка тоже не увидела, но постеснялась что-либо сказать. Будет глупо указывать на это, как будто я обвиняю его во лжи. Я не медик и не знаю, как проявляются травмы. Наверное, это хорошо, что пока ничего не видно? Или, может быть, синяк еще не успел проявиться. — Уф, — Лель приложил лед. При этом выглядел он почему-то очень довольным. — Спасибо, что побеспокоился обо мне, — ответила я. В нормальной ситуации я почувствовала бы тяжесть вины, но этот чеширский кот не мог вызвать у меня подобных чувств. Возможно потому, что он не вел себя так, как будто я нанесла ему ужасный ущерб и теперь он на меня искренне обижен? Обычно я чувствую тяжесть, а с ним это почему-то легко. — О чем ты так сосредоточенно думала? Сосед взял печенье и целиком засунул его в рот. — Да так... — не могла же я признаться ему, что построила целый сюжет для романтического сеттинга и сама расстроилась из-за него же. Повисло молчание, но я не знала, как его прервать. Знакомое чувство беспокойства уже снова начало подступать к горлу, но разбилось о новый вопрос Леля: — А как дела с работой? Он удобно устроился на моей кухне, словно это был его собственный дом. Его поза была расслабленной и занимала много места. Кажется, он всегда выглядит так, как будто ему комфортно абсолютно везде. Я налила чай в чашки и тоже села за стол. На его вопросе мои плечи автоматически напряглись. — Пока без успеха. Мне ненавистна сама мысль об этой работе, и подталкивает меня только необходимость в деньгах. Я пересиливаю себя, откликаюсь на вакансии и иногда даже выполняю тестовые задания. Прошла пару собеседований... Но я все равно сама же сливаю варианты, где меня уже готовы взять. Я обхватила теплую чашку, словно ища в ней поддержку. — Это так глупо, да? Просто возьми и работай. Но почему-то я не могу это сделать, хотя сама не понимаю, что мне мешает. Мне так плохо становится, когда я просто представляю, как снова буду писать эти контент-планы, готовить посты и отвечать на комментарии... В этом самом по себе вроде бы нет ничего такого. Возможно, у меня просто эта работа теперь ассоциируется с тем, как мне было плохо, пока я была устроена на моем последнем рабочем месте. Я наконец полняла голову на Леля, так как он все еще молчал. И встретилась с его задумчивым взглядом. — Я даже не рассчитываю на работу с высокой зарплатой сейчас, потому что не вытяну высокую нагрузку. Просто лишь бы хватало на жизнь. — Может быть, — Лель наконец заговорил, прокручивая в руке чашку, — тебе просто попробовать поискать работу другого рода? — Но у меня есть опыт работы только в маркетинге. Кто меня возьмет без навыков... — Есть места, куда берут на обучение с расчетом вырастить специалиста. Я замолчала. Меня охватила злость — легко ему говорить со стороны. А как мне это применить? Как я действительно найду такую работу? Учитывая, что я не потяну какую-нибудь сферу обслуживания из-за потока людей, с которым придется общаться. Меня в первый же день накроет паника. Теперь я была раздражена и надулась. Зато Лель, кажется, чувствовал себя прекрасно. К нему пришел Пакет, любопытно обнюхивая его руку. Сия была менее смелой и наблюдала с безопасного расстояния из коридора. Я перебирала в голове свои места работ. Предпоследним была цветочная студия, которая продавала букеты онлайн. Тут я вспомнила, как почти одновременно со мной туда устроилась девочка на место стажера. Я еще удивилась тогда, что, оказывается, туда можно устроиться без каких-либо знаний и навыков, и учиться на флориста сразу на практике. Я наблюдала, как она помогала опытным девочкам с простой работой, зачисткой цветов и уборкой, и как ее понемногу учили собирать букеты. А еще, так как это была не офлайн-точка, к нам не приходили покупатели. Флористы просто передавали букеты курьерам. С клиентами общались только менеджеры — либо по телефону, либо онлайн. И тут меня осенило. Я в порыве подняла руку, зачесывая челку на лоб, и случайно столкнула чашку уже остывшего чая. Пакет отпрыгнул с недовольным мявом от моего резкого движения, а Лель дернулся за чашкой и все-таки поймал ее в воздухе. — У меня идея! Я подняла загоревшиеся глаза на соседа. Обиду я уже забыла. Когда мое озарение чуть отступило, я опустила глаза и увидела, что он совершенно легко держит чашку «больной» рукой, глядя на меня и ожидая объяснений моего вскрика. Никаких признаков боли в травмированной руке у него не наблюдалось.