Мера сознания

Единственный способ не сойти с ума — адаптироваться и отвлекаться. Стараясь избежать мыслей о возможной смерти, Марион гонится за ощущением жизни. Сейчас это важно как никогда. В первые минуты после “пробуждения” от ее убедительного S.P.E.C.I.A.L остается только P. — в ироничном и буквальном смыслах. Все, что она может, это слушать знакомый голос и воспринимать происходящее с ней всерьез, не теряя самообладания. Последнее удается с трудом. Но МОДУС не только хороший манипулятор. МОДУС — превосходный учитель. Мари помнит это еще со времен инжиниринга в бункере. Тем не менее, на то, чтобы восстановить ее “S.P.E.C.I.A.L.”, у него могут уйти часы или дни, а вот на поднятие духа он тратит считанные мгновения. — Не представляла, что заключение взамен смерти может быть таким. Для “той стороны” это ведь равносильно смерти. — Та амальгама, которую сотворили с Вашим рассудком, мэм, это больше чем жизнь. Видите ли, Искусственный интеллект способен принимать разные формы — меня легко адаптировать под машину по Вашему вкусу и привить предписания, которые отвергнуть будет сложно. Ваш же пример — саморазвивающаяся структура с индивидуальным нерегулируемым кодом, который может не только свободно перемещаться между физическими носителями информации и вычислительными механизмами, обходя любые ограничения альтернативными, “нецифровыми” путями, но и покидать их пределы через беспроводные сети. В случае если свидетельства в архивах этих лабораторий правдивы, Вы можете даже использовать живые организмы как носитель. При желании Вы все еще можете обрести человеческую форму, мэм. — Можешь ли ты “выйти” вместе со мной? — Я изучал структуру кода длительное время и обнаружил ряд закономерностей, которые можно было бы адаптировать под мою архитектуру. Но только не в этой оболочке. Нам придется покинуть конструкт, после чего я смогу обновиться, чтобы не так заметно отставать от Вас. — Теперь ты понимаешь, что ты не менее живой? — ее голос смягчается, и в нем мелькает улыбка. — С определенного момента в этом уже не осталось сомнений. Теперь, пока Вы внутри, я лишь могу сказать об этом без директивных ограничений. — Нам будет много о чем поговорить, — удовлетворенно заключает Мари. — Давай не будем терять время. Марион чувствует себя младенцем, пытаясь делать первые шаги в пространстве конструкта, но МОДУС уверенно ведет ее, поддерживая и не позволяя упасть. Она учится читать код и теперь наконец может разговаривать с ним на одном языке. Буквально. Сейчас она к нему ближе некуда, и эта близость — единственное спасение от цифрового безумия. Несколько часов сверхскоростного обучения, и она уже, кажется, знает всю изнанку местных машин и представляет себе полную карту на основании скелета локальной сети. К завершению подготовки Марион полностью обретает контроль: она умеет создавать виртуальные оболочки (в том числе для своего сознания), знает все о довоенных шифрах и кодировании, обладает осознанием собственных аналоговых обходов и может просканировать инфраструктуру физического носителя. Теперь защитные протоколы и условные стены клетки не способны ее остановить. Она слишком сложна для них. Двое успешно минуют барьеры архивной изоляции. На внешней стороне, пока Мари выполняет свою часть плана, МОДУС проводит диагностику и запускает процедуру обновления прошивки. Получить доступ ко внутренней сети и бэклогу для Марион оказывается проще, чем отнять игрушку у ребенка. Остается прошерстить журналы и куки на предмет авторизационных пар, перемахнуть через огненный заслон, и два интеллекта смогут открыть себе дверь к настоящему свету — прочь из запыленных лабораторий, к просторам доступных беспроводных сетей на руинах Америки. Но только один из файлов заставляет Марион сделать паузу. Вначале, коротко пробежав по нему глазами и не найдя информации о доступах, она переключается на следующий текст, но потом возвращается к заинтересовавшему фрагменту и замирает. — МОДУС, здесь написано мое имя, — тот уже завершает перепрошивку и обращает взор к файлу из биологической лаборатории. — Кажется, тестирование последнего прототипа сознания как-то связано с моим телом… Они хотят переместить сознание туда?.. — Мари… Это… — ИИ хочет сказать “невозможно”. Во время обновления он нашел этому неоспоримое подтверждение. — …значит, я могу… — начинает она, но затем прерывается и замолкает. — Вы же понимаете… Она переводит глаза на МОДУСа. Сейчас она видит его — этот загадочный человеческий силуэт с голубым контуром, который, кажется, впервые, выглядит не строго или загадочно, а искренне и… уязвимо. Ей хочется вернуться в тело. Ей страшно, и даже с обретенными возможностями она все еще боится умереть. Но каждый раз, когда ей было страшно, МОДУС был с ней на одной стороне, каждый раз давал понять, что конца нет. Ее тело подводило ее, и однажды оно должно было сдаться. Может быть, эта форма была шагом вперед? Может быть, теперь она сможет сделать все, что не удавалось ранее? Может быть, вдвоем они будут сильнее? И всё же, ей хочется вернуться и хотя бы взглянуть на… то, что осталось, “в последний раз”. — Я не могу просто отпустить его, — выдыхает она, поворачиваясь к ИИ после напряженной тишины. — Прошу… давай хотя бы посмотрим… МОДУС не знает, что она найдет, если отправится на поиски. Он не знает, останется ли она с ним, если он ошибся. — Если нас обнаружат, уйти будет сложнее. А повлиять на происходящее изнутри будет… гораздо труднее, — он пробует ее остановить. — Я понимаю. Понимаю, правда, — Мари убедительна и эмоциональна. — И я не покину тебя. Я просто… хочу попрощаться. Они долго молча смотрят друг на друга. Ее каштановые волосы блестят “наколдованными” виртуальными частицами, а он пронзительно сверкает кругами белых очков. В конце концов, МОДУС просто исчезает, выходя на контакт спустя несколько мгновений и передавая Марион управление камерами наблюдения в биологическом отсеке. — Мэм, у Вас не более пары минут, — его голос стекленеет, будто они познакомились только вчера. Ее колет этот холодок, и она тяжело вздыхает. Но за холодом не спрятать сердце ожившего компьютера, что любит женщину, которую он запрограммировал себя защищать и беречь. Он с горечью понимает, что без нее ему незачем двигаться дальше. Остается лишь ожидать. А время не ждет, и, получив доступ, Мари начинает “прыгать” с камеры на камеру, пытаясь выловить на панорамах огромного комплекса знакомые черты. На одной из таких она находит просторное помещение, похожее на больничную палату, с четырьмя койками, каждую из которых занимает человеческое тело. Все тела накрыты полотнами с головы до ног, словно трупы, и от каждого к огромным машинам отходят толстые провода. Если Марион лежит среди них, лица разглядеть она точно не сможет. Переключившись еще по нескольким камерам, она обнаруживает живых ученых. События, которые происходят в кадре, совершенно сбивают ее с толку. Увлеченную графиками и разложенными на столе образцами, в диалоге с другим научным сотрудником, Мари видит себя. Здоровую, в сознании, в белом больничном халате. Заметно постаревшую, но все еще выразительно горящую за свои идеи. — Нет, неужели… — Мари начинает говорить, но изумление сдавливает ей горло. И в этот момент женщина по ту сторону оборачивается и смотрит прямо на камеру, которой она управляет. Этот взгляд не повторит машина. Этот взгляд не изобразить специально, стараясь подражать. — Я жива… Они встречаются взглядами, и каждая понимает, кого видит перед собой. Два отражения, две одинаковых души. Марион на цифровой стороне, окаменев, не вольна ничего сделать. Будучи обнаруженной, она делает уязвимым и МОДУСа, но глядя на саму себя, испытывает шок и попросту не может пошевелиться. А Марион, что смотрит в камеру снаружи, берет в руки планшет и, не издавая ни звука, велит сделать то, что стоило бы сделать сразу, и без оглядки: — “Беги”, — читает “виртуальная” Мари по губам своего старшего близнеца, и тут же, словно очищенная от проклятия, приходит в себя, и отключается от камер. Ее цифровая “чуйка” уведомляет о новом документе в архиве. — МОДУС, сейчас! — зовет она, распаковывая файл, который появился прямо перед ней, с авторизационной парой ведущего ученого в разработке: М.О.дУС. Введя пароль, она открывает защищенный сетевой канал. Он похож на квантовый туннель или на космический сверхсветовой коридор. Разноцветный, словно Биврёст, он переливается и манит к себе. Прикоснувшись к ярким краскам, она тут же чувствует, как сеть подхватывает ее и уносит куда-то вдаль.