IX. Привыкание [Ада]
5 декабря 2023 г. в 22:47
Примечания:
таймлайн: около ре6
Многие вещи со временем вызывают привыкание, какими бы отвратительными они не были. Даже если этого не хочешь, оно настигнет, и самое горькое блюдо, от которого обычно воротит, покажется настолько пресным, что забудешь его изначальный вкус.
Военные тоже к крови привыкают. И к ранениям, и к смертям. Алый цвет преследует во снах, размазывается по лицам и забывается в неловких и даже глупых разговорах, когда ты шутишь после десятка убийств.
И Ада, кажется, привыкла к этому бесчисленному количеству смертей. Пули в голову каждому, кто пытается напасть, лезвием по горлу до булькающего хлюпа и стона в ответа, до хруста костей в шее. Потому что на войне как на войне, и если ты не победишь – победят они. А цена ошибки выше, чем в компьютерных играх, и нажатие кнопки рестарт недоступно.
Стук каблуков по изношенной временем дороге. Яркими пятнами пестрит перед глазами алый, впитывается в мелкие трещины, сливается воедино с кусками асфальта. Ада не спешит: аккуратно обходит трупы, тяжело упавшие на асфальт, будто вот-вот схватят. Здесь люди, здесь зараженные. Кто-то смотрит пустыми глазами, уже стеклянными. Некоторые будто временно уснули, у зараженных же размазанное лицо и белесые глаза.
Образец у неё, но уходить не спешит, только смотрит, обходит каждого на жалкой парковке, что навсегда останется хранить в себе страшные воспоминания о теракте.
– Как старомодно. Они всё никак не поймут, что уничтожить человечество – самый глупый вариант решения проблемы, – Ада усмехается, качает головой. Всё в этом мире остаётся прежним.
Взгляд блуждает вдоль, замечает до боли знакомую рубашку. Сердце щемит, срывается в бешеный ритм, пока она ускоряется, чтобы рассмотреть неизвестное тело ближе. Выдыхает, когда видит далеко не золотую копну волос.
– Понапокупают одинаковых вещей, – хмуро фыркает она, – ну и глупости.
Проходит чуть вбок. Эхом отражаются крики с других районов, тяжело рвутся надвое. Привыкание оседает пылью на душе, заставляет скрипеть сердце, которое смирилось с вечным кошмаром.
Ада останавливается у очередного трупа: молодая девушка, лет на 10 младше неё. Присаживается, упираясь коленями в твердую землю. Раскрывает ладонь, крепко что-то сжимающую.
Икона?
Ада улыбается немного грустно, переворачивает женщину, вероятно, совершенно случайно попавшую на эту парковку, вкладывает иконку обратно. Теперь замечает новое: округлый живот, слишком сильно выделяющийся на фоне стройного телосложения.
– Черт.
Отворачивается, жмурит на пару мгновений глаза, пока в горле застревает тошнотворный ком. Очередная душа, случайно попавшая не в то место и не в то время. И не одна.
Судьба не знает, что такое пощада. Ей лишь бы швырнуть, да посильнее.
Ада поднимается. Очередное ругательство горько застывает на языке, так и не вырвавшись. Она не лучше, убила больше, чем множество нормальных людей, даже будучи подростком.
Осуждать кого-то? Имеет ли она право?
Скрывая дрожь – не от других, от себя, черт возьми, – Ада сжимает в руках пистолет, будто опасность ещё рядом. Образец с собой, задание выполнено, только сердце тяжёлым камнем бьётся в груди, ломая рёбра.
Парковка остаётся позади, сочится алыми ранами, пульсирует остатками жизни.
Привыкание.
Примечания:
Хэдканон: Ада, будь жизнь иной, будь мир иной, хотела бы иметь детей. Убийство детей всё ещё задевает её.