Миссия: Hurt/Comfort

      20 января Х782 года       — Марк, ты вернулся! — Мира бросилась к нему, налетая с объятьями. — Мы так волновались, когда ты пропал!       — Мы обыскали всю Магнолию, — подскочил Нацу, эмоционально размахивая руками. — Заглянули под каждый камень, но не смогли найти тебя. Я думал, что сделал что-то не так, когда сломал ту лакриму. Больше не пугай нас так!       Он сжал кулаки, будто не мог решить, дать Марку по темечку или не рисковать его здоровьем, которое оказалось и без того шатким в свете последних событий. В итоге, Нацу просто запыхтел от переполняющих чувств. Воздух нагрелся, однако никто не обратил на это внимания, понимая, что подросток просто переволновался и не смог полностью взять под контроль магию. К счастью, она не исходила от него волнами, а потому Марк не боялся, что ядро снова взбунтуется. Слабо улыбнувшись, он протянул руку и погладил Нацу по голове, не выпуская Миру из объятий. Подросток застыл на миг, сильно смутившись, но не отстранился.       — Ты всё сделал правильно, — успокоил его Марк. — Если бы не ты, я бы не стоял сейчас здесь.       Нацу раскраснелся и опустил взгляд, вцепившись в шарф и пробормотав что-то невразумительное. Улучив момент, Хэппи плюхнулся Марку на голову и зарылся носиком в волосы.       — Мне было очень страшно, — заплакал он. — Я думал, мы тебя больше не увидим. Тебя слишком долго не было!       — Это верно, — сказала Эльза, подойдя, и сложила руки на груди. — Что случилось? — спросила она хмуро.       — Ты ранен? — воскликнула Леви, тревожно прижимая к груди медицинскую книгу. — В тот день тебя рвало кровью, и мастер сказал, что ток магии в твоем теле остановился.       — Надо отвести его к Полюшке, — с мрачной решимостью сказал Грей. — Это не нормально, что ему стало так плохо после взрыва.       — Кто-нибудь, сбегайте за Гилдартсом! — крикнул Макао, и Джет кивнул, уносясь прочь. — Марк, имей в виду, что Гилдартс едва с ума не сошел, когда узнал, что случилось. Он искал тебя всё это время, даже после того, как мы получили письмо. Тебе нужно будет успокоить его.       — Конечно, — сказал Марк и окинул беглым взглядом согильдийцев, ничем не выдав внутреннего напряжения. Каны поблизости не оказалось. Шкала доверия стояла на той же метке, что и неделю назад. Вокруг в основном столпились детишки, которые видели, как у него остановилось магическое ядро в тот день, и согильдийцы, которые больше всего переживали за него. Мастер с крайне задумчивым видом наблюдал за ними, сидя на своем месте у барной стойки.       — Марк, — позвал он, перебивая общий гвалт. — Подойди ко мне.       — Иду, — отозвался парень и оглядел подростков рядом. — Я вернулся, ребята, и теперь всё хорошо. Простите, что напугал.       — Придурок, — Мира отстранилась, опуская покрасневшие глаза. — Ещё раз учудишь такое, я сама тебя прибью.       Марк положил руку ей на голову и провел несколько раз по волосам.       — Договорились, — улыбнулся он. — А теперь давайте подойдем к мастеру, и я всё объясню.       Юные волшебники закивали, и Марк пошел вперед, окруженный ими со всех сторон. Казалось, они не хотели выпускать его из поля зрения, боясь, что он снова пропадет. Их немало взволновало произошедшее: внезапный взрыв, кровь, телепортация неизвестно куда и исчезновение больше чем на неделю… Марк мысленно похвалил себя за то, что написал письмо. Без этого они действительно могли разобрать Магнолию по кирпичику, чтобы найти его, и почему-то от этой мысли на сердце становилось теплее, а дыра, оставленная штрафами Системы, переставала кровоточить. Согильдийцы переживали за него. Они боялись, что он погибнет, а потому, стоило ему появиться на пороге, набросились с расспросами. Значение доверия выросло за последние несколько дней, причем даже у тех, от кого Марк не ожидал, и это радовало, даже несмотря на то, что назревал нелегкий разговор.       — Рассказывай, — велел мастер, когда Марк уселся за барной стойкой. Мира и Нацу прилипли с двух сторон, и если девушка нарочито панибратски закинула руку ему на плечо, то подросток просто сел очень близко, оставив между ними всего пару сантиметров. Хэппи залез Марку на колени, требуя поглаживаний.       — Если честно, я не хотел ничего говорить об этом и думал, мне удастся скрыть это ото всех, но, как видите, не вышло, — сказал Марк, вздохнув. — Ещё раз простите, что напугал. Даже для меня произошедшее стало неожиданностью. Не думал, что это случится вновь.       Он помрачнел, невольно вспомнив, из-за чего всё началось. Мастер задумчиво огладил подбородок.       — Ты болен, — сказал он, и Марк кивнул, готовясь мешать правду с полуправдой.       — Верно, — он поджал губы. Согильдийцы притихли. — Это необычная болезнь, и, к сожалению, от нее нет исцеления. Наставник помогает мне справляться с приступами, и за последний год их стало не в пример меньше, однако порой они всё-таки настигают меня. Мое магическое ядро… — у Марка пересохло в горле, когда перед глазами пронеслось воспоминание о первом штрафе Системы, который повлек за собой второй. — Мое магическое ядро работает неправильно, нестабильно. Вместо ровного потока оно выдает короткие, но частые импульсы. Этого достаточно, чтобы нормально жить и даже творить заклинания, однако существует одна проблема.       Среди согильдийцев пронеслась череда пораженных вдохов.       — Как такое возможно? — тихонько удивилась Леви, зашуршав страницами.       — Никогда не слышала о таком, — шепотом ответила ей Эльза.       — Неужели это всё последствия… — Лисанна закрыла рот ладошками.       — Тихо! — шикнул Макао.       Марк замер на мгновение, прислушиваясь. Мастер не отвлекся на это и остался на волнующей теме:       — Какая проблема?       — Если по мне прилетит череда магических импульсов определенной частоты, ядро может остановиться.       — Что?! — пронеслось среди согильдийцев. — Но это же… смерть?       — Почти, — вздохнул Марк и рефлекторно коснулся рукой груди. — У меня есть немного времени, около часа или двух, в зависимости от силы удара. Этого хватает, чтобы наставник успел перезапустить ядро прежде, чем я умру, поэтому в такие моменты мне просто нужно быть рядом с ним. Он сделал для меня это, — Марк показал правую руку с новым браслетом. — Если я разобью лакриму, то перенесусь к нему из любой точки Фиора. Нацу, — подросток мелко вздрогнул, когда услышал свое имя. — В тот день у меня не было сил разбить лакриму. Если бы ты не помог мне, всё закончилось бы печально.       Нацу растерялся.       — Без проблем, — неуверенно кивнул он, оглядываясь на остальных в поисках поддержки. Однако те были слишком ошеломлены, чтобы как-то отреагировать.       — Марк, прости за вопрос, — сказал Макао через пару секунд тишины. — Но как вышло, что твое ядро стало таким? Судя по всему, это не врожденная болезнь.       Марк вдохнул, чтобы ответить, но заготовленная ложь почему-то встала поперек горла.       — Я не могу ответить, — сказал он, внутренне тысячу раз прокляв себя. — Извини.       — Ничего, парень, — мягко сказал Макао, покачав головой. — Я понимаю, что для тебя это нелегкая тема. Но я переживаю, могут ли другие заболеть так же, как ты?       — Нет, — обрубил Марк. — В целом мире я такой один. Моя болезнь искусственная, она не передается другим магам и никому из вас никогда не навредит.       Макао кивнул, принимая ответ, и несколько секунд воцарилась тишина.       — Можем ли мы как-то помогать тебе во время приступов? — спросила Мира, стушевавшись, и Марк покачал головой.       — Только наставник знает, как с этим справляться, — ответил он. — Даже я не понимаю, что он делает и как, хотя… тут, наверное, дело в том, что я обычно лежу без сознания в такие моменты, — неловко улыбнулся он и почесал затылок.       Никто не улыбнулся в ответ.       — Как часто у тебя случаются приступы? — спросил мастер, всё ещё подозрительно внимательно разглядывая Марка. От его взгляда становилось неуютно.       — Такие, как этот, крайне редко. На самом деле, это больше похоже на несчастный случай, ведь мои лакримы взорвались так четко, что в меня попало семь волн подряд. Будь их хотя бы четыре или пять, я бы справился и даже сам смог бы телепортироваться к наставнику, но седьмая полностью вывела ядро из строя.       — Постой, — Эльза нахмурилась. — Есть более слабые приступы?       Марк прикусил язык.       — Да, — всё-таки сознался он полминуты спустя, когда атмосфера в гильдии значительно потяжелела. — Как я уже сказал, мое ядро испускает импульсы, а не ровный поток, и порой частота импульсов сбивается. То есть мое тело не получает определенную дозу магии в единицу времени, — волшебники нахмурились, пытаясь понять, о чем он. — Скажем так, организм думает, что на пару секунд ядро останавливается, хотя на самом деле оно просто немного задерживает следующий импульс. В итоге, когда импульс появляется, всё приходит в норму, однако у этого есть побочные эффекты.       — Какие? — с огромными от испуга глазами прошептала Леви.       — Боль, — развел руками Марк. — Чем сильнее сбивается ядро, тем хуже. Однако мы с наставником не реже раза в месяц проводим осмотр, и он каждый раз стабилизирует его, чтобы исключать такие случаи. Обычно он просто налаживает частоту импульса, а не перезапускает ядро.       Мастер хмуро уставился на него.       — Сколько раз он перезапускал твое ядро? — спросил он, и все затаили дыхание. Марк вздохнул и ровно, но излишне спокойно ответил:       — Семь раз, включая этот.       Гильдию накрыла тишина. Марк понимал, почему, ведь почти прямым текстом сказал, что он уже семь раз стоял одной ногой в могиле, и никто в целом мире не мог помочь ему, кроме наставника. Согильдийцы, особенно детишки, совсем притихли. Многие смотрели на него так, будто он снова собирался кашлять кровью, и от этого становилось неловко. Марк не думал, что они примут его проблемы так близко к сердцу, особенно учитывая их значения доверия, а потому даже пожалел, что рассказал так много. Возможно, следовало ограничиться минимумом информации, чтобы не беспокоить их. Не хотелось бы, чтобы они начали относиться к нему иначе, чем раньше. Они и так считали его психом, не хватало ещё попасть в число калек.       Марк помрачнел.       — Что нам делать, если у тебя случится приступ? — спросил Макао, нарушая тяжелую тишину.       — Добиться от меня, чтобы я сказал кодовую фразу, а затем разбить вот эту лакриму, — он вновь показал браслет. — В таком случае, я сразу телепортируюсь к наставнику, и он меня вылечит.       — Что, если его не будет на месте или артефакт не сработает? — спросил мастер.       — Ничего, — сказал Марк, и Мира вцепилась в его руку. — Ничего не делайте.       — Но ты же!.. — Нацу осекся. — Старик, а Полюшка? Она же может вылечить всё. Пусть она поможет.       Мастер сурово кивнул.       — Мы едем к Полюшке немедленно, — постановил он. — Это приказ мастера.       — Как скажете, — согласился Марк, который догадывался, что так и будет, ещё когда переступал порог гильдии. — Но, боюсь, она будет бессильна.       — Это мы ещё посмотрим, — проворчал старик, а затем вздохнул. — Ладно, закончим на этом. Мы рады, Марк, что ты жив и вернулся к нам. Постарайся больше не пугать нас. Твои вещи в подсобке, мы убрали их, чтобы они не испачкались и не пострадали в очередной драке.       — Вещи? — удивился Марк, машинально взглянув в сторону, где раньше стоял его стол. Теперь там было пусто, а выбитое окно наскоро заколотили досками.       — Твоя куртка, рюкзак, ящик, в котором ты хранил лакримы, и уцелевшие страницы тетради, — перечислила Леви. — Всё, что нам удалось спасти после взрыва.       — О! — Марк посветлел лицом. — Спасибо. Я и думать забыл обо всем этом.       — Неудивительно, — проворчала Мира. — Так, а теперь собирайся. Вам пора к Полюшке.       — Мы скажем Гилдартсу, куда вы поехали, — пообещала Лисанна. — Вам лучше отправиться как можно скорее, так что не волнуйтесь на его счет.       Марк успел только кивнуть, как согильдийцы развели бурную деятельность. Они буквально вытолкали их с мастером на улицу, и уже через полчаса Марк оказался на вокзале под бдительным присмотром старика. Там было многолюдно. Кто-то приезжал, кто-то уезжал, кто-то провожал, кто-то продавал безделушки. Жизнь кипела, и Марк подумал, что в кои-то веки насладится тем, что оказался в толпе. Здесь можно было зацепиться взглядом за яркую одежду, услышать десятки голосов, ощутить запах жареных пирожков и потолкаться с другими в очереди за билетами. Ощутить себя живым. Использовать все пять чувств на максимум, убеждая разум, что теперь всё действительно в порядке.       Вот только в груди по-прежнему саднило. Сердце билось тяжело и устало, точно старый насос, готовый вот-вот выйти из строя. Душевный подъем, который Марк ощутил, вернувшись в гильдию, притупился. В отсутствие хвостатых фей, перетягивающих на себя внимание, разум вернулся к наиболее волнующей теме, которую не мог отпустить уже много дней. К последнему штрафу Системы. Сидя на лавке в зале ожидания, Марк тщательно контролировал дыхание, не позволяя панике подступиться, и машинально сжимал запястье правой руки. На ладони чувствовались фантомные прикосновения наставника — единственное, что позволило ему сохранить рассудок, однако, вопреки стараниям, воспоминания поднимались из глубин, а перед глазами начинали проноситься кошмарные картины.       Это было ужасно.       Марк никогда не испытывал ничего подобного, как в тот день, и до сих пор не мог поверить, что всё закончилось. Каждую секунду казалось, что Система могла возобновить штраф, решив, что наказание было слишком мягким. Снова погрузить его в абсолютную тьму и тишину. Туда, где не было ничего, кроме отчаяния и страха. Туда, где собственное Я растворялось, а реальность рассыпалась на части, точно осколки разбитого зеркала. Туда, где оставалось держаться лишь на ощущении чужих пальцев на ладони, бесконечно выводящих буквы: «Д», «Ы», «Ш», «И», «Я», «Р», «Я», «Д», «О», «М», и молиться, чтобы пытка, наконец, закончилась.       Наставник сказал, что штраф длился всего пятнадцать минут, вот только Марку показалось, что прошла вечность, прежде чем перед глазами прояснилось. Он до сих пор отчетливо помнил миг, когда перед лицом появилось сообщение Системы, а затем мир погас. Это произошло резко. Неожиданно. Мощно. Однако не настолько сильно, как могло, ведь наставник тут же схватил его за руки, помогая удержаться в «здесь» и «сейчас». Несмотря на то, что Марка окатило страхом, а адреналин ударил в кровь, он даже смог улыбнуться, пытаясь убедить не столько его, сколько себя, что справится. Выдержит очередное изощренное наказание, призванное заставить его лучше стараться во имя выполнения квестов. Вот только ему удалось расслышать от наставника лишь: «Спокойно, я рядом. Я буду разго….», когда звук померк.       Его отключили, будто нажав кнопку на пульте, и с того мига начался кошмар наяву. Марк вздрогнул, в тот самый момент невероятно четко осознав, что перестал слышать не только наставника, но и вообще всё: шелест деревьев, рычание химер, даже собственное тяжелое дыхание. Он знал, что грудь рвано вздымалась, а с губ срывались свистящие вдохи, но не мог различить ни звука. Он точно дышал? В его легкие точно поступал воздух? Ему точно удавалось заставлять организм нормально работать? Он попытался что-то сказать, но не смог понять, удалось ли издать хотя бы звук. Наставник что-нибудь услышал? Он всё ещё был рядом? Система не переместила его куда-нибудь на край мира, чтобы отыграться на полную? Когда эти мысли врезались в сознание, а разум не смог ничего ответить, потеряв связь с важнейшими органами чувств, Марк ощутил, как что-то с грохотом развалилось.       Это было самообладание.       Кажется, он закричал, попытался что-то выпросить у Системы, стал умолять её остановить пытку, однако… Не добился результата. Система осталась глуха к нему и с холодным безразличием продолжила наблюдать. Она не предупредила, сколько будет длиться штраф, и не дала ни намека на то, что это в принципе когда-то закончится. Марку показалось, что он начал сходить с ума. Перед глазами было черным-черно, всюду было тихо, точно под землей в гробу. Он пялился в снег, но не видел его. Он кричал, но не слышал собственного голоса. Он задыхался, но не мог замедлить бешено колотящееся сердце. Он растворялся во тьме, которая пожирала его, точно ненасытное животное, вырвавшееся из глубин преисподней.       Целую вечность спустя, точно разряд молнии, появилось ощущение, будто что-то давит на ладонь. Марк ничего не понимал, ведь к тому моменту его собственное Я уже начало рассыпаться, столкнувшись с непреодолимым ужасом полной изоляции, однако всё равно вцепился в единственное доступное ощущение, сосредоточив на нем всё свое существование. Буквы. На ладони кто-то выводил русские буквы, складывающиеся в слова. Наставник. Эдвард. Он не оставил его наедине с кошмаром и попытался сделать хоть что-то, чтобы помочь ему сохранить рассудок. Марк разрыдался бы от облегчения, но не мог. Глаза остались сухи, и лишь с губ срывались извинения, перемешанные с благодарностью, которые сам он не слышал. Равно, как не слышал собственного рваного дыхания.       Он навсегда запомнил это: теплую руку наставника, сжимающую его запястье, вычерченные на ладони буквы и бесконечный мрак тишины, которая впивалась в него, проникая под кожу.       — Всё в порядке?       Марк вздрогнул, когда мастер положил руку ему на плечо. Воспоминания вновь захватили его настолько, что он забыл об окружающем мире. Судя по взгляду мастера, он снова вел себя странно, и на сей раз старик действительно забеспокоился о нем. Быстро убрав руки в карманы куртки, Марк сделал вид, будто не сжимал добела собственное запястье, и улыбнулся.       — Конечно, — легко сказал он.       — Врешь и не краснеешь, — огорченно покачал головой старик. — Если что-то не так — просто скажи. Я помогу.       Улыбка Марка на миг дрогнула.       — Не волнуйтесь, — сказал он, не меняя тона. — Всё правда в порядке. Обещаю больше не кашлять кровью при вас, — пошутил он.       Мастер вздохнул.       — Дурак ты, Марк. Только не понимаю, ты правда такой или притворяешься.       Марк, не дрогнув, выдержал взгляд — тяжелый, как грозовые тучи, и краем сознания порадовался, что на них никто не обращал внимания. Люди занимались исключительно своими делами. Эта отстраненность от толпы не только всколыхнула воспоминания, но и позволила Марку заметить деталь, на которую он прежде обращал слишком мало внимания. Мастер выглядел странно. Он был насторожен и задумчив, будто о чем-то долго размышлял и умозаключения его не порадовали. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, вокруг чего витали его мысли. Очевидно, мастер думал о том, что произошло, когда ему, Марку, стало плохо в гильдии, а также о том, какие у этого могут быть причины и последствия.       — Марк, ответь на пару вопросов, идет? — начал мастер, когда пауза затянулась. Марк почувствовал, как сердце тревожно ёкнуло.       — Конечно, — согласился он показательно легко. — О чем вы хотите спросить?       — Твой наставник дал тебе не только браслет, который телепортирует к нему?       — Да, — кивнул он. — У меня есть ещё несколько хороших артефактов. Одни защищают меня во время заданий, а другие — помогают в быту.       — Он лично сделал каждый из них?       — Да. Некоторые мы придумывали вместе, но всё, начиная от чертежа, заканчивая сборкой, обычно делает он сам.       — Ты доверяешь ему? — мастер прищурился.       — Да, конечно, — Марк улыбнулся, мысленно пытаясь понять, к чему тот клонит. — Я обязан наставнику жизнью. Он не раз спасал меня.       — Отлично, — мастер огладил усы, и его лицо разгладилось. Вся его поза стала выдавать расслабленность, и Марк тоже невольно выдохнул с облегчением. Вероятно, у него разыгралась паранойя. — Я рад, что тебе есть на кого положиться. Особенно, когда у тебя такая странная и страшная болезнь. Держу пари, было нелегко подавить симптомы для полноценной жизни, впрочем, Эдвард всегда был умным парнем. Не удивлен, что он смог помочь тебе в этом.       — Да, вы правы, — машинально кивнул Марк, и лишь спустя миг прошиб холодный пот. — Эм… Вы сказали Эдвард? Наставника не так зовут. Должно быть, вы что-то перепутали.       — Перепутал? — мастер показательно вскинул брови. — Я так не думаю, — он скосил взгляд на рюкзак, который взял с собой в дорогу. — У тебя опасный союзник, Марк. Ты это понимаешь?       — Нет, мастер, всё не так, — замотал он головой, но не смог продолжить, ведь тот одним взглядом заставил его язык прилипнуть к нёбу.       — Я знаю только одного артефактора, который мог создать устройство, работающее, как настоящее магическое ядро, и поместить его в тело человека, — У Марка кровь отлила от лица. Он бросил взгляд на шкалу доверия мастера, однако та не двигалась с места. — Только один человек способен на такие сложные и опасные манипуляции. Я знаю, что он тренировался на животных, извращая их и изменяя. Он называл это усилением, но на самом деле лишь искажал их души и уродовал тела. Это темная магия, Марк. Очень темная. Я надеюсь, ты не собираешься идти по его стопам?       — Мастер, — Марк облизнул пересохшие губы. — О чем бы вы сейчас ни говорили, я не собираюсь этому следовать. Мне претит мысль изменять кого-либо в угоду силе. Я просто хочу создавать артефакты и спокойно жить в гильдии.       — Я знаю, — мастер посмотрел на него с сочувствием. — Что бы ни случилось с тобой в прошлом, из-за чего ты лишился родного магического ядра, теперь ты привязан к Эдварду, который тебя спас. Из прихоти или же по доброй воле, сейчас это не важно. Суть в том, что ты будешь подчиняться ему, ведь только он может тебя спасти. Можешь не отрицать, я догадался, что это так. Я лишь хочу, чтобы ты осознавал последствия. Идти рядом с темным магом опасно, а уж доверять ему свою жизнь — и подавно. Ты не знаешь, когда он тебя предаст.       — Наставник… мой наставник, а не этот ваш Эдвард… никогда так не поступит, — Марк опустил взгляд. — Он дорожит мной.       — Сейчас — да, — сказал старик. — Но есть ли гарантии, что он не захочет усилить и тебя? Дать больше свободы, больше магии? Но забрать твою человечность.       — Зачем вы это говорите? — Марк поджал губы и сжал запястье правой руки. — Мы оба знаем, что я не откажусь от него и не предам. Я никогда не расскажу, кто на самом деле является моим наставником и где он находится. Вам не удастся прочитать мои мысли или заставить меня говорить.       — Я не прошу тебя делать всего этого, — мастер покачал головой. — Но прошу последовать моему совету: когда мы приедем к Полюшке, будь с ней честен. Расскажи, что случилось с твоим магическим ядром, как внутри тебя оказался артефакт, на каких принципах он работает и что будет, если он остановится. Полюшка лучше всех в Фиоре разбирается в магических болезнях такого рода и сможет найти способ помочь тебе. Марк, — мастер посмотрел ему ровно в глаза. — Несмотря на то, что ты — ученик Эдварда, Хвост Феи от тебя не откажется, не предаст и не ранит. Ты можешь доверять нам.       Марк сжал кулаки и отвернулся, когда слова врезались в душу холодным клинком. Словно из другого мира, до него донесся гудок прибывшего на станцию поезда, который должен был отвести их в Восточный Лес через Онибас. Ставя точку, мастер сказал:       — Вспомни об этом, когда останешься один…