Мелкий Шрифт/Fine Print

Следующие несколько дней Трейси провел примерно так, как он и ожидал. Теперь, когда стресс из-за отдела кадров спал с его плеч, он мог сосредоточиться на более простых задачах, как выполнение поставленных пред ним работ и попытки сменить не лучшее мнение Джанет. Ему уже нужно было наверстывать упущенное после первоначального впечатления, что он произвел, но это не выходило за рамки возможностей. Пока Трейси не позволял своим мыслям слишком сильно отвлекаться на мир, в котором ему приходилось жить по ночам, он мог работать без особых трудностей. Конечно, если не считать дополнительных финансовых затрат, связанных с осмотром его машины и оплатой дурацкого штрафа. Если и была хоть и маленькая, но хорошая новость, так это то, что с его машиной все было в порядке. Он лишь не заплатил за буксировку и расследование, но этом проблемы заканчивались. Предполагалось, что сама работа станет мечтой всей жизни, и зарплата, безусловно, будет такой же. Но как бы сильно он ни хотел полностью посвятить себя этому, Трейси было трудно прогнать мысли о параллельном мире, в котором он сейчас жил. Сначала это была обида на демона по имени Дискорд за то, что он заставил его заключить контракт, что мог чувствовать само его намерение, ему не соблюдать. Потом на гостей, что вели себя так громко, когда он пытался заснуть. И, наконец, на Роузлак за то, что она вздрагивала и замолкала всякий раз, когда он входил в комнату. По крайней мере, мне больше не нужно беспокоиться о том, что я считаю её хорошенькой. Коль она меня боится, то я могу не рассказывать ей о своей личной жизни и начать бороться с действиями Дискорда по промыванию мне мозгов, пока я в том мире. Возможно, это было частью трюка с самого начала, и все дело было не в употреблении пищи мира преисподнего, а в общении с тамошними жителями. Может, под этой дружелюбной внешностью скрывается мир, наполненный демонами, которые никогда не захотят меня отпускать. Но, несмотря на все это, несмотря на обиду и разочарование, Трейси все еще было очень любопытно. Благодаря связям, слишком слабым, чтобы кто-либо мог их ощутить, он теперь имел прямой контакт с другим миром, у которого была своя культура, своя флора и фауна, свои доминирующие виды, и он почти ничего о них не знал. В течение первой недели эта мысль мучила его из-за преданности стажировке и отсутствия каких-либо отвлекающих факторов. У «Зенита» было множество интересных проектов, которые привлекали его внимание, даже если обычно таких, как он, интернов назначали на ту работу, что обычные сотрудники хотели меньше всего. Но вместо того, чтобы мечтать о будущем, в котором его счета оплачивались автоматически, а он мог есть, где и когда хотел, Трейси продолжал вспоминать дом, которого не должно было существовать, и мир, в котором он дислоцировался. Если мне хочется посмотреть, что находится в том мире, это не значит, что я поддаюсь демону. Я пользуюсь своей ситуацией, я веду себя умно. Если и есть способ как-то обратить это против меня, то, вероятно, я найду его с той стороны. Возможно, эта работа была совершенно необходима, потому что золото было невероятно распространено на той стороне, и я мог бы обменивать его на шоколад или что-то в этом роде. Я бы зарабатывал миллионы, как торговец Ференги. Было одно серьезное препятствие на пути к этой цели — то, насколько неравномерным казалось их время. По невероятному совпадению или, что более вероятно, по демоническому умыслу, разница во времени между Землёй и Эквестрией была ровно двенадцать часов. Иначе говоря, когда его день заканчивался, в Эквестрии он только начинался. Думаю, я мог бы воспользоваться этим фактом ценой небольшой усталости на работе. Трейси не был уверен, что именно он должен был сделать, чтобы подготовиться, но, возможно, никто ничего не мог сделать. Насколько ему было известно, он был первым человеком, ступившим в другой мир. Может быть, все это закончится лучше, чем Трейси ожидал, и его имя попадёт в учебники истории. Насколько он мог судить, в его контракте не было ничего, запрещающего ему пытаться поделиться всем, что он видел, с миром. Я мог бы написать об этом книгу, завести Ютуб канал, сделать все что угодно из того, что люди обычно делали, когда хотели, чтобы на них обратили внимание. Но прежде чем он сможет подумать обо всем этом, прежде чем он начнет продумывать план, как не попасть в психиатрическую лечебницу после того, как расскажет совершенно безумную историю, нужно было побольше узнать о своей новой тюрьме. Он закрыл за собой внутреннюю дверь в пятницу вечером немного раньше, чем обычно. По той причине, что Трейси пропустил поездку за фастфудом. И, конечно же, Роузлак была внизу, готовя завтрак или… едя его. Как видно, в Эквестрии были хлопья, а сегодня ей было лень готовить. Мне действительно стоит заглянуть на кухню, когда она уйдет, и посмотреть, что едят эти люди-лошади. — Эй, э-э-э… Роуз. Могу я называть тебя Роуз? — Он поставил свой рюкзак на землю, решительно отвернувшись от нее. По крайней мере, это означало бы, что он не будет демонстрировать то, что не прикрывала одежда. Трейси не стал дожидаться ответа. — Я хотел спросить, не могла бы ты дать мне несколько советов о том, куда пойти в… Эквестрии? — Он нервно взглянул на дверь, затем снова на нее. Женщина-лошадь уставилась на него, широко раскрыв глаза. Казалось, она почти ожидала, что он спросит об этом. Было ли это связано с тем, почему она стала такой тихой и холодной в последнее время? Все же Трейси не остановился. — Я хотел увидеть вашу страну ещё с тех пор, как переехал, но у меня никогда не было такой возможности. Может, ты знаешь какие-нибудь… места, которые мне следует посетить? Ее глаза сузились, и она отодвинула переполненную папку в сторону. Всю последнюю неделю она явно пыталась привести в порядок свои бумаги, но пока без особого успеха. — Ты хочешь «случайно» посетить военные базы, магические укрепления и правительственные здания? Глаза Трейси расширились в замешательстве. — Что? Нет! Черт возьми, нет, я вообще не хочу приближаться к вашим военным. Я имел в виду что-то вроде… парка, достопримечательностей или, быть может, нечто вроде ресторана. Хотя я не совсем уверен насчет денег, не думаю, что вы примете то, что мы используем. Он повернулся, порылся в переднем клапане своего рюкзака и вытащил бумажник. Помимо того, что он был немного великоват, выглядел он в точности как и раньше, затем Трейси открыл его, чтобы показать пластиковые карточки,что был внутри. — Лошади принимают кредитки? Роуз захлопнула папку, после чего поднялась на все четыре копыта, забыв о завтраке. — Мы используем биты, как и любые разумные существа. А что это за деньги такие? — Её подозрение на мгновение сменилось замешательством, когда она ткнула копытцем в одну из карточек. — Я… а не важно. Знаешь что, забудь об идее с рестораном. Может быть, я… — Он отвернулся, нахмурившись. — Дискорд говорил что-то о том, чтобы я принес золото для обмена валюты. Думаю, это то, что мне и придется сделать, если я захочу получить хоть немного местной валюты. Если ты только не хочешь просто поменяться. Но что бы он ни сказал, это было неправильно. Рот Роузлак приоткрылся, и ее губы произнесли одно и то же слово, повторяемое снова и снова. У него не было ни малейшего шанса угадать, что это было на паре лошадиных губ. Может, если бы она была человеком, он и смог бы её понять. — Послушай, о чем бы ты ни подумала, дело не в этом. Я просто хочу посмотреть, какая тут еда, это ведь… одна из вещей, которые ты должен сделать, когда ты турист, верно? Все едят, так что это одна из вещей, которая нас объединяет. Новые рецепты, новая культура… Я просто беспокоюсь, что что-то упущу, если не попробую это сейчас. — На секунду ему показалось, что он только что полностью разрушил мировоззрение Роузлак, и она вообще не собиралась реагировать. Но затем она кивнула с мрачным выражением лица. — Там есть, э-э… еда, верно. Позволь мне… — Внезапно она расплылась в улыбке, такой широкой, что он почти начал что-то подозревать. — Мы и правда могли бы это сделать! Экскурсия по… ну, не всей Эквестрии. Для этого тебе потребуется воздушный круиз. Но я могла бы показать тебе Понивилль. У меня есть подруга, которая работает в пекарне, она без проблем накормят нас бесплатным обедом. Мы продаем им цветы для их столиков, так что… — Отлично, — поспешно сказал он. — Как насчет через неделю? Это не слишком рано? Роуз задумалась, нервно оглядываясь на папку. Затем она покачала головой. — Нет, вовсе нет! Я спрошу ее сегодня, и… я уверена, что она одобрит. — Отлично, — ответил Трейси, отступая. — Спасибо. — Я… ну, мне жаль, что не пытался с тобой поговорить. Это… у меня никогда не получалось заводить новых друзей. Меньше всего, когда они… Вероятно, это не самое лучшее, что можно сказать, так что лучше промолчать. – Это не мой мир. Я не знаю, что здесь делаю. И даже если я не буду тут бывать, я… ценю твою помощь. Каким-то образом это привлекло ее внимание. Хотя на этот раз это было замешательство, а не ужас, по крайней мере, если он смог правильно прочитать выражение ее лица. — Ты не останешься? Это не… ты не разведчик? Он рассмеялся, качая головой. — Просто пытаюсь продержаться до конца моего контракта. Я знаю, что этот ублюдок скользкий, но… Дискорд заставляет меня оставаться против моей воли. И было… неправильно с моей стороны вымещать это на тебе. Затем Роузлак вышла за дверь, бросив последний взгляд в сторону Трейси. Для нее было странно оставлять на кухне бардак или свои книги вот так. Она всегда была очень застенчивой по отношению ко всему, что писала. Трейси подождал мгновение, чтобы узнать, вернется ли она, а затем, когда этого не произошло, он небрежно подошел к столу и открыл переполненную папку. Трейси не ожидал, что сможет прочитать её содержимое, но тогда он, вероятно, не должен был понимать и их разговорный язык, а он это мог. Понимать было особо нечего. Это была бухгалтерская таблица или ее фрагмент. Количество… цветов, если он правильно помнил эти названия. Вероятно, Трейси слышал имена каждого из них раз или два за свою жизнь. Так что он отбросил теорию о совершенно чуждой биологии для этого места. Люди-лошади, возможно, и не очень похожи на лошадей, но, по-видимому, у них была та же флора. Или перевод был произвольным, и названия известных ему растений были выбраны случайным образом для жизни, которую человеческий разум едва ли мог постичь. Внизу страницы было много красных чернил. Если это манифест продаж, то очевидно, что с ними у них дела обстоят не очень хорошо. Является ли Роузлак лошадиной версией меня, отчаявшимся человеком, которому больше некуда идти? Он отложил страницу в сторону, прижав уши от смущения. На самом деле это было не его дело, так же, как и он не хотел бы, чтобы она играла с его телевизором, после того, как она даже не поняла, что такое фильм. Трейси подошел к окну ближе, чем когда-либо с самого первого дня. Он смотрел на место, которого не должно было существовать. Немащенные тропинки, здания, которые были ненамного лучше. И все же, он всегда представлял людей, что жили в прошлом, грязными и больными, а те, кто был снаружи, точно не выглядели таковыми. Кстати, одна из них направлялся прямиком ко входной двери. Трейси вздрогнул, когда серая лошадь приземлилась на тропинку, слегка заскользив копытами и чуть не упав, выпрямилась, несмотря на вес своих сумок, а затем направилась к двери, в которую и постучала. Невозможно было притворяться, что его здесь нет, не сейчас, когда открытое окно было прямо перед ним, а ее лицо улыбается ему всего в нескольких футах от него. Это разминка, все в порядке. Я уже живу с одной из них, и я могу поговорить ещё с другой. Трейси медленно подошел, затем наклонился и приоткрыл дверь ртом. Было немного неприятно думать обо всех тех лошадиных мордах, что касались ручки ранее, но он справился. — Привет! — сказала лошадь, лучезарно улыбаясь ему. Однако она не совсем смотрела на него. Ее взгляд не мог нормально сфокусироваться. — Это вы, э-э-э… Трейси Максвелл? Трейси моргнул, совершенно сбитый с толку этим вопросом. Затем он кивнул. — Я удивлен, что ты сумела сказать это правильно. У моей соседки это никогда не получается. Она хихикнула, протягивая копытце с письмом. Конечно, это только делало ее еще более очаровательной. — Мне приходилось выговаривать немало заковыристых имен, доставляя почту. Ваше не такое уж и сложное. Как она держит в копытах письмо? У нас же нет пальцев. Трейси не был уверен, как он должен был взять письмо, поэтому ограничился тем, что просто взял его в рот и положил на подоконник рядом с собой. Казалось, она не возражала против этого и даже не считала это странным. — Хорошего дня! — Сказала она, поворачиваясь и удаляясь тем же путем, каким и пришла. После того, как он перестал краснеть, Трейси закрыл за собой дверь и обратил своё внимание на эту новую странность. Письмо для меня? Да к тому же и не с той стороны дома? Он чуть было не вернулся на свою сторону, чтобы прочесть это, но, вероятно, было не очень хорошей идеей делать это слишком часто. Рано или поздно кто-нибудь увидел бы выходящую лошадь и позвонил бы в службу контроля за животными. Письмо выглядело на удивление официальным для чего-то, пришедшего из Лошадь-Тауна или… Понивилля? Разве не так его назвала Роузлак? В углу была напечатана причудливая печать с изображением солнца и луны, а посередине — его собственное имя и адрес в Эквестрии. На самом деле, если бы эти символы были маркой, то это письмо было бы настолько похоже на то, как выглядело на Земле, что он, возможно, смог бы отправить его по почте как есть. Внутри была толстая пачка документов, похожих на юридические. Большая часть этого не имела для него смысла, хотя он остановился, чтобы прочитать первую строку. «Трейси Максвелл, по распоряжению иммиграционной службы Эквестрии ваше заявление на получение резидентской визы одобрено.» Он быстро глянул на остальное, но там было особо не на что смотреть. Просто еще одно подтверждение того, насколько одобрено его присутствие здесь. Думаю, это хорошо. По крайне мере, теперь меня не депортируют маленькие лошадки. Но кто мог это прислать? Что еще более важно, означало ли это, что Эквестрия знала о его мире больше, чем они? Если в одном из их городов существовала процедура по проживанию инопланетянина… возможно, они не были такими уж примитивными, как он судил, устремив несколько взглядов из своего окна.