О Вороне бедном замолвите слово...

До рассвета оставалось ещё несколько часов. Эгмонту не спалось. Он вернулся в замок с важной миссией. Так почему позволил страсти ослепить рассудок? Враг совсем рядом, а он, как изголодавшийся подросток, предпочёл... Впрочем, додумать эту мысль до конца ему помешал нарастающий за окном шум... Он сел на кровати и прислушался... Эти звуки были знакомы ему с детства. Мелодия, которая передавалась из поколения в поколение на протяжении сотен лет. Так пели суровые надорские воины перед боем, отправляясь, возможно, в свой последний поход. Утром их ждала дорога... Либо к победе, либо к смерти. Но вечером у костра они позволяли себе ненадолго забыться... Пожалуй, так было всегда, и Скалы сохранили эту память о предках... И так приветствовали своего Повелителя, которому предстояла решающая и самая тяжелая битва- битва с самим собой... Они гордо называли себя Повелителями, сами до конца не понимая, какая сила кроится в их руках, их крови... Пытались возродить " Великую Талигойю", забыв о правилах мироздания и о своём предназначении. И Ричард тоже ничего бы не узнал... Кто знает, от каких бед Эгмонт защитил свой род, проведя ритуал перед боем... Но, безусловно, были и те, кто знал об этом гораздо больше... И тогда их жажда управлять этой силой становилась непомерной... Первой жертвой, как ни странно, стал непобедимый Ворон... Унаследовав Кэнналоа, он даже и сам не понял, почему его так скоро вынудили принести кровную клятву Олларам. Не дожидаясь, пока он станет Первым маршалом, а сразу, как только в их руках появился рычаг давления на непокорного герцога... И вот сейчас герцог Окделл обладал силой, способной изменить этот мир. Окделлы- род, которому волею творца была уготовлена лишь роль жертвенных ангцев... Или придворных шутов... Но неосторожно пролитая капля крови всё изменила... И в очередной раз не обошлось без коварства Спрута... Придд не только заставил Фердинанда освободить Алву от принесённой ему клятвы, что окончательно лишало бывшего короля надежды на безоговорочную помощь Кэнналоа. А ведь всё было так просто, достаточно было только приказать Ворону... Но приказать пришлось совершенно другое... Вальтер проследил, чтобы писавший под его диктовку Оллар случайно или намеренно ничего не упустил. Молодому генералу было приказано принести такую же кровную клятву... Но...герцогу Окделлу. Тогда, еще находясь в Олларии, Эгмонт не поверил собственным глазам.. - Мне? Почему Ракан должен приносить клятву Повелителю Скал? Придд как всегда оставался невозмутим. Казалось, у него уже были ответы на любые вопросы, даже на те, о которых собеседник и не задумывался. - Подумай: а что ответит Алва на твоё предложение стать королём? Согласится? Или в очередной раз полетит против ветра и поможет реставрации Олларов? Что тогда? Багерлее? Плаха? Смерть на потеху толпе после того, как мы совершили почти невозможное? С этим трудно было не согласиться. Но всё же... Почему Придд выбрал именно его. Но и эти сомнения развеял вполне логичный ответ: - Ты сам всё начал, вернее, пролитая тобой кровь. Ты разбудил Зверя. Тебе и держать ответ. Да, он сдержит... Теперь он уверен в своих силах... И в тот момент, когда первые лучи солнца робко наполнили комнату светом, Эгмонт уже знал, какую именно клятву получит от своего пленника. Эта ночь была неспокойной и для Рокэ. С того самого дня, когда зрение вернулось, и он смог различить не только лица "своих" детей, но и хмурые враждебные лица слуг, его не покидала мысль, о том, что в этом замке он- явно не гость... Тогда кто? Почему эти свирепые воины с трудом сдерживают свой гнев и готовы при первой же возможности растерзать его? Он втайне надеялся, что сумеет окончательно встать на ноги до возвращения Эгмонта. И разузнать обстановку... Но всё было напрасно... Леворукий оставил его... Слуги продолжали молча исполнять свои обязанности, полностью игнорируя его вопросы. Не подозревая, что их видят, время от времени они бросали на него полные ненависти взгляды... Это не могло быть связано с изменой. Но тогда с чем? Даже дети не поддавались на его уловки. В тот момент, когда разговор начинал переходить на скользкую грань, Айрис находила какой-то нелепый повод, чтобы уйти. И силком утащить с собой брата. И с того самого момента, как он начал задавать неудобные вопросы, она не оставляла их наедине даже во время тренировок, буквально следуя за ними по пятам. Настолько сомневалась в способности брата хранить молчание? Или наоборот, была уверена, что Ричард не сможет солгать? Неужели девочки впитывают коварство с молоком матери или это врождённое их качество? Время шло, вопросов становилось всё больше, а ответов не было ни на один из них. И сил почему-то не прибавлялось... То, что вернулся хозяин замка, Алва понял ещё накануне и с нетерпением ожидал его визита... Старался не уснуть... Затем усталость и нервное напряжение взяли своё, и он ненадолго забылся тревожным сном... Чтобы проснуться с первыми лучами солнца... Но ни Эгмонт, ни подосланные убийцы так в его покоях и не появились... Как не появились и дети, обычно забегавшие к нему перед сном... Не появились они и утром... Оставалось только ждать... Ждать... Худшее, что могло случиться с тем, кто обычно сам решал чужие судьбы... Но он просто так не сдастся... Ещё полетит против ветра, даже если это будет его последний полёт. Вопреки опасениям, вошедший слуга просто помог собраться и спуститься к завтраку. Ничего необычного или угрожающего... Пока... Его ожидали за празднично сервированным столом. Одного взгляда на присутствующих было достаточно, чтобы понять: вот они- и есть настоящая семья. Но для чего тогда вся эта мистерия? И какова его роль в ней? Но видимо ещё не пришло время открывать карты, все молча ели, иногда обмениваясь шуточками, словно лучшие друзья. Дети были на редкость тихими... Мирабелла рассказала о своём паломничестве. От Рокэ не укрылись те изменения, которые произошли с ней с момента их последней встречи... Или с момента возвращения Эгмонта. Насколько он помнил, они никогда не были друзьями. Их семьи враждовали на протяжении сотен лет, что к удивлению, не сделало их врагами... В принципе, Эгмонт никогда и не отличался большими амбициями. Жил себе спокойно в тени святого Алана... Но это был давний образ. А вот сегодняшний уверенный в себе северный герцог, посмевший посягнуть на его семью, вызывал не просто неприязнь. Это была давно забытая жажда крови, убить того, кто посмел желать то, что принадлежит ему по праву... Стремление поскорей остаться наедине было обоюдным... Дружеские приветственные объятья, похлопывания по плечу, лживые улыбки... Наконец с этикетом было покончено и можно было приступить к главному... Но неожиданно первым заговорил Эгмонт: - Думаю, вы можете прекратить притворяться, Алва. Я заметил, что к вам вернулось зрение... Вы так внимательно рассматривали детей, пытаясь разглядеть наше с ними сходство... Что ж, одним из козырем меньше. Их и так было немного. Тогда остаётся всего один верный способ: атаковать первому. Лучшая защита- это нападение. И Рокэ в свойственной ему манере вывалил на собеседника все свои подозрения в измене. Эгмонт, невзирая на тяжесть обвинений оставался невозмутимым. "Память ещё не вернулась, видимо, разговор будет немного сложнее, чем ожидалось. Но он должен узнать правду... - Вы абсолютно правы в своих подозрениях, герцог. Не стану отрицать: Мирабелла- моя женщина и это наши дети. И вам с этим придётся смириться. Немыслимая наглость... Рокэ почувствовал, как закипает его кровь. Ярость требовала немедленного выхода наружу. И всё-таки последним усилием воли он сдержался от того, чтобы накинуться на противника... - Ранение я тоже получил не в Торке? Эгмонт улыбнулся: - И тут вынужден с вами согласиться. Это была не Торка. - Карьярра. Я жду ваших объяснений. Почему я здесь?. - Это долгая история. Но прежде всего вам нужно успокоиться. Понимаю: ваш южный темперамент требует крови, но готовы ли вы к решительным действиям? Предлагаю пройти в мой кабинет и обсудить сложившуюся ситуацию... Рокэ негодовал. Эгмонт действительно позволил себе шутить по поводу его слабости, не опасаясь расплаты? Что такое могло произойти, чтобы его- всесильного герцога Кэнналоа никто не разыскивал? Как он оказался внезапно никому не нужным? И почему Окделл не опасается за последствия своих действий? Попытка убийства, похищение, возможно это не полный список... Да и выглядит он как глыба, а не человек... С этим нужно поскорей заканчивать. Противник своей кровью заплатит за совершённое. Шпаги их рассудят... Когда из уст Рокэ прозвучал вызов на дуэль, Эгмотн лишь удивлённо пожал плечами: - Вы- ранены, я хромаю. Много ли чести в этой дуэли? -Линия. Пусть это будет линия... Перед глазами вдруг всё померкло. Такой боли Рокэ не испытывал даже во время самой сильной мигрени. Эгмонт готов был поклясться, что ниоткуда появившаяся черная кошка молнией пронеслась через всю комнату и так же внезапно растворилась в воздухе, прежде чем бездыханное тело упало бы к его ногам, не прояви он расторопность ... Оставалось только послать за лекарем... Мирабелла не находила себе места от тревоги за мужа. Рокэ всегда был опасным своей непредсказуемостью противником. Она до сих пор вспоминает тот злополучный выстрел, оборвавший жизнь генерала Карлиона. На что он способен сейчас, когда чувствует себя загнанным в угол? Шум в кабинете мужа только усилил ее опасения, а когда вокруг засуетились слуги, она, чувствуя как замирает сердце, едва слышно прошептала: - Эгмонт... Нет...