Don't forget our night

      — Джисок, разве я не говорил, что никаких животных в общежитии? — как бы невзначай спрашивает Гониль, разделывая маленьким ножиком куриную грудку.              — Говорил, хён. И вообще-то это не я, — улыбается парень, уминая жареные крылышки.              — Джуён?              — Мне себя хватает, это не я, — откликается младший, не отрываясь от экрана компьютера.              — Мр-р-ры, — звучит категоричное с подоконника и, шелохнув шторой и пуша хвост, оттуда спрыгивает большой персиковый кот.              — Я понял, Чонсу. Тогда, Хёнджун? Даже звучит бредово. Но, тем не менее, что делает сие чудо у нас в общежитии? — только сейчас старший поднимает взгляд на противоположную сторону стола, где, положив лапки на стол и уминая паштет Джуёна, устроился пушистый и рыжий, с чёрными подпалинами шпиц, то и дело стреляя взглядом чёрных бусинок-глаз из-под шерсти.              Джисок лишь пожимает плечами, остальным — не до лидера.              — Он же не мог появиться из воздуха? — голос Гониля уже не звучит так уверенно, как в начале. Он откладывает нож и идёт мыть руки, в то время как собака уже заканчивает с трапезой и теперь гипнотизирующим взглядом вперилась в Джисока. — Эй, — пёс вздрагивает, когда к нему прикасаются чужие пальцы, — чей ты, друг?              Гониль готов поклясться, шпиц закатил глаза, зевнул и устало тявкнул, недовольно косясь на руки барабанщика, которые шарили по его тельцу в поисках ошейника. Которого не оказалось.              — Погодите, а где Сынмин? — в кухню заходит Чонсу, взъерошивая мокрые волосы полотенцем и закидывая его через шею, капая с мокрых блондинистых прядей на голые плечи.              — Я не видел его сегодня, — отзывается Джуён, Джисок согласно мычит.              — Неужели… — бормочет Иль, вглядываясь в мордочку собаки. — Мин?              Гониль уверен: шпиц снова закатил глаза, совершенно по-Сынминовски, и раздражённо тявкнул, тут же сорвавшись с места и посеменив к вошедшему в кухню Хёнджуну, просясь тому на руки. Длинные мозолистые пальцы гитариста ему понравились больше холодных и, к тому же, мокрых, рук барабанщика.              — Но ты же говорил, что ты гибрид лисицы? Или на крайняк корги? Серьёзно, шпиц?              Пёс снова недовольно тявкает, ластясь к Хану.              Лидеру остаётся лишь пожать плечами. Раз так вышло — ладно, к запаху мокрой псины от Джуёна он привык, а этот кажется маленьким и вонять должен не так сильно, как молодой волк.              Однако, ближе к вечеру, Гониля от Оди было не оторвать. У первого было время, чтобы поиграть, а у последнего было подозрительно много энергии, чтобы летать по комнатам за мячиком.              От активной игры, в которую включился ещё и Джуён, сетуя на то, что лидер никогда с ним так не играет, их отвлекло пиликание дверного звонка.              — Я дома, — раздался уставший голос в прихожей. — Чего вы? — Сынмин замер в одном кеде, когда на него уставилось пять пар глаз, одна из которых — чёрные глазки-бусинки. — Ух ты, у нас собачка появилась?              — Сынмин, прости, мне нужно бежать! — прорезал воцарившуюся тишину голос Джи, который, оттолкнув Мина от входа, вырвался на этаж, быстро преодолевая ступеньки вниз.              — Квак грёбаный Джисок! — взревел старший, едва ли не впечатывая Оди в стену, проламываясь в дверь следом за Джи.              За ним, с весёлым лаем, пропрыгал рыжий, с чёрным подпалом, шпиц.