Проклятый

Прошел год с тех пор, как он встретил ту девушку с прозрачными глазами и блестящими, иссиня-черными, словно воронье крыло волосами. Итачи приходил к тому месту, где оставил ее, еще несколько раз, но так больше ее и не встретил. Он вырос в прекрасного, сильного, вороного жеребца, способного обогнать ветер. Оставив табун, в котором вырос, он скитался по лесу и полям несколько месяцев, прежде чем не вышел к одной ферме, где жил старец с такими же глазами, как у девушки. Итачи насторожился, но, когда увидел, что тот, опираясь на деревянную палку, медленно хромал навстречу и, сунув руку в карман, вытащил яблоко, расслабился. Подойдя к старцу, он втянул носом воздух, наслаждаясь ароматом слегка подмороженного ночной прохладой фрукта в руке человека. Он был похож на того мужчину, кого когда-то встречал, еще будучи совсем юным мальчишкой видел на собраниях между великими кланами Конохи. Конечно, это был не глава клана Хьюга, прошли уже тысячи лет, как Итачи Учиха умер от изнеможения в битве с братом, однако этот мужчина вызывал смутные трепыхания в сердце бывшего нукенина. Словно он встретился с прошлым, которого уже нет. — Красавец! — Старик издал смешок, похожий больше на карканье, и похлопал Итачи по шее. — Будь я по моложе, сделал бы все, чтобы оседлать такого жеребца. Он снова издал смешок, а потом закашлялся. Учиха насторожил уши, отходя назад, а потом повернул голову, чтобы лучше рассмотреть его. Он не выглядел опасным. Он выглядел старым и больным человеком. — Заходи ко мне за яблоками. — Проскрипел старик, протягивая ему фрукт, который Итачи с удовольствием принял и разжевал. Это определенно было не дикое яблоко, в диких плодах не было такой сладости и сочности, да и созрело оно слишком рано для диких культур. Что ж, он зайдет. Как минимум за таким лакомством, раз в этом мире кроме как жить и умирать, ему больше ничего не оставалось. Вокруг были прекрасные территории, а этот человек — первый после девушки, кто не поднял на него руку и не попытался убить. К тому же, что было еще более удивительно - его глаза были точно такими же, как у нее. Возможно, они оба были потомками некогда великого клана. А значит, у Итачи есть шанс быть названным. Только… Как заставить старика дать ему имя? Близилась глубокая осень, и вот уже золотистые поля стали покрываться изморозью с утра, а холодные ночные ветра — приносить запах снега. Он часто наведывался на ферму к старику — одинокому и несчастному и тот часто кормил Итачи яблоками. Однажды даже угостил морковью, которую собрал со своих грядок. Старик много разговаривал с ним и отчетливо ощущалось, что он одинок. — У меня никого здесь нет кроме тебя, мой черный друг… — Скрипел он своим старческим голосом. — Моя дочь поступила в университет и теперь я вижу ее только летом, да пару месяцев зимой… А мой сын… Я не видел своего сына с тех пор, он женился… Он уехал в город и обосновался там, забыв про своего старика… Итачи ободряюще загоготал и ткнул его носом в плечо. Это страшная участь — коротать старость в одиночестве, ему было жаль этого иссохшего, некогда сильного мужчину. — Я не жалуюсь, черный друг. Я просто делюсь с тобой. Знаешь, ведь я прожил хорошую жизнь. Достойную хорошего человека. Мне не о чем жаловаться… Только вот, был бы кто-то рядом… Учиха знал не понаслышке, как жизнь в одиночестве садится на плечи сначала невесомым грузом, нарастая с каждым годом и утяжеляясь, довлея над головой и отравляя светлые мысли. А еще его интересовала дочь этого старика. Неужели это та девушка, которую он встретил в лесу? Хотя, не может этого быть — он слишком стар, а девушка слишком юна. Когда выпал снег, старик все реже стал появляться на улице. Выходил лишь чтобы нарубить дров да покормить скотину, жившую в сарайчике, прилегающем к дому. Поэтому Итачи пришлось забыть и про компанию этого старца и про вкусные лакомства, которыми тот угощал. Добывать пропитание под снегом не было трудным — сильные ноги и крепкие копыта были способны выкопать яму, чтобы добраться до усохшей травы, а теплый подшерсток позволял не переживать о морозе. В редкие моменты лютого холода Итачи просто бежал, что есть силы, заставляя кровь разгоняться по венам и полыхать внутри. Единственной опасностью для него были дикие животные, но он не был простым животным — стратегическое мышление и опыт шиноби позволяли ему избегать нападений. До самой весны Учиха не наведывался к старику, а когда снег начал сходить, все-таки заглянул на ту ферму, где он жил. Казалось, старик еще сильнее усох и стал еще хуже выглядеть, много кашлял, но старательно улыбался, завидев своего гостя. — А, четный друг. Давненько я тебя не видел. Хочешь морковки? Погоди, к меня осталось еще в погребе… — Он похромал к своему дому, опираясь на палку и скрылся за дверью. Итачи медленно следовал за ним, однако, старик вышел из дома, едва Учиха приблизился. — Хочешь войти? Боюсь, тебе будет тесно. Нет, конечно, он не хотел войти. Зачем? Итачи мотнул головой, и старик добродушно похлопал его по шее. — Знаю-знаю, зачем тебе заходить? Ты, ведь дикий вольный жеребец. Тебе не нужен дом. Держи. — Он протянул лакомство, которое было принято и съедено с превеликим удовольствием. — Холода закончились. — Констатировал старик. — Скоро начнутся посадки. Ни моркови, ни яблок почти не осталось, но я буду рад, если ты будешь все равно заходить ко мне. Составь компанию одинокому старику. Он засмеялся, издавая странный лай вместо смеха, а потом протянул еще одну морковь. Что ж, он составит компанию. Почему бы и нет? Весна уже вовсю буйствовала яркостью красок и ароматами цветущей вишни, когда в один из дождливых вечеров во время неистовой грозы, которая застала Итачи бредущего в одиночестве от старика, случилось несчастье. Он угодил в довольно неплохо скрытый капкан. Обычно он хорошо их различал, однако именно сейчас, когда сильный ветер поднял пыль, еще не прибитую дождем, на добрых полтора метра вверх, перекрывая видимость и забивая легкие, Итачи потерял бдительность. Ему срочно нужно было укрытие и он брел вслепую в сторону леса, где должно было быть не так пыльно, когда металлические зубья сомкнулись у него на ноге. Черт! Капкан определенно ставили на волка — мощный, сложно раскрывающийся, хорошо скрытый пожухлой прошлогодней травой. Итачи не стал паниковать, хоть это было и неожиданно и совершенно неприятно — переднюю ногу мгновенно обожгло болью и уже через мгновение он ощутил онемение. Кажется, кость была раздроблена. Сломать ногу для дикой лошади — равносильно смерти. Что ж, Итачи ее не боялся. Единственное, о чем он переживал, так это о том, что больше не встретится с этим светлоглазым мужчиной, который, как Учиха предполагал, был потомком клана Хьюга. Уж сильно он был похож на них… К тому же, он все еще лелеял надежду хоть как-то попытаться построить с ним коммуникации и найти способ заставить его дать Учихе имя. Потому что другой такой шанс может выпасть совершенно нескоро. Аккуратно нажав зубами на рычажок, он отогнул зубья капкана здоровой ногой, что получилось не с первого раза и тот с клацаньем замыкался еще пару раз, выбивая из горла Итачи протяжный стон боли. В конце концов, он освободился. А значит, нужно было искать помощь: умирать не хотелось вовсе, единственное, чего он сейчас желал — это получить шанс обрести имя и избавиться от своего проклятья. Приподняв раненую ногу, сквозь пыльную бурю, которую потихоньку начало прибивать первыми каплями дождя, он медленно побрел в сторону дома старика, надеясь там получить помощь. Учиха видел в своем ранении плюс — возможно именно этот факт позволит старику дать, наконец, ему имя. Его настоящее имя.