Но, почему?

Зуев ушёл недалеко. Сел рядом с дверью палаты, закрыл руками лицо и сидел, непонятно чего ждал. Прошло минут десять, к нему вышел Василич. - Как она? - подскочив, спросил Сергей. - Всё плохо, Серёжа. Она в истерике. Я вколол ей успокоительное. - Что делать? - Решай сам. Она не в силах решать за двоих. Но только не доводи её больше, она итак настрадалась... - Да знаю я! Но она не хочет меня видеть. - Дурак ты. Не извиняться надо, а рядом быть. - установил Роман Васильевич, осуждая Сергея Александровича. - Я пройду? - взявшись за ручку двери в палату, спросил Зуев, понимая, что имеет ввиду друг Тани. - Иди. - разведя руки, сказал мужчина. Зуев снова вошёл в палату, снова сел на стул и снова ждал, когда супруга придёт в себя. Нет ничего сильнее любви. Их любовь жива, а значит шансы есть. Таня проснулась и почувствовала знакомое сопение рядом. Она повернулась, чтобы убедиться, что он снова рядом. Зуев резко проснулся и они встретились взглядом. - Ч-ч-ч, ничего не говори. Я буду рядом, я тебя люблю. - сказал Зуев, прикрывая её рот одним пальцем. Таня смотрела на него вопросительно, с внутренней любовью и теплом, а внешне спокойствием и равнодушием. Губы Сергея приблизились к её сухим губам, осторожно коснулись их, и почувствовав ответную реакцию, продолжили нежный, примирительный поцелуй. Василич, стоявший за дверью понял, что всё у них будет хорошо, спокойно пошёл пить чай.