Другая реальность

Невилл очень надеялся, что из их разговора во время его посещения Хогвартса Лукас извлечет для себя урок. Нет, герой войны не был наивным. Он понимал, что такой масштабный пробел в воспитании, как у Лукаса, за один разговор никак не излечится. Но надеялся, что сын что-то об этой жизни поймет, хотя бы то, что не все ему будет доставаться легко и просто, только благодаря близкому родству с национальным героем. Но Лукас не понял совершенно ничего. В этом Невилл убедился, читая письмо сына. Письмо опять было написано в ярко выраженном приказном тоне. Только подумать: многие весьма уважаемые люди относятся к Невиллу очень почтительно. А родной сын позволяет себе нисколько с ним не считаться. Более того, Лукас видимо считает себя вправе приказывать ему. На этот раз сынок хотел, чтобы мистер Лонгботтом записал его без экзаменов в свой элитный отряд. В элитный отряд авроров попасть всегда являлось большой честью. Но если ранее (до войны с Вольдемортом) туда набирали исходя из знатности рода, теперь набор велся только исходя из способностей претендентов. Невилл лично отбирал людей и полностью брал на себя за это ответственность. Дело в том, что авроры элитного отряда фактически находились на одном уровне с министром и главой аврората. То есть примерно столько получали зарплату и обладали такими же привилегиями. Вот до этого самого момента, наверное, Лукас и изучил элитный отряд. Невилл был убежден, что туда, где говорится об обязанностях, его сынок даже не заглядывал. А стоило бы… Потому что работа элитного отряда авроров гораздо тяжелее работы и главы аврората, и министра магии. Они ежедневно (а то и несколько раз в день) рискуют жизнями, для них становится обыденностью то, что остальные воспринимают не иначе, как подвиг. Вся их жизнь похожа на череду приключений и опасностей. Но это и есть то, что им надо. Это работа настоящих мужчин, когда каждую минуту чувствуешь себя по-настоящему живым. Мистер Лонгботтом знал, что его сына привлекло вовсе не это. Лукас хочет только привилегии. Невилл решил для себя, как поступит с сыном. Он написал ему ответ, что у него нет ни возможности, ни желания проталкивать его на место, которое могут занять и куда более достойные люди. Но он предложил Лукасу прийти на вступительные испытания и доказать, что он достоин этой должности. И Невилл решил, что если Лукас не побоится и явится попробовать собственные силы, из него еще может выйти толк. Если же он предпочтет не высовываться, а продолжить плести закулисные интриги… что ж, на этот случай у Невилла приготовлен для сына жестокий, но необходимый урок. Он любит сына, но ему каждый раз больно видеть, в кого Лукас превращается. И урок призван вовсе не унизить его. Наоборот, мистер Лонгботтом хочет попытаться все же наставить своего балбеса на путь истинный. Сириус был в бешенстве оттого, что слизеринцам вернули права. Ну да, он проголосовал за это, но это вовсе не было его решением. Как и всегда, все решил Дамблдор. И дело было даже не в извечном противостоянии факультетов. Он и те, кого в те времена он называл друзьями, получили довольно жесткий урок, в результате которого до самого окончания школы не задевали представителей факультета Слизерин. Урок состоял в том, что по их вине (по крайней мере, им так казалось) бесследно исчез их ровесник со Слизерина, которого они считали врагом. Его не нашли, а они поняли, как глупы и мелочны все эти ссоры, основанные на предубеждениях чистой воды. Но теперь-то все иначе. Сириус считал, что это не просто ученики факультета Слизерин. Он уже не впечатлительный подросток (причем очень давно). Он прошел войну и считает, что нельзя давать врагам (или, как в данном случае, их детям) шанс на какое-либо превосходство. Хотя порой Сириус вспоминал тот ужас, какой они с ребятами испытали тогда, когда слизеринец растворился прямо посреди коридора Хогвартса. Вспоминал то раскаяние, когда они поняли, что его больше нет. И тогда мистеру Блэку начинало казаться, что война была уже относительно давно (раз выросло поколение, не знавшее ее), что пора уже строить отношение непредвзято, не переносит на детей ненависть к их родителям. Но потом он вспоминал военные потери. И самое главное, что и ожесточило его сердце – предательство того, кого считал лучшим другом. Но он колебался, и его бесило то, что с Невиллом Дамблдор разговаривал, убеждал его проголосовать за отмену ограничений. А его предпочел просто заставить. Считает, что с ним даже говорит не о чем? Так что Сириус в весьма паршивом настроении прибыл в дом Лонгботтомов, воспользовавшись летучим порохом. Был вечер, хозяин дома сразу же вышел к нему. И начал Блэк с обвинений: - Невилл, ты что, забыл, какие мы потери несли в войне? Забыл, кто был этому причиной? Ты… - Не продолжай, Сириус. Я понял, куда ты клонишь. И сразу напомню, что ты тоже за это голосовал. - Да, голосовал. По очень настойчивой просьбе Дамблдора. А вы с ним, вижу, спелись! - Мы оба хотим мира и процветания в магическом обществе. Если по-твоему это «спелись», пусть так. - Ну конечно, о всеобщем благе вы печетесь! Лицемеры! - Знаешь что, я не обязан тебя выслушивать. Убирайся из моего дома! В общем, ушел Блэк в расстроенных чувствах. К тому же в глубине души он и сам понимал, что не прав, но признать это не позволяла гордость. А дома была Анна. И смотрела таким взглядом, словно готова была испепелить. Сириус сам не мог определить, как относится к Анне. Но то, что она его терпеть не может и даже Роберта не любит, раздражало до невозможности. Вот и сейчас за весь ужасный день Сириус отыгрался на жене, дав ей пощечину и наговорив много жутких слов. После чего ушел в кабинет напиваться. У Джеймса была мечта – поступить в элитный отряд авроров. Раньше мечта основывалась лишь на честолюбии и желании, чтобы им все восхищались. Так было в другой реальности, но с тех пор, как Джеймс попал в совершенно иную обстановку, все коренным образом изменилось. Теперь его больше привлекали не привилегии, а то, что это работа для настоящих мужчин. Он прочел всю литературу об этом, какую только нашел. И понял, что не мыслит для себя иной судьбы. Джеймс понимал, что будет непросто. Скорее всего, большинство авроров будет настроено против него. Да и приемная комиссия (во главе с главным аврором Лонгботтомом), по мнению Джеймса, сделает все, чтобы он не поступил. А он все равно был намерен поступить. В конце концов, уже пройдено столько препятствий… Вот только Джеймс хотел поступать только вместе с Северусом. Потому что они друзья, в последнее время они все делают вместе. И Джеймс не мог себе представить, что будет делать, если Северус откажется. Поэтому когда два месяца назад шел к Северусу, чтобы поговорить об этом, нервничал он страшно. Но в итоге волнения оказались напрасными. Оказалось, Северус с самого начала подозревал, что Джеймсу придет эта мысль в голову. Уже подумал и решил, что это не такая уж и безнадежная идея. И готов попытаться. И они серьезно готовились к этому. В той реальности Джеймс не утруждал себя какой-либо подготовкой. Как ни противно ему самому это признавать, он был очень похож на Лонгботтома. И так же, как Лукас, был убежден, что папочка поможет ему поступить. Да и, в отличие от мистера Лонгботтома, Гарри Поттер и, правда, готов был сделать это. В этой же реальности не только ничего не упрощалось, но и все значительно усложнялось. Хотя бы тем, что они будущие выпускники факультета Слизерин. Ну да, конечно, ограничения для них теперь отменены. Но это вовсе не значит, что шансы на поступления их и гриффиндорцев в самом деле равны. Джеймс и Северус понимали, что все равно комиссия будет искать причины для отказа им. Поэтому они должны все знать и уметь на порядок лучше остальных претендентов. Они вместе тренировались и достигли значительных успехов. Правда, родные и близкие не очень поддерживали это рвение. Потому что все за них беспокоились, зная, что, если они попадут в элитный отряд, будут смертельно рисковать каждую минуту своей жизни. А им хочется видеть их каждый день живыми и невредимыми. Но все равно их поняли. Гарри Поттер не хотел запрещать своему сыну выбирать дорогу жизни, считал это неправильным. А мисс Поттер, скорее всего, просто была убеждена, что ребят не возьмут, и поэтому не возражала активно. Марметиль и Лили, не смотря на страх за своих парней, гордились ими. Потому что все равно каждой девушке хочется иметь повод гордиться избранником. Что же касается Альбуса и Скорпиуса, им было даже немного стыдно, что сами они не планируют такой судьбы для себя. Но Джеймс и Северус успокоили, что не будут хуже к ним относиться, у каждого свой путь. Итак, наконец, настал день экзамена в элитный отряд. Джеймс и Северус волновались: наконец-то они поймут, чего стоят. Анна все больше начала впадать в депрессию. Ее ничего в последнее время не интересовало, ничего не доставляло радость. Собственно, и ранее ее жизнь была достаточно тяжела и беспросветна. Но все равно в ней находилось место надежде. Именно надежда не давала утонуть в безнадежности. С самого детства Анна на что-то надеялась. Когда была совсем маленькой – на то, что они с родителями и братом станут богаче и лучше жить. Когда умерли родители, она надеялась (правда, это недолго продлилось), что опекун будет хорошо заботиться о ней и Гарри. Когда оказалось, что Блэк человек злобный и жестокий, она ждала момента, когда станет совершеннолетней и сможет уйти от него, все равно куда. Когда выяснилось, что Блэк ее никогда не отпустит, так как она ждет, ребенка Анна стала надеяться, что ее положение в доме этого деспота станет лучше после рождения малыша. И вот эта надежда, в отличие от предыдущих, в некотором смысле оправдалась. Анна официально стала миссис Блэк. А это значит, что ее перестали считать замарашкой и приживалкой. Также она перестала ходить в обносках и выполнять грязную работу по дому. Однако это все произошло вовсе не потому, что Сириус вдруг стал лучше к ней относиться. Просто он не желал терять лицо в глазах общества. Считал, что раз женщина залетела, надо жениться. А жена его должна соответствовать этому статусу. Но изменилась только внешняя сторона, а в их внутренних отношениях Анна по-прежнему оставалась игрушкой Блэка, вынужденной выполнять любые его прихоти. Одежка только получше. По-прежнему Блэк заставлял ее исполнять любые его прихоти, он издевался над ней. Даже бил ее. И жизнь оставалась адом. И, как ни ужасно звучит, Анна стала надеяться на смерть Блэка. Он же намного старше ее. И если с ним случится непоправимое, она станет свободной. Более того, будет богатой. И она все этого ждала. Но в последнее время и эта надежда покинула девушку. Она знала, что волшебники живут долго. А состояние ее все ухудшается. И Анна уже думала, что Блэк в любом случае ее переживет. И будет портить ей жизнь до самой последней минуты. Она никогда не узнает, что такое радость, каково это быть счастливой. Анне было жаль себя до безумия. И еще она осознавала, что ей не нужна такая жизнь. А тут произошло событие, толкнувшее ее на отчаянный шаг. На самом деле, в произошедшем не было ничего необычного. Просто муж в очередной раз вернулся домой в прескверном настроении. Он наорал на Анну, ударил ее. Это случалось регулярно, но на этот раз Анна больше не собирается терпеть. Она понимала, что справиться с Блэком нет никакой возможности. Сбежать тоже нереально: он ее везде найдет. Но миссис Блэк наладила контакт с одним зельеваром, он поставлял ей противозачаточное зелье, и он же достал для инее сильнейший яд. Некоторое время женщина колебалась но потом все же решилась. Она знала, что самоубийство грех, знала, что это трусость. Но не видела другого выхода. И женщина решительно открыла флакон и выпила все его содержимое. И даже когда в глазах помутилось, и она начала падать на пол, Анна все равно верила, что поступила правильно. На вступительные испытания собралось много народу. Джеймса и Северуса пустили туда крайне неохотно, но никто не решился сопротивляться прямому приказу об отмене ограничений. Но все равно смотрели на друзей косо. А претенденты не воспринимали их как сколь-либо серьезных соперников. Потому что, не смотря ни на что, никому не верилось, что в элитный отряд примут выпускников Слизерина. И всем казалось неслыханной наглостью то, что они пришли записываться в отряд. Но был один человек, который смотрел на них с одобрением. Роберт Блэк. Его заметил Джеймс. Пока Северус занимался повторением теории, он подошел к другу и заговорил: - Привет, Роб. - Привет, Джеймс. Не ожидал вас здесь увидеть. - Тоже считаешь, что нам не место среди кандидатов в элиту. - Вовсе нет. Джеймс, если хочешь, я откажусь от участия в экзамене. - С чего ты взял, что я этого хочу? - Но ведь мы соперники. - Знаешь, Роб, если я и хотел бы работать в элитном отряду с кем-либо, помимо Северуса, так это с тобой. Так что не вздумай отказываться. Поговорив таким образом, друзья разошлись и продолжили подготовку. Как и предполагали Джеймс и Северус, все оказалось очень непросто. Их подвергали гораздо более жестким испытаниям, чем всех остальных. И они уже начали считать, что ничего-то у них не выйдет, как внезапно вмешался Лонгботтом. Он сказал, что считает, что в отряд необходимо зачислить Джеймса, Северуса и Роберта. Остальные члены комиссии были с этим решением не согласны (относительно слизеринцев, к Роберту претензий не было), но перечить самому Лонгботтому не решились. А Джеймс, Северус и Роберт были очень рады. Они друзья, а теперь еще и работать будут вместе. Да еще и там, где мечтали. Лучшего и предположить было нельзя. Всем, кто отправлялся на собеседование по поводу устройства на работу, Дамблдор давал три дня отгула. Так что все трое будущих авторов отправились домой (Северус, конечно, к Джеймсу). Им не терпелось рассказать родителям о том, какие они молодцы.