The Arithmancer/Арифмантка

К концу марта количество домашки снова начало расти. Годовые экзамены уже выглядывали из-за горизонта, а это всегда заставляло Гермиону нервничать. Так что она составила для себя строгий график подготовки и начала зубрить. Только воспоминания о том, до какого состояния она довела себя осенью, помогали ей держаться и не сходить с ума. Хотя Гарри и Рон всё равно считали, что она уже сошла. — Хэй, Гермиона, выдохни, — сказала Алисия в один из дней, когда они повторяли программу с учебной группой. — Да, экзамены это важно, но с твоими оценками единственное, что ты можешь сделать, чтобы их завалить, — это физически не явиться на экзамен. Остальное тебе простят. — Я знаю, — скуксилась она, — но Гарри и Рон-… — Должны отвечать за себя сами, — прервала её Алисия. — Всё правда не так плохо, — согласился с ней Седрик. — Годовые экзамены очень сложно завалить. Даже Снейп натягивает большинству оценку до «У». Для его показателей будет плохо, если слишком большое количество учеников провалятся. — И даже так СОВ и ТРИТОН — единственные экзамены, на которые хоть кто-то посмотрит после выпуска из школы, — добавил Роджер. — Да, я знаю, — кивнула Гермиона. — Я просто хотела бы помочь Рону и Гарри хорошо себя показать. — У-у-у, мальчишки. Чего ты от них хочешь? — ухмыльнулась Алисия. — Хэй! — одновременно вскинулись Седрик и Роджер, и Алисия с Гермионой рассмеялись. — Ладно, смейся сколько хочешь, — сказал Седрик. — А теперь назови мне формулу дискриминанта. — Минус бэ плюс-минус корень из бэ в квадрате минус четыре а-цэ, всё делённое на два а, — ответила на автомате Гермиона, как и любой шестиклассник в Британии. Седрик закатил глаза. Роджер захихикал и сказал: — Слишком очевидный вопрос, Сед. Гермиона тепло улыбнулась и пояснила: — Это же просто формула, которую нужно знать назубок. Я знаю, что часто говорю, но это просто нужно выучить. Помните квадратное уравнение? — все кивнули. — Если подставить в формулу а-икс в квадрате плюс бэ-икс в квадрате плюс цэ, то получишь квадратную формулу — от неё потом и отталкиваемся. — Окей, просто поверю на слово, — ответил Седрик. — И это нужно для…? Гермиона грузно выдохнула: — Квадратные уравнения постоянно используются в более продвинутой математике. С её помощью можно просчитать самые простые элементы легких чар и проклятий. Смотрите, — она открыла «Нумерологию и Грамматику» и показала несколько мест, где использовались видоизменённые квадратные уравнения. — А это самое простое. Почти любую такую более сложную формулу можно привести к квадратному уравнению. Так делают в маггловской физике очень часто. И многие, даже продвинутые, заклинания её используют. Очень скоро трое третьекурсников поняли, что в квадратных уравнениях нет почти ничего страшного. Как и говорила Грейнджер, можно всё просто запомнить, даже если сейчас они не могут полностью осознать всю полезность приёма. — Знаешь, Гермиона, ты в последнее время как будто была немного на взводе, — сказала Алисия, когда они начали собирать вещи. — Всё хорошо? Всё так. Даже после квиддичного матча Гермиона не могла расслабиться и перестать волноваться за Философский Камень. Но это было секретом, который она не может раскрыть. — Всё хорошо, — выдохнула она. — Просто немного переволновалась из-за кучи дел… как всегда. — Ну, ты знаешь, мы всегда поблизости и готовы тебе помочь, если понадобится. — Знаю, ага. Спасибо. Она изо всех сил старалась забыть о Философском Камне, но это было сложно, особенно когда Гермиона, Рон и Гарри заметили в библиотеке Хагрида, и тот спросил их, до сих пор ли они интересуются тем, что хранят на третьем этаже. От вопроса у неё волосы на затылке встали дыбом. Должно быть, Хагрид правда волновался, если спросил об этом раньше, чем о подготовке к экзаменам. И, понятно почему, он ещё сильнее занервничал, когда Рон выпалил, что они уже давным-давно догадались, что там лежит. Гарри решил воспользоваться возможностью и расспросить Хагрида о том, как охраняют камень, но великан только шикнул на них и сказал приходить к нему в хижину поскорее. И, как будто этого было мало, Рон заметил, что он просматривал книги о драконах. Это точно не хороший знак, — подумала Гермиона. Или Камень стал уязвим, и теперь они хотят посадить там дракона для охраны, или… или Хагрид решил незаконно разводить драконов. Всё это хорошо не кончится. — Итакс, о чём вы там хотели меня порасспрашивать? — сказал Хагрид, когда они зашли в душную и перегретую комнату. Даже в такой уединённой обстановке он был очень замкнут. Гарри только успел открыть рот, как Гермиона решила начать первой и немного умаслить Хагрида. — Ну, Хагрид, — сказала она. — Мы уже выяснили, что профессор Дамблдор доверил тебе помочь в защите Философского Камня от воров. — Хагрид гордо надулся. — Но мы очень волнуемся, достаточно ли одного стража, пусть даже такого серьёзного. И мы хотели просто узнать, защитили ли его ещё какими-то чарами или ловушками. Это простой интерес. — Ух, умно с вашей стороны, ничего не скажешь, да-ть, — улыбнулся ей Хагрид. — Уф, уверен, значица, что раз вы сами догадались, ничего страшного, если я чуточку-ть вам расскажу. Дамблдор очень умён, он подумал о том же самом. На самом деле вообще все учителя помогли ему с защитой. Кроме-ть, пожалуй, профессора Кеттлберна, мы не стали запирать там двух волшебных существ — да и непросто найти кого-то опасней, чем Пушок, да. Но и все остальные учителя добавили от себя ловушек, даже сам Дамблдор! Да, уж так-то ни один тёмный волшебник не пробереца! — Профессор Вектор тоже что-то наколдовала? — спросила Гермиона. — Да-с. Она уверила всех, что даже целая команда разрушителей проклятий там не разбереца. Да и остальные накрутили. — Даже профессор Снейп? — посмурнел Гарри. — Ну разумееца. — Гарри и Рон испуганно посмотрели на Хагрида. — Да вы что ж, до сих пор считаете, что Снейп — тёмный маг, что ли? Он помогал защищать Камень. Он не станет его-ть красть. — В любом случае, Гарри, — согласилась с ним Гермиона. — Видимо, никто не знает, как пройти все уровни защиты, и я полностью уверена, что профессор Вектор приложила все усилия к своей ловушке. — Но она слизеринка! — запротестовал Рон. — Не все слизеринцы плохие, Рон. Она держит их всех в узде, а не как Снейп. И если она сказала, что никто не сможет пройти её ловушку, я ей верю. И уверена, профессор Дамблдор сделал ловушку ещё круче, чем она. Гарри, кажется, немного успокоился, огляделся, и только тогда все дети заметили в камине огромную чёрную сферу, окружённую ярким огнём. — Хагрид… это яйцо дракона? — нервно спросил Рон. — Эм… Да, это оно, — ответил Хагрид, нервно теребя свою бороду. — Где ты достал яйцо дракона? — задала логичный вопрос Гермиона. — Разве их продажа на территории Европы законна? — Я его выиграл. Вчера один мужчина, кхм, в кафе, предложил поставить на кон яйцо дракона. Разумееца я согласился! А потом он спросил-м, смогу ли я его вырастить и приручить, да-ть. И я ему сказал, что после Пушка дракон мне по плечу. Все дети в ужасе переглянулись. Лицо Хагрида вытянулось, когда он осознал, что сказал. — И ты выболтал ему всё о Пушке? — возмутился Гарри. — Ну… кажеца. На самом деле я не слишком хорошо помню… — Ты же не рассказал ему, как пройти мимо Пушка? — спросил Рон. — Канешна нет, — строго ответил Хагрид. — Я бы никогда такое не разболтал, даже подвыпив. — Фух, хорошо. — Вот видите. Камень хорошо защищён, — сказала Гермиона. — Я имею в виду, даже если кто-то узнал о Пушке, едва ли он пройдёт мимо него, тот ведь не заснёт от звуков музыки или вроде того-… Хагрид взревел и поднялся из-за стола так быстро, что уронил с него кружку. Та разбилась, и осколки разлетелись по полу. Потом, напугав их всех до ужаса, Хагрид подскочил к ней и схватил своей огромной ладонью за плечо, силой уронил на землю и склонился над её головой. Она могла только смотреть на его огромное лицо. — Откуда ты знаешь об этом?! — зарычал он. — О чём? — пропищала Гермиона. — Отпусти её! — завопил Рон. — О Пушке и музыке! Если поиграть ему что-то, то он тут же уснёт. Никто не знал об этом, кроме меня и Дамблдора! — Что?! — закричали одновременно Рон и Гарри. Они попытались силой вытащить Гермиону из рук великана. Гермиона начала рыдать. Она всего один раз слышала, что он мог так разозлиться, и в тот раз он проклял кузена Гарри, наколдовав ему поросячий хвостик. Но он был таким огромным, и он был так близко к ней…! — Я ни-ничего не делала-ла, — прохрипела она. — Я д-даже не думал-ла. Просто есть-есть миф об Орфее… — Что?! О ком?! — сказал Хагрид, начиная успокаиваться. — Это миф Древней Греции — это такая маггловская сказка — о музыканте по имени Орфей, который встретил трёхголового пса, охраняющего вход в мир мёртвых. И чтобы пройти мимо пса, он пел и играл на арфе, пока тот не уснул… Я не думала, что это правда, потому что… — она обхватила себя руками и закрыла глаза. — Потому что я подумала, что это слишком очевидно. Хагрид поставил её на пол, убрал руку и начал рыдать. — Мне так жаль, — провыл он. Гермиона поняла, что, кажется, он приложил её об пол, когда разозлился. — Мне так жаль, Гермиона. Я не должен бы-был тебя так пугать. Просто это кажется таким важным, что Дамблдор доверил мне поучаствовать в защите Камня от… — От кого? — попытался Гарри. — Не могу вам сказать. Дамблдор думает, что кто-то-ть за ним охотица, поэтому и проник в Гринготтс, да. Но я знаю, что это точно не Снейп, уф. Дамблдор доверяет ему так же, как мне. Мы все вместе работали в О-… во время войны. Снейп не самый приятный человек, да-ть, но он на нашей стороне. — Но Хагрид, как думаешь, Снейп может знать, как пройти мимо Пушка? — спросил Гарри. — Нет! — стоял на своём Хагрид. — Ни один волшебник, кроме меня и Дамблдора, не знает — а мы никому не говорили. Но Гарри проигнорировал его отговорки: — Гермиона? — Ну, — медленно выдохнула она, ненавидя то, что ей придётся опровергать свою же точку зрения. — Стоит допускать, что он мог слышать об этом мифе, если я о нём слышала. И первое, что я бы попыталась сделать, чтобы пройти мимо Пушка, если бы захотела, это поиграла бы на инструменте или спела рядом, потому что Орфей в мифе так сделал… Но мы не знаем, что добавили от себя остальные профессора, — быстро добавила она. Но если Вектор и Дамблдор участвовали, то я не думаю, что там можно пройти. Всё так, Хагрид? Я ставлю на то, что профессор Бабблинг провела по-настоящему крутую работу с рунной защитой, а профессор МакГонагалл заколдовала трансфигурированные статуи, чтобы они дрались с пришедшим, или что-то вроде. — Ага, — мрачно выдохнул Хагрид. — Они мне не отчитывались, но я уверен, что они провели бальшую работу. Но ради Мерлина, я бы никогда не предложил Пушка-ть, если б знал, что магглы знают, как его усыпить. — Я… уверен, что ты очень постарался, Хагрид, — погладил его по руке Гарри. Он выглядел так, словно успокоился… на данный момент. *** Через две недели Гермиона уже не могла держать всё в себе и затащила Рона и Гарри в закуток в библиотеке. — Нам надо что-то сделать с Хагридом, — прошептала она. — Зачем? — спросил Рон. — Я думал, мы убедились, что Камень хорошо защитили. — Да я не про Камень! Я про драконье яйцо. Хагрид игнорировал аргументы трио (и особенно Гермионины) о том, что опасно и незаконно выводить дракона на кухне. — Ну, я не думаю, что это хорошая идея, — выдохнул Гарри. — Не «хорошая идея»? — зашипела Гермиона. — Хагрид живёт в деревянном доме! — Ну, да, но если дракончик будет маленьким-… — Хмпф, — Гермиона вытащила из сумки книгу, взятую в библиотеке: «От яйца до адского монстра: Руководство по разведению драконов». Хагрид брал её до девочки. Она выложила её на стол и открыла на заложенной странице. Вот, это оно: — «Человек, который решил вырастить дракона, должен помнить, что новорождённые драконы растут с магической скоростью. Большинство видов становятся в три раза больше за неделю и в десять раз больше за месяц. Рон явно был в ужасе от цитаты: — Окей, всё ужасно, — сказал он. Гарри только скептически смотрел на своих друзей. — Ты что, не понимаешь? — продолжала Гермиона. — Учитывая размер яйца, дракон вырастет до роста Хагрида всего за один месяц! Мы должны что-то сделать, или кто-то может быть ранен, или даже хуже… Я… мне кажется, что мы должны кому-нибудь рассказать. — Но тогда у Хагрида будут проблемы, — сказал Гарри. — Проблем у него будет куда больше, когда дракон сожжёт его дом. Ну же, Рон, ты должен знать о драконах куда больше нас, что думаешь? Рон явно не хотел попадать под перекрестный огонь: — Что, если мы… э… предложим Хагриду выпустить его, когда он вылупится? — он выдвинул слабое предложение и сам тоже это знал. — Типа, мне кажется, Британский Драконий Заповедник не так уж далеко отсюда. — Но Рон, ты же видел, как Хагрид ведёт себя в последние две недели. Он вообще не слушает никаких аргументов! Я тоже не хочу, чтобы у него были проблемы, но если он нас вообще не слушает, то что нам делать? — Ну… — задумчиво сказал Рон. — Что, если мы поговорим с Дамблдором? Мне кажется, он достаточно милый, знаете, дружелюбный, понимающий. Мои родители его очень уважают, и Хагрид тоже. — Но если Дамблдор узнает, что Хагрид разболтал какому-то незнакомцу о Пушке… — ответил Гарри. — Хм-м-м… — Гермиона думала о кое-чём другом. — Мы могли бы попробовать рассказать профессору Вектор. — Рон закатил глаза. — Да, я помню, что она слизеринка, Рон, но у меня с ней никогда не было проблем, и она хорошо относится к Хагриду. Они всегда сидят рядом за ужином. Плюс она не отругала нас за случай с троллем или за то, что мы захотели найти информацию о Философском Камне. Я думаю, она не станет всем об этом разбалтывать. — Ну… можно, — выдавил Гарри. Рону явно было неуютно, но он согласно кивнул. — Но я не хочу делать это за спиной у Хагрида, — добавил Поттер. — Может, мы сначала расскажем ему? — Конечно, — согласилась Гермиона. *** Но Хагрид не желал слушать никаких аргументов и критики о своих навыках драконолога. — Хагрид, если ты оставишь его у себя слишком надолго, то он вырастет слишком большим, и ты уже не сможешь его прятать, — не отставал от него Гарри. — Ты должен будешь отпустить его рано или поздно. — Ага, ты не сможешь содержать дракона в таком маленьком месте, как Хогвартс, — сказал Рон. — Чарли рассказывал, что им нужно очень много пространства в дикой природе, чтобы охотиться в достаточных для их пропитания масштабах. Я знаю, что ты очень хорошо ладишь с животными, — (на самом деле достаточно спорное утверждение), — но даже лес для него слишком мал. И, о чудо, они наконец-то смогли заставить великана задуматься. Он перевернул яйцо в камине и сказал, поджав губы: — Я… Я знаю, что не смогу оставить его навсегда, да-ть. Но я просто не могу его бросить. Он заслуживает шанса вылупиться и вырасти. — Мы с тобой согласны, Хагрид, — эмпатично сказала Гермиона. — Но вырасти он должен не здесь. Мы, эм, знаем, что вы с профессором Вектор хорошо ладите. Ты не против, если мы попросим её о помощи? Она с нами очень мила. Я не думаю, что она будет задавать слишком много вопросов. — Кого, Септиму? Ах, она очень харошая женщина. Я знаю её ещё с ученическай скамьи. Она всегда была очень любопытной, обо всём расспрашивала. Милее, чем большинство слизеринцев. Хм… Ну, думаю-ть всё будет харашо, если вы к ней сходите, да-ть. — Спасибо, Хагрид, — она только поняла, как затянулся внутри узел, который сейчас расслаблялся. Ей всё ещё было страшновато с ним спорить после предыдущего случая, но она работала над собой. Она пообещала себе, что разберётся с этой проблемой как можно быстрее, ради всеобщего блага. *** — Ах, приветствую тебя, Гермиона… и вас, мистер Поттер, мистер Уизли. Что-то случилось? — сказала профессор Вектор, когда увидела трио, которое с нервным видом топталось на пороге её офиса. — Профессор, мы хотели бы поговорить с вами, но приватно, — сказала её гениальная ученица. Вектор побелела. Ничем хорошим такие предложения не заканчиваются. — Входите, входите, — она подозвала к себе детей и присела за стол рядом с ними. — Что-то случилось? — Да, мэм… — начала Гермиона. — Мы знаем, что один наш друг делает кое-что опасное… И мы очень боимся, что он может попасть в беду. — Понимаю, — осторожно сказала профессор. — Один ваш друг? — Это не кто-то из нас, — тут же считал её подводку Гарри. После паузы он сдался: — Это Хагрид… Он пытается вывести дракона из яйца в своей хижине. — Что?! Аргх, — Вектор поправила очки на носу. — Ох, Рубеус, и во что ты вляпался в этот раз? Драконье яйцо. Ради всех святых… — заворчала она. Потом остановилась и сделала глубокий вдох. — Вы знаете, когда он должен вылупиться? — Рон и я сошлись во мнении, что через неделю или две, судя по книгам, — сказала Гермиона, радостная, что прочитала книжки о драконах. — Ага, — решил добавить Рон. — Мы говорили Хагриду что он должен его выпустить, но он и слышать ничего не хочет. — Мы надеялись, что вы нам поможете, потому что вы, ну… знаете… — замялась Гермиона. Обсуждать такое огромное нарушение правил с учителем было странно. — Потому что я его не сдам, ты это хотела сказать? Девочка нерешительно кивнула. Профессор снова отчаянно выдохнула. — Ладно, тогда план. Мы передадим этого дракона профессионалам, причём так скоро, как только сможем — в идеале до того, как он вылупится. Драконы — вымирающий вид, и мы должны быть уверены, что он сможет расти в безопасном заповеднике. — Хагриду такое понравится, — сказал Поттер. — Уж лучше бы понравилось. К несчастью, проще сказать, чем сделать. Я напишу пару писем знакомым, но, если честно, Британский Заповедник Драконов едва функционирует. На островах у нас мало места. Вот почему самые крупные заповедники находятся в Восточной Европе и СССР — эм, в России, прошу прощения. И это не говоря о всех проблемах нелегальности такой транспортировки. — Чарли! — внезапно воскликнул Гарри. — Рон, а ты можешь просто написать своему брату Чарли и спросить его, нужен ли им дракон? — Можно, — ответил рыжик. — Часть с «нелегальностью транспортировки» останется, но в Румынии явно больше места. — Хорошо, — кивнула Вектор. — Я тоже напишу знакомым, но буду ждать ответа от вашего брата, мистер Уизли, дайте мне знать, как только он ответит. — Да, мэм. Ожидаемо знакомые профессора Вектор не смогли помочь, но Чарли, который ответил через неделю, был готов помочь: Дорогой Рон, Как ты там? Спасибо, что написал, — я буду очень рад забрать у вас Норвежского Горбатого. Проблема в том, что транспортировать яйцо дракона не получится, когда он так близок к вылуплению. Не представляю, как вы втянули учителя в свою схему, но это очень поможет, если у нас получится забрать дракона ночью. Напиши мне, как только он вылупится. И в следующую после этого субботу я прилечу с друзьями. В идеале мы бы хотели забрать груз с Астрономической Башни. Получится? Ответь мне как можно скорее С любовью, Чарли. — Спасибо, мистер Уизли, — ответила тогда профессор Вектор. Да, получится. И если дракона заберут в возрасте до недели, думаю, я смогу переместить его без особых проблем. — Вам понадобится помощь с этим, профессор Вектор? — с надеждой спросил Гарри. Гермиона была уверена, что он хочет прогуляться по замку ночью с разрешения педагога и явно спорил сам с собой о том, рассказать ли профессору о мантии-невидимке. Но Вектор строго осадила его: — Нет, мистер Поттер, и я хочу, чтобы вы держались от этого как можно дальше. Я смогу объяснить своё пребывание с опасным багажом в коридоре замка поздней ночью, но не ваше присутствие. Гарри был не слишком счастлив, но ничего не сказал. Ну, на рассвете, двадцать седьмого апреля, малыш Норберт (Рон был в достаточной мере уверен, что это самка, но Хагрид не слушал) отбыл в Румынию. Но недостаточно быстро, чтобы Драко Малфой не увидел её вылупление. Хотя даже так Гермиона, Рон и Гарри пару раз сходили посмотреть на маленькую драконицу, за которой пару дней присматривал Хагрид. Гермиона рассматривала это всё только как интересное маленькое развлечение, о чём и написала родителям. А Малфоя поймала профессор МакГонагалл в коридоре у Башни, где тот ожидал встретить трёх студентов Гриффиндора с нелегально провозимым драконом. Так что в итоге всё сложилось как нельзя лучше. Девочка решила придерживаться принципа «Не спрашивай, не говори», относительно того, следили ли в ту ночь мальчишки за профессором Вектор под мантией-невидимкой. Но если и следили, их никто не поймал, хотя Снейп пару дней подряд после и придирался к ним больше обычного. Гермиона уже словно не ходила, а летала. В её жизни всё складывалось отлично, ничего напрягающего… по крайней мере в последние пару недель. *** — Хэй, Гермиона, мы к Хагриду. Хочешь пойти? — спросил Гарри. — Мне ещё много надо повторить, — раздражённо бросила Грейнджер. — И разве вам тоже не пора начать готовиться? До экзаменов оставалась всего неделя, и для Гермионы наступил самый стрессовый период — она нервничала куда как больше, чем раньше. Её друзья казались совсем не такими сосредоточенными на этом. — Иди, Гермиона, — сказала Лаванда Браун, сидевшая рядом с Парвати. — Это последняя неделя перед экзаменами. Тебе нужно немного расслабиться. — Лаванда, эти экзамены очень важны-… — начала девочка. — И ты сдашь их даже во сне, — парировала блондинка, положив руку ей на плечо. — Все это понимают. — Но я хочу быть уверенной, что готова. — Гермиона, — мягко сказала Патил, — ты просила нас помочь тебе не срываться в бесконечную учебу и следить, чтобы ты делала перерывы. И сейчас мы говорим тебе сделать перерыв. Ты становишься всё мрачнее и отстранённее с каждой неделей, а мы уже точно поняли, что ты продуктивнее, когда отдохнёшь. Гермиона тяжело вздохнула. И когда её хихикающие соседки стали такими мудрыми? Эх, она знала ответ. Тогда, когда она, отчаявшись, попросила их за ней присматривать. И она ненавидела признавать, но она и правда слишком тяжело вставала по утрам в последние несколько недель. — Окей, окей, — провыла она. — Я согласна, пора передохнуть. — Крутяк, — ухмыльнулся Гарри. — Спасибо, девчонки, — сказал Рон, и трио поспешило на выход. Девочки хихикали им в спину. Если Гермиона и чуточку спала на ходу, пока они шли к Хагриду, то точно мгновенно проснулась, когда при открытии двери он наставил на них арбалет. Все втроём они вскрикнули от шока. — Ах, это вы-ть. Простите, — сказал Хагрид. — В последнее время тут-… неважно. Харашо, что вы пришли. Заходите, я заварю чайку. — Эм, Хагрид… что-то не так? — спросил Гарри, когда залез на стул. Он махнул рукой на арбалет. — Ох, это, м-м-м… — мрачно протянул Хагрид. — Недетцкие это дела-с. Я нашёл мертвого единорога в лесу в эту среду. Рон ахнул. Гарри и Гермиона не знали, что такого поразительного в этой фразе, но оба почувствовали что-то пугающее. — Да-ть, нехарашо это. Что-то убило его, значица. Единороги-то быстрее всех в лесу. Я ни разу не видел, шоб хищник на них напал, а я тут пятьдесят лет работаю. — Но что могло это сделать? — спросил Гарри. — Не знаю, х-х-х. Я пойду-ть охотица, если ещё раз такое будет. — Охотиться? — напряглась Гермиона. — Но это же опасно. — Ага, но Клык и я справимся-ц. И не могу же я позволить тому, что убивает единорогов, бродить поблизости. Да и кровь тама везде. Животные не трогают, а вот растениям плахеет. — Она убивает растения? — пораженно уточнила Гермиона. — Кровь единорога токсична? — Кровь единорога интересная вещица-ть, — сказал Хагрид. — Она слишком чиста и невинна для каго угодно, кроме самих единорогов. В ней заключаеца мощная древняя магия. Если она попадёт в тваё тело, то может даже спасти от смерти, но она так чиста, что разъедает всё на свете, просто медленно. Ужасная судьба, просто ужасная. Лучше не будем гаварить об этом, хватит с вас. Гермиона была с ним согласна. Её воображение начало подкидывать ей картинки из учебника её родителей по стоматологии, где была куча рисунков, которые она мечтала выкинуть из головы, но не получалось. Рон тоже буквально позеленел, а вот Гарри выглядел странно задумавшимся — и обеспокоенным. — Хагрид… — тихо сказал он. — Ты не думал… что тот, кто убивает единорогов… делает это ради их крови? — Едва ли-ть, — пробурчал Хагрид. — Животные держаца от крови единорогов подальше. Это их инстинкт. А люди, ну, кто на такое решица? Надо ж отчаяца. Так что я пока не знаю, кто на них охотица. *** Всю дорогу до замка Гарри был очень задумчив, но свои мысли не озвучивал. — Ребята, — наконец сказал он. — Меня очень беспокоит эта штука с единорогами. — Ну, нас тоже, но я уверена, что Хагрид и сам справится, — неуверенно ответила Гермиона. — Нет, я имею в виду того, кто убивает единорогов. — А что с ним? — спросил Рон. — Я думаю, он пьёт их кровь. — Но ты же слышал, что Хагрид сказал. Последствия очень ужасные, — напомнила Гермиона. — Ага, но что, если у него есть и другая цель? Кое-что покруче, что может исцелить даже воздействие от крови единорога? Рон ничего не понимал: — Например? — а Гермиона, наконец, связала факты. — Например Эликсир Бессмертия. Он должен всё излечивать. Я читала о его свойствах. — Верно. Так что если он украдёт Философский Камень, то снимет с себя проклятие. — Но кто это может быть? — спросил Рон. — Я не думаю, что кто-то из профессоров умирает или что-то вроде. — Нет, есть кое-кто другой, — ответил Гарри. — Во вторник ночью у меня была просто ужасная головная боль. Не как обычная мигрень, а страшнее. Это мой шрам болел, — он потер свой лоб. — И на Приветственном Пиру он болел точно так же, когда Снейп на меня уставился. Что, если… — мальчик сглотнул. — Что, если это Волдеморт? — Не называй это имя! — зашипел Рон. — Вол-Ты-Знаешь-Кто? — прошептала Гермиона, перехватив взгляд Рона. — Этого не может быть. — Но в этом есть смысл. Послушайте, есть люди, которые думают, что Волдеморт выжил и где-то скитается, ослабленный. — Прекрати называть его имя! — повторил Рон. — Может, он выпил крови единорога, чтобы остаться в живых, а боль в шраме из-за того, что я единственный, кого он не смог убить? И Снейп тогда работает на него и пытался украсть Философский Камень, чтобы его воскресить… — мальчик снова передёрнул плечами. — И тогда Волдеморт воскреснет и добьёт меня. — Прекрати называть его имя сейчас же! — Гарри, это просто сумасшествие! — огрызнулась Гермиона. — Хагрид же сказал нам, что Снейп работал вместе с Дамблдором против Ты-Знаешь-Кого. — И? Он мог быть шпионом. Он явно достаточно злой для этого. И он пытался меня убить, помнишь? — Еб твою, Снейп — готовый шпион! — выдохнул Рон. — Но если это правда, — продолжала спорить Гермиона, — разве не заметил бы Дамблдор или ещё кто, м? — Не знаю, — признал Гарри. — Я просто надеюсь, что Снейп и правда не знает, как украсть Камень. — Гарри, все знают, что Дамблдор — единственный, кого боялся Ты-Знаешь-Кто, — попыталась успокоить друга девочка. — Я сомневаюсь, что он стал бы подбираться так близко. Я ставлю на то, что это какое-то редкое и опасное волшебное существо. — Ага… наверное, — кивнул Гарри и натянул улыбку. Но в ночь понедельника Гарри снова проснулся от адской боли в шраме, и после похода к Хагриду во вторник они узнали, что прошлой ночью снова убили единорога. В тот момент ничто в мире не могло бы переубедить Гарри Поттера.