Беги за солнцем

Нормандия, все-таки, выглядела чересчур вызывающе в доках Омеги. Её блестящий корпус и изящная форма выделались среди прочих кораблей, в большинстве своем пиратских, с некрасивыми, сделанными кое-как обшивками. Губы Джейн дрогнули в легкой полуулыбке. Сейчас ей казалось странным то, что она прожила целый год без своей Нормандии, без дома среди холодного космоса, в котором всегда приключалось что-то забавное, странное или даже страшное, и каждый из этих моментов было приятно возрождать в своей памяти. Входя, Джейн любовно погладила корпус корабля, будто прикасалась к своему прошлому, его материальному воплощению, живому организму, сокрытому под толщей металла. Внутри ничего не менялось, все так же тихо гудело ядро, все так же стояла тишина и лишь шепот экипажа приятным жужжанием смягчал атмосферу. Джокер все так же неизменно сидел в своем кресле пилота, и Шепард не могла представить кого-нибудь на его месте. Это было бы дико, неправильно, что-то из ряда вон выходящее. Скорее уж жнецы вернутся. Джокер неторопливо повернул кресло, отдал честь и торжественным тоном сказал: – Добро пожаловать на борт, адмирал! – А ты все тут. Не прирос к креслу ещё? – Если мне придется оторвать задницу, чтобы отстрелить башку паре-тройке коллекционеров, то не переживай, я справлюсь. Шепард едва заметно улыбнулась и прошла вглубь, села в кресло второго пилота, проводя пальцами по краю консоли. Джефф сосредоточенно посмотрел на консоль и его пальцы стали быстро перебирать по кнопкам, будто он играл на фортепиано, а не управлял сложнейшим кораблем. Наконец Джейн решилась задать ему вопрос: – Как ты после… – Нет-нет-нет! – тут же перебил Джокер. – Ты не будешь задавать мне глупые вопросы, а я не буду попрекать тебя за то, что ты бросила своих друзей и так наплевательски относилась к их чувствам. – У меня на то были веские причины. – А у меня веские причины выставить тебя, мотивируя это тем, что ты мне мешаешь. Шепард поднялась с кресла, хлопнула Джокера по плечу и поплелась к выходу с таким грузом на душе, с каким она ещё ни разу не покидала своего пилота, даже тогда, когда использовала его, как приманку. – Шепард, – гулким эхом пронесся по БИЦ голос Саманты Трейнор. – Коммандер… То есть адмирал… Шепард… Она торопливо подошла к Джейн и улыбнулась. – Рада видеть тебя… вас… Я соскучилась, Шепард. Саманта обняла Джейн. «Трейнор, – сквозь тихий смех сказала Джейн. – Да, я тоже.» Вот она, жизнь, подумалось Шепард. Как она до этого обходилась без корабля, Джокера, Трейнор, без всех этих мелочей, на которых строилась вся её прошлая жизнь. Она не стала заводить разговора с Самантой, вежливо высвободилась из её объятий и поспешила к лифту. Джейн казалось, что он спускается невероятно долго, будто проходила вечность. Затем ещё одна вечность – от лифта до медотсека и наконец она остановилась рядом с Гаррусом и Тали. – Доктор Чаквас делает все, что в её силах, – не дожидаясь вопросов начала Тали. – Но кто знает протянет ли он до Земли. – До Земли? Но это на другом конце галактики! – Лучшие специалисты в области медицины осели там ещё со времен войны со жнецами. Другого выбора нет. Лиара только что связалась с Хакетом. Он сообщил, что Кориус перешел в наступление. Он на Земле. Джейн с шумом выдохнула и лбом прислонилась к стеклу вглядываясь в доктора Чаквас и её помощников. Они суетились над едва живым Джеймсом и то и дело слышались какие-то возгласы. Нормандия, после войны со жнецами за неимением необходимой команды представляла собой что-то вроде скоростной станции подмоги. Альянс обеспечил первоклассную команду медиков, корабль обеспечивал колонии вовлеченные в войну вооружением и медикаментами, здесь лечили тяжело раненых. Но по сути на Нормандии ничего не поменялось. Она в любой момент была готова ринуться в бой, она ждала этого, терпеливо выжидала в укрытии, словно хищная кошка, она ждала свою хозяйку, которая непременно возьмет курс в самое пекло, где Нормандия будет чувствовать себя в своей тарелке. Но Шепард не собиралась воевать. Она не нашла бы в себе сил на это, пока судьба Джеймса висела на волоске. Джейн не знала сколько времени прошло, может полчаса, а может день, но доктор Чаквас наконец вышла из медоксека. Уставшая, изможденная, прошла к столу в столовой, села на стул и ко всеобщему ожиданию, глубоко вздохнув, сказала: – Состояние тяжелое, но жить будет. Все с облегчением выдохнули. – Я так и думал, что здоровяк так просто не сдастся! – послышался голос Джокера. – К нему… можно? – надорванным голосом спросила Джейн и доктор утвердительно кивнула. Шепард зашла в медотсек и на негнущихся ногах подошла к Джеймсу. Его обычно смуглая кожа была жутко бледной, вокруг глаз залегли синяки и казалось, будто сейчас он по большей мере состоит из меди-геля, нежели из плоти и крови. Женщина обессилено упала на стул, стоявший рядом с кроватью, и склонилась над Вегой. Гаррус чувствовал себя ужасно. Он никогда не желал зла Джеймсу, никогда не думал о нем плохо и сейчас не мог о нем плохо думать. Он лишь с горечью отметил, что не будь этого ужасного происшествия, Джейн скорее всего бросила бы его. Но теперь все стало слишком непонятно. – Он спас ей жизнь? – не то спросила, не то утвердила Тали, глядя на то, как Джейн вцепилась в руку Джеймса. – Да, – едва слышно ответил Гаррус. – И что теперь будет? Что ты собираешься делать? Поговоришь? – О чем? Что я ей скажу? «О, привет Шепард! Кажется у тебя пунктик с верностью Джеймсу, потому что он не бросил тебя в трудную минуту. Не хотела бы ты забыть о нем прямо сейчас и быть моей?» – Ты… слишком драматизируешь, Вакариан. Ты бы мог подобрать нужные слова. Если бы хотел. Гаррус отвернулся от окна в медотсек и сперся на него спиной. – Ты считаешь я не хочу? – Не похоже, – начала выходить из себя Тали. – Ты даже не попытался её утешить! Думаешь ей легко? Думаешь раз она Шепард, значит привыкла видеть чужие смерти, терпеть боль? Гаррус, она не железная, разве ты не видишь? Тем более сейчас. Она слабая, сломленная! Ей нужна твоя поддержка, а ты как истукан стоишь и пялишься непонятно куда! Гаррус нахмурился. Он злился из-за слов Тали, злился на себя, но не спешил признать свою неправоту. Отчего-то хотелось делать все назло. Вакариан оттолкнулся от окна и направился к двери в медотсек. Тали едва успела схватить его за руку. – Кила! Гаррус, не сейчас же. – Отчего же? Я же истукан! Мне надо исправляться! – Не веди себя как трехлетний ребенок! Что за ребячество? Здраво смотри на ситуацию! – Куда там мне! Мне ревность мозги отшибла! Тали начинала закипать следом за Гаррусом. Её жутко раздражало его поведение, хоть она и понимала, что он ведет себя так не от веселой жизни. – Знаешь, что! Засунь свою ревность себе глубоко в задницу и забудь о ней, если не хочешь потерять свою возлюбленную. А нет, подожди, ты уже её потерял! Когда Вега спас ей жизнь, а ты таскался черт знает где, потому что тебе примарх велел! На этом остатки терпения лопнули, словно воздушные шары, в которые бездушно втыкали иголки, не задумываясь о том, что внутри шаров может быть душа… – Иди нахрен со своими советами! Какого черта я вообще должен тебя слушать? – Ну и решай сам как жить! Бош`тет! Вечно ты все портишь! Всегда! Тали толкнула Гарруса в грудь у быстрым шагом направилась к лифту. Глаза обжигало горькими слезами. Она никогда не думала, что от Гарруса Вакариана, от этого совершенно неправильного турианца, можно было ожидать чего-то в этом роде. Он легко заводился, это да, но всегда умел остановиться в общении с близкими, не позволял себе выплескивать на них весь негатив. – Истеричка! – крикнул он вслед, добивая несчастную кварианку, и лишь слыша едва различимый всхлип, до Гарруса начинало доходить, что он натворил. Слова подобны пулям – выпустишь, и их уже не остановить. Как он мог забыть о святом правиле – думай, прежде чем что-то сказать. От злости на самого себя он что было мочи ударил кулаком в стену, и в голове тут же пронеслась мысль, прозвучавшая отцовским голосом: «Ну и чего ты добился?» Столовую заполнил непереводной турианский фольклор, завершающийся еще одним гулким ударом: Гаррус пнул больной ногой ни в чем неповинную стену и хромая поплелся к главной батареи. Кажется на сегодня хватит безрассудств. Если он немедленно не придумает как расхлебывать кашу, которую только что заварил, то, верно, на потеху Кориусу сам же и повесится. Шепард зашла в свою каюту. Она ничуть не изменилась за год: все те же модели кораблей, которые она собирала в перерывах между важными заданиями, чтобы унять волнение, все те же рыбки, лениво плавающие в аквариуме. Их наверное Трейнор кормит. На столе неизменно стояла шахматная доска Петровского, которая была скорее сувениром, чем выполняла свою прямую функцию. Джейн подошла к терминалу. Зеленый огонек сообщал, что на нем были непрочитанные письма и Шепард удивлялась: кто бы стал писать на терминал Нормандии? Она открыла почту и ахнула. Письма, по большей мере, были от Гарруса. «Глупо, сентиментально, но мне не хватает тебя. А так хоть кажется, будто ты снова в Ванкувере, и мы скоро встретимся, война нас сведет, как в прошлый раз…» «Шепард, я бы отдал полжизни, лишь бы узнать о том, что ты жива…» Джейн остановилась на пятом письме душимая горькими слезами. Как она могла злиться на него, думать, что он забыл её, бросил. Разве он мог знать, если она даже не потрудилась убедить Джеймса ослушаться власть и сообщить о себе. Как могла так эгоистично наплевать на его чувства и думать только о себе. Она всегда так поступает. Так же поступила и с Кайденом, так же поступит и с Джеймсом. Женщина села в кресло, закрыла лицо руками и заплакала пуще прежнего. Ну что она целыми днями плачет! Что не может унять слезы, словно кисейная барышня! Она сама виновата во всем этом, сама всех подставила, сама себя загнала в глухой угол из которого не выбраться. Все попытки успокоиться заканчивались ещё большим сотрясением и она сдалась, отдаваясь всецело чувствам, которые захлестнули её с головой. Дверь в каюту едва слышно открылась, и Джейн притихла. Она украдкой обернулась, пытаясь сквозь пелену слез разглядеть того, кто вошел. – Шепард? К тебе можно? – послышался голос Вакариана. Джейн бросилась к нему, крепко обняла и снова громко разрыдалась. Гаррус оторопел. Он никогда раньше не видел слез Шепард, разве что от смеха. В груди что-то оборвалось и тяжким грузом опустилось вниз. Он прижал крепче Джейн, но совсем не знал, как унять её слезы. – Эй, Шепард, прекрати… – Прости меня! – давясь слезами, словно не слышала его, повторяла по нескольку раз она. – Прости за все. – Все хорошо, – вторил её Гаррус. Прошло не меньше десяти минут, пока Джейн не успокоилась, утерла слезы и ненавязчиво высвободилась из объятий. – Я знаю, Гаррус, ты пришел, чтобы все разъяснить. – Не стоит Джейн, я не хочу… – А я не хочу, чтобы ты себя мучил и с другими ругался из-за этого, – перебила его Шепард отворачиваясь к стеллажу с моделями кораблей: одной там так и не хватало. – Ты слышала… – Конечно, вы орали как придурошные. Не удивлюсь, если вас на Земле слышали. Гаррус смущенно замялся. Ему было неловко вечно чувствовать себя виноватым. Он хотел сделать что-то правильно, но это было явно не то, в чем он добился успеха. Он хотел что-то сказать в свою защиту, но слова не шли на ум. – Я все улажу, – только и сумел пробормотать он. – Гаррус… Я знаю, сейчас не лучшее время, но нам надо во всем разобраться… – Ты его не любишь, – внезапно перебил её Вакариан. – Что? – Ты с ним из жалости или из благодарности, я не знаю, но ведь ты его не любишь по-настоящему. – Я… Я не знаю, Гаррус. Я только знаю, что не брошу его сейчас как бы ты не злился и не ревновал, – Шепард понурила голову и устало вздохнула. – Он меня не бросил и с моей стороны будет низко… – Я понимаю, Джейн. Я пришел сюда не для того, чтобы ставить тебя перед фактом или ещё чего-то в этом роде, – Гаррус взял женщину за руки и стал внимательно рассматривать их, уперто решив не поднимать глаз и не смотреть в её глаза. – Я не знаю все ли делаю как надо, но наверное никому не будет лучше от того, что я буду наседать или… – Вакариан тяжело вздохнул. – В общем я хотел сказать, что поступай как считаешь правильно. Я хочу только попросить тебя об одном. Джейн, не бросай меня больше. Мне было хреново, очень хреново этот год, как и раньше, когда тебя арестовали и раньше… На глаза Шепард снова навернулись слезы. «Боги всевышние, только не плачь опять, дура,» – взмолилась она, прикусывая губу. За короткое время произошло слишком много событий, ужасных, катастрофических. Это то, о чем говорили врачи – она никогда не восстановит стою психику на должном уровне. По началу Хакет даже побаивался отправлять Шепард в бой и, видев последующие истерики, осознавал, что делал правильный выбор. Со временем Джейн вернула себе прежнюю форму, но порой она все ещё не могла держать себя в руках, громя все, что только громится или же рыдая в подушку, словно она не солдат на разбалованный подросток. Вот и сейчас она никак не могла утихомирить свои эмоции. Шепард порывисто поцеловала Гарруса, надеясь скрыть свою боль, но он чувствовал, как она дрожала, крепче обычного прижималась к нему, словно искала в нем защиту от всего на свете и, что парадоксально, возможно и от него самого. Джейн казалась до неприличного беззащитной и такой трогательной, какой её наверное ещё никто не видел. Чтоб ему провалиться сквозь землю, если это было не самое волшебное, что он только видел в своей жизни. Вакариан увлек Джейн за собой в сторону кровати, но Шепард внезапно оттолкнула его. Она растерянно посмотрела на него, затем зажмурилась и зарыла лицо руками. – Джейн? Прости, я… Ты в порядке? – Не забудь извиниться перед Тали, – выпалила женщина в ответ и поспешно направилась к выходу. – Прости, я не могу… Дверь каюты закрылась за Шепард и Гаррус обессиленно свалился на кровать. Пожалуй этот день с легкостью можно было назвать самым ужасным днем с того самого момента, когда он узнал, что Шепард жива. Гаррус улегся поудобнее и уставился на аквариум. Рыбы смотрели на него своими выпуклыми глазами и беззвучно открывали и закрывали рты, будто насмехались над ним. Вакариан мысленно обозвал каждую из них самыми некультурными турианскими словами и только после этого успокоился и отвернулся, пытаясь подобрать слова для Тали. Спустя минут двадцать Гаррус, прикладывая большие усилия, заставил себя подняться и выйти из защитного короба в виде каюты капитана. – Джокер, где Тали? – Решил извиниться? – Сразу решил. Так где она? – Я похож на ИИ? – возмутился Джокер. – За не имением оного. Тебе так трудно? – Тебе обязательно это было говорить? Она в баре и кажется не совсем… кхем, совсем не трезвая. Ты придумал что ей говорить? – Не переживай за это, – отмахнулся Гаррус не желая объясняться. – Ты бы с ней осторожнее, а то ревнивые бабы страшнее жнецов порой. – Что?.. Что ты несешь? С чего ты взял… Джокер рассмеялся, его смех покоробили легкие перебои связи, связанные с перегрузкой сети, что стало обыденным явлением без СУЗИ, и от этого смех казался Гаррусу жутким, издевающимся, таким ледяным, что кровь в жилах стыла. Турианец яростно помотал головой, избавляясь от жутких мыслей – Брось! Это ясно как белый день! Только не говори мне, что никогда не замечал этого. Ты со своей калибровкой вообще ничего не замечаешь. Небось то, что Шепард пропала без вести тоже не сразу заметил, иначе бы наверняка пошел бы искать её. – Завались, Джокер, а то какой астероид проглядишь, так никто нас и не выручит. Джефф недовольно фыркнул и отключил связь. Гаррус ещё с полминуты стоял у лифта, будто ожидая дерзкого ответа пилота, но так ничего не услышав в ответ, направился в сторону бара. За дверью послышался голос вусмерть пьяной Тали. – И знаешь, что он мне потом крикнул? «Истеричка!» Это я-то истеричка! На себя бы посмотрел. Гаррус долго не решался, стоял у закрытой двери и прислушивался ко всяким оскорблениям в свою сторону, в которые так органично вливались непонятные кварианские словечки. Может он в самом деле не так уж хорош, подумалось Гаррусу. Лучше он не станет, если позволит ситуации выйти из-под контроля. Сделав несколько глубоких вдохов, он наконец решился войти в бар. Рядом с Тали сидела слегка подвыпившая Трейнор. – Гаааррус! – с поддельной радостью воскликнула кварианка, поднимая бокал с каким-то пойлом. – Какая неожиданная встреча! Выпьешь? – Наливай, – подыгрывая ей, сказал Вакариан и сел на спинку дивана. Трейнор слегка пошатываясь поднялась с кресла и направился к выходу. – У меня куча работы, нужно срочно переоформить документы. А вы веселитесь, веселитесь, ребята. Только тииише, а то Джеймса разбудите. Саманта хихикнула и скрылась за дверью. Как только дверь тихо захлопнулась за ней, Тали повернулась к Гаррусу и твердо сказала: – Нет. – Что? – Не прощу, – буркнула Тали и втянула через трубочку приличное количество спиртного. – И сколько тебе нужно ещё выпить, чтобы ты изменила свое решение? – За кого ты меня держишь? – еле выговорила кварианка. – Хммм… Да, это прозвучало пошловато, – Вакариан немного помолчал и продолжил. – Слушай, я не собирался ничего подобного говорить. Это сгоряча вышло, понимаешь. Мы все сейчас на нервах, а мне трудно жить с мыслью, что ты на меня обижаешься. – Нет, я же истеричка, я не могу тебя простить. – Брось, Тали! – взмолился Гаррус. – Теперь ты ведешь себя, как трехлетний ребенок. – А! Как оно? Со стороны? Херн… Хреново? Вот и суди как мне было смотреть на твой иди… ик… идиотизм, – язык Тали заплетался и, если бы не это, она ещё долго бы читала морали Гаррусу. – Я знаю. Я вел себя ужасно. И искренне прошу прощения. – Не так быстро, Вакьян… Вакариан! Я тебе не какая-нибудь азарийская шлюшка! Гаррус тихо рассмеялся, но тут же осекся. – При чем тут азарийские шлюшки? – Не знаю, – серьезным голосом сказала Тали и опустила голову. Она словно вмиг протрезвела. – Просто сказала, чтобы что-то сказать. Ладно, все это правда глупо, нашли время для мелочных ссор… Так ты будешь пить, а то мне всё ещё тошно смотреть на тебя, да ещё и выпивать одной. Гаррус пожал плечами. Что ему ещё оставалось, как не напиться в дрова. Шепард сидела с кружкой горячего кофе в каюте Лиары. Т`Сони сидела рядом с датападом в руках. Она уже минут десять смотрела на экран, но вовсе не видела его, не различала буков, не понимала смысл слов. Она внимательно слушала Джейн, которая по её просьбе рассказывала все, что её беспокоило. «С каких пор ты заделалась в мои личные психологи?» – пыталась отмахнуться женщина, но Лиара была чертовски хороша в том, что касается уговоров. – Я хотела жить спокойной жизнью… после. Хоть и не верила в это после. Думала о том, что я и Гаррус… Мы вместе будем жить на какой-то уютной планете безмятежной жизнью, отдыхать после трудной войны, наслаждаться миром, идеальным, ведь, казалось, после такого нельзя воевать. Я хотела открыть свое кафе. Внезапное решение, но так спокойнее, так… хочется жить ради себя. А в итоге… Черт, я и вообразить не могла, что буду с Вегой. Это были шуточки, все было так несерьезно. – Разве у вас с Гаррусом было все не так же? Разве не с шутки все началось? – Нет! – не задумываясь отрезала Джейн. – Совсем не так. Лиара пожала плечами. – Тебя это волнует? – Нет. То есть да. То есть не совсем это, – Шепард глубоко вздохнула. – Я же на зло всем так поступила: я могла бы пробиться на какой-то канал втихаря, что придумать… Я так злилась… Особенно на Гарруса. А теперь и не знаю, что делать, как себя вести. Плюс ко всему эта ужасная война. Как можно было допустить такое! Я сама вот этими руками строила мир без войны, старалась, делала все, что в моих силах, а они… они просто поиздевались надо мной! Шепард закрыла лицо руками и едва слышно выругалась. К горлу подступил противный ком обиды и отчаяния. Все, что она однажды себе придумала разрушило до жути нелепое стечение обстоятельств. Просто если бы Джеймс не стал её искать, как и другие, ей не пришлось бы терпеть все это. Какой абсурд эта война, какой абсурд эти попытки приручить себя к мысли о том, что она должна быть рядом с Джеймсом. Единственная мысль, которая держала её на плаву весь этот год, это мысль о том, что у Джейн просто не было выбора. Нет, даже не так. У неё не было выбора и поэтому она не задумывалась. Она ненавидела Гарруса и всю команду и Вега был единственным, за кого она цеплялась. Теперь ей не надо было цепляться за него, но она нужна была ему, как глоток воды в засуху. И Шепард не могла предать его, потому что никого не предавала. Лиара бережно обняла женщину за плечи. Она ощущала боль Шепард, ощущала, как ей трудно, но едва ли могла утешить чем-то, кроме дружеских объятий, полных понимания и сострадания. – Чтоб меня! Я постоянно жалуюсь, постоянно злюсь, плачу и… Врачи говорят, что это вряд ли когда пройдет, – Джейн вытянула вперед руку и та слегка дрожала. – Хотя винтовку я держу уверенно, будто ничего и нет... Глупая война. – По-моему ты просто пьешь слишком много кофе. Смотри, мы сидим тут всего 15 минут, а это уже четвертая кружка. Лиара попыталась отнять чашку у Джейн, но та противилась и едва не расплескала напиток по всей каюте. – Я вырублюсь без него. Ну или нервы совсем сдадут и просто пойду и повешусь. Ладно, я не серьезно, не смотри на меня так. Черт, Лиара, ты в самом деле решила, что я могу покончить жизнь самоубийством? Азари нахмурилась и не отводила взгляда от Шепард. Казалось она читает её мысли, не прибегая ни к каким хитроумным способностям. По крайней мере пыталась. Лиара чувствовала, как из стоящей напротив неё женщины струилось отчаяние, боль, раздражение и злость, безумная злость на всех, кто не смог сохранить мир. Но не смотря на это она криво глумливо усмехнулась и с вызовом развела руками. – Что? – непонимающе спросила Лиара, но Джейн только махнула на неё рукой. – Знаешь что, – сочла такое поведение Шепард за разрешение, Лиара принялась отчитывать её, словно дитя малое. – Мне не нравится твое поведение. Почему ты даже когда рассказываешь о своих проблемах тут же делаешь вид, будто они тебя не касаются и вообще у тебя все хорошо? – Потому что у меня все хорошо. Слушай, Лиара, я справляюсь, правда. Мне стало хреново, я пришла к тебе. Ты просила рассказать, я рассказала. Что ты ещё от меня хочешь? – Я хочу, чтобы ты не делала вид, будто тебе все нипочем. Джейн раздраженно закатила глаза и глубоко вздохнула. Она готова была обрушиться на Лиару с гневной критикой в адрес её заботы, но внезапно каюту заполнил голос Джокера: – Уж простите, девочки, что отвлекаю, самому интересно было к чему это все приведет, – Джефф рассмеялся, но будто почувствовал, как раздражение Джейн все растет, и осекся. – В общем мы входим на орбиту Земли и через три минуты будем в Осло. Блеклое зимнее норвежское солнце позволяло увидеть блестящий корпус Нормандии в новом свете, разглядеть новые оттенки. Именно этим абсолютно бесполезным делом была занята Джейн. Пока не было никаких указаний от Хакета, поэтому Шепард решила позволить команде передохнуть, познать истинную красоту Земли перед важным боем. Позади то и дело слышна была ругань – это Рекс и Тали устроили соревнования по ловкости в использовании дробовиков. Гаррус изредка кидал свои комментарии о неудобстве этого вида оружия. Джейн думала присоединиться к ним, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, но руки так дрожали, что удержать оружие в руках казалось невозможным. Женщина плотнее укуталась в куртку и сложила руки на груди. – Не самая лучшая погодка, – промурлыкал за спиной знакомый голос. – Я не знаю, как ты вообще это терпишь, Вакариан, – насмешливо ответила Джейн, рассматривая на этот раз снежинки на рукавах. – На самом деле мне очень холодно и не хватает простого человеческого тепла, – прошептал Гаррус у самого уха Джейн. – Ты о своем теле и о душе? – Хммм… Знаешь, думаю и о том, и о том. Правда, у вас всегда на Земле так холодно? Я представлял это немного иначе. Шепард нахмурилась и украдкой посмотрела на Гарруса. Он сложил руки на груди и переминался с ноги на ногу чувствуя неловкость, не зная, как ему теперь себя вести с ней. Джейн тоже чувствовала себя неловко. Не могла же она броситься в объятия Вакариану без видимых на то причин как только Джеймса увезли в госпиталь. Но и стоять на расстоянии вытянутой руки было абсолютно неправильно. – На юге жарко. На экваторе, в тропиках. Тебе там больше понравилось бы. Наверное. Тропические леса, много зелени. Это очень красиво. Странно было вести с Гаррусом такой беспредметный разговор, отстраненный, пустой. Джейн посмотрела ему в глаза, надеясь увидеть ответ в них, но он словно задавал ей те же вопросы. «И что дальше? Что мы теперь должны делать со всем этим?» «Не знаю, – покачала головой в ответ Шепард. – А если бы и знала, вряд ли это многое изменило бы.» Джейн вздохнула и отвела взгляд. Они оба молчали, им нечего было сказать, за них уже все давно было сказано. Неловкость момента росла с каждой секундой. Простояв в тишине минут пять, Джейн сильно испугалась, когда Гаррус опустил руку ей на плечо и склонился к её уху. – Я всегда буду рядом, ты знаешь. – Всегда, – шепнула в ответ Джейн, но не стала продолжать свою мысль. Ей хотелось сказать, что он разбрасывается громкими словами, и что уже один раз он показал, что не может быть всегда рядом с ней, но вместо всего этого она лишь буркнула сухое «Спасибо» и направилась в сторону Нормандии. – Шепард, – едва ли не налетела на Джейн Лиара. – Адмирал Хакет сообщил о местонахождении Кориуса, нам нужно немедленно лететь, он разворачивает военные действия в Монте-Карло Джейн растерянно посмотрела на подругу и секунд пять явно не соображала, что происходит. Наконец в голове её прояснилось: – Монте-Карло? Почему оттуда? Да ладно, пускай все возвращаются на борт, Джокер, ты все слышал. – Так точно, ком… адмирал, сделаю все в лучшем виде. Джейн хотелось сделать замечание Джокеру, попросить его не называть её адмиралом, да и в конце концов у неё есть имя, а они так много прошли рука об руку, что нелепо было постоянно обращаться к ней по званию. Но она чувствовала себя настолько уставшей, вымотанной, что решила не разводить полемику ни на какую новую тему. Ей хотелось побыть одной или даже выспаться, но времени на это не было. Джейн поднялась на капитанский мостик и уставилась на виртуальную карту галактики. Как давно она этого не делала, будто целая вечность прошла между настоящей адмиралом Шепард и некогда существующей коммандером Шепард. Сейчас она походила в её же представлении на ветерана войны, немощного, неспособного на былые подвиги и от этого страдающего. Джейн вытянула правую руку вперед – её все так же трясло. Она тихо чертыхнулась. Сейчас главное не выдать себя Хакету. Она сложила руки на груди и про себя отметила, что так дрожь вовсе незаметна, а если ко всему прочему принять непринужденную позу и вовсе можно выдать себя за вполне адекватную. «Ну вот, отлично, – подумала Шепард, – ты уже и сама соглашаешься, что ты просто умалишенная отчаявшаяся баба.» Она ещё с минуту повозилась у виртуальной карты и внезапно шмыгнула к лифту под общее удивление Трейнор, Лиары и Гранта. – Похоже она сильно устала, – буркнула Т`Сони. Её чертовски раздражало такое поведение подруги, но она решила нарочито не обращать внимания. В конце концов, почему её должна заботить жизнь человека, который не хочет сам о ней позаботиться. Лиара поймала себя на мысли, что это уж слишком цинично и та же Шепард никогда бы так не поступила. В ответ сама себе она лишь хмыкнула и уставилась в датапад.