[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

К сожалению, погода не была настроена на чужие долгие празднования: после того как дети провели на улице несколько часов, небо стало стремительно затягиваться светло-серыми тучками, обещающими скорый дождь. Решив не искушать судьбу, — тем более что никто из первокурсников не знал заклинаний, что могли бы заменить зонтик, — дети быстро собрали вещи и пошли в сторону замка. Но отказать себе в небольшой прогулке всё-таки не смогли, так что Миона ещё и озеро успела увидеть. Как верно заметил Драко: — Неизвестно ещё, когда сможем погулять. Может, на следующих выходных уже снег выпадет. Насчёт снега Миона сомневалась конечно, однако дожди на самом деле могли захватить улицу — да так, что из замка до теплиц добраться будет трудно. Какие уж тут прогулки! Поэтому-то Грейнджер и настаивала на том, чтобы провести выходной на улице! Неизвестно, сколько ещё Миона вообще на эту вашу улицу не выйдет… Для человека, что проводил половину лета под небом, подобное заключение — сущее наказание. Миона утешала себя тем, что дел у неё было ну очень много. Буквально столько, что об улице даже и думать-то будет некогда, если всё-таки начать разбирать этот завал. Так что год у неё был занят, не до прогулок. Может, она и не заметит, как снова вернётся тепло? — Это всего лишь тучи, — не разделила осеннюю хандру Панси, когда Миона поделилась своим унынием. — И они пройдут. — «Всего лишь тучи»!.. — Миона схватилась за сердце, с ужасом смотря на Паркинсон; на фоне близняшки Патил вовсю хихикали, а Малфой морщил нос. — Ты!.. да как ты можешь так говорить?! — У меня сердца нет, — ответила Панси с абсолютно ровным выражением лица. — Только и всего. В замке они довольно быстро разошлись: у всех были свои дела. Лаванда убежала собирать свежие сплетни, — потому что время на это было только в воскресенье, — к близняшкам неожиданно пришёл отец, ждущий их в кабинете директора, а Панси собиралась и дальше изучать библиотеку. — Нет-нет-нет, — замотала головой Миона, заметив приглашающий взгляд Паркинсон. — В воскресенье по заветам христиан никакой работы. — А в субботу по заветам евреев? — тонко улыбнулась слизеринка. — Хорошо. Займёмся тогда докладом на неделе. Но я всё равно поищу нужные книги. — Да, спасибо… Драко, а ты чем собираешься заняться? Оказалось, что у Малфоя не было решительно никаких планов на этот день: как истинный джентльмен, он освободил время для дам и их праздника. Кто же знал, что начавшийся дождик всех загонит обратно под крышу? — У природы нет плохой погоды, — наставительно пробубнила Миона. — Есть только неподходящая одежда у человеков. — Как скажешь, Грейнджер. Так чем займёмся? У Драко были сделаны все домашние задания, написаны письма для родителей и не имелось никакой компании: Кребб и Гойл весь день должны были провести в компании завхоза. Да и Мионе не очень-то хотелось возвращаться в гостиную Гриффиндора… всё-таки девочка, как и Драко, рассчитывала провести время совсем по-другому. Эх, дождики… Конечно, стоило бы уже заняться проблемой Поттера: с этим щенком не успеешь оглянуться, а он уже убился. Однако Миона планировала поговорить с Гарри в понедельник — вроде как давая мальчишке последний день свободы, что ли… Но поговорить с ним в любом случае было нужно. Не дело это, как Поттер влипал в истории. Миона конечно понимала, что он крайне шилопопый пацан, — это было ясно ещё на острове колибри, — однако всему есть предел. И эскапада с экстремальным полётом этот самый предел знатно нарушила. — Может, покажешь мне кабинеты и ориентиры? — предложила Миона, поправив сумку на плече; та была тяжёлой из-за оставшихся бутербродов, который Грейнджер с чистой совестью забрала у Панси, и нескольких коробочек с подарками на день рождения. — Только давай через башню Гриффиндора пройдём, не хочу случайно попортить ваши подарки. Малфой закатил глаза. — Там всего-то перья, Грейнджер, — неприятно протянул он. — И другие мелочи. Им цена-то пара сиклей! — Цену определяет владелец вещей, Драко. А это мои первые школьные подарки, так что для меня даже ваши «все-то перья» много значат. Малфой этим неожиданно заинтересовался. Забрав у Мионы сумку, он предложил показать девочке новый путь до башни Гриффиндора: раз дама желает избавиться от поклажи, то нужно выполнить желание дамы… и похвастаться своими знаниями в замковых ходах, конечно же. — Почему подарки первые? — спросил Драко, улучив подходящий момент. — Насколько я знаю, магглы ходят в младшие школы. Или ты была на домашнем обучении? — Мне не нравится слово "магглы", пожалуйста, не используй его по возможности. И нет. Я и в детский сад ходила, и в младшую школу. Просто ни с кем не общалась близко, чтобы мне подарки дарили. — Не общалась? Почему? Миона улыбнулась. Ну, как сказать… сначала она была больше заинтересована в интеграции себя-любимой в современность. А потом открыла для себя мир книг, телевидения и радио — какие уж тут дети, спрашивается. Информации вокруг было слишком много, чтобы обращать внимание на окружавших Грейнджер малышей. Не то чтобы Миона их отталкивала, конечно. Всё-таки к людям она старалась относиться бережно... в большинстве случаев. Однако близких знакомств всё-таки не заводила. — Дружба — это такая морока, — сказала она с ухмылкой. — Мало поговорить пару раз и обменяться номерами телефонов… — Чем? — Почтовым адресом. Потом ещё надо общаться ведь! А это, знаешь ли, уже совсем другая история… Малфой кивнул, но по нему было видно, что полностью мысль Мионы он так и не понял. — Я не ходил ни в ясли, ни в младшую школу, — сказал Драко. — В моём кругу принято обучение на дому, после — в Хогвартсе. Затем можно поступить в училище, в Университет или пойти как ученик к какому-нибудь мастеру, если хочешь связать свою жизнь с определённой дисциплиной. Последнее точно не про меня. — Почему? Я вот планировала после Хогвартса пойти учиться дальше. Не знаю пока куда, но мне было бы интересно посмотреть на какие-нибудь старые университеты изнутри. Драко хмыкнул, словно услышал что-то забавное. Поправив сумку на плече, — для Малфоя она тоже оказалась тяжеловата, судя по всему; Миона пошевелила пальцами, облегчая ношу слизеринца, — он кивнул, соглашаясь с девочкой. — Интересно. Да. Только вот я единственный наследник своего рода, а потому несу за него ответственность, Грейнджер. Тебе это не поня-ать… так что, закончив учёбу в Хогвартсе, я буду перенимать дела рода. — Твой отец собирается отойти от управления? Драко стряхнул невидимую пыль со штанины. Выглядел жест нервно, словно Малфой пытался отогнать от себя предположение Мионы как навозную муху. — Вроде бы нет. Вообще, об этом не принято говорить… — Мы вроде определили, что не говорим о родовых секретах и политике. Или наследование может считаться секретом? — Не думаю, — Драко нахмурил светлые брови. — В общем, отцу не слишком хорошо даётся управление родом, насколько я понял. Мне это портреты говорили. Однако у papá, опять же по словам достопочтенных предков, удивительное предчувствие прибыли. Скорее всего, если отец всё-таки отойдёт от дел, он будет управлять родовым бизнесом… Миона почесала макушку и оглянулась. Коридор, через который вёл её Драко, девочке был незнаком; впрочем, она мало исследовала замок, чтобы точно помнить все его закоулки. Оставалось только надеяться, что Малфой знал, куда идёт. — Управление родом — тоже та ещё морока, — сказала она, воскрешая в памяти те несколько жизней, когда Миона решала-таки завести большую семью или основать клан. — Удачи тебе в этом, что ли. — Не думаю, но спасибо, — Драко пожал плечами. — Про «не думаю» — это я о твоей «мороке». Учитывая, что отец возьмёт на себя финансовую часть управления, мне остаётся всего ничего. Уход за домом в ведении maman, животных у нас нет, семейное кладбище было защищено ещё в семнадцатом веке… — А кладбище-то тут при чём? — Как это «при чём»?! — Малфой выпучил глаза. — А если мертвецы восстанут?! Не сдержавшись, Миона расхохоталась. Драко был настолько искренен в своём ужасе и непонимании, — «Да что ты смеёшься, Грейнджер?! Ещё в девятнадцатом веке это знаешь какая проблема была?!» — что это выглядело практически карикатурно. А уж когда к возмущению добавились пунцовые щёки и нахмуренное недовольство, стало совсем уж хорошо. — Прости, прости! — Миона вытерла выступившие слёзы и посмотрела на Малфоя с широкой улыбкой. — Просто забавно, что именно ты считаешь главным в управлении кланом. — У нас род, а не клан! — Ладно, не кипятись, поняла… прости, если задела. Малфой пригладил волосы и быстро облизал губы. На то чтобы взять себя в руки ему потребовалось время — ровно три лестничных пролёта под наблюдением брауни. Миона сделала большие глаза, увидев, что волшебные крохи выглядывают из-за перил. Учитывая, что лестница была самой обычной, неподвижной, увидеть брауни тут оказалось довольно странно. Разве у них не было настолько мало энергии, что брауни едва двигались? А тут что получается — немного подкормили, и всё? Можно снова балагурить и бегать по замку? Впрочем, ворчала Миона скорее для видимости. И только в своей голове. Так-то девочка была рада, что даже её небольшая помощь в итоге оказалась настолько востребована. Брауни были как дети, — самые лучшие из детей, — и обижать их казалось попросту зазорным. — Не то чтобы ты меня обидела как-то, — сказал Малфой, о котором Миона в ворохе своих мыслей уже чуть ли не забыла, — просто клан и род… всё дело в крови, ты знаешь, да? — Клан собирает всех, род привечает только тех, кто близок по крови, — повторила Миона то, что когда-то ей говорила Хельга Хаффлпафф. — Для Малфоев важно родство, верно? — Да. И не только для Малфоев, кстати. Практически вся английская аристократия очень тщательно отслеживает свои кровные линии. До мировых войн, насколько я знаю, было большим стыдом оставить своего родственника или заиметь ребёнка на стороне. — Ты говоришь только про магически одарённых, или дети без дара тоже получали такое отношение? И почему только до мировых войн? Малфой неуютно поёжился. Обернувшись на Миону, он состроил страдальческое выражение лица. Сразу стало понятно, что ответов он не знает. — Я спрошу у отца, — выкрутился Драко, кривовато улыбнувшись. — Если тебя не затруднит подождать… — Можешь не спрашивать, я просто так уточнила. Для поддержания беседы. — Тебе неинтересно? — Да нет, почему. Интересно. Просто не настолько сильно, чтобы у тебя из-за моего интереса были проблемы. Драко остановился, Миона вслед за ним. Получалось, что Малфой стоял на несколько ступеней выше; Миона про себя посмеялась, что в последнее время все более или менее серьёзные разговоры у неё проходили или на лестницах, или рядом с ними. Забавно же! — Ты странная, Грейнджер. — Это ещё почему? Драко приподнял уголки губ, невольно копируя выражение Панси. Вроде бы улыбка, да не совсем: слишком внимательный взгляд, да и заинтересованность какая-то в лице Драко мелькала… корыстная, что ли. — Я уже говорил. Ведёшь себя как чья-то престарелая родственница. И разговариваешь так же. — А, это… это ты уже действительно говорил. Ничего нового. Малфой кивнул и, словно ничего не произошло, продолжил подниматься. Миона пошла было за ним, однако едва не споткнулась о брауни, который буквально бросился ей под ноги. — Грейнджер, всё в порядке? — Да, да… запуталась в ногах немного, хе-хе... Она наклонилась, — вроде как чтобы потереть лодыжку, — и аккуратно подняла брауни-самоубийцу. Им оказался тот самый малыш, который вроде как только недавно родился. Благодаря магии самой Мионы, конечно же. Остальные брауни, когда маленький попал в руки девочки, восторженно запищали. Или это было не от восторга?.. в любом случае, не успела Миона и глазом моргнуть, как все крохи кинулись врассыпную; пара секунд, и ни единого брауни рядом не осталось. За исключением того, что был у Мионы в ладони. — Помощь нужна? — Драко снова обернулся, и Грейнджер быстро засунула кроху в карман юбки. Конечно, брауни хорошо умели прятаться от волшебников… только вот Миона не знала, врождённое ли это умение или родители должны учить ему детей. И зачем тогда рисковать лишний раз, правда? — Нет-нет, всё нормально. Ты уверен, что мы идём правильно? Малфой кивнул без единой капли сомнений. И как такому не довериться? Так что Миона пошла за Драко до конца лестницы, преодолела стрельчатую арку и вышла… — Мы попали совершенно не туда. Драко скрипнул зубами и оглянулся по сторонам. — Спасибо, Грейнджер. Я вижу. — Ты же говорил, что знаешь дорогу? — Я знаю дорогу! Такое ощущение, что та дорога, которую я знаю, вдруг решила стать совершенно другой дорогой! Это!.. — Успокойся, всё в порядке, — перебила Миона Драко; похлопав парня по плечу, она и сама внимательно осмотрела коридор. — Это же волшебный замок, в конце концов, чего нервничаешь? Может, Хогвартс решил нам что-то показать? Маловероятно, конечно, что замок включил бы в свои пространственные игры кого-то, кто был рядом с Мионой… потому что одно дело вести одного человека по созданным тропам и совсем другое — вести этого человека и ещё кого-нибудь. В два раза больше энергии нужно! А в ситуации Хогвартса с его нехваткой магических сил такое может быть даже фатально… Значит, тут одно из двух: или Хогвартсу потребовалось что-то показать Мионе настолько срочно, что замок решил рискнуть, или… Драко всё-таки спутал где-то поворот. Вот и пришли дети не в башню Гриффиндора. Тут ещё неизвестно, что звучит более реально. Особенно учитывая, как Малфой хорохорился и пытался доказать Мионе, что он-то точно никак не мог ошибиться!.. — Драко. — Ты же мне веришь?! Миона посмотрела на Малфоя. Тот был взволнован практически до паники; скажи Миона «нет», и точно вышло бы что-то нехорошее. Хотя, стоит признать, Драко неплохо держал лицо. С возрастом ему это умение не один раз пригодится. — Я же сказала, что верю тебе. Да и вообще, какая разница, даже если ты ошибся… — Я не ошибался! — Договорились. Пошли. — Что? Куда? — Вперёд, конечно же. Если мы сюда попали, значит, мы здесь для чего-то нужны. Драко замер. Затем он испуганно оглянулся на лестницу, по которой дети пришли; даже если бы Малфой сейчас начал настаивать, что им непременно нужно вернуться, Миона бы не дала ему это сделать. Было в этой лестнице что-то… неправильное. Как туман, выползший из леса в разгар жаркого полудня. И одного взгляда в сторону ступеней хватало, чтобы по спине начинала подниматься волна противоестественного, потустороннего ужаса. — Papá говорил никуда не влезать… если это не принесёт выгоды мне лично или роду в целом… Драко, как заворожённый, смотрел на ступени. Было видно, что Малфой безумно хотел вернуться, а не идти дальше, навстречу неизвестности; при этом интуиция мальчишки работала вовсю, не давая Драко сделать ни единого шага по направлению к опасности. Дабы облегчить его муки выбора, Миона встала между Малфоем и лестницей. Притягательность ступенек в глазах Драко сразу рухнула: мальчишка встряхнулся словно мокрый пёс и с удивлением посмотрел на гриффиндорку. — Это что такое?.. как будто я вдруг стал героем сказки Барда Бидля… Он обхватил локти руками; Драко потряхивало. Чтобы хоть немного облегчить его состояние, Грейнджер подошла к мальчику и принялась растирать тому плечи. — Влияние призраков, — сказала она. — Познакомься. — П-призраков?! Миона кивнула, продолжая растирать мальчишке руки. Да уж, призраки… будь она здесь одна, Миона бы устроила этой полупрозрачной братии весёлые деньки. Может быть вплоть до изгнания… Или не устроила бы. Аиту внутри ждал любого удобного момента, чтобы вытурить Миону из её же тела, а вести войну на два фронта она была банально не готова. Значит, с призраками придётся разбираться после того как решится проблема невольного подселенца… и почему только кусок его души не был переварен, спрашивается? Миона и более сильных существ обгладывала до самого ядра сущности. А тут — не справляется с каким-то осколком! — Давай-давай, — она подтолкнула Малфоя прочь от лестницы, — вперёд. Приключения ждут. — П-приключения… — Давай, Драко, — повторилась Грейнджер, видя по глазам Малфоя, что тот снова начал попадать под призрачный зов, — пошли отсюда. Драко кивнул и неуверенно пошёл вглубь коридора. Походка с каждым шагом у него становилась всё ровнее и спокойнее — значит, влияние было завязано на лестницу и медленно спадало. Это было хорошо. Миона опустила руки, убрала с лица успокаивающую улыбку и обернулась. Лестница выглядела как путь в Аид: видно было с десяток ступенек которые затем полностью растворялись в липкой серости. В этом неестественном тумане Грейнджер не могла разглядеть ни портретов на стенах, ни даже сами стены. Ни-че-го. Ясно, почему брауни разбежались. — Может, всё-таки вернёмся? — жалобно проблеял Драко. — Ни в коем случае! — преувеличенно бодро сказала Миона; её тон совсем не вязался с выражением лица и внимательным охотничьим взглядом. — Как же мы можем заставлять наши приключения ждать? — Да, тоже верно… В серости мелькнул силуэт. Миона его едва заметила, настолько тот быстро передвигался. Намного быстрее Танифа, подававшего во сне девочки… и опаснее. Хотя бы потому, что Танифа, несмотря ни на что, был настроен к Мионе намного дружелюбнее, чем то, что глядело на неё из-за серой пелены. Ожидание быстро принесло награду. Миона не простояла и пяти минут, — Драко за это время ушёл от лестницы едва ли на сотню шагов, — как туман уплотнился и встал плёнкой перпендикулярно полу. Это выглядела как туго натянутая ткань… вуаль между миром живых и миром мёртвых. На поверхности этой вуали выступило лицо — круглое, серое как и всё по ту сторону, с искажёнными чертами. Оно стало давить вперёд, и в какой-то момент прорвало ткань между мирами. В образовавшийся разрыв просочился Толстый Монах — привидение, которое, по словам Лаванды, было самым любимым у учеников. Милый, добрый, весёлый толстяк, который всегда готов помочь и подсказать нужный путь среди извилистых волшебных коридоров старого замка… Кто вообще задумывался, что, заставляя ученика плутать по бесконечному лабиринту, Монах питается жизненной силой своей жертвы? Если бы кто-то увидел Толстого Монаха сейчас, то ни за что бы не назвал его «добрым» или «милым». Да и не подошёл бы никто к этой твари. Призрак сделал несколько шагов к Мионе, — тучное тело едва передвигалось на по-слоновьи распухших ногах, — и остановился, поняв, что его влияние не действует на девочку. — Часто ты так кормишься? — спросила Грейнджер, сгибая руку в локте. За её спиной вспыхнула золотая стена. Преграда была нужна исключительно для Драко, чтобы Монах не смог откусить от его ауры на расстоянии. — Никто не страдает, — булькнул мертвец; у него был огромный жабий второй подбородок, на котором без труда можно было увидеть язвы, бородавки и серо-синие сеточки вен. — Всего-то немного энергии… и мне хорошо, и детям польза. — Польза? Какая же? Монах рассмеялся. Если бы Миона не видела его веселья, то подумала бы, что кто-то захлёбывается. — Я опустошаю их, обезмаживаю. Мно-ого раз... Ядро магии начинает работать упорнее. И продолжает работать упорнее, а значит, магия быстрее восполняется… — И дети быстрее умирают от этого. — Пара дней! — взмахнул опухшими руками монах; рукава его мантии были на запястьях практически в натяг. — Что магу, живущему сотни лет, какая-то пара дней? Господь говорил делиться со страждущими. — Я так понимаю, что страждущий в этом случае — это ты? Он улыбнулся. Отвратительное, уродливое зрелище. — Иногда и детям божьим требуется помощь… что уж поделать, если Всеотец глух к молитвам некоторых из нас? — Боги помогают достойным, — Миона прикрыла глаза, рассматривая фигуру Монаха из-под ресниц. — И, если тебя покинули, ты к «достойным» не относишься. Толстый Монах прекратил улыбаться. От злости его второй подбородок надулся — ну точно как у жабы. — А это уже не тебе решать, ведьминское отродье. Отойди. Дай мне этого ребёнка… — Почему именно Малфой? Монах начал перебирать пальцами, поднялся ещё на одну ступень, но остановился, наткнувшись на холодный взгляд Грейнджер. — Чистокровки… самые-самые. Самые вкусные. Ещё можно пить других, полукровок… если мать — ведьма из древнего рода, а отец — маггл… тоже вкусно, да и пить намного легче. Был тут один… как жаль, что дети здесь учатся всего семь лет!.. Миона замерла, внезапно чувствуя в себе… возмущение. Страх. Ненависть — всего искру, но разогреть её до костра ничего не стоило. И всё это принадлежало не ей, а её аиту. Улыбнувшись, Миона выставила руку в сторону Монаха. Если препятствий от аиту не будет, то… — Умойся, — сказала она, концентрируя магию на своей ладони. — Кажется, у тебя жабья шкурка пересохла. Мощный поток воды, сорвавшийся с её руки, не просто сбил Монаха с ног — он буквально снёс призрака обратно за серую вуаль. И откатил обнаглевшего мертвеца далеко-далеко по ту сторону. Вздохнув, Миона убрала золотую преграду за своей спиной и погладила дрожащего брауни, выглянувшего из кармана её юбки. — Полнейший беспредел, — пожаловалась Грейнджер крохе. — А разбираться с этим кому?..