[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

— Даже в такой многогранной науке как Трансфигурация несомненно присутствуют правила и ограничения, действующие на любого мага вне зависимости от уровня его сил. Правила Гампа — самые известные из этих нерушимых устоев. Перья на изготовку! Записываем! Голос профессора МакГонагалл был единственной причиной, почему у Мионы никак не получалось лечь на парту и тихо-мирно предаться грёзам. Сны наползали на глаза девочки толщей тёмной ночной воды; и невдомёк было богам, насылающим видения, почему же уставшая девочка никак не хочет отдаться в их объятия. Тем не менее, сил, — в большей степени моральных, — Мионы не хватало, чтобы ещё и вести записи. Грейнджер сидела над пустым листом пергамента, низко склонив голову и буквально создав защитный полог из собственных волос; те, как и их хозяйка, были практически прямой занавеской, а не привычным полуафро, вьющимся вокруг головы. Ну а что поделать? Нехватка энергии всегда так выглядела; по крайней мере, у Мионы. Выложилась она ночью, ох как выложилась… наверное, не надо было напитывать знаки на кровати Пары, да? Это было бы логично: после всех своих ночных приключений и «знакомства» с аиту внутри, — а также после встречи с Танифа и его богатым внутренним миром, что было более впечатляюще, как ни посмотри, — силы бы Мионе поберечь. С другой стороны, девочка сделала ровно то, что ей показалось правильным в моменте и о чём просила её душа. Так сказать, поколдовала от чистого сердца. Что теперь, своё сердце не слушать? Цепляться за крохи магических сил, а себя предавать?! Вот ещё! Но последствия, конечно… — Мисс Грейнджер! Миона медленно подняла голову и раздвинула занавеску из волос. Те пытались всё время закрыть лицо; получались неплохие такие блэкаут шторы, если честно. Ну а дальше в дело вступала банальная биология: глаза видели, что темно; уставший мозг думал, что ночь; обезмаженное тело молило об отдыхе. И как тут сонным богам не откликнуться? В такой-то экспозиции! — Да, профессор? Честно говоря, Миона едва сдержала зевок. И именно из-за него девочка не обратилась к МакГонагалл по фамилии. — О чём я только что говорила? — спросила Минерва, гневно прищурившись. — Ну-у-у… Настроение у декана было строго-поганым; день у женщины не задался с самого начала. Миона не знала, что там у МакГонагалл происходило рано утром, однако потом «любимые ученики» задали женщине жару. Был какой-то конфликт между старшекурсницами, прежде всего. Миона могла наблюдать его с самого зарождения, но в итоге так и не поняла, из-за чего девицы кричали: то ли из-за парня, то ли из-за вещей, а может и в общем у них накопилась злость друг на друга. Но эти две громкие гриффиндорки подняли на уши весь факультет без исключения. Миона, — она к этому времени сидела на одном из диванов в гостиной и рисовала магические знаки, пытаясь придумать, что бы ей делать с хогвартской канализацией; работа никак не шла, потому что надо было спать идти, а не заниматься непонятно чем, — тогда одному порадовалась: что ей душ не нужен. Да и умылась она уже, ещё ночью после своего пробуждения. Потому что в середине громкого спора проснувшиеся детишки вереницей потянулись в санузлы и начали образовывать длинные грустные очереди. Так вот, девушки настолько громко визжали, что на это отреагировали портреты — в гостиной Гриффиндора их было всего два, и оба женские. Изображённые барышни послушали, подумали и в итоге пошли будить МакГонагалл. Нет, ну а что? Правильное решение, как ни посмотри. Ведь это же обязанность декана — давать по ушам тем, кто не держит себя в руках, правильно? Пришедшая МакГонагалл щедро осыпала взысканиями бузитёрш и нашипела на учеников, что никак не могли спокойно и без толканий стоять в очереди. Миона за этим наблюдала со сдерживаемыми смешками: ситуация была просто анекдотическая, если честно. Но это всё было только первой ласточкой для Минервы. Следующая «прилетела» к концу завтрака. Стелла, — Миона узнала, что её фамилия была Марчбэнкс, — согласилась помочь Перси и сказала, что она отведёт первокурсников на первый урок. Это, кстати говоря, была та самая Трансфигурация. Только вот Стелла, едва спешащий Перси буквально выбежал из Большого Зала, неприятно улыбнулась, повернулась к детям и, презрительно их осмотрев, бросила: — Доберётесь сами, Чары у вас уже были. А у меня есть дела. Лаванда пыталась было сказать, что Чары должны были у них быть сегодня по прошлому расписанию, однако слушать Браун староста не стала. Махнув прекрасным высоким хвостом, Стелла модельной походкой удалилась из Большого Зала, оставив первокурсников в большой растерянности… ну, практически всех: Гарри Поттер и Рон Уизли, эти два шилопопых парня, практически сразу ускакали куда-то из-за стола. Как Миона успела услышать, они нашли во дворе замка, совсем рядом с выходом, норки, где жили красивые жуки с переливающимися панцирями. Когда только эти двое успели так окрестности разведать, спрашивается… хотя Миона тоже была хороша, так что этот вопрос снимался. Первокурсники хотели было сначала пойти искать кабинет самостоятельно. Хорошо ещё, что детям хватило организованности, — речь шла не про Поттера с Уизли, ясное дело, — и ума, чтобы не разбредаться поодиночке, а ходить группой. Да и идея, в общем-то, была неплохой… — Погодите все. Иди, — Миона ткнула Лаванду локтем в бок, — и спроси у какого-нибудь старосты, куда нам надо. Блондинка поджала губы и наклонилась вбок, к Мионе. Они и так сидели за столом совсем рядом, а уж теперь словно и вовсе обнимались. — Все гриффиндорцы разошлись уже, — шёпотом ответила Браун; Невилл, сидящий по другую сторону Мионы, активно закивал. — К кому идти-то? Грейнджер пожала плечами, неприятно удивлённая недогадливостью девочки. — Старосты только на Гриффиндоре есть, что ли? — Нет, но… — Слизерин почти в полном составе за столом. Иди-иди, сделай грустную моську и большие печальные глаза. Лаванда бросила взгляд на слизеринцев. — Вообще-то, — заметила она, — вы с Парвати вроде как неплохо общаетесь со Слизерином. Не я. Это Миону не впечатлило: она наколола на вилку несколько дополнительных сосисок и, игнорируя нетерпеливое возмущение Лаванды, переложила еду к себе на тарелку. — Да сколько в тебя влезает-то? — Достаточно. Что же до Слизерина… не знаю насчёт Парвати, а я тебе точно скажу, что дети там такие же как и на Гриффиндоре. В этот момент один из третьекурсников, до этого вполне успешно жонглирующий яйцом на ложке, зажатой ручкой во рту, потерял равновесие. Ноша упала; оказалось, что яйцо мало того что сырое, так ещё и окрашено в ярко-синий внутри. Белок-индиго, почему-то жидкий как вода, расплескался во все стороны, забрызгивая красно-золотой галстук и белую накрахмаленную рубашку… — Или даже поспокойнее, — добавила Миона, отводя глаза от такой сцены; смотреть на это было больно. — Так ты идёшь или нет? — Иду, иду… как думаешь, к кому подходить? — Во-он к тому, — Миона аккуратно указала на самого рослого и плечистого из слизеринцев, у которых был значок старосты. — Он?! Да почему? Может, лучше у этих… спросить? Третьекурсники загоготали. Миона подняла одну бровь, и Лаванда уныло вздохнула. — Потому что. Хочешь Стеллу проучить? — Ну да. — Тогда иди к нему. Обычно такие бугаи очень теряются, если их просят о помощи. Давай-давай, может это твой будущий муж, а ты нос воротишь. Лаванда закатила глаза, но послушно поднялась и пошла к слизеринскому столу. Как Миона и предсказывала, староста не послал первокурсницу, что подошла к нему с проблемой, — даже учитывая, что Лаванда была с Гриффиндора! — а внимательно выслушал и действительно помог. Кто бы видел лицо МакГонагалл, когда к ней на урок её же первачков привёл юноша со «враждующего» факультета!.. Миона с большим удовольствием наблюдала за тем, как женщина приходила в тихую ярость по мере того как слизеринец объяснял ситуацию. В итоге деканша поблагодарила слизеринца и даже выдала ему бумажку о том, что он не просто так опоздал на свой урок. Как говорится, добрые дела наказуемы. То есть, не так. Добрые дела приносят почёт. И удовольствие от жизни. Ну а вишенкой, — двумя вишенками, — на торте для МакГонагалл стали Рон и Гарри, которым пришлось искать кабинет Трансфигурации самостоятельно. Жуки прятались лучше, чем мальчишки искали, судя по всему, так что мальчишки заявились спустя почти двадцать минут после начала первого урока без всякого улова. Так ещё и ввалились эти двое в кабинет так, словно были победителями в жизни! Миона тут бы, конечно, предлог поменяла. Судя по тому, как МакГонагалл отчитывала мальчишек, они были победителями ПО жизни. В самом саркастичном понимании этого титула. Кстати говоря. Вот думая о поступке Стеллы, Миона одного понять не могла: девушка была беспечной или всё-таки глупой? А может, невнимательной? Что ей стоило перепроверить расписание первокурсников перед тем, как уходить в закат по своим таинственным делам и подставлять Перси? Всё же, Мионе хотелось думать, что Стелла ни за что бы не поступила так, как она поступила, если бы девушка знала, что первые две пары у мелкотни будет проводить её же декан… МакГонагалл, выведенная из себя, преподавала громко, отрывисто выкидывая из себя слова и теорию, словно военные лозунги. Впрочем, стоило отдать ей должное: объясняла женщина материал довольно понятно… а может просто никто не хотел лишний раз попадать под руку, так что никаких вопросов и не задавали. Мионе, в любом случае, всё было ясно. Не то чтобы это было удивительно, конечно… однако в случае необходимости Грейнджер смогла бы объяснить основные законы Трансфигурации Парвати и Лаванде. Ну а остальные… попросят помощи — она и им объяснит. Как говорят в экономике, был бы запрос. — Мисс Грейнджер… где ваш конспект? — Я обязана его вести, профессор? Мне всё понятно. МакГонагалл пожевала губу. Миона знала, что, в целом, ведение конспекта необязательно; ей об этом рассказал старшекурсник-полуночник, мучаемый бессонницей. Главное было хорошо писать тесты и сдавать экзамены, всё остальное — мелочи. — Ну и прогуливать не надо, — задумчиво добавлял паренёк, забывая, что он это уже говорил. — Разве что на Биннса можешь положить. Он призрак, ему вообще всё равно. Даже контрольные не проверяет. — Потрясающе. Слушай, если с ним всё так плохо, то чего другого учителя не наймут? — А кто его знает-то? Уж точно не я, малявка. Мне кажется, что учитель-призрак — это тема. Может, они так новых учеников привлекают? Типа, настоящий замок с настоящими призраками. Нет, это явно была не пиар-стратегия. Что-то другое… Список вопросов у Мионы рос с каждым днём. И как же мало у девочки оставалось терпения, чтобы дождаться субботы и вывалить, наконец, все свои непонятки прямиком на директора Дамблдора!.. — В целом, — медленно произнесла МакГонагалл, скрещивая длинные и тонкие руки под грудью, — вы не обязаны этого делать. Однако я бы крайне рекомендовала вести записи, прежде всего для собственного удобства. Потом, при подготовке к контрольным и экзаменам, они вам точно понадобятся. Миона кивнула, нейтрально улыбаясь. МакГонагалл, видя, что её слова не произвели должного эффекта, резко развернулась и прошла к доске, чтобы женщину видел вес класс разом. Кстати говоря, помещение действительно не могло бы вместить одновременно и Слизерин, и Гриффиндор в новом потоке. Так что учились первокурсники поодиночке, каждый в компании только своих же галстуков. — Вы можете не вести записи, — повторилась МакГонагалл, обводя учеников пристальным взглядом поверх очков, — и я не стану снимать за это баллы до тех пор, пока вы не мешаете общему учебному процессу. Однако… Ученики, обрадованные таким официальным заявлением, воодушевлённо загомонили. МакГонагалл пришлось доставать волшебную палочку и стучать ей по доске как указкой, призывая к тишине. — Однако, — повторилась женщина, — это правило будет действовать только до тех пор, пока вы сдаёте мне контрольные тесты и экзамены на «Превосходно». Даже с «Выше Ожидаемого» я буду требовать от вас конспектирования преподаваемого материала. Я понятно объясняюсь? Миона подпёрла голову рукой, уныло скандируя вместе с другими учениками: — Да, профессор… — Раз уж зашёл разговор, давайте обговорим и остальное. Можете записать. Если вам требуется выйти, то вы не прерываете урок и ничего не спрашиваете, а просто выходите. Повторяю: никаких вопросов! Также я… Правила, правила, правила… Миона находила их полезными, конечно, но в моменте от них хотелось куда-нибудь спрятаться. Под подушку, к примеру. Интересно, сколько мелких гриффиндорцев попадутся на эту ловушку и прекратят конспектирование? Уизли точно ничего не будет делать: Миона видела, что он пытается показаться крутым перед Гарри, доказывая Поттеру, что всё знает и умеет. Сам Гарри?.. ну, возможно. Если Поттер не будет заинтересован в предмете, то может на него и забить, как Миона поняла. Парвати точно будет учиться идеально, она словно обязана была быть самой-самой. Лаванда — по настроению, но даже если не сделает записи, то всё равно потом найдёт их у кого-нибудь. Да хотя бы у той же Патил. Данбар и Перкс Мионе знакомы не были, так же как и оставшиеся два мальчишки и две девочки. А вот Невилл будет с конспектами, без сомнений. Он же любит бабушку, так что и расстраивать её не захочет… пока. Интересно, как проявится у Лонгботтома переходный возраст. Громкий бунт или тихая ненависть всего вокруг? Миона потёрла лицо и прекратила делать всякую имитацию бурной деятельности. Девочка легла на парту, — Грейнджер моментально достался нехороший взгляд от МакГонагалл; впрочем, Минерва ничего не сказала, потому что сама установила стандарты поведения на своём уроке, — и прикрыла глаза. Веки были тяжёлыми, как створки раковины огро-о-омного моллюска… — Миона! Грейнджер открыла глаза и выпрямилась, удивлённо смотря на Парвати. Уснула?.. Патил сидела слева за крошечной одиночной партой — ну так здесь у всех были такие. Индивидуальность, всё в этом духе… Парвати указала куда-то вниз. Миона посмотрела под парту и нашла там спичечный коробок, упавший во время резкого пробуждения девочки. — А что делать-то надо? — тихо спросила Грейнджер. Патил недовольно покачала головой, но всё-таки кивнула в сторону исписанной доски. Чего там только не было! И магические круги, которые Миона ещё не видела, и какие-то странные длинные формулы на латыни, — почему-то совершенно не складывающиеся в нормальный, читабельный текст, — и схематичные, не очень понятные зарисовки… — Там нет того, что надо делать, — пробурчала Миона, поднимая спички. Парвати захихикала. — Превращаем спичку в иголку. Тебе дать конспекты? — Нет, обойдусь. Спасибо, Пара. Услышав сокращение собственного имени, Парвати удивлённо посмотрела на Миону. Честно говоря, взгляд у девочки был до того напряжённый и пронзительный, что становилось не по себе. Грейнджер даже подумала поначалу, что сокращение Парвати не понравилось до отвращения. — Мне тебя так не называть? — Никто моё имя не сокращал, — призналась Парвати, сжимая спичечный коробок в кулаке. — Нет, просто… неожиданно. — Так можно или нет? — Можно! — воскликнула Парвати громче необходимого; орлиный взгляд МакГонагалл упёрся в девочек и резанул, как натянутой струной. Миона и Парвати одновременно опустили глаза, делая вид, что крайне заинтересованы в своей работе. Когда же Грейнджер украдкой посмотрела в сторону Патил, то заметила, что девочка быстро вытирает слёзы. Что было крайне… странно. «Потом расскажешь?» — написала Миона на бумажке. Патил послание прочитала, поджала губы и отрицательно мотнула головой. Миона почесала затылок, но настаивать не стала. Всему своё время. А у неё было достаточно других поводов для удовлетворения своего любопытства. Итак… спичка. Миона вытащила одну и, не удержавшись, чиркнула головкой о коробок. Раздался заветный «пшик», однако ни дыма, ни тем более огонька не появилось. Да и серой не пахло, раз уж на то пошло. Хмыкнув, Миона пропустила чуточку энергии через деревяшку. Спичка вздрогнула как живая, расширилась, сжалась, после чего в мгновение ока потеряла тёмно-коричневую головку и форму; секунда, и в пальцах Мионы была уже не спичка, а просто какая-то щепочка. Вытащив вторую из коробка, — тоже, видимо, наколдованного, — Миона повторила фокус. Ну да, в руках у неё были не спички, а щепки, которым зачем-то придали вид спичек. Попробовав на голом желании перевоплотить учебный материал в запрошенные иголки, Грейнджер в приятном удивлении подняла брови: спички превращались куда легче, чем обезмагиченные щепочки. Не всё так просто… выходит, в изначальные щепки вливали энергию, что по факту упрощало дальнейшую работу ученикам. Очень полезно, между прочим, особенно для детей из обычных семей, с волшебством не соприкасающихся. Помогало ребёнку поверить в чудо и раскрыть свои силы. Миона превратила было все спички из коробка в иголки, — одна к одной; правда, у Грейнджер получились какие-то метательные иглы, а не швейные… — и потом посмотрела по сторонам. Заметив, что дети вокруг пыхтят и едва не плачут над своим учебным материалом, Миона вернула спичкам их первоначальный вид. То есть, второначальный. Потому что ей нужны были спички, а не щепки. — Мисс Грейнджер, подойдите. Подняв голову, Миона посмотрела на Минерву. Женщина выглядела удивлённой, но в хорошем смысле. Она даже забыла о своей прежней злости. Да уж, умела Миона поднять другим настроение, это правда. Когда она подошла к профессорскому столу, МакГонагалл махнула палочкой, и за спиной Мионы словно появился пузырь, не пропускающий звуки. Дети за партами поглядывали с интересом, однако одного строгого взгляда профессорши было достаточно, чтобы гриффиндорцы возвращались к работе и пыхтению. — Я заметила ваши умения, — сказала МакГонагалл, кладя волшебную палочку на стол и переплетая пальцы. — Однако, насколько я увидела, вы превращали спички… сырой силой, если можно так сказать. Вас научили этому на Островах? Мионе подумалось, что так-то Англия — это тоже остров; естественно, она не стала этого говорить. Грубо же! — Да, мэм. — «Профессор» или «профессор МакГонагалл», когда идёт урок, — поправила Миону женщина. — «Мэм», «декан» или первые варианты вне уроков. Продемонстрируйте, пожалуйста, ваше превращение. Миона достала спичку и сделала из неё иголку. МакГонагалл, внимательно наблюдающая за процессом, медленно кивнула. — Прекрасное превращение, мисс Грейнджер, однако, — она забрала иглу из рук Мионы, — не для нашего урока. Посмотрите на доску, пожалуйста. Что вы видите? — Магические круги и формулы на латыни, мэм. МакГонагалл покрутила иглу в пальцах, попробовала кончик на остроту. — Вы должны были использовать для превращения и то, и другое, мисс Грейнджер. Ваше колдовство крайне… я затрудняюсь подобрать слово, если честно. Крайне эффективно, пожалуй. И даже, к моему удивлению, не особо энергозатратно, как мне показалось. Однако это именно колдовство, а не трансфигурация. Вы понимаете, о чём я говорю? Миона почесала щёку. Присмотревшись к кругам, нарисованным на доске, девочка кивнула. — Прекрасно, мисс Грейнджер. Не поймите меня неправильно, однако я вынуждена просить… нет, я всё же требую от вас использования формул и магических чертежей. Сейчас класс будет проходить простейшие превращения, и вам будет достаточно сменяющихся формул и пары-другой рисунков, что вполне заменяется желанием и концентрацией. Однако потом предмет усложнится, и одной голой силы или тонкости колдовства вам будет попросту не хватать… вы понимаете, о чём я? Миона нахмурилась. Ещё раз посмотрела на доску. Потом на иглу. Достала спичку и взглянула уже на неё. — Профессор, — медленно, словно сомневаясь в собственных суждениях, произнесла девочка, — поправьте меня, если я не права, но… получается, что Трансфигурация благодаря формулам и фразам позволяет как бы… снижать расход энергии на преобразования вещества? МакГонагалл улыбнулась настолько довольно, что это выглядело практически счастливо. — Именно, мисс Грейнджер, балл Гриффиндору за смекалку. Более того, на продвинутом курсе ученики учат не просто как менять что-либо, но и как делать результат невозвратным. А до этого будет превращние живого в неживое и обратно. Это открывает большие перспективы, вы не находите? — Можно слепить щит из земли и сделать его потом металлическим? — предположила Миона. Профессорша кивнула. — Да, мисс Грейнджер. Что-то в этом духе, — она махнула волшебной палочкой, возвращая воздуху проницаемость. — Возвращайтесь на своё место и попросите конспекты у соседок, если вам всё-таки будут необходимы записи. Говоря это, МакГонагалл выглядела крайне самодовольной. Миона подавила улыбку, видя такое выражение на лице женщины; в конце концов, почему не дать человеку порадоваться собственной победе, правильно? Но вообще, если бы не усталость, Миона, наверное, слушала бы лекцию… наверное. А может быть и нет. Иногда на Грейнджер накатывали волны самомнения и самовосхваления; тогда Миона начинала смотреть на окружающих как на неразумных детей, думая при этом, что уж они-то научить ничему её уже не смогут!.. Длилось такое состояние обычно очень и очень недолго. Сегодня вот, к примеру, оно продержалось сколько, часа два? Всё из-за усталости, она это точно знала. Чем хуже работает голова — тем больше в черепушке нежелания учиться и нарциссизма. — Она тебя ругала? — спросила Парвати, когда Миона села за парту. — Сильно досталось? Мальчишка по правую сторону так увлечённо махал руками над своей спичкой, что Миона от греха решила подвинуться в сторону Патил. Привстав, Грейнджер приподняла парту, — та оказалась тяжелее, чем Миона рассчитывала, так пришлось подключать левитацию, — и подтащила стол к Парвати. Очень вовремя, между прочим: во время очередного щедрого дирижёрского замаха из волшебной палочки мальчишки вдруг вырвалась настоящая струя огня. Подпалив спички, она по-змеиному свернулась на парте и выдала крошечный взрыв, из-за которого волосы мальчика встали дыбом, а лицо всё покрылось сажей. — Мистер Финниган! — МакГонагалл вскочила со своего места и поспешила к ученику. — И почему я не удивлена? Мерлин, вы просто копия своей матери! Мистер Финниган, — Миона не помнила его имени, если честно, — кашлянул, выплюнув клочок дыма. Пока МакГонагалл чаровала над пострадавшим, Миона повернулась к Парвати и успокаивающе похлопала девочку по руке: — Нет, не ругала. Просто объяснила, что Трансфигурация — очень полезная наука. — Но не очень безопасная, — добавила Патил, кося взглядом в сторону угольно-чёрного лица Финнигана. — Я буду сидеть ближе к тебе, ты не против? Не хочу нам комнату дымом ароматизировать.