[Мако] Книга 1: Остров. Книга 2: Замок.

Ну, как Миона и думала, на первый урок их класс всё-таки опоздал. Впрочем это, кажется, совершенно не удивило преподавателя: Филиус Флитвик, как и обещал Перси, не сказал в сторону гриффиндорцев ни единого недовольного слова. Напротив, он был крайне восторжен, когда увидел количество прибывших учеников. Даже подпрыгивал… стоя при этом на очень ненадёжной стопке книг. Свалиться с шатающейся башни высотой в собственный рост было раз плюнуть — что, собственно говоря, профессор и продемонстрировал. Правда, до пола он так и не долетел. Потому что книги из разрушенной башни, шелестя страничками, по-птичьи взмыли в воздух. Миона даже видела, как одна очень толстая книженция старательно машет кожаной обложкой в попытке удержаться на месте во время полёта. Остальные книги, — из тех, что потоньше и полегче, — подхватили профессора Флитвика прямо в падении. — Ох, ну что вы стоите-то? — запричитал профессор, по-черепашьи пытаясь перевернуться и встать со всего книжного летающего настила. — Проходите, про-эгх!-ходите! И садитесь поскорее! Миона осмотрела аудиторию. Помещение было просторным, но отчего-то эха после слов Флитвика совсем не звучало; вероятно, виноваты в этом были те огрызки чар, которые плавали под потолком словно рыбы-зомби. На стенах, — опять же под потолком, — нашлись ритуальные рисунки — именно они должны были впитывать энергию из неудавшихся ученических чар. А потом эта энергия, как подозревала Миона, должна была пополнять внутреннюю «батарейку» Хогвартса… Что-то не так с рисунками, выходит. Потому что обрывков заклинаний много, и некоторые из них выглядели довольно сложно. Не под силу первокурсникам, в общем. Несмотря на такое многообразие неудавшейся магии, — и, что важнее, энергии, заложенной в неё! — заклинания ритуальными рисунками словно игнорировались. Миона прищурилась, пытаясь углядеть, что же было не так со старыми схемами… но те располагались достаточно высоко, так что с наскоку выглядеть все ошибки у девочки не получилось. — Миона, — её за рукав школьной мантии дёрнула Лаванда, — пошли на место. — Сможем сесть повыше? — Хм? Ладно, мне без разницы. Аудитория была типа амфитеатра, так что скамьи располагались лесенкой. Большинство первокурсников расположились где-то посередине — вроде как и не слишком близко к преподавателю, который может оказаться каким угодно, и не слишком далеко. Всем школярам ведь известно, что на задние парты внимания всегда обращают больше, чем на серединку. Лаванда, Миона и Парвати отлично устроились втроём на последнем ряду. Профессор Флитвик, опять же, не сделал никакого замечания девочкам и даже не попросил их пересесть поближе. То ли у учителей здесь был очень высокий уровень уважения к личному выбору учеников, то ли мужчина оказался просто слишком занят, выписывая для Перси и Стеллы какие-то бумажки. Вполне возможно, что и то и другое. Старосты, получив свои «вольные грамоты», ушли довольные. Даже забыли предупредить о том, что их нужно будет после уроков дождаться; как поняла Миона, всю неделю первокурсников должны были сопровождать их старшие товарищи. Невольно Грейнджер задалась вопросом: так ли действительно страшен Северус Снейп, этот Человек В Чёрном, раз из-за каких-то «объяснительных» бумажек от Флитвика старшекурсники выглядели так, будто нашли мифический Грааль? Профессор Флитвик наколдовал себе новую башенку из книг, на этот раз даже выше предыдущей. Такой «постамент» мужчине был нужен из-за его крайне скромного роста: та же Миона уже в свои двенадцать, — которые скоро наступят, всего-то чуть больше чем через две недели, — была выше мага. — Он, кажется, полурослик, — тихо сказала Парвати. — Удивительно, у нас бы таких в Индии к детям не подпустили бы. — Здесь фомор работает, — ворчливо откликнулась Миона; она сидела между Парвати и Лавандой, так что индуска наклонилась к ней, чтобы обе девочки услышали сказанное. — Или полукровка-фомор. И ты удивляешься полурослику? — «Полурослик» звучит очень грубо, — так же шёпотом сказала Лаванда, по указанию профессора убирая со стола все письменные принадлежности. — В Англии не используют это слово, если не хотят оскорбить. А профессор Флитвик явно не тот… человек, которого стоило бы оскорблять. — Он вообще не человек, — пожала плечами Миона. — Что оскорбительного в слове «полурослик»? Он действительно будет мне по пояс, когда я полностью вырасту. — Миона! — Ладно, ладно… — А как тогда его характеризуют? — спросила Парвати, откладывая сумку на скамью. — Если «полурослик» не подходит. Лаванда замычала. — Не знаю… не уверена. Может, «полугоблин»? Миона и Парвати уставились на профессора. Флитвик показывал движения рук, которые ученикам нужно будет повторить: по словам мужчины, именно пальчиковой гимнастикой и вот такими кручениями запястья первокурсники и будут заниматься чуть ли не целый месяц. Целый месяц! Миона, когда услышала это, сразу же полезла в сумку за расписанием. В неделю выходило в общем четыре часа занятий с профессором Флитвиком: два одинарных по полтора часа и одно сдвоенное с небольшим перерывом в пятнадцать минут. И что, все эти часы они будут… делать вот такую гимнастику, что ли? И в качестве домашней работы... тоже? — Профессор, можно вопрос? — услышала она. Спрашивал Малфой — занятия у Гриффиндора шли со Слизерином. Блондинчик уселся как прилежный ученик на второй ряд парт, так что Флитвик отлично видел мальчишку. — Представьтесь, молодой человек. — Драко Ма-алфой, — сказал он с гордостью; протянутое «Ма-алфой» звучало отвратительно, — Слизерин. У нас будет четыре часа Чар в неделю, неужели мы всё это время будем разрабатывать суставы? Простите, профессор, но у некоторых с этим проблем нет. Явно хвастаясь, Малфой показал Флитвику возможности своих рук. Сразу стало ясно, что с Драко занимались; впрочем, учитывая, что он принадлежал к старому роду, удивляться хорошей домашней подготовке не стоило. — Я тоже так могу, — фыркнула Лаванда, повторяя за Малфоем его ручную гимнастику; пальцы девочки чуть подрагивали. — Но я же не выделываюсь. — Он хороший вопрос задал, — встала на защиту блондинчика Миона. Она тоже могла бы отогнуть кисть руки к предплечью до острых углов между костями; хоть её родители и были обычными, Миона всё-таки знала, что руки надо тренировать с момента, когда суставы совсем мягкие. Во многих ритуалах и чарах подвижность запястий играла не последнюю роль. И не только запястий, кстати говоря. В старых плясках было важно, чтобы позвоночник тоже оставался максимально гибким, так что Миона и общей гимнастикой не пренебрегала. Как и многие из учеников, судя по всему: после высказывания Драко Миона увидела, как и другие детишки начали крутить ладошками, пытаясь впечатлить профессора. — Прекрасно, просто прекрасно! — полурослик подпрыгнул на своих книгах; те устояли, а башенка даже не дрогнула от неосторожных движений. — Конечно же нет, мистер Малфой, это было бы просто пустой растратой времени, если кто меня спросит. Поэтому те, кто смогут сдать мой тест на подвижность ваших ручек, получат поощрительные баллы и дополнительное задание. Очень интересное, обещаю вам! — И этим заданием мы будем заниматься на уроках, сэ-эр? — Именно, мистер Малфой, и-мен-но! Так что не переживайте, ни секундочки из вашего драгоценного времени не пропадёт. А теперь давайте-ка я вам покажу, что вы должны уметь делать. Те из вас, кто уверен в своих силах, потом могут подойти ко мне и показать возможности ваших пальчиков! Миона прищурилась. Послышалось, наверное… — Что-то не так? — спросила Парвати. — Кажется. — Что именно кажется? — любопытно захлопала ресничками Лаванда. — Показалось кто-то людоедское в тоне профессора, — Миона дёрнула уголком губ и принялась повторять движения рук. — Не обращайте внимания. — Гоблины едят человечину, так что не отмахивайся от своих чувств, — Лаванда вздохнула и с опаской посмотрела на Флитвика, который чуть ли не шоу устроил из обычной суставной гимнастики для магов. — Не уверена я конечно, что профессор такой… он всё-таки наполовину человек… Парвати хлопнула ресничками. — А что с этим не так? — Если ты ешь себе подобных, то перерождаешься, — объяснила Миона, увидев, что Лаванда неуверенно пожала плечами. — Не знали? Те же вендиго появляются именно из-за этого. Ну, один из способов стать вендиго — начать человеку есть людское мясо. Один из законов магии гласит, что нельзя поедать себе подобных, иначе будешь проклят. — Таких подробностей я не знала, — призналась Патил. — А ты это… — Тётка у меня умная. И очень старая. Ей скоро семьсот стукнет… если доживёт. Такой закон действительно был. Нигде не записанный, он, тем не менее, работал не хуже гравитации: как только существо, — любое магическое, речь ведь не только про людей шла! — начинало пожирать себе подобных, оно также начинало перерождаться во что-то… странное. Насколько Миона помнила, даже были теории среди некоторых отбитых личностей, будто другие расы вроде тех же гоблинов или полуросликов появлялись из-за перерождения человека. Но эти домыслы имели мало общего с реальностью, так что как правило долго не жили. — То есть, если так подумать... съешь кусочек… и всё? — Парвати даже губы рукой прикрыла, будто кто-то должен засунуть ей в рот стейк из человечины. Миона крутанула запястьями. — Нет конечно. Там определённые условия и исключения. И есть себе подобных надо не один год, чтобы на тебя легло проклятие. Как, по-твоему, жили раньше племена каннибалов? — Как же? — Преспокойно. Высчитывали благоприятные и неблагоприятные дни, чтобы съесть соседа-другого, или же вели отсчёт с последнего «пира», чтобы не словить проклятие. К тому же, ритуальное поедание для чего-либо тоже не вызывает изменений, как и самозащита или экстренные случаи. Лаванда недоверчиво хмыкнула. К профессору, закончившему показывать гимнастику, потянулись Слизеринцы; Драко Малфой, естественно, в первых рядах. Патил, Браун и Грейнджер негласно решили подождать, пока очередь уменьшится. Тем более под такую интересную тему для разговора. — Какие ещё могут быть экстренные случаи? — спросила Лаванда, скрещивая руки на груди. — Я вот представить не могу, чтобы… — И хорошо, что не можешь, — перебила её Миона. — Но поверь, случиться в мире может что угодно. К примеру, что ты будешь делать, если попадёшь в зону, где нельзя колдовать? А потом упадёшь со своим сопровождающим… ну, пускай будет, что в какую-то яму. И вот вы там сидите день, два, двадцать… как думаешь, неужели в голове ни у одного из вас не возникнет мысль о каннибализме? Парвати поёжилась. Лаванда же поджала губы. — Да не бывает такого, всё звучит как выдумка!.. — Бывает, — кивнула Патил. — Я слышала похожую историю. Два брата-охотника в Индии выслеживали тигра-людоеда. И попались в ловушку, которую устроили жители ближайшей деревни. Как раз они яму выкопали и зачаровали её так, что её видно не было. А потом, поняв, что ловушка сработала, жители не стали проверять, кто там попался… тигра они боялись как злого духа и считали, что от одного взгляда на него на них непременно ляжет проклятие. Так что решили они яму осмотреть только через два месяца. — И?.. — Охотник там был только один, — тяжело призналась Патил. — И кости второго. Первый сошёл с ума и до сих пор говорит, что слышит голос своего умершего брата. Лаванда нервно поправила волосы. — Ужас какой, — пробормотала она. — Мир — такое страшное место… Миона встала. — Мир — замечательное место, — сказала она, кивком головы указывая на освободившееся пространство рядом с профессором. — Пошли, очередь почти рассосалась. — …«рассосалась»? Это какой-то сленг или типа того? Грейнджер усмехнулась. — Типа того. Пошли, пошли! Результат проверки профессора оказался не настолько впечатляющ, как Миона поначалу думала. Учитывая, сколько первокурсников, — преимущественно со Слизерина, — подходили к полурослику, чтобы проверить разработанность их суставов, «отобранных» счастливчиков было не так уж и много. К примеру, Лаванду профессор отправил обратно «поупражняться получше» чуть ли не сразу. А вот Парвати Флитвика впечатлила до восторженного хлопанья и невнятных возгласов; смущённая Патил призналась, что чуть ли не с рождения ей делали гимнастику по каким-то «тайным индийским техникам». Которыми она, кстати говоря, совершенно спокойно пообещала поделиться с профессором, едва тот об этом попросил. — А разве «тайные» не значит, что ты должна никому про них не рассказывать? — спросила Миона, напоказ изгибая свои запястья и делая пальцами «шпагаты». — Или я чего-то не понимаю? Парвати рассмеялась. Да и Флитвик тоже начал подхихикивать. — В моём случае «тайные» они только потому, что никто не удосужился про них рассказать общественности, — с готовностью ответила Патил. — А папа наоборот сказал, чтобы я рекламировала индийскую культуру. — «Рекламировала»? — хмыкнула Миона. Патил с улыбкой кивнула. А вот профессор, к удивлению Мионы, вдруг нагнулся со своего постамента, схватил девочку за руку и отогнул Грейнджер запястье — так сильно, что у обычного человека большой палец, за который Флитвик ухватился, точно вышел бы из суставной сумки. У Мионы же палец легко коснулся предплечья. — Отличный результат! — похвалил профессор. — Вам на островах разрабатывали руки, мисс Грейнджер? Признаться честно, я не ожидал подобного. — Почему? Профессор крякнул и сел прямо на книги. Ножки у него из-за этого казались совсем крошечными, как у ребёнка; и как такого «человека» не называть полуросликом, собственно? Тем более что выглядел он молодо, как и все полурослики… по крайней мере те виды, о которых Миона знала. Да, лицо у Флитвика было морщинистым. Но это скорее были видовые морщины гоблина, чем мимические или старческие морщины человека. Если так подумать, то Миона дала бы профессору не больше шестидесяти: хороший молодой возраст для мага или полумагического создания. Подростковый даже, учитывая, сколько могут прожить те же гоблины… — Потому, что маги Новой Зеландии мало шевелят пальцами или кистями рук при колдовстве, насколько я знаю. Как минимум те, с кем я знаком. Миона вздохнула. — Вы наверняка знакомы с теми, кого на островах называют «новой волной», — сказала она, получая из рук преподавателя подписанный бланк; благодаря ему Миона могла пользоваться библиотекой, как и все остальные сдавшие тест первокурсники. — Они колдуют палочками, переняв английскую манеру, или же проводят какие-нибудь простые обряды, где достаточно страшно выглядеть и прыгать на месте. — Возможно, возможно… Ладно, девушки, идите на места. Миона с Парвати вернулись к недовольной Лаванде, которая на свои руки смотрела как на предателей. Едва девочки сели, как Браун жалобно протянула: — Вот вам и «семья артефакторов»! Я эти упражнения половину жизни делаю, а в итоге что? Он даже не посмотрел на то, что я могу! Парвати смущённо улыбнулась; было видно, что девочка не знает, как на такое нытьё реагировать. Миона же похлопала блондинку по спине. — У тебя пальцы дрожали, — пояснила Грейнджер. — Может, в этом дело? Браун подняла брови — высоко-высоко, так, что глаза у неё стали поистине кукольными. — Если так, то мне конец, — сказала она, звуча ужасно трагично. — Почему?.. — У меня руки в любом случае дрожать будут. В детстве был несчастный случай, так что… Она вытянула руку над партой и напрягла мышцы; неподвижные до этого пальцы сразу затряслись, словно при болезни Паркинсона. — Вот так, — поморщилась Лаванда, сжимая кулак. — Раньше ещё хуже было, сейчас-то хоть не вся рука дрожит, а только пальцы. Но кисть-то гибкая! — Тебе, наверное, лучше с этим обратиться к профессору Флитвику, — тихо заметила Парвати. — Может, он что-то придумает… — Я… — Точно надо, — кивнула Миона. — Этот тремор же у тебя не на пару недель, понимаешь? В любом случае нужно будет что-то думать с дальнейшим обучением. — Вот именно! Лаванда, нельзя же так относиться к собственному волшебству! — Ладно, хорошо, чего насели? Поговорю я с ним потом... — Дети, внимание! — Флитвик несколько раз хлопнул в ладоши. — Те из вас, кто не прошёл тест, будут заниматься со мной по специальным учебникам, их я вам выдам в конце второго урока. Те, кто прошёл — получают по десять баллов для своего факультета. Вы, как я и говорил, займётесь личными проектами, для которых вам нужно поделиться на пары. Поскольку, как я знаю, вы обычно делитесь на парочки с друзьями, то я сейчас сам вас распределю… Те, чьи имена я называю, пожалуйста, сядьте рядом друг с другом — вам вместе работать целый месяц. А может и больше… Миона вздохнула. Ну вот, пошла школьная жизнь. Как будто недостаточно было в началке всех этих проектов, задач, выступлений, изысканий и всего прочего. Хотя, наверное, в волшебной школе должно быть повеселее, правильно?.. Неправильно. Потому что «домашняя работа» таковой остаётся что с задачками по математике, что с рефератом по тем же Чарам. Миона была уверена, что ничего «классного» не будет в магической школе — в конце концов, это же в первую очередь именно ШКОЛА. С другой стороны, стоило отдать современности должное: такое количество школ, которое встретило Миону в настоящем, вызывало исключительно уважение. Чтобы раньше кто-то так мучился с обучением детей? Особенно учитывая, что до десяти лет многие из них просто не доживали? В общем, славьтесь, школы и учителя. И пенициллин. И сосиски — ну да они просто потому, что Миона их любила, да. — Грейнджер, Гермиона, — услышала она Флитвика. — Так-так… вы будете работать с мисс Панси Паркинсон. Пожалуйста, пересядьте. Миона нашла взглядом Панси; девочка с тёмными глазами сидела на третьем ряду, так что Паркинсон пришлось повернуться, чтобы увидеть свою подругу по несчастью. Не сговариваясь, они собрали свои вещи, вышли из-за парт и пошли друг навстречу другу. Посередине встретились и, не обмолвившись ни единым словом, сели. Панси выбрала место слева, пропустив сначала Миону: как оказалась, слизеринка была левшой, и при другой посадке писать девочкам было бы неудобно. Флитвик распределил оставшихся детей, — Парвати, кстати, встала в пару с Малфоем, так что Миона Патил заранее посочувствовала; Драко казался хорошим парнем ровно до момента, пока не открывал рот, — и объяснил, что до конца первого урока детишкам нужно выбрать тему, над которой они хотели бы работать. Естественно, она должна касаться Чар и не быть слишком сложной! А что такое «сложно» — это другой вопрос. И с выбранными темами профессор предлагал подойти к нему, чтобы он сам оценил, справятся ли с задачей первокурсники. — Но что, если мы ничего не придумаем, профессор? — спросила Салли-Энн. К удивлению Мионы, она тоже «прошла». — Тогда я дам свою тему, не переживайте, — помахал рукой профессор. — В конце концов, вы действительно можете выбрать что-то слишком сложное или запутаться в том, чего хотите. Просто постарайтесь найти то, что вас заинтересует. — Очень странное пожелание, — поделилась своими мыслями Миона с Панси, — тебе так не кажется? — Странная? Чем? Грейнджер почесала шею. Воротничок форменной рубашки кололся, словно был из плохой шерсти, хотя собственно шерстью там и не пахло. Интересно, только у неё так? — Ну допустим, я всё-таки воспитана обычными людьми, — увидев скептический взгляд, Миона цыкнула, — я же сказала «допустим». Так вот. Откуда я знаю, что сложно, а что нет? И что именно является Чарами, а что нет? — Не понимаю. — Я могла бы взять тему «превращение стола в стул», — пояснила Миона. — Видела такое в мульт… неважно. Видела, короче. — Но это же не Чары, а Трансфигура… а-а-а. Ясно. Миона кивнула и посмотрела на Флитвика. Пока одна часть учеников старательно пыталась придумать, чем бы заняться, а другая тренировала кисти, профессор преспокойно спустился со своей книжной башни и, насвистывая, ушёл куда-то в подсобное помещение. Панси проследила за взглядом Мионы и поджала губы. — Говорят, что профессор Флитвик наиболее ориентирован на учеников, — саркастически заметила слизеринка. — Или же просто позволяет ученикам ничего не делать, — покачала Миона на это головой. — Что у вас вообще входит в предмет Чар? — У кого «у нас»? — У англичан. У магов-англичан, так-то я тоже подданная короны, если так подумать. Паркинсон кивнула, показывая, что поняла вопрос, после чего попросила пару минут на раздумье. В итоге Панси смогла кое-как сформулировать, что Чары — это воздействие магии на предмет. — Магия придаёт предмету свойства, которых у него до этого не было. — И чем это отличается от Артефакторики? — Тем, что Чары — явление временное, — Панси потёрла руки и нахмурилась, подбирая слова. — И что обычно предмет зачарования получает одно, максимум два дополнительных свойства. Левитация, к примеру… или охлаждение. — Это как из математики выбрать только сложение и изучать исключительно его, — проворчала Миона. Панси понимающе улыбнулась. — Наверное, сравнение действительно хорошее. Так что, есть идеи насчёт темы для исследования? Миона недовольно почесала нос. Флитвик не назвал ни нужного размера реферата, ни каких-то формальностей вроде того, нужно ли указывать источники информации. Он словно котят взял учеников и кинул их вперёд, выдав бумажки для библиотеки. Ну же, дерзайте, детки! — Хорошо хоть пропуск в библиотеку выписал, — вторила мыслям Мионы Панси. — М? Были бы какие-то трудности? — Вам на Гриффиндоре что, ничего не рассказали? Первые месяцы первокурсников в библиотеку вообще не пускают. Вроде бы из-за какого-то старинного обычая. Миона посмотрела на бумажку-пропуск и хмыкнула. — Да уж… действительно, повезло, — с сарказмом протянула она.